Кошка. Женщины Tuberculinum

Кошка

Во многих представителях богемы есть что-то кошачье, и эти черты я часто наблюдал у моих пациентов Tuberculinum. Подобно кошке индивидуум Tuberculinum обладает чувственностью, но при этом «гуляет сам по себе». (Среди известных личностей, которые могли бы ярко проиллюстрировать эти кошачьи черты, я могу назвать актера Дэвида Нивена, скорее всего обладаю­щего конституцией Tuberculinum. ) Tuberculinum может очень легко забыться в чувственном экстазе, так как у него совершенно нет внутренних ограничите­лей, в избытке присутствующих у Natrum muriaticum или Kali carbonicum, но в отличие от других «экстатических типов» — Phoshorus или Medorrhinum, кото­рые полностью теряют себя, растворяясь в своих переживаниях, Tuberculinum сохраняет некоторую отстраненность, даже в самом центре экстатических пе­реживаний. Как и Nux vomica, индивидуум Tuberculinum очень проворен и

способен мгновенно оказаться «в боевой готовности» подобно коту, который сейчас мурлычет у вас на коленях, а через секунду молнией бросается в угол, где он краем глаза заметил мышь. TubercuUnum обладает большой остротой внимания и стремительностью движений, чем очень похож на Nux vomica. И тот и другой типы соответствуют поджарым, нетерпеливым, принципиально пекущимся только о собственных интересах людям с проворным телом и под­вижной психикой. Различий между этими типами множество, однако при поверхностном взгляде их легко можно перепутать. Индивидуум Nux vomica сосредоточен и вцепляется «в добычу» мертвой хваткой, двигаясь в одном направлении до тех пор, пока не достигнет цели, которая обычно связана с обладанием властью в той или иной области. В отличие от него индивидуум TubercuUnum существенно менее постоянен в своих устремлениях, ему нужно больше играть, и он гораздо более романтичен. Среди Tuberculinum очень много поэтов, а среди Nux vomica их почти нет. Тем не менее эти типы объединяет острота мышления и физическая ловкость, а также отстраненная и относительно эгоцентрическая позиция в жизни.

Подобно кошкам индивидуумы Tuberculinum обычно бывают дружелюбны и одновременно несколько отстраненны. Если вы покажетесь такому челове­ку интересным (в интеллектуальном или сексуальном отношении), он будет оживлен и общителен с вами, сохраняя при этом свою самоуверенность. Однако люди часто бывают ошарашены тем, насколько быстро интерес Tuberculinum сменяется полным равнодушием или вежливой холодностью. Создается впечатление, что вы чем-то вызвали его неприязнь, хотя в реаль­ности он просто начал относиться к вам с тем же отстраненным равнодуши­ем, что и к большинству других людей.

Еще одно кошачье свойство Tuberculinum — его уникальная приспособляе­мость. Поместите его почти в любую ситуацию и любое окружение, и он не только выживет, но и преуспеет. Эти люди обычно обладают находчивостью, хитростью и выносливостью. Отчасти это связано с опытом кочевой жизни, в которой они попадали во множество переделок, однако в большей степени эти качества заложены в них от природы, как в диких кошках. Похожей способностью к адаптации, отстраненностью и интеллектуальностью также нередко обладает Mercurius. Однако Tuberculinum обычно прочнее стоит на земле. Тогда как Mercurius в основном живет интеллектом, Tuberculinum более приземлен — поэтому он любит спорт и обладает хорошими практическими навыками. Кроме того, Tuberculinum не склонен к рассеянности и обладает чуть меньшими интеллектуальными способностями.

Раз уж мы заговорили о кошках, стоит упомянуть о невозмутимости Tuberculinum. Мало что может вывести Tuberculinum из равновесия. Как прави-

