 |
2.1. Определение экзистенцанализа через соотнесение с переживанием
|
|
|
|
2. 1. Определение экзистенцанализа через соотнесение с переживанием
Если включить то, на чем фокусируется экзистенцанализ (а именно персональное переживание), в определение ЭА, то получится следующее:
Экзистенциальный анализ (экзистенцанализ) – это психотерапевтический метод, цель которого состоит в том, чтобы сделать человека способным жить с внутренним согласием по отношению к своим действиям и своему бытию.
Жизнь с внутренним согласием. Способность жить с внутренним согласием – это важнейшее основание для того, чтобы человек ощущал свою экзистенцию как исполненную. Жить с внутренним согласием не означает, что все сложные темы сняты и все проблемы решены. Еще многое может быть недостигнутым, может ждать своего прояснения и проработки, причинять боль и т. д., но уровень внутреннего согласия, тем не менее, может быть высоким. Также и смысл только тогда становится эмоционально наполняющим (а не остается лишь когнитивной категорией), когда есть внутреннее согласие с принимаемыми решениями и их реализацией.
Тезис экзистенцанализа состоит в следующем: человек переживает полноту экзистенции, когда он внутренне запрошен так, что может делать то, что делает, или давать быть тому, чему он дает быть, с внутренним согласием. Поэтому главным в экзистенцанализе является не борьба за то, чтобы «несмотря ни на что, сказать жизни " да" », как в логотерапии Франкла, а то (в еще более общем плане), чтобы вообще отыскать это «" да" жизни».
Сопоставление этой краткой характеристики с характеристикой логотерапии («несмотря ни на что, сказать жизни " да" ») позволяет увидеть также исторический аспект в развитии экзистенцанализа. В экзистенцанализе речь идет теперь не только о работе с ресурсами, но и о создании предпосылок для того, чтобы человек смог прийти к внутренне свободному «да» и интегрировать пережитое, утраты и т. д., вместо того чтобы держать их на дистанции (см. также: Probst, 2003, 47).
|
|
|
Мочь жить с внутренним согласием – это наиболее важный критерий исполненной экзистенции.
Критерий экзистенции. В экзистенциальном анализе большое значение приобретают отношения человека с миром и его отношения с собой. Поэтому важнейшая задача состоит в том, чтобы найти свое место в жизни, где человек может оптимально развить свои способности (чувствовать себя как рыба в воде; см. Lä ngle, 1988a, 112). Это дает наилучшие возможности для того, чтобы человек мог быть наиболее продуктивным для того мира, который его окружает, для других и для самого себя (для среды, для мира других людей, для собственного мира и для мира смыслов). Однако недостаточно просто находиться в правильном месте, чтобы быть продуктивным. Кроме этого необходимы также хорошие отношения с собой, которые дают ключ к исполненной экзистенции: внутреннему согласию с тем, что ты делаешь, а в конечном итоге с самой жизнью. В этом состоит критерий экзистенции: смочь окунуться в жизнь, пуститься на что‑ то, ангажировать себя; жить, будучи преданным тому, что ты делаешь, выполнять это с самоотдачей, смочь «сделать дело своим», как сказал Карл Ясперс (1941, 398). Это означает, что человек так подходит к делу, чтобы сохранять и поддерживать то, что для него ценно, то, с чем он чувствует себя связанным, с чем находится в отношениях, что ему соответствует и что для него важно, за что он может нести ответственность и к чему он чувствует себя призванным. В этом Франкл видел наивысшую степень исполненности бытия: в том, чтобы делать что‑ то по‑ настоящему «свое» (Seinige).
|
|
|
Болезнь с точки зрения экзистенцанализа. Согласно экзистенцанализу человек болен или страдает от психического расстройства, когда в его жизнедеятельности что‑ то постоянно и систематически препятствует обнаружению и реализации важного для него, того, ради чего, собственно, он хотел бы жить. Если в осуществлении экзистенции есть препятствия, то жизнь не может быть исполненной, страдания усиливаются. Здесь уже проявляются очертания основного закона экзистенцанализа, о котором подробно пойдет речь в следующей главе: отсутствие исполненности в жизни или в какой‑ то отдельной ее сфере есть результат недостатка самоотдачи (Hingabe).
Человек болен, если он снова и снова не может делать того, что хочет делать, что для него важно.
