Глава XXXVII. Загадочное исчезновение
Колокол Каса-дель-Корво дважды прозвонил, приглашая кзавтраку, а еще раньше протрубил рожок, созывая невольников сдальних уголков плантации. Те, кто работал вблизи, расположились около своих хижин натраве или на бревнах и принялись за еду. Семья плантатора, собравшись в столовой, уже готова быласесть за стол, но оказалось, что не все еще в сборе. Не было Генри. Сначала этому не придали никакого значения, и все ждали,что он вот-вот появится. Но прошло несколько минут, а Генри все не было. Плантаторс некоторым удивлением сказал, что не в привычках сынаопаздывать к столу. На юго-западе Америки принято, что к утреннему завтракувся семья собирается в определенный час и все вместе садятся застол. Этот обычай возник в связи с некоторыми особенностямиместного меню. "Виргинский бисквит", вафли, гречневые оладьи --все это вкусно только прямо с огня. И час, когда завтракают встоловой, -- час мучений для кухарки у раскаленной плиты. Лентяи, которые любят поспать и опаздывают к завтраку,рискуют получить холодные оладьи или остаться без вафель,-- вотпочему на южных плантациях таких лентяев мало. Поэтому и в самом деле могло показаться странным, чтоГенри Пойндекстера все еще не было за столом. -- Куда же пропал мальчик? -- ни к кому не обращаясь,спросил отец уже в четвертый раз. Ни Колхаун, ни Луиза ничего не ответили. Луиза и самазадала такой же вопрос. Однако в ее взгляде и в тоне сквозилючто-то странное, но это можно было заметить, лишь внимательновсмотревшись в ее лицо. Едва ли это объяснялось отсутствием ее брата за завтраком.Такой пустяк вряд ли мог кого-нибудь взволновать, а Луиза в этуминуту, несомненно, была сильно взволнована. Чем же? Никто не спросил ее. Отец не заметил ничегостранного в ее взгляде, и тем более кузен, который сам старалсяскрыть какую-то неприятную мысль под маской напускногоспокойствия. С тех пор как Колхаун вошел в столовую, он не произнес ещени одного слова и, вопреки своей привычке, ни разу не посмотрелна Луизу. Сидя за столом, он заметно нервничал и, когда появлялсяслуга, раз или два даже вздрогнул. Не оставалось сомнений, что он чем-то сильно взволнован. -- Очень странно, что Генри опоздал к завтраку, -- чуть лине в десятый раз повторил плантатор.-- Неужели он еще спит?..Нет, Генри никогда не встает так поздно. Но если он дажекуда-нибудь ушел, то он должен был услышать рожок... Можетбыть, он все-таки в своей комнате... Плутон! -- Я здесь, масса Вудли! Вы меня звали? На Плутона, кроме обязанностей кучера, были возложенытакже обязанности лакея, прислуживающего за столом. -- Пойди в спальню Генри и, если он там, скажи ему, что мыуже кончаем завтракать. -- Его там нет, масса Вудли. -- Разве ты был у него в комнате? -- Да... нет, я хотел сказать -- нет. Я не был у него вкомнате, но я был в конюшне -- хотел накормить его лошадь,масса Вудли. Нет ее там, не было все утро -- я встал чуть свет.И седла нет, и уздечки нет, и массы Генри тоже нет. Он выехал,когда еще все в доме спали. -- Ты в этом уверен? --спросил плантатор, серьезновзволнованный таким сообщением. -- Еще бы нет, масса Вудли! Там в конюшне только лошадьмассы Колхауна. Крапчатая бегает в загоне, вороного массы Генринигде не видно. -- Это еще не означает, что мистера Генри нет в егокомнате. Иди сейчас же и посмотри. -- Иду сию же минуту, масса! Увидите, Плутон правдуговорит. Молодого джентльмена там нет. Масса Генри там, где еголошадь. -- Ничего не могу понять...