Разбитое зеркало

Как ни странно, существует одно примечательное исключение в случае зеркальной слепоты, которое возвращает нас к сути предмета нашего исследования – к чтению. Во время чтения пациенты с зеркальной слепотой не испытывают никаких трудностей с различением левой и правой сторон. Всем им удается верно определить, как написаны буквы и слова: нормально или в зеркальном отражении. Они легко обнаруживают лишнее слово, причем даже тогда, когда перевернуты отдельные буквы (РАЗУМ – ), отражено все слово (УЛЫБКА – АКБЫЛУ) или и то, и другое (ЗРЕНИЕ – ). Все эти различия так же очевидны для них, как и для здоровых людей, хотя из‑ за повреждения мозга они не видят никакой разницы между невербальными зеркальными формами, например  и .

Это наблюдение подтверждает, что чтение подчиняется особым правилам. У опытных читателей часть вентрального пути отучается обобщать зеркальные образы. На ранних стадиях формирования навыка чтения мы задействуем дорсальную систему, чтобы различать такие буквы, как «b» и «d». Только она может определить, куда «указывает» буква: влево или вправо. Вентральная система говорит нам, что оба изображения представляют одну и ту же форму. Постепенно она учится игнорировать симметрию. Она перестает рассматривать «b» и «d» как два вида одного объекта и «поручает» их отдельным популяциям нейронов, которые не обобщают зеркальные инверсии. Эти детекторы асимметричных букв служат отправными точками для извлечения подробной статистики о чтении, которая применима только к правильно ориентированным словам. В результате затылочно‑ височная кора приобретает асимметричную нейрональную иерархию для зрительного распознавания слов. В отличие от соседних областей коры, участвующих в идентификации объектов и лиц и продолжающих обобщать лево‑ правые инверсии, архитектура, отвечающая за чтение, не смешивает зеркальные отражения.

Подобный процесс нарушения симметрии, по всей вероятности, затрагивает только письменные знаки. Разумеется, он принесет пользу лишь в том случае, если ассиметрична сама система письма. А это не всегда так. Египетские иероглифы, например, писались в обоих направлениях: справа налево и слева направо. В последнем случае все символы были перевернуты. Направление чтения диктовали фигуры человека и животных: их головы всегда были повернуты к началу строки. То же самое можно сказать и о древнегреческом языке, для которого был характерен бустрофедон – способ письма, название которого буквально означает «как бык пашет»: одна строка писалась слева направо, а следующая – справа налево, в зеркальном отражении. Таким образом, ни египтянам, ни грекам было не нужно переучивать вентральную систему. На самом деле такая двунаправленная письменность никогда бы не была принята, если бы человеческая зрительная система не воспринимала формы  и как идентичные. По сей день некоторые системы письменности не требуют нарушения симметрии. В частности, в китайском языке существует всего несколько зеркальных символов, сравнимых с нашими «b» и «d», например  и или  и . Другие системы, например тамильское письмо, полагаются исключительно на такие изящные знаки, как ,  или , заведомо исключающие зеркальную путаницу. Подобные культурные различия приводят к снижению перцептивной компетенции: носители тамильского языка легко путают зеркальные отражения. Например, они уверены, что в фигуре  присутствует треугольник [462].