Глава XXIX. Методизм (Весли, Вильберфорс)

Глава XXIX. Методизм (Весли, Вильберфорс)

В порядке изложения нам нужно познакомиться теперь с социальным движением 40–50 гг., вызванным рядом представителей англиканской церкви и известным под названием христианского социализма. Но раньше скажу несколько слов об его предшественниках в XVIII в., именно о движении, известном под названием методизма. Под именем методизма известно религиозное движение в середине XVIII в., которое связано с именами двух проповедников, братьев Джона и Чарльза Весли (Wesley). Отличительные черты методизма, как показывает название, — это определенный метод жизни и поведения для того, чтобы получить «уверенность в спасении». Это движение с бытовой стороны характеризуется главным образом проповедями под открытым небом, сопровождавшимися весьма бурными, истерическими, иногда даже конвульсивными проявлениями со стороны обращаемых. По этой экзотичности и некоторой внешней грубости оно носит типичные черты англосаксонского характера — черты, которые делают понятными такие явления, как армия спасения с ее процессиями, оглушительной музыкой, оглушительным пением и вообще пристрастием к внешнему и кричащему проявлению чувств весьма интимных. Сам основатель этого движения, Джон Весли, представляет собой в высшей степени замечательную личность по своей энергии, самоотверженности и той силе, которую он проявил в этом движении. Родившись в 1703 г., он был священником сначала в провинции, после того в Лондоне. Постепенно под разными влияниями он сделался методистом. В программу методистского движения входила, между прочим, и самая широкая социальная благотворительность, сводящаяся к помощи нуждающимся, к посещению темниц, к помощи тем, которые вообще находились в затруднительном положении. Этой социальной помощи методисты придавали большое значение, и уже в XVIII в. мы наблюдаем большое влияние методизма в этом направлении. Сам Весли представляет собою пример неутомимого труженика и проповедника, начавшего работу, когда ему уже минуло 36 лет. Он ходил взад и вперед целых полвека, проповедуя и поучая. За это время он сделал 325000 миль или от 4 до 5 тысяч верст в телеге или верхом на лошади, произнес более 45000 проповедей на собраниях, на которых присутствовало от 20 до 20000 человек, основывал сотни обществ во всех концах Англии и находил время писать и выпускать массу произведений, больших по объему и интересных по мысли. В связи с методизмом он участвовал в некоторых организациях вроде теперешней армии спасения под названием церковной армии. В одном случае Весли принимал деятельное участие в организации для доставления работы безработным, в другом устраивал систематическую помощь, в третьем — бесплатные лечебницы для них, одним словом, приходил на помощь в тех формах, в которых он был нужен.

Движение методистов имело большое значение в духовной жизни Англии, и теперь методистское движение насчитывает несколько десятков миллионов последователей и причисляется к числу наиболее энергичных обществ.

Особенное значение в социальной истории имеет не столько сам Весли своею деятельностью, сколько его последователь и друг Уильям Вильберфорс. Уильям Вильберфорс приобрел себе всемирную известность своей борьбой за свободу негров. После своего обращения в методизм в 1786 г. он почувствовал в себе призвание к борьбе с невольничеством и этой борьбе посвятил всю свою жизнь. Им было основано общество, ставившее специальной целью своей борьбу с невольничеством. Большинство членов этого общества были квакеры. В 1807 г. была достигнута первая победа в этой борьбе, именно была уничтожена торговля невольничеством. Однако институт невольничества сохранился, и поэтому борьба с самим этим жестоким и позорным институтом и составила дальнейшую задачу деятельности Вильберфорса, которой он посвятил без остатка все свои силы до тех пор, пока слабость, болезнь и истощение сил не заставило его оставить парламент как раз в то время, когда билль об уничтожении невольничества был внесен и проходил во втором чтении. Однако он испытал величайшее счастье и утешение перед смертью, узнав о том, что билль его прошел во втором чтении.