-- сказал плантатор, когдаПлутон вышел из комнаты.--Генри уехал из дому, да еще ночью.Куда же он поехал? Я не могу себе представить, к кому бы он могпоехать в такое позднее время. Он отсутствовал, по словамнегра, всю ночь. Наверно, был в форте с молодежью. Надеюсь, нев баре... -- О нет, он, конечно, туда не поедет,-- вмешался Колхаун,озадаченный как будто не меньше самого плантатора. Однако он нестал высказывать никаких предположений и ни слова не сказал осцене, разыгравшейся в саду. "Надеюсь, Кассий об этом ничего не знает,-- подумалаЛуиза.-- Если так, то все может остаться тайной между мной ибратом. Я всегда сумею уговорить Генри... Но почему же его досих пор нет? Я не ложилась всю ночь, ожидая его. Он, наверно,догнал Мориса, и они побратались. Я надеюсь, что это так, хотяместом их примирения мог оказаться и бар. Генри оченьвоздержан, но под влиянием таких переживаний он мог изменитьсвоим привычкам. И его нельзя за это осуждать, тем более что втаком обществе с ним не случится ничего дурного" Трудно сказать, как далеко зашли бы размышления Луизы,если бы они не были прерваны появлением Плутона. Вид у него был такой сосредоточенный, словно он собиралсясообщить что-то очень важное. -- Ну что же,-- закричал плантатор, не дав емузаговорить,--там он? -- Нет, масса Вудли! -- взволнованно ответил негр. -- Тамего нет, массы Генри нет. Но...-- продолжал он нерешительно,--Плутону грустно сказать это... Его лошадь там... -- Его лошадь там? Надеюсь, не в его спальне? -- Нет, масса. И не в конюшне. Она около ворот. -- Его лошадь у ворот? Но почему тебе грустно говорить обэтом? -- Потому что, масса Вудли, потому что... лошадь эта массыГенри... потому что вороной... -- Да говори же ты толком, косноязычный! Что "потому что"?Надеюсь, голова у лошади цела? Или, может быть, она потерялахвост? -- О, масса Вудли, негр не этого боится! Пусть бы лошадьпотеряла голову и хвост. Плутон боится, что она потеряла своеговсадника. -- Что? Лошадь сбросила Генри? Чепуха, Плутон! Невозможно,чтобы лошадь сбросила такого наездника, как мой сын.Невозможно! -- Я и не говорю, что сбросила. Я боюсь беды похуже этой.Дорогой старый масса, я больше ничего не скажу! Выйдите,пожалуйста, к воротам и посмотрите сами. Сбивчивая речь Плутона и особенно его тон и жестывстревожили всех: не только плантатор, но и его дочь иплемянник быстро встали со своих мест и поспешили к воротамасиенды. То, что они увидели, могло вызвать лишь самые мрачныепредположения. Один из негров-невольников стоял, держа за уздечкуоседланную лошадь. Она была совсем мокрой от ночной росы, и,очевидно, рука грума еще не касалась ее. Лощадь била копытом ихрапела, словно она только что спаслась от какой-то страшнойопасности. Она была забрызгана чем-то темным -- темнее росы,темнее ее шерсти: плечи, передние ноги, седло были в темныхпятнах запекшейся крови. Откуда примчалась эта лошадь? Из прерии. Негр поймал ее на равнине, когда она сволочащимися между ног поводьями, руководимая инстинктом,бежала домой -- к асиенде. Кому она принадлежала? Этого вопроса никто не задал. Все знали, что это лошадьГенри Пойндекстера. Никто не спросил, чьей кровью запачкана лошадь. Все троеподумали об одном человеке: о сыне, о брате, о кузене. Бурые пятна, на которые они смотрели полными отчаянияглазами, были пятнами крови Генри Пойндекстера. Они несомневались в этом.
