 |
5. Представление макетов, критерии оценки и определение победителя конкурса
|
|
|
|
5. Представление макетов, критерии оценки и определение победителя конкурса
5. 1. На конкурс принимаются макеты, выполненные в любой технике исполнения, кроме рисунка.
5. 2. Макет должен составлять единую экспозицию, соответствующую Техническому заданию (приложение1).
5. 3. Представленные работы должны содержать Сопроводительную записку со следующей информацией:
1) фамилия и имя автора (авторов);
2) название и номер образовательного учреждения, класс, возраст авторов);
3) контактные телефоны.
Работы без указания требуемых данных не рассматриваются. Принятые на конкурс работы не комментируются. Итоги конкурса не пересматриваются. Работы не возвращаются.
5. 4. Все участники должны сдать готовые макеты и сопроводительные записки к ним не позднее 24 апреля 2021 г. по адресу: г. Глазов, ул. Кирова, д. 11, 2 этаж.
5. 5. Основным критерием оценки является соответствие макета условиям технического задания. Кроме этого на решение жюри будут влиять:
5. 5. 1. внешний вид (общее впечатление),
5. 5. 2. аккуратность и эстетичность исполнения макета,
5. 5. 3. деталировка и степень сложности изготовления макета,
5. 5. 4. творческий подход к изготовлению макета,
5. 5. 5. соответствие работы возрасту учеников.
5. 6. Победителя конкурса (1-3 место) награждаются дипломами и памятными подарками.
5. 7. Организатор, партнеры и жюри конкурса оставляют за собой право присуждать специальные дипломы и подарки.
6. Финансирование конкурса
6. 1. Финансирование конкурса осуществляется за счёт учредителей.
6. 2. Оплата проезда к месту проведения конкурса, а также питание и проживание осуществляются направляющей стороной.
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
|
|
|
Техническое задание
на изготовление архитектурного макета
удмуртской крестьянской усадьбы
20-х годов XX века
1. Объект макетирования: удмуртская крестьянская усадьба 20-х годов XX века (на примере усадьбы П. В. Наговицына. Почтовый адрес: Вятская губерния, Глазовский уезд, Лудошурская волость, д. Омутница (Туктым), ул. Сибирская (Серкопал), д. 68).
2. Главная цель макетирования: музейный экспонат.
3. Масштаб макета: в соответствии с требованием ГОСТ 2. 002-72*(устанавливающим масштаб уменьшения изображения на макете в виде ряда: 1: 5; 1: 10; 1: 20; 1: 25; 1: 50; 1: 100; 1: 200[1]), для настоящего конкурса избран масштаб 1: 100. Высота макета избы – не более 70 мм, двухэтажного амбара (кеноса) – не более 100 мм.
4. Рекомендуемая величина подмакетника (плиты, на которой размещают и закрепляют макет) – 0, 5 м × 0, 5 м.
5. Степень детальной проработки отдельных элементов не регламентируется
6. Тип конструкции – статичный.
7. Материалы для изготовления макета: дерево или его имитация.
8. Не является обязательным: наличие подсветки, проекционных изображений, звуковых сигналов и пр.
9. Не является обязательным изображение рельефа поверхности (возвышенности, впадины, ровное полотно).
10. Не регламентируются материалы для изготовления вспомогательных элементов макета: например, прозрачный колпак для хранения и защиты от внешних воздействий или основу (подмакетник), а также безопасную упаковку для транспортировки изделия на дальние расстояния.
11. Письменные источники и фотографии, рекомендуемые для ознакомления в процессе работы над созданием макета
11. 1. Структура архитектурного ансамбля хозяйства.
Со слов Анны Алексеевны Учановой (Наговицыной) – внучки Петра Васильевича Наговицына, являвшейся старшей сестрой видному российскому государственному деятелю, Народному комиссару социального обеспечения Российской Федерации Иосифу Алексеевичу Наговицыну (1888 – 1937), родительская усадьба в д. Омутница (Туктым) в начале XX века выглядела следующим образом: «Хозяйство: дом, был ещё другой дом, сдавали в аренду под магазин, был амбар и ещё амбар, 2 хлева и конюшня, 3 лошади. Это хозяйство принадлежало отцу (Алексею Петровичу – В. Х. ) и его брату (Михаилу Петровичу – В. Х. )»[2]. Запись произведена 8-9 декабря 1960 года известным удмуртским историком Н. П. Павловым в связи с тем, что в этот период он собирал материал для его первого (из трёх) документального очерка о жизни и деятельности Иосифа Алексеевича Наговицына. Далее Анна Алексеевна уточнила: «После Брестского мира[3] приехали [братья] Сергей и Иван из армии, построили амбар вдвоём»[4].
|
|
|
11. 2. Величина (площадь) внутреннего дворового пространства. Размер въездных ворот.