Глава XXX. Христианские социалисты (Морис, Кингсли и др. )

Деятельность методистов составляет естественную подготовку к выступлению группы христианских социалистов. Однако эти последние принадлежали главным образом к составу англиканской господствующей церкви. Движение это связано с именами Фредерика Денисона Мориса, Людлоу, Кингсли и некоторых других. Во главе всего движения стоял Фредерик Денисон Морис; по своим личным качествам это был весьма выдающийся человек, и немецкий его друг и почитатель, известный пропагандист кооперативного движения, сотрудник Шульце–Делича Ф. А. Губер характеризует его как человека, с которым очень немногие из современников могли сравняться в искреннем благочестии, крайней умственной одаренности, в разностороннем глубоком образовании и в характере. Такую же характеристику дает ему немецкий профессор Брентано, теперешний профессор Мюнхенского университета, который хорошо знал лично Мориса и в свое время изучал это движение на месте. Отличительными чертами христианских социалистов является, как показывает само название, мысль о том, что христианство в своих практических выводах в применении к теперешнему обществу, основанному в области торговли и промышленности на борьбе всех против всех, естественно приводит к принципу ассоциации и кооперации, к такому принципу, который полагается в основу социализма. Одним словом, социализм считается практическим выводом из христианства. С другой стороны, он обращается против тех, которые этот социализм основывают не на этических и религиозных принципах, но на принципах борьбы, соревнования и интересов — вообще принципах характера стихийной необходимости. В этом отношении очень характерна та позиция, которую христианские социалисты заняли по отношению к чартизму, поскольку чартизм являлся представителем демократических или даже социалистических идеалов, основанных на началах классовой борьбы. По отношению к чартизму христианские социалисты говорили следующее: «Вы — чартисты — написали на своем знамени: свобода, равенство и братство. Вы сделали это своим девизом. Эти слова не только заключают в себе политическое учение, это — святые, установленные Богом начала. Но не придавайте нашим последним словам ложного понимания. Как с каждой великой истиной неразлучна ее карикатура, так наряду с возвещенными Богом свободой, равенством и братством существует пародия на них, созданная людьми. И эти–то карикатуры вы сделали своим лозунгом. Ведь под свободой вы понимаете не что иное, как отсутствие всяких границ. Между тем истинная свобода состоит в возможно полном развитии всех способностей и вместе с этим в подчинении животных инстинктов требованиям гуманности. Под равенством вы понимаете низведение всех на один уровень и, стало быть, самое грубое неравенство. Вы никогда не достигнете равенства, если будете считать материальное благосостояние самым желанным благом. Истинное равенство заключается в одинаковом отношении каждого к Богу и в равной для каждого возможности развить свои личные дарования и выполнить свои личные задачи. Под братством вы понимаете объединение лишь тех, кого связывают одни и те же условия работы. Однако все попытки осуществить братство, основанное на экономическом начале общей выгоды, до сих пор оставались бесплодными. Братство на такой основе невозможно. Все люди, без исключения, братья, у них один отец, открывший им себя в их старшем брате. Братство возможно только на почве взаимного сочувствия и деятельности во имя общего блага. Отсюда вытекает не устранение различных наций, классов и семьи ради братства, а урегулирование их взаимных отношений на братских началах там, где это необходимо в интересах всех». Исходя из такого понимания общественных задач и общественного движения, они и упрекали чартистов главным образом в том, что они отрывают свои задачи и свои идеи от их широких этических оснований. Христианские социалисты относятся и к основному требованию чартистов, именно ко всеобщей подаче голосов, тоже критически: «Что такое всеобщая подача голосов, — говорят они, — от которой вы ждете реформы общества. Может ли она обеспечить вам такую народную политику? О, вы чартисты! Очевидно, вы впадаете в ту [же] ошибку, что и имущие классы, против которых вы ратуете. Как [и] они, вы думаете, что законодательная реформа эта — общественная реформа, как [и] они, вы верите в то, что парламентские постановления могут изменить людские сердца, но великие реформы никогда не проводились с помощью законодательных декретов. Все великое в мире осуществилось вне законодательства. Христианство развивалось помимо закона. Успех великих реформ объясняется религиозным воодушевлением и восторженной преданностью идеям, которые сначала охватывают немногих избранных, а затем увлекают и остальных. Никакие изменения в подаче голосов или во внешней организации не делают людей лучше и счастливее. Необходима не перемена в личном составе администрации или в способе деятельности учреждений, а полное моральное возрождение».

