 |
Рак‑отшельник и актиния
|
|
|
|
18 августа 2003 года метеорные патрули обоих полушарий обнаружили мощный поток мельчайших небесных тел, вторгшихся в атмосферу.
Потоки метеоров – явление не редкое. Они образуются при встречах Земли с метеорными роями, которые, в свою очередь, возникают во время распада кометных ядер. Молодые компактные рои орошают Землю метеорными дождями, и тогда в ясную ночь видно, как по небосводу, словно дождевые капли по оконному стеклу, бегут падающие звезды.
Траектории метеоров обычного потока почти параллельны. С Земли они кажутся расходящимися из одной точки – радианта. Радианты метеорных потоков видны на фоне созвездий. По имени принявшего радиант созвездия или ближайшей яркой звезды нарекают и сам поток.
Уже несколько тысячелетий известны Лириды и Персеиды, они навещают Землю регулярно, в раз и навсегда установленные сроки. А вот Андромедиды и Боотиды постепенно удаляются от орбиты Земли, поддавшись зову иных планет…
Новый поток нагрянул нежданно. И главное – у него не было радианта. В глазах ученых такой поток – всадник без головы…
Частицы неведомой материи образовали пространственную спираль, настоящий «коридор входа» в атмосферу, словно каждая частица представляла собой микроминиатюрный космический корабль.
Поскольку безрадиантный поток не тяготел ни к одному из созвездий, его назвали Космонидами.
Метеорный патруль наблюдает за подступами к Земле. Это автоматический комплекс устройств, действующих независимо, дополняя друг друга. Взаимный контроль страхует от ошибок. А роль третейского судьи, на случай разногласий, играет главный астрокомпьютер Земли, соединенный световодными линиями с метеорными патрулями. Он обобщает и осмысливает информацию, стекающуюся со всех параллелей и меридианов. Результат высвечивается на дисплеях метеорных патрулей и заносится в долговременную память астрокомпьютера.
|
|
|
Информация о Космонидах оказалась столь противоречивой и невероятной, что астрокомпьютер, будучи не в состоянии ее осмыслить, повел себя подобно внезапно свихнувшемуся человеку. На дисплеях засветились слова невесть откуда попавшей в память компьютера детской песенки: «У Мэри был маленький козлик…»
* * *
Ни он, ни она не разбирались в таинствах астрономии. Звездное небо было для них не топографической картой Вселенной, а частью жизни, подобно отчему дому, березовой роще, щебетанию птиц.
– Как жаль, – посетовал он, – что я ничего не смыслю в звездах. Говорить же о них просто так – банально. Все, что мы можем сказать, давным‑ давно сказано.
– Неправда, – возразила она. – Звезды все время меняются. Сегодня они особенно прекрасны. Смотри, звездочка упала… Еще… И еще одна… До чего красиво!
– Загадай желание, так всегда делают.
– А ты загадал?
– Да. Я хочу, чтобы мы с тобой были счастливы.
– Пусть все люди на Земле будут счастливы!
Он тихо рассмеялся:
– Это несбыточное желание. Все люди не могут быть счастливы. Счастье выпадает немногим.
– Но почему?
– Да так… Знаешь, великие люди редко бывали счастливыми. Они либо рано умирали, либо сходили с ума. И вообще, их личная судьба…
– По‑ твоему выходит, что счастливый человек не способен к творчеству?
– Во всяком случае меньше, чем несчастливый, – сказал он. – Где счастье, там самоуспокоенность, нежелание что‑ либо изменить, а значит – застой. Помнишь: «Остановись, мгновенье»?
– Какую ерунду ты говоришь, – произнесла она холодно. – Все равно, я хочу, чтобы все люди были счастливы.
– Пусть будет по‑ твоему, – согласился он.
|
|
|
* * *
Выстрел стартового пистолета. Воздух, рванувшийся в легкие. Топот ног по дорожке. Рев трибун…
Генри Йестекер был счастлив. Он впервые стал чемпионом.
Марку Остину досталось серебро. О большем он не мечтал и тоже был счастлив.