Глава XXXVIII. НА ПОИСКИ
Быстро, но, по-видимому, верно истолковав мрачныесвидетельства, обезумевший от горя отец вскочил в окровавленноеседло и поскакал к форту. Колхаун последовал за ним. Весть е случившемся скоро облетела всю округу. Быстрыевсадники разнесли ее вверх и вниз по реке, к самым отдаленнымплантациям. Индейцы вышли на тропу войны -- они снимают скальпы, ужесовсем поблизости,-- Генри Пойндекстер стал их первой жертвой. Генри Пойндекстер -- благородный и великодушный юноша, укоторого не было ни одного врага во всем Техасе. Кто же еще,кроме индейцев, мог пролить эту невинную кровь? Только команчимогли быть так жестоки. Никто из всадников, собравшихся на площади форта Индж, несомневался, что это преступление совершено команчами. Не зналитолько -- как, когда и где. Капли крови ясно отвечали на первый вопрос. Хозяин лошадибыл застрелен или пронзен копьем. Кровавых пятен больше всегобыло с правой стороны, где они выглядели так, словно что-то ихсмазало; то же было заметно и на плече лошади и на крыле седла;по-видимому, этот след оставило тело всадника, соскользнувшеена землю. Некоторые из присутствующих, умудренные опытом пограничнойжизни, довольно уверенно определяли даже время, когда былосовершено преступление. По их словам, кровь была пролита не больше десяти часовназад. Был уже полдень. Следовательно, убийство было совершено вдва часа ночи. Третий вопрос был, пожалуй, самым важным, во всяком случаетеперь, когда преступление уже было совершено. Где оно было совершено? Где искать труп? И, наконец, где искать убийц? Эти вопросы обсуждал совет военных и плантаторов, спешносозванный в форте Индж; председателем был комендант форта;убитый горем отец безмолвно стоял рядом с ним. Где же искать преступников и место преступления? На компасе прерий, так же как и на компасе, указывающемпуть мореплавателям, тридцать два румба; поэтому экспедиция,отправляющаяся на поиски военного отряда команчей, можетвыбирать среди тридцати двух возможных направлений, из которыхтолько одно правильное. Все знали, что команчи живут на западе. Но это былослишком неопределенно, так как они кочевали на пространстве всотни миль. Кроме того, индейцы вышли на тропу войны, и на такоеизолированное поселение, как на Леоне, они могли напасть и свостока: это была обычная стратегическая хитрость команчей --опытных воинов. Ехать наобум было бы просто неразумно, а как узнать,который из тридцати двух возможных путей правильный? Предложение разделиться на небольшие группы и поехать вразные стороны не встретило одобрения, и майор его отклонил. Индейцев могла быть целая тысяча, а против них удалось бывыслать отряд человек в сто -- не больше; пятьдесят драгун изфорта и примерно столько же всадников с плантаций. Необходимобыло держаться всем вместе, иначе, в случае нападения, отрядлегко уничтожат по частям. Довод сочли основательным. Даже убитый горем отец и кузен,который, казалось, был не менее опечален, согласилисьподчиниться благоразумному мнению большинства, поддержанномусамим майором. Итак, было решено, что на розыски надо отправиться однимсильным отрядом. Но в каком же направлении? Об этом все еще продолжалиспорить. Рассудительный капитан Слоумен предложил расспросить, вкаком направлении поехал в последний раз человек, который, какпредполагают, убит. Кто же последний видел Генри Пойндекстера? Прежде всего обратились с расспросами к его отцу идвоюродному брату. Плантатор в последний раз видел сына за ужином ипредполагал, что после этого тот пошел спать. Ответ Колхауна был уклончивым. Он беседовал со своимкузеном несколько позже, и у него создалось впечатление, чтопосле того, как они распрощались, юноша пошел к себе. Почему Колхаун скрыл то, что действительно произошло?