2. 2. Экзистенциально‑ аналитический принцип аффирмации жизни
Аффирмация жизни. Аффирмация жизни означает акт утверждения жизни (когда мы говорим жизни «да» или занимаем жизнеутверждающую позицию). Поэтому аффирмация жизни тесно связана с внутренним согласием. Как уже говорилось в предыдущем разделе, внутреннее согласие является центральным понятием экзистенцанализа, благодаря которому проясняется суть многих других его содержаний. Кроме того, на основе понятия внутреннего согласия строится базовый инструментарий экзистенциально‑ аналитической работы. Поэтому оно имеет не только теоретическое, но и практическое значение.
Аффирмация жизни – акт утверждения жизни (сказать жизни «да»).
Если говорить о сути внутреннего согласия, то оно представляет собой просто акт утверждения: мы ощущаем внутренне «да» чему‑ то. Такое «да» оказывает специфическое обратное воздействие на субъект: оно усиливает [13] его собственные действия. Кроме того, растет и укрепляется утверждающая установка по отношению к жизни в целом. Тем самым жизненная аффирмация характеризует то обратное воздействие, которое оказывает жизнь с внутренним согласием на конкретные действия и на установку по отношению к жизни вообще.
С помощью понятия жизненной аффирмации в экзистенцанализе обозначается утверждающая установка по отношению к жизни, которая находит свое выражение во внутреннем согласии с собственными действиями.
|
|
|
Через понятие «внутреннее согласие» может быть дано еще одно определение экзистенцанализу: «Экзистенцанализ – это нахождение " да – жизни" »[14] (Lä ngle, 1997, 1999b). Персональная позиция человека по отношению к жизни («да – жизни») складывается благодаря прикосновению к «фундаментальной ценности» самой жизни в опытах переживания хорошего. Кроме отношений с жизнью полное «да – бытию» строится на основе «да – миру» и расчищает путь к самоценности и смыслу (см. гл. 3).
В логотерапии жизненная аффирмация – это утверждение жизни в трудных, кризисных обстоятельствах, что происходит благодаря видению смысла, который является источником силы для того, чтобы «несмотря ни на что, сказать жизни " да" » (Frankl, 1946b). В этом же духе выдержаны в логотерапии концепция мотивации (воли к смыслу) и концепция обнаружения смысла (ценностных категорий).
Внутреннее согласие как экзистенциальная характеристика свободы. Понятие внутреннего согласия в большей степени связано с переживанием и тем самым представляется более близким к практике, чем параллельные ему философские понятия «свобода» и «решение». Внутреннее согласие – это экзистенциальная характеристика свободы; как таковое оно является психологическим аналогом этой духовной способности человека. Если мы даем чему‑ то внутреннее согласие, то чувствуем, что здесь дело касается нас самих, что мы внутренне захвачены, что мы рискуем и что в этом мы совершенно свободны (собственно, являемся самими собой). Дать чему‑ то внутреннее согласие означает свободно решиться на что‑ то, то есть человек может дать внутреннее согласие только тогда, когда он свободен, и только потому, что он свободен.
Человек может дать внутреннее согласие только когда он свободен.
Психиатр и экзистенциальный философ Карл Ясперс (Jaspers, 1962, 119) считал предрасположенность человека к свободе и принятию свободного решения настолько важной для экзистенции, что даже определял через нее само бытие человеком: «Я являюсь тем, кто я есть, благодаря моим решениям». Вместе с Франклом[15] (Frankl, 1975, 324; 1946а, 37) мы могли бы так обобщить соответствующие идеи Ясперса:
|
|
|
«Человеческое бытие – это бытие решающее: оно не просто есть – оно каждый раз решает, чем оно является».
Внутреннее согласие с собственным миром и с внешним миром. Внутреннее согласие распространяется на две основные сферы человеческой реальности: на собственный мир (соотнесение с собой, внутренний мир) и на внешний мир (условия жизни, мир других людей). Внешний мир – это отношения, среда, «другие», окружающие человека. Собственный мир человека – это его тело, мир его чувств (психика), бытие собой (идентичность, установки) и история его жизни (которая охватывает все антропологические измерения). Внутреннее согласие с собственным миром означает:
• внутреннее согласие с телом: например, самопринятие в еде, внутреннее согласие на режим сна и бодрствования, согласие с физиологическими процессами, полом, самочувствием, биологическим возрастом и т. д.;
• внутреннее согласие с психикой: например, с собственными чувствами и влечениями;
• внутреннее согласие с самим собой: например, с принятым решением или с установками, убеждениями (а если с ними больше нет внутреннего согласия, то они должны быть изменены).
