 |
Культура потребления у разных народов. Этнопсихологический подход в рекламе и маркетинге.
|
|
|
|
Только в конце 20 века стали появляться работы, в которых психологи
делали попытки проанализировать этнопсихологические аспекты эконо-
мической деятельности и экономического поведения. Первые более – ме-
нее крупные исследования в основном теоретического плана, рассматри-
вающие взаимосвязь экономики и этнопсихологии, были сделаны на стыке
прошлого и настоящего тысячелетий [см. 8;9;76 ]. Приятно осознавать, что
учёные нашего вуза стали инициаторами разработки названных проблем в
масштабах России. Директор Института психологии РАН, доктор психоло-
гических наук, профессор А. Л. Журавлёв пишет по этому поводу: «На
границах с этнической психологией за короткий период сформировалась
экономическая этнопсихология во многом благодаря исследованиям на-
учно – педагогического коллектива кафедры социальной и экономической
психологии Байкальского государственного университета экономики и
права… Выполнены фундаментальные работы в этой области, позволившие обосновать и сформировать указанную отрасль»
Любое этнопсихологическое знание актуально и востребовано в том
случае, если оно: во-первых, расширяет понимание этносом и его предста-
вителями своих собственных характеристик, проявляющихся в разных
сферах жизнедеятельности; во-вторых, приносит объективную информа-
цию об особенностях другого (других) народов, с которыми данному этно-
су приходится взаимодействовать; в-третьих, учат правильно, с опорой на
самобытные нормы и традиции осуществлять деловые контакты с партнё-
рами разных национальностей, делая ставку, прежде всего на то, что объе-
диняет, а не разъединяет.
Названные обстоятельства позволяют нам начать анализ актуальности
|
|
|
экономической этнопсихологии с, так сказать, международных примеров
развития российской экономики. Речь идёт об экспортной политике рос-
сийского бизнеса. Уже с 2003 года структура экспорта стала изменяться – в
нём проявились тенденции увеличения доли средств, направляемых рос-
сийскими компаниями на приобретение активов за пределами страны. При
этом даже на старте этого процесса приобретения России за рубежом ока-
зались _______весьма громкими. Инвестиции альянса главы ООО «Газпромин-
вестхолдинг» А.Усманова и владельца группы «Базовый элемент» О. Де-
рипаски в бумаги европейского металлургического концерна Corus, покуп-
ка «Норникелем» и «Северсталью» активов в США, СУАЛом в Южной
Африке – это лишь вершина айсберга капитальных вложений отечествен-
ных бизнесменов. Отвечая на вопрос газеты «Коммерсант»: «Какие про-
блемы возникают у российских компаний при покупке производств вне
страны для включения их в состав российских холдингов?», Президент
ООО «Евразхолдинг» А. Абрамов отметил: «Первая и основная проблема –
культурная. В зарубежных странах иная деловая, культурная, социальная
среда, и для её освоения необходимы время и опыт. Вторая – протекцио-
низм, явный и неявный, проявляющий себя в разной степени в отдельных
странах». Поясняя данный момент с точки зрения предпринимательских
кругов западных стран, он подчеркнул следующее: «Ведение бизнеса здесь
и там одинаково, если иностранец освоил нашу культуру – говорит по-
русски, понимает нестабильность нашего законодательства и другие осо-
бенности национального предпринимательского климата. Опять же, если
он поведёт себя как русский, никаких проблем у него не возникнет. В по-
хожей ситуации оказался, к примеру, А. Мордашов, гендиректор «Север-
стальгрупп», на рынке Северной Америки, - он ведёт себя по американ-
|
|
|
ским законам, положениям и обычаям. И вполне там успешен» [«Коммер-
сант», 6.10.2004].
Данный пример показывает важную закономерность: знание культуры,
обычаев, традиции и, естественно, психологии граждан той страны, где
предприниматель организует собственный бизнес, отзывается для него
«сторицей» - ощутимыми выгодами.
