 |
Второй спектакль «Доходное место»
|
|
|
|
ДИАЛОГИ С КОЛЛЕГАМИ
Все педагогические вопросы — от сравнительно простых до самых сложных — как, я думаю, уже понятно из всего вышесказанного, обду-мываются, обсуждаются и по возможности решаются вместе — единой педагогической командой. Это правильно и по существу (вопросы эти по своей природе комплексные), и методически, и тактически. Индивидуальность ученика (а в ее ощущении — весь фокус педагогики) предстает в свете наблюдений разных педагогов. Ученики находятся под объемным воздействием разных специалистов, это значит, что они слышат корневые профессиональные истины, по-разному сформулированными. Что художественно эффективно. Общение педагогов между собой постоянно. Мы говорим друг с другом и дискутируем не только на уроках, зачетах и экзаменах, но и непрерывно — утром, днем и вечером, очно, письменно, по телефону и т. д.
Я с удовольствием привожу здесь некоторые (лишь некоторые) из наших многочисленных диалогов. Мои дорогие собеседники — это: Юрий Харитонович Васильков, профессор кафедры пластического воспитания нашей академии, лауреат Национальной премии Латвии; Валерий Николаевич Галендеев, заведующий кафедрой сценической речи, профессор, доктор искусствоведения, заслуженный деятель искусств России, лауреат Государственной премии и премии им. Станиславского; Лариса Вячеславовна Грачева, заведующая лабораторией психофизиологии актерского творчества, профессор, доктор искусствоведения.
Диалоги с коллегами 227
РАЗГОВОРЫ
С Ю. X. ВАСИЛЬКОВЫМ
РАЗГОВОР ПЕРВЫЙ
В.Ф. Три года назад я пригласил вас, Юрий Харитоиович, преподавать танец, — тогда мы еще не говорили «пластическое воспитание», на наш курс. Сейчас я не жалею об этом и рад нашему сотрудничеству. Но я хотел бы послушать на этот счет и вас самого. Нет ли у вас разочарования, что вы этим делом занялись? Насколько для вас дело оказалось новым? Какие возникли проблемы, какие были открытия?
|
|
|
Ю.В. Разочарования нет, прежде всего, потому, что я продолжаю заниматься любимым делом — танцем. До прихода на курс я десять лет преподавал в Вагановке характерный танец. Но проблемы, конечно, возникали. Встали вопросы: как преподавать, какие требования предъявлять студентам, что такое предмет танца в драматической школе — профессиональная ли это дисциплина или просто ознакомление с элементами танца...
В.Ф. В балетную школу наших студентов не приняли бы...
Ю.В. Конечно, нет, по не в этом дело. Мне приходилось преподавать в частных балетных классах, куда порой приходят люди заниматься по непонятным для профессионалов причинам. То ли из большой любви к балету, то ли, как у нас говорят, «для пищеварения»... Но условия частной школы не позволяют относиться к ним снисходительно, и приходилось, что называется, «угождать». Но в итоге они подтягивались, исправлялись походки, получались какие-то результаты в физическом и психологическом плане. Иногда это были некрасивые и, вероятно, закомплексованные люди. Но, если после наших занятий они могли почувствовать себя уверенней, мне это доставляло радость.
В.Ф. Они получают удовольствие...
Ю.В. Да, и даже чувствовали себя свободно. Будь он худой или толстый, маленький или высокий, но если он свободно себя чувствует, свободен в выборе движений, то мне всегда это приятно. На мой взгляд, танец — это, прежде всего, ощущение свободы.
В.Ф. Конечно.
Ю.В. Я представлял себе, с чем я могу столкнуться на курсе в драматической школе. Проблема состояла в том, чтобы выбрать меру: в какой степени профессиональные навыки, например, балетный станок, можно применить здесь и каковы профессиональные критерии. Меня не смущало это и потому, что мы знаем, танец в свое время преподавался в гимназиях, кадетских корпусах...
|
|
|
228
|
|
|