Почему он умолчал о сцене в саду, свидетелем которой был? Не потому ли, что боялся оказаться в унизительномположении, рассказав о той роли, которую сыграл в ней? Как бы то ни было, но он скрыл правду, и ответ, который ондал, вызвал у присутствующих сомнение. Ложь стала бы более очевидной, если бы у них былиоснования для подозрений или если бы было больше времени дляразмышления. Но неожиданно дело получило совершенно новыйоборот. Хозяин гостиницы, Обердофер, не дожидаясь приглашения,сам пришел на это совещание. Пробравшись через толпу, онобъявил, что хочет сообщить важные сведения, которые, вероятно,помогут ответить на вопрос, когда в последний раз видели ГенриПойндекстера и в каком направлении он выехал. На ломаном английском языке немец рассказал следующее.Морис-мустангер, который жил в его гостинице после дуэли скапитаном Колхауном, в этот вечер куда-то уехал, что было ужене в первый раз за последнее время. Вернулся он очень поздно. Хозяин еще не ложился спать, таккак в баре кутила молодежь. Мустангер спросил счет, чего ондавно уже не делал, и, к удивлению хозяина, уплатил по нему вседо последнего цента. Где он достал эти деньги и почему так поспешно уехал,одному Богу известно. Он же, Обердофер, знает только, что МорисДжеральд, покидая его гостиницу, захватил с собой все своеснаряжение, словно отправляясь на охоту за дикими мустангами. Поэтому хозяин гостиницы решил, что мустангер отправилсяна охоту. Но какое же отношение все это имело к делу? Очень большое.Хотя выяснилось это только в самом конце объяснения, когдасвидетель перешел наконец к более существенным фактам, аименно: двадцать минут спустя после того, как уехал мустангер,в дверь постучал Генри Пойндекстер -- он хотел видеть мистераМориса Джеральда. Когда ему сказали, что тот уехал, иобъяснили, в какую сторону и когда, молодой Пойндекстер быстропоскакал в указанном направлении, как бы намереваясь догнатьмустангера. Это было все, что знал Обердофер, и все, что он смограссказать. Хотя в полученных сведениях и были некоторые неясности,все же из них можно было исходить, приступая к розыскам. ЕслиГенри Пойндекстер уехал вместе с Морисом-мустангером или жевслед за ним, то, значит, его надо искать на той же дороге, покоторой должен был ехать мустангер. Знает ли кто-нибудь, где дом Мориса-мустангера? Никто точно этого не знал; некоторые предполагали, чтоэто, должно быть, где-то в окрестностях Нуэсес, на ее притокеАламо. Итак, чтобы найти следы пропавшего юноши или его труп,решено было двинуться в сторону Аламо: быть может, там найдут итруп Мориса-мустангера. И тогда надо будет отомстить зазверское убийство двоих, а не одного.
Глава XXXIX. ЛУЖА КРОВИ
Несмотря на то что этот отряд был многочисленнее обычногоотряда пограничных жителей, разыскивающих заблудившегосясоседа, он продвигался с чрезвычайной осторожностью. Для этого были серьезные основания: индейцы на тропевойны. Вперед были высланы разведчики и следопыты, на обязанностикоторых лежало находить следы и разгадывать их значение. В прерии, простирающейся почти на десять миль к западу отЛеоны, они не нашли никаких следов. Земля там была такаятвердая и сухая, что на ней оставила бы отпечатки копыт тольколошадь, скачущая галопом. Но таких следов там не было. В десяти милях от форта равнину пересекали лесные заросли,которые тянулись далеко на северо-запад и юго-восток --настоящие техасские джунгли, где деревья сплошь обвиты лианами,что делает этот лес почти непроходимым как для человека, так идля лошади. Через эти заросли, как раз по прямой от форта, шла просека-- наиболее короткий путь к реке Нуэсес. Окаймленнаяправильными рядами деревьев, просека производила впечатлениенастоящей аллеи. Быть может, это была старая военная тропакоманчей, проложенная во время их походов на Тамаулипас,Коауилу и Нуэво Леон?39 Следопыты знали, что эта просекавыходит на Аламо, и повели отряд по ней. Вскоре всадникизаметили, что один из следопытов, который отправился впередпешком, стоит на опушке, поджидая их. -- В чем дело?--спросил майор, обогнав остальных иподъезжая к нему.