Стоическая оговорка наперед

Как же Марк сумел преодолеть абсолютное отсутствие опыта и стать искусным военным лидером? Как ему удавалось сохранять самообладание в условиях непредсказуемого расклада сил в войне с такими устрашающими врагами? Одна из наиболее важных стоических техник, применяемых Марком, называлась «действие с оговоркой наперед» (hupexhairesis), технический термин, который он упоминает как минимум пять раз в «Размышлениях». Эта идея восходит корнями к ранним стоикам, Марк, читая «Беседы» Эпиктета[159], научился выполнять каждое свое действие с осторожностью и оговоркой наперед. В сущности это означает предпринимать любое дело со спокойным осознанием того, что исход его не в вашей власти. От Сенеки и других философов мы узнаем, что данная техника может принимать форму условия, например: «Если судьбе будет угодно», «Если на то будет воля божья», «Если ничто не помешает». То есть предпринимая что‑ то, мы в то же время что‑ то исключаем: в частности, любые ожидания успеха. Говоря «оговорка наперед», мы имеем в виду, что наши ожидания заранее должны предусматривать то, что в нашей власти. Мы ожидаем внешний результат «с оговоркой», что итог не полностью в нашей власти. Как гласит поговорка: «Делай что должно, и будь что будет».

Герой диалога Цицерона «О пределах добра и зла» (De Finibus) римский стоик Катон Утический использует запоминающийся образ стрелка или копьеносца для объяснения этого тонкого принципа. Подлинная цель стрелка‑ стоика – выстрелить из лука настолько метко, насколько это в его власти. Как ни странно, его мало заботит, попадет его стрела в цель или нет. Он следит за целью, но не за полетом стрелы. Таким образом, он делает все, что в его силах, и принимает любой результат. Цель – а это могло быть животное на охоте – может двигаться непредсказуемо. Скорее всего, Марк принимал это во внимание, когда охотился на птиц и диких кабанов в молодости. Добродетель состоит в том, чтобы делать все, что в ваших силах, и не расстраиваться, если вы придете домой с охоты с пустыми руками – как правило, люди с таким подходом к жизни вызывают восхищение.

Марк четко дает понять, что его внутренняя цель – жить в согласии с принципами добродетели, в частности мудрости и справедливости, но его внешняя цель, то есть предпочтительный результат – это общее благо для всего человечества (и не только его римских подданных). Хоть конечный результат стоикам безразличен, именно в преследовании общего блага и состоит добродетель справедливости. Ведь независимо от того, преуспеете вы или потерпите неудачу в своих попытках принести пользу окружающим, вы можете считать себя добродетельным, если ваши намерения действительно искренни. Только наши намерения имеют значение, как в нравственном, так и в психологическом смысле. Правда, все же следует направлять их к нужному результату. Например, действовать в согласии со справедливостью означает стараться добиться внешнего результата, который, если Судьбе будет угодно, окажется справедливым и полезным для человечества. В «Размышлениях» Марк возвращается к этой теме тысячу раз. В самом деле, если другие философские школы считали, что лучший способ сохранить невозмутимость – это избегать напряжения и ответственности общественной жизни, Хрисипп говорил стоикам, что мудрый человек займется политикой, если ничто ему не помешает. Другими словами, мудрый человек, принимая участие в общественной жизни, желает руководствоваться в своих поступках такими добродетелями, как мудрость и справедливость, насколько, конечно, это реально для него. Но в то же время он принимает тот факт, что результат его действий не всегда подвластен ему. Нет никакой гарантии, что он принесет пользу своим согражданам, но все равно должен стараться делать то, что в его силах. В некотором смысле у стоика и овцы целы, и волки сыты, он совершает действия во внешнем мире и остается неэмоциональным. Как у стрелка Катона, его цель – делать все, что в его власти и силах, одновременно оставаясь безразличным к результату. Подобным образом мы можем представить, что Марк, принимая командование северными легионами, мог сказать себе что‑ то вроде: «Я сокрушу маркоманов и защищу Рим, если Судьбе будет угодно».