Внутреннее согласие с собственным миром – это основа для исполненной экзистенции.
Далее мы еще будем подробно говорить об этих элементах собственного мира, сейчас же речь идет о первой спецификации внутреннего согласия и для начала только о внутреннем согласии по направлению вовнутрь. Это наглядно показано на рис. 1.
Последствия внутреннего согласия. Акт внутреннего согласия оказывает непосредственное влияние на установки и переживания человека: повышается готовность к самоотдаче, появляются переживание внутренней связанности с тем, чему человек дает свое согласие, и ответственность. Благодаря внутреннему согласию человек становится открытым, восприимчивым к ценностям, готовым идти на что‑ то ради них, стоять за них. Благодаря внутреннему согласию он готов к тем усилиям, которые необходимы, готов к беспокойству, страху и т. д., которые могут сопровождать его переживания и действия. Дать внутреннее согласие означает быть готовым активно применять свои силы, вкладывать себя во что‑ то.
Переживание внутренней связанности с тем, что делается на основе внутреннего согласия, – это внутреннее последствие; самоотдача – это внешнее, по направлению к миру, последствие внутреннего согласия.
|
|
|
Рис. 1. Внутренний и внешний аспекты жизни с внутренним согласием. На схеме отражены внутренний и внешний аспекты, на которые направлено внутреннее согласие. Здесь раскрывается только внутренний аспект: согласие с собственным Я через три измерения – тело, психика и бытие собой, а также временное измерение истории жизни (биографии). Аспект же внутреннего согласия с внешним миром (смысл, ценности) только намечен
Готовность к самоотдаче. Давая внутреннее согласие, человек приобретает способность к самоотдаче в смысле полной включенности, «отдачи» самого себя. Тем самым мы снова приходим к практическому определению экзистенции («мочь жить с самоотдачей»): акт дачи персонального внутреннего согласия тому, что ты делаешь, напрямую вводит человека в самую сердцевину экзистенции.
В самоотдаче есть движение и риск. В любой самоотдаче содержится движение, она всегда означает двигаться по направлению к какому‑ то месту, иметь адресата. Самоотдача означает также «давать»: активное действие и отдавание себя, «подчинение‑ себя‑ условиям‑ ситуации» (что в первоначальном смысле указывает на бытие‑ субъектом: subjicere означает «подчинять себя»). Самоотдача, конечно же, сопровождается и риском: риском ошибочного видения вещей, разочарования в отношениях, опасности, быть персонально раненым, бессмысленности усилий[16].
Отличие между самоотдачей и «отдаться». Здесь следует указать на опасность возможного смешения понятий, учитывая тот факт, что понятие самоотдачи имеет центральное значение для экзистенциального анализа. Самоотдачу (Hingabe) не следует путать с «отдаться» в смысле «сдаться» (Hergabe), которое означает «перестать‑ быть‑ у‑ самого‑ себя‑ в‑ руках». Это значит, что мои действия начинают определяться кем‑ то или чем‑ то другим. Я позволяю чему‑ то или кому‑ то превращать себя в инструмент, определять себя извне, делать что‑ то, внутренне не участвуя в этом. Когда кто‑ то сдается, он позволяет забрать у себя что‑ то (важное) и прежде всего самого себя, перестает быть сам у себя. Дело, в котором человек внутренне не участвует, не наполняет его, не дает ощущения исполненности, а лишь опустошает[17].
В основе самоотдачи лежит собственная воля; когда мы отдаемся, мы чувствуем, что нас определяют извне.
Базовое положение экзистенциального анализа. Если в какой‑ то сфере жизни у человека нет исполненности, значит, в этой сфере недостаточно самоотдачи. Тем самым мы можем сформулировать базовое положение экзистенциального анализа:
Без самоотдачи нет исполненности.
Практическое влияние внутреннего согласия. Какое практическое влияние имеет внутреннее согласие, можно проследить на примере курения, неправильного питания и т. д. Давая внутреннее согласие на что‑ то, человек снова и снова встает перед принятием решения, спрашивая себя: «Я действительно хочу выкурить эту сигарету? », «Хочу ли я докурить ее до конца или уже достаточно? », так постепенно в нем возникает больше осознанности, он начинает лучше чувствовать, что он делает и что он по‑ настоящему хотел бы делать. Если человек снова и снова будет задавать себе этот вопрос перед принятием решения, то в большинстве случаев это приведет к изменению поведения или по крайней мере подготовит почву для этого.