-- Следы? -- Да, майор, и очень много. Посмотрите сюда! Вот тут, гдеземля мягкая, видите? -- Следы лошади. -- Двух лошадей, майор, -- сказал следопыт, почтительнопоправляя майора. -- Верно, двух. -- Дальше как будто четыре следа, но они оставлены всетеми же двумя лошадьми. Они идут сперва вверх по этой просеке изатем возвращаются назад. -- Хорошо, Спенглер. Что ты об этом скажешь? -- Я по просеке далеко не ходил, и многое еще остаетсязагадочным,-- ответил Спенглер, который служил разведчиком вфорте,-- но тем не менее очевидно, что тут убили человека. -- Какие у тебя доказательства? Разве ты нашел труп? -- Нет. -- Так что же ты нашел? -- Кровь -- целую лужу крови, точно ее выпустили из жилбизона. Идите и посмотрите сами. Но,-- продолжал он шепотом,--если вы хотите, чтобы я как следует разобрался в следах,прикажите остальным не подъезжать ближе. Особенно тем, ктовпереди. Очевидно, это замечание относилось к плантатору и егоплемяннику, потому что следопыт украдкой посмотрел на них. -- Хорошо! -- ответил майор.-- Не беспокойся, Спенглер,тебе никто не помешает... Джентльмены! Я прошу вас несколькоминут не трогаться с места. Дальше ехать нельзя, потому чтоСпенглеру надо разобраться в следах. Он может взять с собойтолько меня. Приказ майора был облечен в вежливую форму просьбы, потомучто он говорил с людьми, ему непосредственно не подчиненными.Но все беспрекословно выполнили это распоряжение и остались насвоих местах, в то время как сам майор отправился вслед заразведчиком. Проехав шагов пятьдесят, Спенглер остановился. -- Видите, майор? -- сказал он, указывая на землю. -- Тут и слепой увидит,-- ответил офицер.-- Лужа крови, иты прав -- такая большая, что можно подумать, будто здесьзарезали бизона. Если же это кровь человека, то можно несомневаться, что его уже нет в живых. -- Он умер раньше, чем эта кровь потемнела,-- сказалследопыт. -- Как ты думаешь, Спенглер, чья это кровь? -- Это кровь того, кого мы разыскиваем: сына старикаплантатора. Поэтому я не хотел, чтобы отец шел с нами. -- Мне кажется, от него не надо скрывать правду. Все равноон ее со временем узнает. -- Это правильно, майор. Но все-таки нам надо сначалавыяснить, как убили парня, а вот в этом-то я и не могуразобраться. -- Не можешь разобраться? Он убит индейцами, конечно! Егоже убили команчи? -- Только не они,-- уверенно ответил следопыт. -- Почему ты так думаешь, Спенглер? -- Если бы здесь были индейцы, то мы нашли бы следы недвух, а сорока лошадей. -- Это верно. Сомнительно, чтобы команчи рискнули нападатьв одиночку. -- Ни один из команчей, майор, и вообще никто из индейцевне совершал этого убийства. На просеке видны следы только двухлошадей. Вы видите, это следы подков, эти же отпечатки ведут иобратно. Команчи не ездят на подкованных лошадях, разве толькона краденых. И на той и на другой лошади были белые всадники, ане краснокожие. Один ряд следов оставлен большим мустангом,другой -- американской лошадью. Когда они ехали к западу,мустанг шел впереди, это можно определить по тому, что егоследы перекрыты. На обратном пути впереди была американскаялошадь, а мустанг шел за ней; но сказать, на каком расстоянииодин всадник следовал за другим, пока трудно. Наверно,разобраться будет легче, если мы отправимся к месту, где обаони повернули назад. Это должно быть недалеко. -- Хорошо, едем туда,-- сказал майор.-- Я сейчасраспоряжусь, чтобы никто не следовал за нами. Отдав распоряжение громким голосом, чтобы все егоуслышали, майор поехал за Спенглером. Следы были заметны еще на протяжении почти четырехсотярдов; но майор мог различить их только на более мягкой земле-- в тени деревьев. Следопыт сказал, что его предположениеподтвердилось: в направлении к западу мустанг шел впереди, а наобратном пути он был позади американской лошади. Дальше этого места следов не было; здесь обе лошадиповернули назад. Прежде чем отправиться в обратный путь, они простоялинекоторое время под большим тополем. Земля вокруг, вся изрытаякопытами, красноречиво говорила об этом. Спенглер сошел с лошади и стал внимательно изучать следы. -- Они были здесь вместе, -- сказал он через несколькоминут, продолжая разглядывать землю.