Таким образом, в 30–40 гг. в Англии происходило то же столкновение различных мировоззрений относительно способов и задач общественных реформ, которое повторялось затем и в Германии, и во Франции, и в России и которое лежит в самой основе этого вопроса. Одни считают, что внешние реформы, внешние перемены решают вопрос и достаточны для того, чтобы преобразовать общество. Другие считают, что внешние реформы ничего не значат, пока личности остаются таковыми, каковы они есть. Возможна, наконец, третья позиция, которую занимают христианские социалисты: они к внешней реформе стремятся не помимо личности, а через личность, обращаясь к личности, ее совести и ее высшим стремлениям. По отношению к социалистам своего времени, к Оуэну, французам Сен–Симону, Фурье, Луи Блану и другим социалистам Морис и его друзья заняли аналогичное положение — условной симпатии и, тем не менее, известной духовной непримиримости. Как социалисты они принимали их стремления и их практические задачи, но как христиане они боролись с их обоснованием, которое, впрочем, различно у всех этих названных лиц. По мнению христианских социалистов, вопреки чартизму и социализму, только Библия является истинным руководителем в деле общественных реформ, ибо «вместо того, чтобы быть книгой закона, — говорили они, — имеющей целью обуздывать бедных, она с начала и до конца имеет в виду упорядочить отношения богатых. Раз установив права собственности и обязанности рабочих, Морис не перестает десятки раз повторять об обязанностях, налагаемых собственностью, и о правах рабочего: она требует для бедных гораздо больше, чем хотят для себя они сами, она полна страшных предостережений и заповедей, обращенных к богатым. Отвечая глубоким потребностям сердца бедняка, она производила сильное облаготворяющее, ободряющее впечатление и действует на него убедительнее любого современного оратора, она поддерживает надежду и рисует в неясных очертаниях великое будущее, в котором не выделяются в отдельности ни всеобщая подача голосов, ни всеобщая торговля, ни коммунизм, ни особая организация работы, не применяются какиелибо чудодейственные средства, а находит приложение все, что ведет к благу: наука, справедливость и свобода. Лентяи и притеснители для оправдания своих проступков не решаются обращаться к партиям и парламентским решениям. Повеления Божии становятся законами, и все в мире Бог подчиняет своей власти. Подавленных Он принимает под свою десницу, защищает детей бедных и наказывает творящих зло». К рабочим они обращаются поэтому с призывом исполнения своих обязанностей, а к богатым Морис и Кингсли обращаются с обличениями и с указанием тех обязанностей, которые налагает богатство перед теми, которые от них зависят. Особенно горячо, и это естественно проистекает из их положения в окружающей них среде, они обращаются к своим духовным собратьям. Чарльз Кингсли в одной из своих знаменитейших проповедей в местечке Эверслее говорил однажды: «Если вы до сих пор придерживались иного “путеводителя”, чем я, то это главным образом по вине нас, духовных. Мы никогда не говорили вам, что истинный путеводитель, истинная книга для бедного человека, истинное слово Божие против тирании, лени и обмана — это Библия. Смейтесь над этим, но это именно так. И это наша огромная вина, что вы смеетесь над благовестием, которое должно составлять вашу славу и укреплять ваши силы. Да, это наш грех. Мы пользовались Библией, точно это руководство для полицейских, доза опиума для вьючного животного, обремененного поклажей, книга, целью которой является удержание в повиновении бедных. Мы говорили вам, что существующие власти установлены Богом, но мы не говорили вам, кто часто оказывается виновником неспособности и ничтожества. Мы говорили вам, что Библия проповедует терпение, но мы скрыли от вас, что она обещает свободу. Мы говорили вам, что в Библии устанавливается право собственности и обязанность трудиться, между тем, как на одну мысль в этом роде приходится, по крайней мере, десять таких, где говорится об обязанностях, налагаемых собственностью и о правах рабочих. Мы выведали множество текстов, где указывается на проступки бедных, и очень редко приводили те места, в которых делаются упреки богатым. Вы говорите, что мы не проповедуем; на самом деле, я думаю, мы произносили более проповедей, чем по минимальному расчету должно приходиться на вашу долю, ибо на одну целительную грозную проповедь, обращенную против богатых, мы произносим вам тысячу проповедей противоположного характера. Я заслуживаю упрека за это так же, как и всякий другой, но теперь, — довольно».

После этого краткого очерка отличительных особенностей учения христианских социалистов, скажу не менее кратко и бегло об их общественной деятельности, о том значении, которое они имели в истории кооперативного движения и вообще социального движения Англии.