ло, они делают то, что хотят, и если дела идут плохо, они просто переключа­ются на что-то другое, не особенно переживая из-за неудачи. Подобный «расслабленный» подход можно увидеть и у Sulphur•, а также у некоторых Phosphorus и Lycopodium. Расслабленность Sulphur отчасти связана с тем, что он часто забывает о том, что происходит вокруг него. Такая позиция совер­шенно нехарактерна для Tuberculinum острый и подвижный ум которого обычно очень хорошо улавливает происходящее. Невозмутимость Tuberculinum главным образом связана с его интеллектуальной отстраненностью, а также с его приспособляемостью. Что ему печалиться, когда он знает — что бы ни случилось, он всегда сможет устроиться, и в любом случае ни печали, ни радости не стоят того, чтобы на них обращать внимания. Подобное расслаб­ленное отношение к жизни выглядит очень привлекательным для большого числа людей, и когда оно сочетается с острым умом Tuberculinum и его жизне­радостной натурой, это может сделать его очень популярной личностью. Ин­дивидуум Tuberculinum обычно может оставаться собой при общении с незна­комыми людьми, и ему совершенно непонятна та нервозность, которую испы­тывают на вечеринках люди, незнакомые с большинством других гостей. Как и Sulphur', Tuberculinum может завязать разговор с кем угодно, и обычно такое общение доставляет ему удовольствие, если только оно не затягивается очень уж надолго. Широкий кругозор Tuberculinum делает их интересными собесед­никами, а общаясь с представителями противоположного пола, они способны щедро излучать естественное обаяние.

Другой тип, обладающий отчетливыми кошачьими чертами, — это Phosphorus. Tuberculinum и Phosphorus — очень близкие конституциональные типы, имею­щие много общего во внешности, а также в физических проявлениях. Я много раз сталкивался с ситуациями, когда индивидуумов Tuberculinum ошибочно принимали за Phosphorus_f причем эту ошибку совершали не только гомеопа­ты, но и сами пациенты, если они немного разбирались в гомеопатии. Я вспоминаю одного такого человека, работавшего психотерапевтом. Я прошел недельный психологический тренинг, который он вел, так что мне удалось узнать его достаточно хорошо. Его наиболее ярким качеством был динамизм. Во время тренинга он буквально излучал энергию, которая была направлена как в сторону всей группы, так и к каждому участнику, к которому он обра­щался. Тренинг был посвящен личностному росту, и наш лидер строго следил за тем, чтобы никто не сидел в стороне и не прятался за своими личными страхами и ограничениями. Он был крайне деликатен с ранимыми людьми, но беспощаден с теми, кто отказывался прямо взглянуть на свои внутренние про­блемы, значительную часть времени он яростно кричал на тех, кто «впустую тратит его время», избегая честного взгляда на самих себя. Я все гадал, к

какой конституции он мог бы относиться, и в конце концов остановился на Phosphorus, так как он обладал юношеским лицом и неотразимым обаянием. Однако постепенно мне стало ясно, что для Phosphorus он слишком агресси­вен и нетерпелив. Его горячность была словно подогреваема постоянным бес­покойством, нежеланием топтаться на месте и ждать, пока человек «созреет», чтобы раскрыться. Кроме того, этот человек совершенно не стремился к более близким отношениям с людьми в отличие от Phosphorus. Например, он явно предпочитал возбуждающую, энергичную работу с группой индивидуальной психотерапевтической работе. В конце концов у нас зашла речь о гомеопатии, и он сказал, что считает себя индивидуумом Phosphorus. Я ответил, что у меня другое мнение, и мы стали подробно разбирать его случай, выяснилось, что я не ошибся и он действительно был нетерпеливым, беспокойным Tuberculinum со склонностью к астме, а вовсе не мечтательный непосредственный Phosphorus. Я склонен расценивать Tuberculinum как нечто среднее между Phosphorus и Nux vomica: этот тип сочетает легкость и романтическую чувствительность первого с энергичностью и порывистостью второго.

Однажды я познакомился с еще одним психотерапевтом Tuberculinum, зна­чительно отличающимся от первого. Он был намного старше, около пятидеся­ти лет, однако и у него было очень молодое лицо, что довольно типично для Tuberculinum. Он был более спокойным и расслабленным, чем его молодой коллега, производя впечатление умудренного годами человека. Он создал себе почти идиллические условия существования, когда почти все, что он делал, приносило ему удовлетворение. Он жил в прекрасном доме на холме, с видом на океан, недалеко от города, в котором он работал с клиентами и проводил тренинги. Он был холост, однако красотки в его постели не переводились. Во время работы с людьми он был более терпелив, чем его молодой коллега, и в большей степени интересовался работой с пациентами с глазу на глаз. Стиль его работы был, пожалуй, самым пассивным из всех, которые мне доводилось когда-либо видеть. Его излюбленным приемом было воспроизведение сказан­ных пациентом слов вместе с интонацией и жестами, сопровождавшими эту фразу. По его мнению, психотерапевт должен лишь показать пациенту его собственное отражение, а все остальное тот сделает сам. Здесь на память мне пришел мой пациент, увлекающийся ребефингом и утверждавший, что его клиенты должны лишь войти в состояние блаженства и все их проблемы сами растворятся. Оба этих человека избрали наиболее простой, беспроблемный путь в своей работе, позволяющий им избежать той боли и эмоциональной «грязи», с которыми обязательно столкнется психотерапевт, заставляющий пациента посмотреть в лицо подавленных им негативных эмоций. В типичном для Tuberculinum стиле этот пожилой психотерапевт использовал наиболее