Второе рассуждение, которое мы рассмотрим, уже теоретического пла-
на. Его автор, доктор экономических наук, профессор Ю. Ольсевич в ста-
тье «О национальном экономическом мышлении», утверждая, что на исто-
рической сцене в далёкой временной перспективе главными действующи-
ми лицами остаются и останутся нации как самобытные и автономные
общности людей, показывает и неизбежность существования у них свое-
образного теоретического мышления. «В мире издавна существует и ус-
тойчиво сохраняется плюрализм теорий и поразительно закономерная, хо-
тя и меняющаяся привязанность отдельных теорий к определённым наци-
ям или группам наций. Очевидно, здесь находит отражение специфика
культуры, традиций, духовного склада наций, институциональной струк-
туры, места в мировом хозяйстве – всё, что определяет непосредственно и,
в конечном счете, существенные различия в национальных экономических
интересах» [47, С.120].
Размышления профессора весьма однозначны, поскольку он считает,
что если различные теории в чём-то различаются, а в чём-то совпадают, то
под этим следует искать, прежде всего, различие или совпадение избран-
ных национальными учёными теоретических и (или) практических воззре-
ний. Если в этом плане рассматривать ошибки и недостатки в советской
экономике, то можно вспомнить вопросы классика зарубежной экономиче-
ской мысли Д. Кейнса, прозвучавшие после его посещения СССР в 1925
году: «Как мне принять теорию, которая в качестве своей Библии – вне и
выше всякой критики – использует устаревший учебник по экономике, не
просто научно неправильный, но не представляющий сегодня какого-либо
интереса и к современному миру неприменимый? Как я могу согласиться с
системой взглядов, которая, предпочтя водоросли рыбе, возвышает грубый
пролетариат над буржуазией и интеллигенцией, выражающих, несмотря на
|
|
|
свои недостатки, само качество жизни и несущих в себе семена прогресса
человечества?» [цит. по 62, С.120].
Здесь подчёркивается вторая, неотделимая, грань проблемы: заблужде-
ния экономической теории в масштабах советского «суперэтноса» стали
той национально окрашенной концепцией, которая привела к заметному
отставанию от мировых рыночных процессов социально-экономические
системы ряда народов. Данный аспект приводит к ещё одному выводу:
точно так же как неэффективно отрицание национального своеобразия
экономик разных стран, возведение в догмат какой-либо отжившей свой
срок и изолированной теории может повлечь за собой для конкретных эт-
носов серьёзные негативные последствия.
О значимости последнего вывода приходится говорить потому, что
унифицированные взгляды на роль культурных и экономических факторов
в жизни разных стран имеют место и сегодня. Уместно привести ещё одну
весьма интересную и политически заострённую позицию, высказанную
Самюэлом Хантингтоном – профессором Гарвардского университета в его
статье «Запад уникален, но не универсален». Детализируя суть названия
статьи, он считает, что утверждение адептов западной цивилизации о том,
что культура Запада есть и должна быть мировой культурой, в той или
иной степени ошибочны, высокомерны и опасны. «Сутью культуры явля-
ются язык, религия, ценности, традиции и обычаи. Если русские пьют ко-
ка-колу, это вовсе не означает, что они мыслят подобно американцам. Рав-
ным образом, тот факт, что американцы стали есть суши, отнюдь не озна-
чает, что они начали мыслить подобно японцам. На всём протяжении ис-
тории человечества модные веяния и материальные ценности распростра-
нялись из одного общества в другое, не меняя значительно основную куль-
туру перенимающего общества. Утверждение о том, что распространение
поп-культуры и потребительских товаров по всему миру является триум-
фом западной цивилизации, ведёт к уничтожению других культур и в то
же время тривиализирует культуру западную, отождествляя её лишь с
|
|
|
жирной пищей, выцветшими штанами и шипучкой» [72, С.84].