--И довольно долго. Но обаоставались в седлах и спокойно разговаривали. Это еще большезапутывает дело. Должно быть, они поссорились после... -- Если ты говоришь правду, Спенглер, то ты настоящийколдун! Скажи, пожалуйста, как ты узнал все это? -- По следам, майор, по следам! Это очень просто. Я вижу,что следы местами перекрывают друг друга. Значит, лошади былиздесь одновременно, но им не стоялось, и они перебирали ногами.Всадники оставались здесь довольно долго -- успели выкурить поцелой сигаре. Вот здесь и окурки. Тем, что от них осталось, итрубки не набить. Следопыт наклонился, поднял окурок сигары и передал еемайору. -- Поэтому,-- продолжал следопыт,-- я и решил, чтовсадники не могли быть враждебно настроены друг к другу. Людине курят вместе, если собираются через минуту перерезать другдругу глотки или размозжить голову. Ссора могла произойтитолько после того, как сигары были выкурены. Что она произошла,в этом я не сомневаюсь. И один из них прикончил другого -- этотак же верно, как то, что вы сидите в седле. Кто погиб --нетрудно догадаться. Бедный мистер Пойндекстер больше никогдане увидит своего сына! -- Все это очень загадочно,-- заметил майор. -- Да, черт возьми! -- Но тело -- где же оно может быть? -- Вот над этим-то я и ломаю себе голову. Если бы убилииндейцы, то меня нисколько не удивило бы, что труп пропал. Онимогли унести его с собой. Но здесь не было индейцев -- ниодного краснокожего не было. Поверьте мне, майор, что один изэтих двух всадников прихлопнул другого. Но что он сделал струпом, вот этого я не понимаю! И, наверно, только он сам можетэто сказать. -- Чрезвычайно странно!--воскликнул майор.--Чрезвычайнозагадочно! -- Может быть, нам еще и удастся разгадать эту тайну,--продолжал Спенглер.-- Надо найти следы лошадей после того, какони ускакали с места, где было совершено преступление. Может, иудастся что-нибудь узнать... Здесь нам больше нечего делать.Давайте возвращаться, майор. Надо ему сказать? -- Мистеру Пойндекстеру? -- Да. -- Ты убежден, что убитый -- его сын? -- Ну нет! Этого я не могу утверждать. Я только убежден втом, что старик Пойндекстер подъедет сюда на одной из двухлошадей, которые были свидетелями преступления,-- наамериканской лошади. Я сравнивал следы. И если только молодойПойндекстер сидел именно на этой лошади, то я боюсь, что малонадежды увидеть его живым. Очень подозрительно, что второйпоехал следом за ним. -- Спенглер, есть ли у тебя какие-нибудь предположения,кто был этот второй? -- Никаких. Если бы не рассказ старика Доффера, я никогдане вспомнил бы о Морисе-мустангере. Правда, это следподкованного мустанга, но я не могу ручаться, что это именноего мустанг. Вряд ли... Молодой ирландец, правда, не стерпитобиды, но, мне кажется, он не из тех, кто убивает из-за угла. -- Я думаю, ты прав. -- Так вот, если молодой Пойндекстер был убит и убил егоМорис Джеральд, то между ними, наверно, был честный поединок, исын плантатора оказался побежденным. Вот как я это понимаю. Новот исчезновение трупа -- а потеряв две кварты40 крови, ни одинчеловек не выживет -- ставит меня в тупик. Надо пойти дальше последам. Может, они и приведут нас к разгадке... Сказатьстарику, что я думаю? -- Нет, пожалуй, не стоит. Он уже достаточно много знает.Ему легче будет прийти к этой ужасной правде постепенно. Неговори ему ничего о том, что мы видели. Вернись к тому месту,где кровь, и поищи обратный след, а я постараюсь провести отрядвслед за тобой так, чтобы никто ничего не заметил. -- Хорошо, майор,-- сказал следопыт.-- Мне кажется, ядогадываюсь, куда поведет обратный след. Дайте мне десять минутна это дело и трогайтесь в путь по моему сигналу. Сказав это, Спенглер поехал обратно к луже крови. Там,после беглого осмотра он повернул в боковую просеку. Вусловленное время раздался его громкий свист. Судя по звуку,следопыт отошел почти на целую милю и теперь находился где-то встороне от места ужасного преступления. Услышав сигнал, майор, который уже успел вернуться ксвоему отряду, отдал распоряжение двигаться. Он ехал рядом состариком Пойндекстером и несколькими другими богатымиплантаторами, но никого не посвятил в загадочное открытиеследопыта.
