2. Развитие производственных отношений родовой группы.

            Повышение производительности общественного труда делало возможным значительное возрастание размеров родовой группы; а скотоводство, в частности, создавая более совершенные способы передвижения (езда на оленях, лошадях, верблюдах), допуская, следовательно, поддержание общественных связей на более значительных, чем прежде, пространствах, ещё более содействовало расширению границ рода. Таким образом, размеры общества стали нередко измеряться уже не десятками, а сотнями человек, а, напр., патриарх Авраам мог насчитывать в своей кочевой группе 417 человек, способных держать оружие.

       Возрастающая во много раз обширность и сложность производства порождала новые формы разделения труда. Одна из них имеет наибольшее значение для дальнейшего развития: это – выделение труда, организующего производство.

       Когда групповое производство было ничтожно по размерам, крайне несложно и рассчитано только на непосредственные потребности самого близкого будущего, тогда организаторский труд ещё мог быть общим делом, мог совмещаться с трудом исполнительским, так как не превышал меры среднего понимания членов группы. Но когда дело идёт о том, чтобы сотни различных работ распределить целесообразно между отдельными работниками, чтобы рассчитать потребности группы на целые месяцы вперёд, тщательно соразмерить с ними затраты общественно-трудовой энергии и внимательно контролировать эти затраты, тогда организаторская деятельность необходимо отделяется от исполнительского труда, совмещение того и другого в каждой отдельной личности становится невозможным – оно далеко превосходит среднюю меру умственной силы тогдашних людей; организаторская деятельность становится специальностью наиболее опытных, наиболее знающих лиц. В каждой отдельной группе она, наконец, сосредоточивается в руках одного человека, обыкновенно старшего в роде, патриарха.

       Организатору повинуются, что вытекает из самой сущности его роли. Таким образом, в сфере производства зарождаются личные власть и подчинение – особая форма разделения труда, имеющая громадное значение в дальнейшем развитии общества.

       Войну, с точки зрения отдельных групп, следует рассматривать как особую отрасль производства, общественно-трудовой борьбы с внешней природой, потому что люди-враги представляют элемент внешней для общества природы точно так же, как волки или тигры. В патриархально-родовую эпоху эта область производства приобретает важное значение, потому что большая, чем прежде, плотность населения сделала более частными столкновения между людьми; особенно между кочевниками-скотоводами почти постоянно идёт борьба из-за пастбищ. Войны сильно способствуют усилению и упрочнению власти организатора: он требует сплочённой организации, строгой дисциплины. Безусловное повиновение вождю на войне переносится мало-по-малу и на мирное время. Очень вероятно, что именно в сфере войны и охоты возникла первоначально организаторская власть, которая затем постепенно распространялась на другие отрасли производства, по мере возрастания его сложности. Такому расширению сферы организаторской власти особенно должен был содействовать тот факт, что от организатора войны и охоты зависело распределение добычи того и другого рода предприятий; а это, само по себе, давало ему значительную экономическую силу и авторитет среди группы.

       Организаторский труд, по видимому, представляет из себя исторически самую раннюю форму сложного (квалифицированного) труда вообще. В первобытно-коммунистической группе, где каждый умел делать всё, что другие, труд каждого можно рассматривать как настоящий простой труд; таким же является исполнительский труд большинства в патриархально-родовой группе. Только роль организатора не может выполняться безразлично тем или другим лицом. Она требует особенной опытности, отчасти, быть может, и не вполне обычных способностей.

       Организатор в своих действиях всецело руководствуется, вначале по крайней мере, общими интересами рода. Основываясь, с одной стороны, на общей сумме потребностей группы, с другой стороны – на общей сумме труда, которой группа располагает, он распределяет работы, устанавливает формы сотрудничества и разделения труда. Само собой разумеется, что всю эту сложную деятельность он выполняет в наибольшей части вполне стихийно, следуя установившемуся обычаю, примеру предков; лишь в сравнительно мелких частностях производства, в которых обычай не даёт прямых указаний, организатор принужден действовать самостоятельно, по собственному соображению.