То, что в любой стране и в мировом сообществе в целом необходи-
мость опоры на интернациональные основы экономики и в то же время
значимость учёта этнического фактора составляют две стороны одной ме-
дали, хорошо иллюстрирует факт развития транснациональных корпора-
ций. В их организации, во внедрении норм и традиций совместного труда
деловые люди из разных стран стремятся учитывать и те, и другие аспек-
ты. Можно обратиться, к примеру, предпринимателей из «страны восхо-
дящего солнца». Японские корпорации, протянувшие «щупальца» своих
предприятий по всему «белому свету» при разработке корпоративной
культуры в своих зарубежных филиалах столкнулись с одной существен-
ной проблемой. Т. Коно пишет по этому поводу: «Японские корпорации
сегодня обеспокоены не только внедрением «деловой философии» на
предприятиях, но и в их «дочерних» филиалах, которые сегодня распола-
гаются по всему миру и на которых работают представители разных на-
циональностей. При _______этом оказалось, что перенос философии в филиалы за
рубежом зависит от трех факторов.
Индивидуализм или ориентация на группу. Чем более культура
какой-то нации индивидуалистична, тем труднее перенос фи-
лософии компании в эту страну.
Национальная гордость за превосходство своей культуры. Чем
эта гордость больше, тем труднее привнести философию япон-
ской корпорации.
Престиж японской материнской компании. Чем он выше, тем
легче перенести ее философию в зарубежный филиал.
Последний фактор - наиболее важный, поэтому трудности переноса
философии компании не следует переоценивать» [31, С.215].
Рассмотренные примеры и факты показывают, что целенаправленное
изучение и последующий учёт этнопсихологических особенностей культу-
ры, традиций, менталитета в разных сферах хозяйствования это и в теоре-
тическом, и в практическом планах весьма значимая и экономически целе-
сообразная деятельность. Она помогает людям разных национальностей
ставить на службу эффективному менеджменту и социально ориентиро-
ванному бизнесу те или иные преимущества этнической психологии, луч-
ше адаптироваться к сложным перипетиям рыночной экономики, доби-
ваться оптимального использования собственных ресурсов.
В одной из наших первых работ, увязанных с рассматриваемой про-
блематикой, мы уже говорили о том, что конкретную область экономиче-
ской психологии, а именно экономическую этнопсихологию, нельзя вос-
принимать в виде какой-то экзотической науки, изучающей не столь акту-
|
|
|
альные и далёкие от гражданина любой цивилизованной страны проблемы
«аборигенных», «туземных», «коренных» и других народов со специфиче-
скими признаками жизнедеятельности [9, С.3]. Если брать во внимание
перевод слова этнос, как «племя», «народ», то предметом экономической
этнопсихологии могут быть особенности хозяйственной жизнедеятельно-
сти, самобытные способы и традиции гостеприимства и сервиса, рекламы
и маркетинга, своеобразные установки по деловым контактам с иностран-
ными (иноязычными) представителями делового мира любого и каждого
из известных народов и их этнических групп. Считать, что особенности
экономического сознания и поведения бурята, якута, адыгейца, чечена и
т.д. должна изучать экономическая этнопсихология, а, например, соответ-
ствующие феномены у русских, англичан, американцев и т.п. – просто
экономическая психология было бы неоправданно и некорректно.
Экономическая этнопсихология, если она изучает специфику хозяйст-
венной деятельности конкретного народа, естественно, уже по своим мас-
штабам, чем экономическая психология, поскольку последняя может и
должна раскрывать общие закономерности развития экономического соз-
нания и поведения у разных народов. Например, феномен экономической
социализации зачастую рассматривают по обобщённой схеме, как некое
явление, присущее интернациональному миру, имеющее некие общие чер-
ты в разных странах. Но это не исключает, что в ряде «деталей» социали-
зации (в частности, в зависимости от специфики превалирующей для на-
рода деятельности) будут проявляться совершенно специфические ценно-
сти, стереотипы и нормы, которые надо осваивать представителям кон-
кретного этноса. Так, будут, несомненно разниться отношение к цене, кри-
терии оценки качества, приёмы продажи продукции, выработанной садо-
водами, земледельцами, охотниками, рыболовами, особенно, если осуще-
ствляется торговля на рынках других народов.