Благодаря постоянному запрашиванию внутреннего согласия человек начинает чувствовать, чего он действительно хочет.
Описание случая. Следующий пример приводится для описания применения внутреннего согласия в терапии.
27‑ летняя Бетти[18] пришла на терапию с паническими атаками и депрессией. Эти проблемы возникли у нее в течение месяца после смерти отца. С тех пор пациентка чувствовала себя полностью беспомощной и утратившей всякие ориентиры.
Бетти со своими родителями жила в загородном доме. У нее было три старших брата, которые уже жили отдельно. Как младший ребенок и единственная девочка Бетти была любимицей отца. Он с детства окружал ее роскошью: покупал дорогую одежду, оплачивал дорогие увлечения, путешествия, выделял солидные суммы на карманные расходы. Любое желание Бетти удовлетворялось. Однако за всю эту роскошь отец требовал от нее определенной платы: Бетти должна была полностью подчиниться его представлениям о жизни. И она позволила себя «купить». Так, ей пришлось отказаться от того, чтобы развивать свои таланты в области искусства, поскольку отец хотел, чтобы она получила экономическое образование. Бетти ушла из гимназии, открывавшей дорогу в школу искусств, и поступила в коммерческое училище, однако аттестат о его окончании из‑ за многочисленных пропусков (связанных с проблемами мотивации и трудностями учения) получила только в 23 года. Вначале терапии она сказала, оправдываясь: «Мне кажется, у меня уже тогда была депрессия, поэтому я и не смогла вовремя окончить это училище». После училища она стала получать медицинское образование. Интереса к медицине у нее не было, она просто в очередной раз хотела угодить отцу. Она по‑ прежнему жила, ни в чем себе не отказывая: придавала большое значение красивой одежде и украшениям, за два года терапии не было случая, чтобы она дважды пришла в одном и том же наряде! Ее занимали такие, например, вопросы: купить ли ей новую машину или лошадь.
Когда отец внезапно умер от инфаркта, у Бетти начались панические атаки и депрессия. До сих пор Бетти не жила своей жизнью, а лишь пыталась соответствовать представлениям отца о ее жизни. Она все время пыталась нравиться отцу и не отваживалась спрашивать саму себя, есть ли у нее внутреннее согласие на то, чем она занималась. В самом начале терапии и при наличии ярко выраженных симптомов у нее еще не было никаких чувств по поводу самой себя. Она считала, что в ее жизни до сих пор все было в порядке.
После начальной фазы печали в связи с утратой отца мы начали подымать в беседах тему ее внутреннего согласия со своими действиями: «Соответствует ли вам то, как вы живете и жили? » После проживания печали ее чувствительность повысилась и она смогла почувствовать печаль по поводу того, что до сих пор не жила своей собственной жизнью. Это привело к временному усилению симптоматики.
Страдание усилилось, но оно помогло ей пересмотреть свою жизнь, чтобы обнаружить то, чего по‑ настоящему хотелось ей самой.
Для Бетти оказалось очень болезненным признать, что у нее нет внутреннего согласия на получение выбранного ею медицинского образования, что она никогда этого не хотела. Взглянув правде в глаза, она поняла, что ей бы хотелось стать либо секретаршей, либо поваром, либо тренером по конному спорту. После некоторых раздумий она приняла решение в пользу последнего. Теперь она смогла осознать также, что многими из своих дорогих хобби, такими как полеты на дельтаплане или на планере, она занималась только в угоду отцу, в то же время лишая себя того, что ей по‑ настоящему нравилось, например готовить, вязать, работать в саду, писать короткие рассказы и стихи. Но поскольку эти занятия не соответствовали ожиданиям отца, она этим не занималась.
Таким образом, основное направление терапии состояло в том, чтобы шаг за шагом выстраивать такую жизнь, с которой у нее было внутреннее согласие. Через два года терапии Бетти была полна сил и высоко мотивирована. Она отказалась от своих престижных увлечений и с удовольствием переключилась на «банальные» виды активности, которыми до сих пор занималась ее прислуга. У нее было чувство, что она никогда раньше не жила так интенсивно и не испытывала такой внутренней удовлетворенности, как сейчас. Это заметили также и окружающие, например ее мама. Панические атаки и депрессия исчезли уже через несколько месяцев терапии. У Бетти появилось чувство, что теперь в ее жизни есть собственные ориентиры.
|
|
|