Позднее христиане добавляли в конце писем D. V. (Deo volente) – «Если на то будет воля Божья»), а мусульмане и по сей день восклицают: «Ин ша Аллах» (inshallah). В Новом Завете замечательно проиллюстрировано такое отношение:

Теперь послушайте вы, кто говорит: «Сегодня или завтра отправимся в такой‑ то город, и проживем там один год, и будем торговать и получать прибыль». Вы, которые не знаете, что случится завтра. Ибо что такое жизнь ваша? Пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий. Вместо того вы должны сказать: «Если угодно будет Господу и живы будем, то сделаем то или другое»[160][161].

Марк Аврелий запросто мог сказать что‑ то подобное богу Зевсу. Это напоминает нам о том, что в жизни нет ничего определенного. Нет ничего, что находилось бы полностью в нашей власти, кроме собственного волеизъявления. Если мы будем принимать все, что выпадает на нашу долю, и заранее готовиться встретить с невозмутимостью как успех, так и неудачу, мы сможем избежать гнева, удивления или расстройства из‑ за того, что все пошло не так, как нам хотелось бы. Это также поможет нам перестать настраиваться на неудачный исход какого‑ либо дела. Мы сможем тогда сосредоточиться на том, что действительно важно для нас. Стоики единственно хорошими или плохими вещами считают собственные действия и суждения. Это неизбежно заставляет нас сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас, и не распылять эмоции по поводу прошлого и будущего. Беспокоящийся ум постоянно бежит впереди себя, он всегда где‑ то в будущем. И напротив, мудрец‑ стоик крепко привязан к настоящему моменту.

Для описания мудрого человека, действующего с оговоркой наперед, Марк использует аналогию с полыхающим огнем. Представьте огонь, настолько сильный, что его пламя пожирает все, что попадает в поле его действия. Подобным образом ум мудреца, действующего с оговоркой наперед, без колебаний приспосабливается ко всему, что ни пошлет ему судьба. Независимо от того, сопутствует ли ему успех или постигает его неудача, он извлекает пользу из любого опыта. У стоиков могут быть только внешние препятствия, если они в отношении своих желаний используют оговорку: «Если судьбе будет угодно». Например, если люди были не согласны с Марком, он сначала старался убедить их разделить его точку зрения. Однако если они упорствовали в своем отрицании единственно правильного, по мнению Марка, варианта действий, он сохранял спокойствие и превращал препятствие в возможность проявить другие добродетели, такие как терпение, сдержанность или понимание. Ему удавалось сохранять невозмутимость, поскольку он никогда не желал чего‑ то недостижимого, что является одним из основополагающих принципов стоического лечения беспокойства и тревоги[162].

Более того, Марк без страха заявляет о том, что если вы не держите в уме оговорку наперед, предпринимая то или иное действие, то любая неудача тут же становится для вас злом или потенциальным источником страданий. И напротив, если вы примете тот факт, что иного результата просто не могло быть и что он был не в вашей власти, тогда избежите страданий или расстройства. Это спасает наш ум от тревоги и позволяет сохранять невозмутимость как божественный шар, описанный досократовским философом Эмпедоклом, «круглый и истинный», не уязвимый перед огнем или сталью, тиранами или общественной цензурой[163]. Поэт Гораций также использовал этот образ чистого шара при описании мудрого человека, который сам себе хозяин, которому не страшны ни нищета, ни кандалы, ни смерть, который не поддается страстям и смотрит свысока на тех, кто у власти. Человек «совершенный, гладкий и круглый, не позволяющий внешним элементам налипнуть на его блестящую поверхность, если Судьба атакует такого человека, то наносит удар самой себе»[164]. Несчастья не находят зацепки в его уме, потому что он отделяет свой ум от внешних событий, отказываясь наделять их какой‑ либо ценностью. Можно просто сказать, что мы применяем философский подход к результату наших действий: решаем покориться обстоятельствам и остаемся невозмутимыми, что бы ни случилось.