Т. П. Костицына, известный исследователь пионерского и комсомольского движения в Удмуртии, повествуя о деталях зарождения пионерского движения в Вотской автономной области после подписанного 17 мая 1923 года председателем Облисполкома И. А. Наговицыным соответствующего решения Облисполкома, приводит интересный факт из её беседы с первым председателем пионерского отряда в Омутнице (Туктыме) – Зинаидой Сергеевной Корепановой (Наговицыной) – племянницей И. А. Наговицына. «В это время [1924 г., май] нам здорово помог дядя Иосиф. Он направил в Омутницу показательный трактор «Фордзон», а вслед за ним прибыл и сам. Сразу забыв про «антихристов» [так называли в деревне пионеров и комсомольцев после несчастного случая с одним из них], крестьяне валом повалили в наш двор смотреть чудо-машину. Явился строем и наш пионерский отряд. Санко [секретарь комсомольской ячейки Санко Очко – Наговицын Александр Никифорович (1909-1952)] взобрался на стального коня и под салют построившихся перед ним пионеров прикрепил на его радиаторе красный флажок. Вслед за трактором под пионерским флажком все от мала до велика двинулись за околицу деревни. Двухлемешным плугом он с лёгкостью пропахал в утоптанной земле первую борозду и остановился перед восторженной толпой. Глубокий след оставила та борозда в памяти людей. Начав речь на русском языке, Иосиф Алексеевич перешёл на удмуртский и долго-долго отвечал на вопросы односельчан». [5]
|
|
|
11. 3. Вариант плана-схемы усадьбы П. В. Наговицына из д. Омутница (Туктым) Лудошурской волости Глазовского уезда Вятской губернии), в которой родился И. А. Наговицын
[подлежит уточнению]
11. 4. 1. Вид жилого дома (1955г. ) из усадьбы П. В. Наговицына, перевезённого наследниками в 1953 г в п. Балезино Удмуртской Республики (ул. Свободы, д. 28). [6]
11. 4. 2. Вид жилого дома (1963 г. ) из усадьбы П. В. Наговицына, перевезённого наследниками в 1953 г в п. Балезино Удмуртской Республики (ул. Свободы, д. 28)[7].
11. 5. Современный вид (2018 г. ) жилого дома из усадьбы П. В. Наговицына, перевезённого наследниками в 1953 г в п. Балезино Удмуртской Республики[8].
ПРИЛОЖЕНИЕ 2.
Из статьи Е. Ф. Шумилова
«Архитектура удмуртской крестьянской усадьбы» [9].
Народные постройки всегда в той или иной степени отражают историю народа, его обычаи и верования, его представления о красоте и хозяйственный уклад. Это своеобразный «деревянный фольклор», представляющий огромный интерес для исследователя. Кроме того, произведения народной архитектуры играют значительную роль в эстетическом и патриотическом воспитании, а также могут явиться основой для профессионального зодчества. Важной задачей в связи со всем этим представляется определение архитектурно-художественных достоинств и национальной специфики удмуртского народного зодчества, всё ещё недостаточно изученного.
Определённый вклад в дело изучения зодчества удмуртов внесли археологи и этнографы как дореволюционные (И. Н. Харузин, И. Н. Смирнов)[10], так и советские (А. И. Пинт, М. Г. Маркелов, В. Н. Белицер, К. И. Козлова, Т. А. Крюкова, А. П. Смирнов, В. Ф. Генинг)[11]. Этими авторами многое сделано для систематизации и выяснения путей эволюции удмуртских народных построек. Но, к сожалению, проблема их национальной характерности и, особенно, эстетической ценности не привлекала внимания исследователей. Более того, для дореволюционных авторов характерно скептическое отношение к самой возможности архитектуры как вида искусства у удмуртов. Например, профессор Казанского университета И. Н. Смирнов, говоря о крестьянских постройках, писал о «неспособности к росту», «слабом развитии и неподвижности» народного творчества удмуртов и родственных им народов[12].
|
|
|
Все дореволюционные историки отмечали в своих работах крайне неудовлетворительные бытовые, санитарно-гигиенические условия жизни коренного населения Удмуртии. При этом некоторые из авторов стремились грязь и тесноту выдать чуть ли не за национальные особенности удмуртского национального зодчества, не пытаясь выявить социально-экономические корни данного явления.
Настоящая статья является первой попыткой (выделено нами – В. Х. ) определения национального и художественного своеобразия некоторых наиболее важных типов удмуртских народных построек, входящих в ансамбль крестьянской усадьбы[13]. Статья не затрагивает целый ряд вопросов, связанных с архитектурно-декоративным убранством жилища, производственным и культовым деревянным зодчеством, а также вопросы, связанные с народным зодчеством в городах. Всё это должно явиться предметом специального исследования. Хронологически круг рассматриваемых в статье построек ограничен XIX – началом XX веков.
|
|
|
