Внутренняя системность познавательных процессов

Рассматривая объективные причины возникновения и факторы развития системных представлений и соответствующих методов и теорий, мы должны отметить объективные особенности человеческого мышления. Покажем, что сам процесс познания системен и что знания, добытые человечеством, также системны.

Современные представления об окружающем нас мире позволяют говорить о его бесконечности в пространстве и времени, о возможности неограниченного расширения и углубления наших знаний о любом объекте, сколь бы велик или мал он ни был. Человек существует конечное время и располагает конечными материальными, энергетическими и информационными ресурсами. И все же человечеству удается познавать мир и, как показывает его практика, познавать верно. А. Эйнштейн отмечал, что самое удивительное в природе то, что она познаваема.

Противоречия между неограниченностью желаний человека познать мир и ограниченностью существующих возможностей сделать это, между бесконечностью природы и конечностью ресурсов человечества имеют много важных последствий, в том числе и в самом процессе познания человеком окружающего мира.

АНАЛИЗ И СИНТЕЗ В ПОЗНАНИИ

Одна из таких особенностей познания, которые позволяют постепенно, поэтапно разрешать эти противоречия, – наличие аналитического и синтетического образов мышления. Суть анализа состоит в разделении целого на части, в представлении сложного в виде совокупности более простых компонент. Но чтобы познать целое, сложное, необходим и обратный процесс – синтез. Это относится не только к индивидуальному мышлению, но и к общечеловеческому знанию.

Аналитичность человеческого знания находит свое отражение в существовании различных наук, в продолжающейся дифференциации наук, во все более глубоком изучении все более узких вопросов, каждый из которых сам по себе тем не менее интересен, важен и необходим. Вместе с тем столь же необходим и обратный процесс синтеза знаний. Так возникают “пограничные” науки типа биохимии, физикохимии, биофизики или бионики. Однако это лишь одна из форм синтеза. Другая, более высокая форма синтетических знаний реализуется в виде наук о самых общих свойствах природы. Философия выявляет и отображает все (любые) общие свойства всех форм материи; математика изучает некоторые, но также всеобщие, отношения. К числу синтетических относятся и системные науки: кибернетика, теория систем, теория организации и др. В них необходимым образом соединяются технические, естественные и гуманитарные знания.

Итак, расчлененность мышления (на анализ и синтез) и взаимосвязанность этих частей являются очевидными признаками системности познания.

ЭВОЛЮЦИЯ ВЗГЛЯДОВ НА СИСТЕМНОСТЬ Мышления

Интересно отметить, что осознание диалектического единства анализа и синтеза пришло не сразу, и в разные исторические эпохи системность мышления имела различный характер [1]. Ф. Энгельс отмечал, что в древней Греции преобладало нерасчлененное знание:

“...природа еще рассматривается в общем, как одно целое. Всеобщая связь явлений природы не доказывается в подробностях: она является для греков результатом непосредственного созерцания” [11, с. 369].

Для последующего этапа – метафизического способа мышления – характерно преобладание анализа:

“Разложение природы на ее отдельные части, разделение различных процессов и предметов природы на определенные классы, исследование внутреннего строения органических тел по их многообразным анатомическим формам – все это было основным условием тех исполинских успехов, которые были достигнуты в области познания природы за последние четыреста лет. Но тот же способ оставил нам вместе с тем и привычку рассматривать вещи и процессы природы в их обособленности, вне их великой связи, и в силу этого – не в движении, а в неподвижном состоянии, не как существенно изменчивые, а как вечно неизменные, не живыми, а мертвыми” [11, с. 20-21].

Сами метафизики ощущали незавершенность аналитического знания, видели возможность и даже необходимость синтеза, но считали синтез произвольной деятельностью ума, не имеющей отношения к природе. Так, Ф. Бэкон писал:

“Человеческий разум в силу своей склонности легко предполагает в вещах больше порядка и единообразия, чем их находит. И в то время, как многое в природе единично и совершенно не имеет себе подобия, он придумывает параллели, соответствия и отношения, которых нет” [4, с. 20].

Р. Декарт утверждал, что разум должен предполагать “порядок даже и там, где объекты мышления вовсе не даны в их естественной связи” [7, с. 272].

Новый, более высокий уровень системности познания представляет собой диалектический способ мышления.

В развитие диалектики значительный вклад внесли представители немецкой классической философии – И.Кант, И.Фихте, Ф. Шеллинг.

У Канта имеются прямые суждения о системности самого мышления и его развития:

“Достигаемое разумом единство есть единство системы” [9, с. 577].

“Системы [знаний] кажутся, подобно червям, возникающими путем generatio aequvoca* из простого скопления собранных вместе понятий, сначала в изуродованной, но с течением времени в совершенно развитой форме” [9, с. 681 – 682].

Но Кант считал систему только идеальной:

“Под системой же я разумею единство многообразных знаний, объединенных одной идеей” [9, с. 680].

Исследование процессов развития познания, соотношения познания и реальности привело Гегеля к окончательному формированию диалектики. Материалистическая интерпретация диалектики, построенная Марксом, дополнила общую картину до современного понимания системности мышления. При этом диалектический подход состоит в том, чтобы не только противопоставлять материалистическую диалектику идеалистической, но и видеть их взаимодействие. Если рассматривать диалектику как методологию согласования системности мышления с системностью природы, то такое согласование возможно вести в двух направлениях, взяв за начальную точку либо материю, либо сознание. Ясно, что полную картину мы будем иметь, лишь рассмотрев весь замкнутый цикл такого согласования. Истина состоит не только в том, что бытие определяет сознание, но и в том, что сознание определяет бытие.