Глава XL. МЕЧЕНАЯ ПУЛЯ
Прежде чем отряд догнал разведчика, случилось небольшоепроисшествие. Майор повел своих людей не по просеке, а напрямикчерез лес. Этот путь был выбран не случайно: майор хотелизбавить отца от лишних страданий, помешав ему увидеть кровь --кровь его сына, как предполагал следопыт. Ужасное местоосталось в стороне; никто, кроме майора и следопыта, не знал опечальном открытии, и отряд продвигался вперед в счастливомневедении. Они пробирались по узкой звериной тропе, так что двавсадника едва могли ехать рядом; местами тропа расширялась вполянки, но через несколько ярдов опять сужалась и уходила взаросли. Когда всадники выехали на одну из полянок, какой-то зверьвыскочил из кустов и бросился бежать по траве.Красновато-желтая шкура грациозного зверя была испещренаузорами темных пятен; его гладкое цилиндрическое тело с длиннымхвостом на гибких сильных ногах казалось олицетворениембыстроты и силы. Это был ягуар -- зверь, редкий даже в такойглуши. Соблазн для охотников оказался слишком велик, и, несмотряна мрачность задачи экспедиции, двое выстрелили вследубегающему животному. Это был Кассий Колхаун и молодой плантатор, ехавший рядомс ним. Ягуар свалился мертвым; пуля прошла вдоль всего спинногохребта хищника. Кому из двух принадлежала честь удачного выстрела? Оба, иКолхаун и молодой плантатор, приписывали ее себе. Они стреляливместе, но в цель попала только одна пуля. -- Я вам докажу!--уверенно заявил отставной капитан,слезая с лошади. Подойдя к убитому ягуару, он достал нож и, обратившись кприсутствующим, сказал: -- Пуля находится в теле животного, не так ли,джентльмены? Если эта пуля моя, то на ней будут мои инициалы --"К. К." с полумесяцем. Мои пули сделаны по специальному заказу,и я всегда могу узнать убитую мной дичь. Колхаун хвастливо поднял извлеченную пулю -- нетрудно былодогадаться, что он сказал правду. Более любопытные подошлипосмотреть: пуля действительно была помечена инициаламиКолхауна, и спор, таким образом, закончился не в пользумолодого плантатора. Вскоре после этого отряд подъехал к месту, где ждалследопыт, который и повел его дальше. Здесь уже не было отпечатков копыт двух подкованныхлошадей. Можно было разглядеть лишь след одной лошади, но онбыл так мало заметен, что местами рассмотреть его мог лишьследопыт. След этот шел через заросли, время от времени выходил наполянки и наконец, описав круг, вывел их на ту же просеку,только несколько дальше к западу. Хотя Спенглер и не был первоклассным следопытом, он ехалпо этому следу так быстро, что остальные едва поспевали за ним. Он уже догадывался, какая лошадь оставила этот след. Онзнал, что это был мустанг, который стоял под тополем, в товремя как его всадник курил сигару,-- тот самый мустанг, чьиглубокие отпечатки копыт остались на земле, пропитаннойчеловеческой кровью. Пока следопыт оставался один, он прошел также и по следуамериканской лошади. Он понял, что этот след приведет обратно впрерию, по которой они ехали сюда, и затем, вероятно, кплантациям на Леоне. Но след мустанга, казалось, обещал гораздо больше, иСпенглер снова занялся им; этот след мог привести к разгадкекровавой тайны, а быть может, даже к логову убийцы. Но он озадачил следопыта не меньше, чем перекрывающие другдруга следы двух лошадей. Он тянулся не прямо, как это обычно бывает, когдауправляет лошадью всадник: он то извивался, то петлял, то шелпрямо, то кружил, как будто на мустанге не было всадника либовсадник заснул в седле. Мог ли быть таким след лошади, на которой скакалпреступник, спешивший скрыться после только что совершенногоубийства? Спенглер так не думал. Он вообще не знал, что и думать. Онбыл совершенно сбит с толку, о чем откровенно сказал майору,когда тот спросил его о характере следа. Однако то, что вскоре предстало перед его глазами и чтоодновременно увидели все спутники, не только помогло раскрытьтайну, а, наоборот, сделало ее еще более необъяснимой. Больше того: догадки и размышления вдруг превратились вовсепоглощающий ужас. И никто не стал бы утверждать, что дляэтого не было оснований. Неужели вы не ужаснулись бы, если бы увидели всадника,уверенно сидящего в седле, с ногами, вдетыми в стремена, крепкодержащего в руках поводья, и на первый взгляд такого же, каксотни других, но, присмотревшись внимательней, заметили бы внем какую-то странность и вдруг поняли