Во главе движения стоял, как я уже указывал, Морис. Он принадлежал к английской государственной церкви и умер в 1872 г. профессором моральной философии в Кембриджском университете, таким образом, к концу жизни заменив кафедру церковную университетской. Он был настоящим творцом идей христианских социалистов, которые смотрели на него как на учителя как в области теологии, так и в руководстве практической деятельностью. Его ближайшим сотрудником был молодой адвокат, имевший потом огромное значение в движении так называемых friendly societies, касс взаимопомощи, Джон Малькольм Людлоу. Он имеет наибольшее значение как человек с практической инициативой и с практическим умением. Он происходил из семьи знаменитого Кромвеля и получил воспитание во Франции, где он попал под влияние идей Фурье, и эти идеи соединились с его собственным христианским мировоззрением. В 1838 г. он возвратился в Англию и в 1843 г. сделался адвокатом в Лондоне. Его поразила окружающая бедность кварталов, в которых он жил, и он тогда же остановился на мысли о том, чтобы устроить общество для организации борьбы с этой бедностью.

Третьим выдающимся лицом, наиболее известным и более ослепительным как нравственная личность, является Чарльз Кингсли, бывший настоятелем в Эверслее, известный не только как проповедник, но как беллетрист, как поэт, написавший массу баллад, трагедий, романов, впоследствии воспитатель принца Валлийского, духовник королевы и профессор истории в Кембридже. В политических и социальных вопросах он считал своим учителем Карлейля, в области же теологии и практических вопросах он подчинился влиянию Мориса.

К Морису, Людлоу и Кингсли присоединился еще ряд лиц, весьма богато одаренных и прославившихся на различных поприщах научной и общественной деятельности. Это Мансфельд, затем Кэмпбел и Пенроуз, архитектор собора св. Павла, Фернваль, издатель–редактор старинных английских писателей и учредитель множества литературных обществ, Томас Юге (Hughes), известный адвокат, и в особенности тори Э. и А. Ванситтарт Нели, которые самоотверженно и много трудились при организации английских рабочих союзов и коопераций.

Все эти лица, к которым присоединялись и многие другие, до 48 г. сравнительно разрозненные, находились в стороне от общественной деятельности. 1848 г. был годом французской революции в Париже и последней вспышкой чартизма в Англии. Во время революции Людлоу был в Париже и, наблюдая ход развития революционных идей, задумал издавать такую газету, которая бы, сохраняя радикальный характер, в то же время развивала бы христианские начала и воздействовала бы на массу. Когда он обратился к Морису, то он предложил ему издавать эту же газету в Лондоне, на что тот согласился и переехал в Англию.

