 |
24 октября, дежурство М. П. Николаевой.
|
|
|
|
24 октября, дежурство М. П. Николаевой.
25 октября, дежурство Н. О. Массалитинова. Н. Массалитинов
26 октября, дежурство Е. М. Раевской.
27 октября, дежурство С. В. Халютиной.
28 октября, дежурство И. М. Москвина.
11 ч. 40 м. утра. В театре Вл. Ив., Вас. В. Лужский, Трушников, В. Л. Мчеделов. В кассе идет новая [продажа] (сегодня суббота), в вестибюле публики много. [Все] кассирши на местах. На улице пальба — пулеметы[dcxxi], кажется, что стреляют из орудий. В лазарете (в доме Лианозова) суета. Поминутно привозят раненных. Телефоны не работают. Цепь солдат с пулеметами выстроилась по переулку, против театра. Солдаты тревожно смотрят в сторону Б. Дмитровки, {354} Тверской. Их куда-то увели. Никто не знает, за кого они: за большевиков или Временное правительство. Публики на улицах много. Паники не видно.
12 ч. дня. Пришел А. Б. Велижев. Заходила Е. М. Бебутова и г‑ жа Дмоховская. Вл. Ив. советует отменить спектакль. В театр часто звонят, из театра звонить нельзя. Пальба продолжается. В переулке снова цепь солдат — ружья наперевес.
12 ч. 20 м. Подъехал грузовой автомобиль — раненых много.
На углу Газетного и Тверской, где идет новая стройка, говорят, засели юнкера и их будут брать приступом. Раненых носят и на руках.
Пришел Н. П. Кудрявцев.
По тротуару, на стороне театра, пронесли на ручных носилках раненных в живот (я стоял в это время у окна в большом фойе), и сейчас же за ними несколько человек любопытных идут, преимущественно женщины, а за ними какие-то барышни разбирают между [собой] только что взятые билеты из кассы театра; напротив, около [магазина] Мейер [? ], подъехал офицер на извозчике и стал отдавать ему плату за езду! (Без. 15 м. 1 ч. дня. )
|
|
|
В. И. Немирович-Данченко решительно за отмену спектакля сегодня, не рассчитываем, что завтра и послезавтра можно будет играть. Звонилась Коренева, спрашивала о спектакле, да и не только она, а телефон все время звонит с такими запросами. А выстрелы то и дело, то одиночные, то почаще, то пулеметные — точно железные ставни задвигают! Отсюда по телефону дозвониться нельзя. Звонили еще Сушкевич и Воронецкая и тоже о спектаклях и у нас и [у] них!
1 ч. 15 м. Из Белостокского госпиталя обратились с просьбой пустить в театр отряд санитаров — для отдыха и организации. В 1 ч. 20 м. вестибюль бельэтажа занят студентами и сестрами милосердия. Пришел прокурор Судебной Палаты Сталь. Ему необходимо пройти на заседание в Городскую думу — нет возможности[dcxxii].
Серьезный бой, по слухам, у Национальной гостиницы. Там засел 56 (большевистский) полк. Говорят, что стреляют разрывными пулями.
Сталь говорит, что с фронта идут войска на защиту Врем. прав. — на Москву и Петроград.
Пальба продолжается.
Пришли Н. А. Румянцев, Подгорный и Ершов.
Решил оставить в театре на дежурство 4‑ х сторожей, нет только хлеба.
Хлеба достали. Дежурившие санитары ушли. Палят теперь по Б. Дмитровке, по направлению к «Континенталю». На углу Кузнецкого и Б. Дмитровки убили мальчика 10 л., он хотел перебежать через улицу.
На улице говорят, что Малый театр изрешетили пулями.
Около 3‑ х часов ушел Вл. Ив. с Н. А. Румянцевым. [И. Москвин]
{355} 21 ноября.
Первый день спектаклей после октябрьской революции. Другие театры, кроме Государственных, начали 8 ноября. Наш вошел в соглашение с Государственными открыться, когда мы совместно признаем условия гражданские хоть минимально возможными для функционирования театров. Остановились на 21 ноября, т. к. в этот день, в 2 часа, заканчиваются выборы в Учредительное Собрание, и если они пройдут свободно, без насилий и эксцессов, то это будет означать возможность деятельности театров. Так и случилось.
|
|
|
Однако нельзя сказать, чтобы внешние условия способствовали покойному и сосредоточенному течению спектаклей. Публика все еще находится в состоянии напуганности. Слухи, возбуждающие паническое настроение, не прекращаются. Охраны улиц совсем нет. Трамваи к тому же ходят только до 9 часов.
Мы начали со спектаклей, проданных до революции[dcxxiii]. Билеты были тогда все проданы. Публике было предоставлено право получить деньги обратно. Однако сегодня и утром и вечером («Синяя птица» и «Три сестры») сборы совсем полные. Состав утренней публики почти обычный — средней интеллигенции, так называемых «беженцев»; очень мало рабочих или солдат — попадается, но мало. Состава вечерней публики не смог уловить. Опять низшей демократии, если позволено будет так выразиться о рабочих и солдатах, — опять, как и утром, почти нет. То есть не больше, чем это бывало и раньше в Худ. театре. Я хочу сказать, что ее (демократии) торжество еще не привело ее в Худож. театр. Но и решительное отсутствие наиболее дорогой буржуазии. Вероятнее всего, что здесь смешались опять немосковская средняя интеллигенция с служащими московских торговых домов, магазинов. Словно бы даже некоторый сдвиг от Корша[dcxxiv].
Что касается моих наблюдений по театру в качестве дежурного, то об упущениях, мною найденных, докладываю Правлению особо[dcxxv].
В. Немирович-Данченко
|
|
|