Не менее значимым для «поиска» проблематики экономической этноп-
сихологии является признание того, что какое-то конкретное общечелове-
ческое качество может своеобразно проявляться у людей разных нацио-
нальностей. Возьмём для иллюстрации такое значимое во всём мире свой-
ство человека, как трудолюбие. Оно представляет собой определённую
смесь «ингредиентов» личностного отношения индивида к своей работе,
его эмоциональную привязанность к ней, его подход к своим функциям и
обязанностям. Но смесь эта опять-таки может варьироваться, сочетаться в
разных содержаниях и пропорциях у людей разных национальностей. Вот,
к примеру, как рассматривает В. Г. Крысько разницу между проявлением
этого качества у американцев и других народов, в частности, японцев и
немцев. Трудолюбие японца – это терпеливость, кропотливость, ловкость,
прилежание, упорство, какая-то обречённость, безрадостность. Трудолю-
бие немца – это основательность, пунктуальность, точность, шаблонность,
добросовестность, дисциплинированность, предусмотрительность, но без
размаха, риска. Трудолюбие американца – это размах, энергичная напори-
стость, неиссякаемый деловой азарт, предприимчивость и инициативность,
смелость и упорство, изобретательность и рационализаторская мысль,
добротность. Поражает неистовая одержимость, с которой американцы ра-
ботают, т.е. делают деньги, особенно в лучшие годы своей жизни. Они, как
правило, не отказываются ни от сверхурочных, ни от дополнительного за-
работка на стороне, если выпадает такая возможность [32, с.193].
Этнопсихологические особенности людей, значимые в экономическом
плане, можно наблюдать и на уровне когнитивных процессов. В частности,
нам уже приходилось на основе литературных данных констатировать
специфику восприятия цвета представителями разных северных народов,
как «смешанных», так и «несмешанных» [см. 9]. В 2004 году на основании
опросника «Байкал» удалось выявить различия не только в восприятии
цветов, но в их смысловой символике у представителей прибайкальских
народов – бурят и русских. Этот момент обязательно проявляется в нацио-
нальной рекламе, в оценке качества дизайна промышленных товаров и т.п.
Но этнические детали познавательных процессов наблюдаются и на других
уровнях. В последнее время психологи подметили, что далеко не всегда
эмпирические данные о характере процессов абстрактного мышления, ос-
нованные на лабораторных исследованиях, выявляют неоспоримые зако-
номерности. Стали всё больше изучаться прагматические решения и рас-
суждения разных людей, осуществляющиеся при решении бытовых про-
блем, в повседневной обстановке. В литературе приводятся интересные
примеры, которые уверенно можно отнести к области экономической эт-
нопсихологии. Так, опытные бразильские плотники с невысоким уровнем
образования разработали более совершенную систему измерений и расчёта
объёма, чем та, которой подмастерья, посещавшие занятия по математике,
намеревались их обучить. Подобным образом, по сравнению со студента-
ми, американские работники молочного хозяйства, которых изучал Скриб-
нер, проявляли большую гибкость и пользовались более эффективными
методиками» [53, С.235].
В русском языке есть выражения «практическая смётка», «практиче-
ский ум». Они отражают уровень сообразительности, смекалки людей, не
умудрённых теоретическими знаниями, но быстро, на лету схватывающих
суть какой-либо житейской проблемы и решающих её рациональными и в
то же время оригинальными способами. Скорее всего, подобное качество
чаще носит этнопсихологический характер, поскольку находчивость, спо-
собность додумываться, доходить собственным умом до решения конкрет-
ных задач во многих случаях связаны с бытовыми и хозяйственными си-
туациями, которые, в свою очередь, зависимы от особенностей жизнедея-
тельности людей. К примеру, практическая сметка северного оленевода
будет своеобразно отличаться от соответствующей смышлёности рыбака
или таёжного охотника. Хотя, вне всякого сомнения, в содержании любого
«этнического практического ума» всегда можно обнаружить интернацио-
нальные элементы.