       Возраставшая сложность организаторской деятельности вызывала с течением времени новые изменения в строении родовой группы. Расширение группы и её производства делало невозможным для одного человека выполнение всей организаторской работы в целом; часть её, по необходимости переходила мало-по-малу к другим членам группы, людям обыкновенно пожилым и опытным. Каждый из них являлся организатором, хотя второстепенным и подчинённым, для некоторой части родовой группы и, в силу понятных причин, именно для той части, с которой его связывали наиболее тесные родственные отношения. Таким образом, в пределах рода начали понемногу обособляться семьи, группировавшиеся вокруг частных организаторов, во главе которых стоял патриарх. Однако это обособление в патриархальную эпоху никогда не достигало значительной степени; единство группы преобладало над отдельностью её частей.

       Особенное значение приобрела постепенно семья патриарха. Члены этой семьи всех ближе стояли к общей организаторской деятельности и всех легче могли воспитываться пригодными к ней. Поэтому из их среды чаще всего избирался новый организатор рода, когда умирал или приходил в негодность старый. Естественно, что патриархи стремились закрепить такое положение вещей и заранее подготовляли своих ближайших родственников к организаторской роли. Чем дальше, тем больше такие старания увенчиваются успехом; избрание нового организатора понемногу обращалось в пустую формальность, и патриарх стал фактически сам назначать себе преемника – организаторская роль стала наследственной в одной семье.

       Таковы внутренние производственные отношения патриархального рода. Кроме них, в патриархальном периоде приобретают немалое значение и между-родовые связи человеческого труда.

       С распадением рода связь между вновь образовавшимися группами обыкновенно обрывалась далеко не вполне. В известных случаях, когда силы отдельной группы могли оказаться недостаточными, родственные друг другу (одноплеменные) группы объединялись для совместной деятельности – защиты от вторгающихся иноплеменников, охоты за большими стадными животными и т. п. Во главе подобных предприятий становился либо совет старейшин-организаторов, либо выбранный ими вождь.

       Наряду с подобным организованным сотрудничеством понемногу выступает на сцену иная форма производственной связи между группами – неорганизованное общественное разделение руда. Так как прибавочный труд становиться довольно обычным, а при соединении земледелия со скотоводством – даже постоянным явлением, то возникают излишки производства, запасы. Благодаря различным природным условиям, в которых живут отдельные группы, или благодаря случайным обстоятельствам, запасы эти оказываются у различных групп различными. Быть может, из обычая взаимно родственных групп уступать друг другу подобные излишки возникает первоначально обмен. В обмене выражается неорганизованная производственная связь между группами: фактически одна группа производит продукты не для себя одной, но отчасти и для других групп, те – так же отчасти для неё; производство является до некоторой степени общим между ними; но нет организации для этого общего производства – труд каждой группы организован вполне самостоятельно.

       Эта форма общественного разделения труда в эпоху патриархально-родовых отношений не играет большой роли в жизни отдельных общин: наибольшую часть необходимых продуктов каждое родовое хозяйство производит для себя самостоятельно.

       Таким образом, основные черты производственных отношений отличающие род патриархальный от первобытно-коммунистического, сводятся к следующему: обособление труда организаторского от исполнительского, расширение сотрудничества и разделение труда как внутри групп, так – в меньше мере – и между ними, причём, благодаря наличности прибавочного труда, впервые начинает играть сколько-нибудь заметную роль та неорганизованная форма разделения труда, которая выражается в обмене.

       Все эти формы складываются очень медленно, и их полное развитие наступает лишь в эпоху оседлой жизни, основанной на соединении земледелия со скотоводством. Там, где такое сочетание ещё не достигнуто, черты эти выступают менее резко. В частности кочевники-скотоводы быстрее развивают новые формы жизни, чем чистые земледельцы; явление это зависит во-первых от большей производительности скотоводства по сравнению с первобытным земледелием; во-вторых, от более подвижной жизни кочевников, порождающей более частые столкновения и более частые сношения между людьми.