В это время предполагалась грандиозная процессия в парламент для подачи петиции. Эта процессия, которая предполагала огромное собрание рабочих, до 300000 человек, угрожала кровопролитием, и Чарльз Кингсли оставляет свой Эверслей и является в Лондон, чтобы на собрании чартистов на одной из площадей Лондона убеждать их отказаться от этой процессии. Цели этой он не достиг, собрание чартистов было рассеяно, и они потерпели полное фиасьо. Но отношение самого Чарльза Кингсли к чартистскому движению уже нам знакомо. В это время проект Людлоу получает первое осуществление. 6 мая 1848 г. появился первый номер еженедельника под названием «Политика для народа», который считал среди своих сотрудников многих видных и известных людей. Журнал этот был не только политическим, но и общественным, причем задачей журнала была проповедь идей христианского социализма; в то же время он руководствовался той мыслью, чтобы отнюдь не отвергать и не оскорблять тех, кто не верит, стремясь, таким образом, к сближению с социалистическим рабочим движением вообще. Журнал просуществовал недолго, вследствие недостатка средств и, может быть, вследствие отсутствия достаточного сбыта, но, во всяком случае, он приобрел широкую известность и послужил местом для сближения сотрудников этого журнала и рабочего населения, так что он положил начало тому движению, которое впоследствии возобновилось и имело более продолжительные результаты, Сотрудники журнала разбрасываются по разным странам, Кингсли опять обращается к беллетристике и пишет свой известный роман «Yeast», в котором находим яркую картину положения и быта сельскохозяйственных рабочих в Англии. В то время группа молодых людей, преимущественно студентов–юристов, посещает рабочих, образует кружки, устраивает митинги, одним словом, ведет в крупных размерах дело агитации. При этом естественно рождается мысль, раньше весьма живая в английском рабочем движении и во время чартизма в значительной степени утвердившаяся, хотя и получившая другую постановку, мысль об организации профессиональных рабочих союзов. Агитация Кингсли получила неожиданную поддержку со стороны известной лондонской газеты, в которой некто Мансфельд напечатал ряд статей, изображавших положение рабочих в разных отраслях. В особенности эти статьи касались положения портных и рабочих, занятых приготовлением белья и некоторых других предметов потребления. Между прочим, эта статья раскрыла причины распространения некоторых заразных болезней, таких, как скарлатина, дифтерит и корь. При этом оказалось, что дорогие одежды, стоящие тысячи рублей, служат покрывалом иногда для детей, больных оспой, а амазонкой знатной дамы укутывают иногда девочку, заболевшую скарлатиной. Это служило само по себе общественной карой. Воспользовавшись этими разоблачениями газеты «The Morning Chronicle», христианские социалисты, Мансфельд, Людлоу, впоследствии Кингсли, особенно энергично начали развивать свою идею рабочих союзов в целях совместной организации производства и производительных ассоциаций. Таким образом, у них шла речь первоначально не столько о рабочих союзах, в смысле профессиональных тред–юнионах, и о не потребительных обществах, а о производительных ассоциациях, т. е. по–русски — о рабочих артелях. Уже в 1849 г. удалось образовать кружок лиц из рабочих и интеллигентов, которые приступили к образованию союза портных, причем дело настолько удалось, что они наняли дом, устроили магазин для общественной продажи. В основу было положено кооперативное начало, и это начало, конечно, имело значение только как материал для агитации в пользу этого начинания. В дальнейшем принципы, которые были положены в основу начинания, были [сформулированы следующим образом]:

— Эгоизм отдельных лиц, сказывающийся в современной экономической системе, покоящейся на конкуренции, это — корень зла, от которого страдает теперь английская промышленность. В портняжном производстве конкуренция предпринимателей вызвала появление сдельной работы, отдаваемой на дом. Это повело к изумительному развитию магазинов готового платья. Конкуренция между подмастерьями вызвала отпор со стороны продавцов готового платья и способствовала появлению «высасывателей» или предпринимателей второй руки — этих смертоносных паразитов труда.

— Средством против зла, причиняемого конкуренцией, является союз на братских и христианских началах, т. е. объединение труда и распределение общей прибыли. Это легко достижимо путем образования союза портных.

— Если в других производствах возникнут рабочие союзы с такой же организацией, как и у нас, то можно установить обмен продуктами труда, а это поведет к улучшению положения рабочего класса, поднятию в нем продуктивности и вызовет расширение сбыта произведений английской промышленности и появление новых внутренних рынков. Настоящее собрание обязуется содействовать всяким попыткам такого рода, имеющим в виду избавить население от зла конкуренции.

Таким образом, это начинание, как вы видите, было воодушевлено высокими нравственными стремлениями, открывало широкие социальные перспективы и возможность содействия развитию производительных сил, экономическому прогрессу. Большое значение для агитации в пользу этого начинания имела статья, написанная Кингсли под псевдонимом пастора Лота. Он напечатал брошюру под заглавием «Дешевая и отвратительная одежда». «Король Риенц, — так начинает свой памфлет пастор Лот, — носил, по словам легенды о принце Артуре, плащ, сотканный из волос королев. Карлейль сообщает, что во время первой французской революции существовала в Медоне фабрика для выделки человеческой кожи. Маммон, тиран и в то же самое время революционер, благодаря своей жестокости, прекрасно подражает обоим этим примерам. Телесные страдания внушают ему ужас, это худшее из зол при его изнеженности. Он не может видеть, как при нем секут солдата, но он носит плащ и сапоги, которые говорят о крови людей, мужчин и женщин, об их позоре, страданиях, невежестве и отчаянии. При этом он самодовольно улыбается, глядя на незначительный счет портного. Лицемер, отгоняющий комаров и проглатывающий верблюдов. Что такое плеть и виселица, плащ Риенца или мастерская в Медоне в сравнении с рабством, голоданием, истощением, заключением в узких и грязных инквизиционных пещерах, претерпеваемыми тысячами английских портных». В таком тоне был написан весь памфлет. Брошюра имела невероятный успех и разошлась в несколько дней в нескольких тысячах экземпляров. Этот успех имел громадное значение для дальнейшего развития кооперативного движения.

Перу Кингсли принадлежит еще роман «История Альтона Локка, портного–стихотворца», весьма популярный роман из жизни рабочего класса, в котором описываются стремления и искания даровитого рабочего, одаренного писательским, даже поэтическим даром, причем автор заставляет его быть чартистом, проводит его через различные обстоятельства жизни и при этом дает поразительное описание нужды рабочего класса и, в частности, потогонной системы. Этот роман тоже имел агитационное значение. Союз портных, основанный к концу 40 г., содействовал появлению в 50 г. союза швей. Для того чтобы содействовать дальнейшему развитию ассоциаций, нужно было устроить особое общество, которое было основано в виде так называемого «Общества для содействия развитию рабочих ассоциаций», причем задачей этого общества, с одной стороны, был сбор пожертвований, а с другой — распространение всяких сведений, касающихся организации союзов, имеющих в виду преследовать начала юридической помощи и, наконец, проведение законопроектов, касающихся этого общества, через парламент. Когда сложилось общество, оно ставило себе целью распространение христианско–социалистических идей в провинции, и следствием получилось сближение с некоторыми другими течениями. Одним из примкнувших был Ллойд Джонс, который написал наиболее полную биографию своего учителя Роберта Оуэна и стал пропагандистом экономической стороны христианскосоциалистической доктрины. Президент союза портных, Вальтер Купер, играл здесь также немалую роль. Этот Вальтер Купер был одним из деятелей чартистского движения. Он очень долго противился их идеям и в конце концов сделался деятельным их помощником, имевшим большое значение для движения. Христианские социалисты предпринимают ряд поездок, устраивают агитационные митинги и в 1850 г. обращаются к изданию периодического журнала под названием «Христианский социалист». Это издание просуществовало опять недолго, около 172–2 лет, но оно содействовало популяризации идей союза. Христианские социалисты поставили себе затем практическую задачу законодательного характера. Дело в том, что развитие ассоциаций, рабочих союзов и всяких обществ и коопераций встречало протест в действующем законодательстве. В Англии не было закона, который защищал право союзов как таковых иначе, как подводя их под понятие торговых обществ, а торговые общества получали защиту лишь при количестве менее 25 человек, а при количестве более 25 человек лишь отдельные члены несли ответственность за свои поступки. Ввиду этого начинается агитация в парламенте за проведение законопроектов, направленных к легализации рабочих союзов. Это дало начало другому христианскому обществу, которое образовалось по инициативе Слэней, члена парламента, и в которое входили люди, не разделявшие до конца их идей, как, например, Джон Стюарт Милль. Нужно было два года продолжительной агитационной борьбы с общественным мнением, которое ответило на этот законопроект страшным возмущением, чтобы в 1852 г. прошел закон «The Industrial and Provident Societies Act 1852», т. e. закон о промышленных и сберегательных обществах. Этот закон, легализировавший общество, поставил все движение на новую почву. Правда, он изменял и ухудшал первоначальный проект, внесенный в парламент, но, тем не менее, впервые в европейской истории было легализировано существование рабочих обществ и ассоциаций. В общем, развитию рабочих союзов на основании этого закона было положено существование более широкое и независимое от кружка христианских социалистов. В сравнительно короткое время возникли новые производительные и потребительные общества и в Лондоне, и в провинции, где они появились частью самостоятельно, частью под покровительством. Многие общества субсидировались кружком христианских социалистов, многим они помогали советом и указаниями, вообще со стороны всего рабочего класса они пользовались уважением и стояли во главе этого развивающегося движения. Мы знаем, что производительные общества мало–помалу отмирали, а вместо них развивались потребительные общества, и если производительные общества развивались, то лишь на основе и в связи с потребительными обществами. Это имеет свое экономическое основание, которое здесь излагать нет нужды, но, во всяком случае, значение этих кружков, лиц, их энергии, их агитации в истории английского кооперативного движения, в особенности значение отдельных лиц, как, например, Кингсли, [Ванситтарт-]Нель так велико, что оно не оспаривается ни одним историком кооперативного движения. Дальнейшая судьба этого кооперативного движения также связана с инициативой и деятельностью христианских социалистов, с их заботой о поднятии уровня образования рабочего класса. Добившись законодательной легализации рабочих союзов, они получили возможность посвятить свои средства и свою энергию этой цели, и этому способствовало богатство интеллектуальных сил в их среде.

11 января 1854 г. общество постановляет себе задачей устройство колледжа для рабочих, который был учрежден под названием «Working Men’s Colledge». Это был, так сказать, самый первый народный университет в XIX в., широко поставленное образовательное учреждение для рабочих, в программу которого были включены история и география, политика, естествознание в широком смысле, со включением сюда химии и физики, физиологии и гигиены, арифметика, геометрия, механика, бухгалтерия, английский язык и литература, французский, немецкий и латинский языки, рисование, музыка, библейская история, христианская нравственность и некоторые другие предметы, причем учащимся предоставлялось право свободно выбирать программу по своему желанию. Осенью 1854 г. учебное заведение было открыто, и здесь получали образование тысячи рабочих, причем в числе профессоров этого колледжа были опять–таки лица, которые не разделяли идей христианских социалистов до конца, но сочувствовали их деятельности. Лекции читали некоторые профессора Оксфордского университета. В числе этих лиц можно назвать Джона Рескина, знаменитого художественного критика, главу школы прерафаэлитов, Данте Россети, сына Дарвина, профессора Тиндаля, знаменитого физика, и много других не менее громких имен. Все это свидетельствует о том, что предприятие было поставлено прочно, ему обеспечен успех. Дальнейшую судьбу этого народного университета нет нужды прослеживать. Достаточно указать, где зародилась первоначальная идея. Кингсли, Морис и другие при своей жизни принимали выдающееся участие во всем, что относится к поднятию рабочего класса. Между прочим, Кингсли, Морис и Людлоу были горячими защитниками рабочей реформы 1864 г., имевшей в виду интересы рабочего класса. Профессор Брентано в своей работе «Христианско–социальное движение в Англии» (которую можно рекомендовать для знакомства с вопросом) в таких словах оценивает общее значение христианско–социалистического движения: «Можно ли сказать, что христианско–социальное движение не имело никакого успеха, раз остались не достигнутыми его главные идеалы? Тот, кто знаком с историей Англии за последние 40 лет, скажет, что результат этого движения огромный. Отношение высших классов к рабочим коренным образом изменилось. Исчезло жалкое благородство, которое проявлялось в игнорировании, насмешке и унижении рабочего класса. Тот, кому нужны доказательства этого, пусть прочтет заметки студентов в “Alton Lock’e” Кингсли и сообщении о взаимных отношениях друг к другу рабочих и студентов на союзном конгрессе в Оксфорде в 1882 г. Подрастающее поколение по отношению ко всяким стремлениям рабочих, к какой [бы] области они ни относились, усвоило себе то учение христианских социалистов, по которому оно должно взять на себя заботу руководитель рабочим классом. Они действовали в данном случае не в роли своекорыстных агитаторов, а в качестве предупредительных и горячих друзей. После вмешательства христианских социалистов в стачку в 1852 г. [они] почти при каждом значительном движении рабочих выступали в защиту их справедливых требований, причем действовали не только вполне бескорыстно, но даже пренебрегая связанными с этим неприятностями. В своих стремлениях к основанию третейских судов и общих совещаний в деле устройства союзов и достижении необходимых политических прав рабочие всегда находили для себя многих и преданных сторонников из числа лиц, принадлежащих к высшим классам. Нужно ли еще подчеркивать заботливое отношение высших классов к поднятию умственного и нравственного уровня рабочих после того, что сказано мною о внимании и участии, с которыми было встречено открытие в Лондоне учебного заведения для рабочих? » В этих словах беспристрастного ученого содержится достаточная оценка значения христианских социалистов в истории Англии. Движение это не умерло и до настоящего времени — наряду с другими течениями социализма в Англии имеется и течение христианского социализма. Это течение имеет своими духовными отцами Мориса, Людлоу, Кингсли, Ванситтарт–Неля. На памятнике Кингсли начертаны по–английски слова «God is Love» (Бог есть любовь) и по латыни «Amamus, amavimus, amabimus» (любим, любили, будем любить).