Остановимся ещё на одном факте, несомненно, бросающемся в глаза в
межэтническом деловом взаимодействии. Психологи TT4 1 Tустановили, что за
час беседы типичный финн употребляет только один жест, итальянец же
жестикулирует не менее восьмидесяти раз. Француз в разговоре использу-
ет невербальные средства общения не менее ста двадцати раз, а мексика-
нец даже сто восемьдесят. Своей непредрасположенностью к повышенной
жестикуляции отличаются якуты, эвенки, другие народы, живущие в усло-
виях сурового климата. Всплывает интересное предположение: предста-
вители «северных территорий» в своём филогенетическом развитии мень-
ше предуготовлены природой к не приносящим особой пользы телодви-
жениям, поскольку это ведёт к неоправданной трате, не хватающей в хо-
лодном климате энергии. Южане же, наоборот, через разного рода жести-
куляцию «выплёскивают» избыток подаренной теплом и солнцем энергии.
Но как бы то ни было, существенные различия в природной выразительно-
сти сказываются на манере делового общения и в психологическом плане
вызывают определённые реакции, например, неприязнь к излишне жести-
кулирующему собеседнику.
Можно было бы бесконечно продолжать примеры, в которых «этниче-
ское» выступает в несхожих инвариантах «общечеловеческого» и может
обоснованно выступать в качестве предмета экономической этнопсихоло-
гии, иллюстрируя тем самым своеобразие данной науки. Но это занятие –
для крупных работ. В рамках небольшой статьи лучше перейти к рассмот-
рению некоторых общих различий в экономических позициях и установках
некоторых народов. Но, предваряя такие примеры, обратим внимание на
возникшую в мировой психологии прикладную область психологии, кото-
рая будет, несомненно, активно взаимодействовать с экономической эт-
нопсихологией.
Дело в том, что в настоящее время в мире широко распространяются
кросскультурные исследования. Отражая различия и сходства в культуре
разных народов, учёные кросскультурного направления в психологии че-
рез своеобразную терминологию детализируют многие изучаемые фено-
мены, стараясь обеспечить «замену слишком общего абстрактного понятия
«культура» специальными, поддающимися оценке психологическими пе-
ременными, которые могли быть гипотетическими причинами культурных
различий» [53, С.29]. В кросскультурных исследованиях мы можем выде-
лить их психолого- экономический аспект, например, когда установки ин-
дивидуализма или коллективизма разных народов зримо сказываются на
решении многих хозяйственных вопросов, на преодолении (возникнове-
нии) противоречий и конфликтов представителей разных культур. К при-
меру, и русские и японцы по своим социогенетическим типам относятся к
коллективистам – общинникам, но многие существующие традиции и при-
вычки их отношения к представителям бизнеса разных национальностей
(особенно культура общения, уровень толерантности) заметно отличаются.
Результаты кросскультурных исследований экономического плана, таким
образом, привносят богатый иллюстрационный, практический материал
для понимания особенностей экономической этнопсихологии народов и их
межэтнического взаимодействия. В будущем все вновь зафиксированные
феномены и реалии подобного рода помогут экономической психологии
создать новые концепции, точнее отражающие современную жизнь и по-
могающие её совершенствовать.
Сделав краткий экскурс в общую проблематику кросскультурных ис-
следований, попытаемся на основе некоторых общих социально – эконо-
мических ценностей и современных установок рассмотреть их определён-
ные отличия в качестве феноменов экономической психологии у типичных
представителей разных национальностей. Возьмём для иллюстрации аме-
риканцев, русских и японцев (естественно, на их «месте» могли бы ока-
заться и другие представители) Данные пусть и приблизительного кросскультурного анализа позво-
ляют говорить, что в каждом конкретном временном периоде у разных на-
родов преобладают своеобразные этнические установки по отношению к
экономическим реалиям, которые играют заметную роль в их повседнев-
ной жизнедеятельности. И именно эта специфика может и должна быть
предметом экономической этнопсихологии. Нельзя отрицать, что процес-
сы глобализации окажут унифицирующее, нивелирующее влияние на мно-
гие экономические установки людей, но также понятно и то, что в силу на-
циональных традиций, национальной специфики хозяйственной деятель-
ности и быта во многих отраслях экономики конкретных народов живут и
будут жить уникальные, оригинальные этнические элементы, понимание
которых немаловажно в современной жизни. К тому же любой народ, не
желающий стать «Иваном, не помнящим родства», будет оберегать те эт-
нические ценности, позиции, нравы, которые поддерживают его самобыт-
ный, своеобразный портрет в мировом сообществе.