Прошлогодний чемпион Олаф Ульсон получил бронзу. Это оказалось неожиданностью и для болельщиков, и для него самого. Но неожиданностью радостной. Никто не думал, что он вернется в большой спорт после такой травмы. А он не только вернулся, но и завоевал медаль. Вот почему он улыбался, не скрывая счастья.
…Анри Поль остался последним, но был не менее счастлив: оказаться в компании суперзвезд и проиграть всего лишь сотую секунды, что‑ нибудь да значит!
* * *
– Доктор, постойте! Послушайте, что я вам скажу…
– Да, мадам Мерлон?
– Вы знаете, Пьер Лега умер…
– Не думал, что это произойдет так скоро!
– Ужас… Он врезался на огромной скорости в столб. Но я так счастлива…
– Помилуйте, мадам! – поразился доктор Вежо. – Разве можно радоваться, когда…
– Но, право же, счастье, что Шарль, мой муж, не смог поехать с Пьером: накануне у него случилась диспепсия… ну, вы знаете…
– Поздравляю вас, мадам Мерлон, – сказал доктор. – Вы действительно должны чувствовать себя счастливой. Но и для месье Лега такой конец тоже счастье.
На сей раз возмутилась мадам Мерлон:
– И это говорите вы, врач?! Разве смерть может быть счастьем?
– Увы, мадам. Сейчас можно раскрыть тайну. Пьер Лега был неизлечимо болен, хотя и не догадывался об этом. Катастрофа избавила его от физических и моральных мук.
– Говорят, он даже не успел испугаться, – проговорила мадам Мерлон. – Он так мечтал об этой поездке, так радовался, что даже умер с улыбкой!
– Вот видите. Счастье тоже бывает разным, – сказал доктор Вежо.
* * *
Мириады инопредельных частиц – косморитов усеяли сушу, покрыли, словно планктон, поверхность мирового океана. Каждую из них можно было взять в руки, подивиться странному переливчатому блеску, рассмотреть под микроскопом замысловатую огранку, но не более того…
Космориты не вступали в химические реакции, сохраняя одинаковое безразличие как к дистиллированной воде, так и к плавиковой кислоте либо царской водке. Попытки их структурного анализа закончились неудачей. Ни рентгеновское облучение, ни бомбардировка протонами высочайших энергий не дали результата.
|
|
|
Казалось, космориты отгородились от внешнего мира китайской стеной и разрушить ее земной науке было не под силу. Будучи макроскопическими телами, они тем не менее не признавали законов классической физики.
– Если бы я предсказал существование таких частиц, – заявил в интервью корреспонденту «Монд» крупнейший физик Франции Эмиль Рантье, – то меня немедленно объявили бы сумасшедшим.
– А что вы можете сказать сегодня?
– Рискну высказать безумную мысль, что космориты суть клетки грандиозного мозга, переселившегося на Землю из глубин Вселенной.
– Колоссально! – воскликнул репортер. – Но ведь для деятельности любого мозга нужна энергия. Какую же энергию, по вашему мнению, он поглощает?
Ученый заколебался.
– Вы, конечно, не удержитесь и напечатаете все, что я скажу. И в результате меня сочтут‑ таки сумасшедшим…
– Мэтр, люди жаждут сенсаций… – взмолился репортер. – Редактор никогда не простит мне, если… Да и вы все равно не удержитесь, так зачем зря томиться? Наша газета – солидное издание!
– Ну, хорошо, уговорили, – улыбнулся Рантье. – Так вот, космориты поглощают наши отрицательные эмоции.
– Это что же… космическая экспансия, война миров?
– Вряд ли… Скорее симбиоз. Вспомните классический пример: рак‑ отшельник и актиния.
– Мы в роли рака‑ отшельника? Вот уж поистине сенсация века! – вскричал корреспондент. – Конец отрицательным эмоциям, это ведь хорошо, правда? Для меня ваше открытие – счастливая находка! Спасибо, профессор…
– Хорошо или плохо? – пробормотал Рантье, глядя вслед убегавшему репортеру. – Вот уж не знаю… Сейчас все счастливы, каждый по‑ своему. Но счастливо ли человечество?
|
|
|