отстраненный подход, позволяющий ему взаимодействовать с великим множе­ством людей и помогать им, «не пачкая рук». Однажды он беседовал с груп­пой учеников и заметил, что он добился в жизни всего, чего хотел, но все равно чувствует некоторую неудовлетворенность. По его словам, ему постоян­но не хватает времени: «интересного так много, а времени так мало». Таков удел всех Tuberculinum, даже самых зрелых и успешных.

Описанный выше пример иллюстрирует склонность Tuberculinum исполь­зовать свои врожденные интеллектуальные способности для максимально комфортабельного устройства в жизни. Естественно, что существует масса людей самых разных конституциональных типов, которые стремятся к лег­кой и красивой жизни, однако, по моим наблюдениям, индивидуумы Tuberculinum преуспевают в этом больше других, поскольку они сильнее к этому стремятся, обычно их не останавливают соображения об интересах семьи и о долге, и они, как правило, очень предприимчивы.

Женщины Tuberculinum

До сих пор я не говорил ничего о женщинах этого типа, хотя все вышеска­занное к ним также относится. Женщины Tuberculinum встречаются доволь­но редко, и в кабинете у гомеопата особенно, не в последнюю очередь потому, что для Tuberculinum, как и для Sulphur, характерно крепкое физи­ческое здоровье. Те несколько женщин Tuberculinum, которых мне при­шлось лечить, отличались напористостью и некоторой мужеподобностью. Одна из них была врачом, но гораздо больше интересовалась виндсерфин­гом, чем медициной, и по этой причине эмигрировала из Великобритании в Австралию. Она рассказала мне, что обычно с нетерпением ждет конца рабочего дня, чтобы можно было скорее бежать на пляж или на одну из вечеринок, где она также любила проводить время. Она много пила и обильно сквернословила, а среди пациентов слыла грубой и неотзывчивой. Несмотря на все это, у нее была очень женственная и привлекательная внешность и много поклонников среди мужчин. По моим наблюдениям, она была довольно холодным человеком, несмотря на всю свою любовь к веселой жизни, причем, что любопытно, гораздо более холодным, чем большинство встречавшихся мне мужчин Tuberculinum, хотя, быть может, пообщайся я с ней более тесно, я обнаружил бы у нее и теплые стороны.

Другая пациентка Tuberculinum была также несколько мужеподобной, од­нако она была более приветливой и милой, чем предыдущая. Она была лесбиянкой и носила одежду в мужском стиле, а кроме того, благодаря занятиям спортом ее тело выглядело более мускулистым, чем у большинства

других представительниц слабого пола. Тем не менее она была очень друже­любной и открытой, а когда речь зашла об ее эмоциональной жизни, пери­одически довольно бурной, на ее лице отразилась даже некоторая подав­ленность. В отличие от многих гомосексуалистов, а также от многих инди­видуумов Tuberculinum она поддерживала связь с постоянной партнершей, более женственной, чем она сама, и также более беззащитной. Подобно многим индивидуумам Tuberculinum она много путешествовала, а находясь подолгу на одном месте, ощущала явственное беспокойство. По ее словам, из нее ключом била физическая энергия, которая «сводила ее с ума», если она не находила ей применение, поэтому она активно занималась спортом, включая греблю на каноэ и альпинизм. Ее основной физической жалобой была астма, довольно мягкая и связанная с сенной лихорадкой. После не­скольких доз Tuberculinum 200с все эти явления быстро ушли, однако больше я ее не видел и не имел возможности проверить, уменьшили ли бы высокие потенции ее беспокойство.

Мне почти не встречались матери или домохозяйки, относящиеся к кон­ституции Tuberculinum, Наверное, они существуют, но так же редко, как зубы у курицы. Трудно представить что-то более кошмарное для женщины Tuberculinum, чем сидеть дома с детьми, и более скучное, чем следить за домом и ждать мужа с работы.