Не сложно понять, что перечень феноменов, представленных в табли-
це, можно продолжать до бесконечности. Набор экономических реалий,
которые изучает экономическая психология и которые имеют свои вариан-
ты в этническом сознании и поведении многолик и разносторонен. Кроме
того, предметный мир экономической этнопсихологии дополняется про-
блематикой межэтнического взаимодействия деловых людей из разных
стран. Психология межэтнического взаимодействия – специфическая об-
ласть науки и практики. Она рассматривает не только детерминанты эф-
фективности разносторонних контактов «иноязычных» партнёров, но так-
же процесс и результаты изменения идентичных характеристик этнических
групп и их представителей при непосредственном и опосредованном влия-
нии друг на друга. Используя житейские понятия, можно сказать, что пси-
хологию межэтнического взаимодействия больше всего интересует то, как
«чужое» трансформируется в «наше», а «наше» превращается в «своё» для
чужих, касается это или материальных или духовных атрибутов жизни
взаимодействующих этносов. Конкретный пример, когда в середине 80-х
годов 20-го века слово «перестройка» стало 0386 0 понятным для граждан из мно-
гих зарубежных стран, отражая прогрессивные на тот момент социально –
экономические преобразования в нашей стране. Сегодня к таким межэтни-
ческим реалиям можно отнести в экономике многие термины и действия,
которые ещё недавно были весьма слабо известны «массовому» россий-
скому человеку, а сегодня вплелись в его обыденную жизнь: маркетинг,
менеджмент и т.д. и т.п.
Важно отметить тот факт, что понимание необходимости этнологиче-
ского, а значит и этнопсихологического анализа вопросов международной
экономики становится характерным для специалистов разных научных
дисциплин и направлений. Так, в учебном пособии «Организационное по-
ведение» его авторами введена специальная глава «Организационное по-
ведение в международном бизнесе». Целями изучения данной главы опре-
делены:
выделить факторы, влияющие на организационное поведение и
организационную культуру компаний, занимающихся между-
народным бизнесом;
изучить влияние разных национальных структур на организа-
ционное поведение и организационную культуру;
рассмотреть _______параметры и модели межкультурных различий;
определить пути решения проблемы культурной адаптации»
[см.46, С.384-417].
Содержание и основные понятия главы ярко иллюстрируют два уже
отмеченных нами момента. Во-первых, в любом межэтническом взаимо-
действии важны не только интернациональные нормы и принципы, но и
характер их освоения представителями конкретного этноса. Во-вторых,
чаще всего, особенно в международном бизнесе, для эффективного вовле-
чения человека в дела фирм необходимо понимание особенностей его на-
ционально-ориентированного поведения.
Особый пласт в теории и практике экономической этнопсихологии
может быть связан с анализом влияния на представителей конкретных эт-
носов сложившихся традиций хозяйствования, распределения благ, об-
служивания клиентов и т.п. Остановимся кратко на сути и содержании
данного вопроса. В социальной психологии традиция понимается обычно
как определённый стереотип мышления и поведения индивидуальных и
коллективных субъектов этнического сообщества, «по наследству» пере-
дающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся у данного народа в
течение длительного времени. К общим характеристикам традиций можно
отнести следующее:
они являются своего рода поведенческим алгоритмом, т.е. сложив-
шейся последовательностью мыслей и (или) действий, основанных на пси-
хологическом стереотипе восприятия и (или) знания социальных явлений;
они порождены в результате практической деятельности этноса, ко-
гда соответствующие логические формулы и алгоритмические формы по-
ведения приводили к эффективности труда, быта, досуга в целом, к упоря-
дочению социальной жизнедеятельности;
большинство традиций народов отражают не только и даже не
столько сословные, клановые или иные групповые интересы, сколько яв-
ляются значимыми для всех представителей этноса;
они выступают продуктом совместно-исторического ума не только в
том плане, что возникли, разрабатывались и утверждались в сообществах
людей, но и потому, что коллективы разных поколений и эпох вносили в
них свою лепту, детализируя их, варьируя процедуры их реализации в за-
висимости от сложившихся условий;
они предполагают определённую добровольность в следовании им,
свободу выбора в деталях их проявления и реализуются в результате твор-
ческой самодеятельности людей;
пример обращения к традициям, особенности их проявления и (или)
исполнения чаще всего связан с лидерами этнических групп;
соблюдение традиций так же связано с поддержкой / не поддержкой
их общественным мнением: если массовое сознание отказало традиции в
значимости, она постепенно сходит на нет, оставаясь лишь в памяти, как
некий анахронизм.
Изменению или даже исчезновению традиций, как и метаморфозам
любой социальной установки, способствуют в первую очередь два обстоя-
тельства:
a) коренное изменение жизнедеятельности, при котором
традиция воспринимается как отжившее свой срок и не
соответствующее реалиям времени предписание;
b) изменение в потребностях и установках людей, приводя-
щие к необходимости и значимости совершенно иных
форм поведения для достижения запросов и интересов
индивида и (или) группы.
Века и даже тысячелетия самобытной и суверенной жизни многих эт-
носов породили множество национальных традиций во всех сферах жизне-
деятельности и, соответственно, в экономике. Эти традиции касались,
прежде всего, организации трудовой деятельности, например, они специ-
фичны у скотовода, земледельца или виноградаря; они устанавливали уни-
кальные для многих народов процедуры гостеприимства и обслуживания
статусных лиц, они предопределяли порядок разрешения неизбежных
конфликтов в области производства, разделения имущества и недвижимо-
сти, в решении проблем экономически несостоятельных индивидов и со-
словий: инвалидов, «сирых» и «убогих» лиц, ветеранов войны и труда и
т.д. и т.п.
Авторы работы «Психология и культура» обращают внимание на неиз-
бежность этнокультурного своеобразия распределения благ и ресурсов и
соответственно восприятия их людьми в качестве справедливых или не-
справедливых. Они считают, что принятие решений о распределении ре-
сурсов зависит главным образом от трёх моментов. Во-первых, поскольку
в основе вынесения суждений о справедливости распределения лежит про-
цесс социального сравнения, индивид должен определить для себя рефе-
рентную группу, которая является базой сравнения при определении раз-
мера причитающейся ему доли. Во-вторых, для определения вида ресурсов
должны быть выбраны соответствующие нормы распределения. В-третьих,
необходимо принять обоснованное решение о соотношении вклада и воз-
награждения [53, С.606-607].
Если рассматривать в данном ключе российские (советские) традиции
распределения благ, то здесь сразу же выделяется блок этнических и эт-
нопсихологических вопросов в соответствии с изложенными моментами.
Во-первых, традиционная ориентация на «среднего советского граждани-
на» по стандартам потребления была коренным образом подорвана, начи-
ная с 80-х годов, когда расширились зарубежные контакты. Мнения ино-
странцев типа, «Какие вы, русские, счастливые, поскольку не знаете, как
плохо вы живёте» высветили всю ущербность наших оценок уровня богат-
ства и бедности. Сегодня мнения конкретного индивида о «положенной
ему доле национального богатства», с одной стороны зависит не только
от его принадлежности к опять-таки конкретной социальной группе (грубо
– «верхи» и «низы»), а одновременно определяется мерками, в которых
происходит сравнение «мы» и «они». В таких условиях распределение со-
циальных благ «неимущим» российским большинством (а такового, как
считается, 2/3 населения страны) будет считаться несправедливым, по-
скольку критерием отсчёта будет положение групп «неправедно» нажив-
ших своё богатство и живущих достаточно зажиточно. Во-вторых, в при-
ведённой выше ситуации достаточно сложно обосновать нормы распреде-
ления благ. Этому не способствует ни отечественная «минимальная оплата
труда», ни ножницы, существующие в реальных заработках специалистов
одних и тех же профессий и статусов (продавцов, дворников, сторожей,
охранников и т.д.), существующие в разных регионах, на предприятиях
разных сфер экономики и т.п. К тому же государство многие годы жившее
за счёт труда своих граждан и сегодня неэффективно реализующее свои
экономические функции, необоснованно и некомпетентно вмешивающееся
в частный бизнес людей породило ещё один колоритный национальный
шаблон перераспределения благ: «сколько у государства не воруй, своего
не вернёшь». И все, от известных олигархов и организаторов «теневого»
бизнеса, до рядового обывателя, вырабатывающего или «охраняющего»
какую-нибудь государственную продукцию, при любой представившейся
возможности естественным считают право воспользоваться данным пра-
вилом. Конечно, размер получаемой таким образом «доли» всякий раз ин-
дивидуален и не поддаётся нормированию. Из первых двух вытекает и
специфика третьего момента в российском национальном процессе рас-
пределения благ.
Проблема несоответствия традиций стремительным тенденциям ры-
ночной экономики, вреда от их непродуманного разрушения связана в Рос-
сии, прежде всего, с положением аборигенных народов Севера, Сибири,
Дальнего Востока и некоторых других регионов.
Организаторам промышленного освоения таёжных и лесотундровых
мест советского времени, пришедшим в «дикие» края жить и работать
«вахтовым методом», а, значит, временно пребывать, чтобы «осваивать»,
«разрабатывать», «брать», почти невозможно было понять тех, кто здесь
существовал на протяжении веков. Людям, выросшим в совершенно иных
условиях, чуждо было отношение к природе, а именно - рыбе, к зверю, к
лесу, к горе, как к живому человеку. Выше их разумения было то, что ма-
ленькие поселения «коренных» народов – это целые комплексы социаль-
ных, культурных, экономических и других связей, причём комплексы -
очень хрупкие и ранимые.
В тайге, да и в тундре аборигены, такие как тофалары, эвенки, коряки
или эскимосы селились далеко друг от друга. В создаваемых же по прин-
ципу экономической целесообразности посёлках их ждала концентрация и
в итоге – нарушение экологических и внутривидовых связей. Род пред-
ставлял собой чёткий, отлаженный организм с веками отработанными тра-
дициями, где каждый его член знал, что он должен делать и как. К приме-
ру, чукча вставал утром с полным сознанием того, что если он не выпол-
нит свои обязанности, то пострадает от этого весь род и, значит, он сам.
В новых условиях поселения в благоустроенных и неблагоустроенных
местах жительства вместе собирались не десятки человек, а во много раз
больше. И зачастую занимались аборигены чуждыми прежде деятельно-
стями. Так появлялась безработица, а с нашествием специалистов с
«Большой земли» формировались группы малоквалифицированных чер-
норабочих из числа местных жителей. Род, его традиции и функции нача-
ли изменяться, терять свой смысл под воздействием неестественных ранее
условий. Кроме того, действовал пресс культуры и быта пришедших, их
«инородные» традиции, социальные стандарты и оценки значимости лю-
дей. Попадая в сложные организационные и экономические структуры,
аборигены далеко не всегда становились равноправными членами сооб-
ществ из-за своего самобытного менталитета и отсутствия конкурентоспо-
собности. Многие из них пополняли ряды «бомжей», изгоев и отвержен-
ных.
Потеряв возможность заниматься исконной, а значит, чаще всего лю-
бимой деятельностью, своим особым менталитетом вступив в иной мир и
не поняв его, представитель аборигенного народа зачастую терял смысл
жизни, и это было для него губительным. Писатель В. Шаров вспоминает
характерный эпизод в чукотском аэропорту, который случился с ним во
время поездок по северо-восточным территориям, населяемым малыми на-
родами. Тогда Dон встретился с пожилой женщиной, скорбящей о своём сы-
не, закончившим жизнь суицидом. Отвечая на вопрос о причинах само-
убийства сына, старая эскимоска сначала глубоко задумалась. Она долго
не разнимала губ, смотрела сквозь узкие прорези
|
|
|