бы, что у него нехватает... головы! Именно такое зрелище и предстало их взорам. Резкимдвижением все они одновременно осадили лошадей, словно передзияющей пропастью. Солнце уже заходило, его огненный диск почти касалсятравы, и красные лучи били прямо в глаза, ослепляя и не даваяничего рассмотреть. Тем не менее все ясно увидели, что страннаяфигура, представшая перед их глазами, -- всадник без головы. Если бы только один из присутствовавших заявил, что онвидел всадника без головы, его, наверно, осмеяли бы и назвалисумасшедшим. Даже если бы это утверждали двое, их тоже обвинилибы в безумии. Но то, что одновременно увидели все, не могло подлежатьсомнению, и, наоборот, если кто-нибудь стал бы отрицать это, тосумасшедшим сочли бы его. Но никто не усомнился. Все напряженно смотрели в однусторону -- на то, что было либо всадником без головы, либоумело сделанным чучелом. Было ли это чучело? А если нет, то что же? Этот вопрос возник у всех одновременно. И так как никто немог найти ответа даже для самого себя, то все молчали. Военные и штатские молча сидели в седлах, ожидаяобъяснения, которого не мог никто дать. Были слышны только подавленные возгласы удивления и ужаса.Но никто не высказал никакой догадки. Всадник без головы -- призрачный или реальный -- в туминуту, когда они его увидели, въезжал в просеку, напротивоположном конце которой остановился отряд. Если бы онпродолжил свой путь, то подъехал бы прямо к ним, -- конечно,если бы у них хватило мужества дождаться его. Но он остановился почти одновременно с ними и, казалось,глядел на них с таким же недоверием, как они на него. Наступила такая тишина, что было слышно, как упал в травуокурок сигары. Вот тогда-то те немногие, у кого хватилохрабрости, смогли рассмотреть странного наездника, нобольшинство дрожали от страха, потеряв всякую способностьсоображать. Но и те, кто осмелился взглянуть на этутаинственную фигуру, стараясь понять, что же это такое, былиослеплены лучами заходящего солнца. Они только увидели силуэтбольшой красивой лошади со всадником на спине. Тело человекабыло труднее разглядеть, так как он был закутан во что-то вродеплаща, ниспадающего с плеч. Но какое все это имело значение, если у всадника не былоголовы? Человек без головы, верхом на лошади, сидит в седле снепринужденным изяществом; на его каблуках блестят шпоры, водной руке зажаты поводья, другая же, как и полагается,свободно опущена на бедро. Что же это такое? Не привидение ли? Разве это может бытьживым человеком? Те, кто смотрел на него, были людьми, которые не верили нив призраки, ни в сверхъестественные видения. Многим из них нераз приходилось в дикой глуши бороться с самыми суровыми инеожиданными капризами природы. Не таким людям верить впривидения! И все же при виде столь необычайного явления даже самыездравомыслящие стали сомневаться в его реальности и повторялипро себя: "Это привидение. Конечно, это не может быть человеком!" Величина всадника без головы подтверждала догадки, чтоперед ними сверхъестественное явление. Он казался вдвое большеобыкновенного человека, на обыкновенной лошади. Он был скореепохож на великана на гигантском коне; возможно, это былообманчивым впечатлением, которое объяснялось преломлениемсолнечных лучей, проходивших горизонтально через колеблющийсявоздух над раскаленной равниной. Но сейчас было не до рассуждений, не было даже времени,чтобы как следует разглядеть это чудовищное видение, на котороевсе присутствующие устремили взгляды, заслоняя рукой глаза отслепящего солнца. Ни цвета его одежды, ни масти его лошади нельзя былоразличить. Видны были только очертания его фигуры -- черныйсилуэт на золотом фоне неба. Но какой стороной он к ним ниповорачивался, это было все то же необъяснимое явление--всадникбез головы. Что же это такое? Не привидение ли? Разве это может бытьживым человеком? -- Это дьявол на лошади! -- вдруг крикнул один из бывалыхпограничных жителей, которого ничем нельзя было испугать. --Клянусь, это сам дьявол! Его грубый смех, сопровождаемый ругательством, еще сильнееиспугал более робких из присутствующих и, казалось, произвелвпечатление даже на всадника без головы. Он круто повернул своюлошадь, а она дико заржала и поскакала прочь. Всадник без головы помчался прямо к солнцу и вскорескрылся из виду, словно въехал в сверкающий диск.
Воспользуйтесь поиском по сайту:
