Скорей бы ночь. Как бродяга плакался бродяге. Дорога в рай. Могила в горах. "дикие лебеди в куле" (1919). Мраморный тритон
СКОРЕЙ БЫ НОЧЬ
Средь бури и борьбы Она жила, мечтая О гибельных дарах, С презреньем отвергая Простой товар судьбы: Жила, как тот монарх, Что повелел в день свадьбы Из всех стволов палить, Бить в бубны и горланить, Трубить и барабанить, - Скорей бы день спровадить И ночь поторопить.
КАК БРОДЯГА ПЛАКАЛСЯ БРОДЯГЕ
" Довольно мне по свету пыль глотать, Пора бы к месту прочному пристать, - Бродяга спьяну плакался бродяге, - И о душе пора похлопотать". " Найти жену и тихий уголок, Прогнать навек бесенка из сапог, - Бродяга спьяну плакался бродяге, - И злющего бесенка между ног". " Красотки мне, ей-богу, не нужны, Средь них надежной не найти жены, - Бродяга спьяну плакался бродяге, - Ведь зеркало — орудье сатаны". " Богачки тоже мне не подойдут, Их жадность донимает, словно зуд, - Бродяга спьяну плакался бродяге, - Они и шуток даже не поймут". " Завел бы я семью, родил ребят И по ночам бы слушал, выйдя в сад, - Бродяга спьяну плакался бродяге, - Как в небе гуси дикие кричат".
ДОРОГА В РАЙ
Когда прошел я Уинди-Гэп, Полпенни дали мне на хлеб, Ведь я шагаю прямо в рай; Повсюду я как званый гость, Пошарит в миске чья-то горсть И бросит мне селедки хвост: А там что царь, что нищий — все едино. Мой братец Мортин сбился с ног, Подрос грубиян, его сынок, А я шагаю прямо в рай; Несчастный, право, он бедняк, Хоть полон двор его собак, Служанка есть и есть батрак: А там что царь, что нищий — все едино. Разбогатеет нищеброд, Богатый в бедности помрет, А я шагаю прямо в рай; Окончив школу, босяки Засушат чудные мозги, Чтоб набивать деньгой чулки:
А там что царь, что нищий — все едино. Хоть ветер стар, но до сих пор Играет он на склонах гор, А я шагаю прямо в рай; Мы с ветром старые друзья, Ведет нас общая стезя, Которой миновать нельзя: А там что царь, что нищий — все едино.
МОГИЛА В ГОРАХ
Лелей цветы, коль свеж их аромат, И пей вино, раз кубок твой налит; В ребре скалы дымится водопад, Отец наш Розенкрейц в могиле спит. Танцуй, плясунья! не смолкай, флейтист! Пусть будет каждый лоб венком увит И каждый взор от нежности лучист, Отец наш Розенкрейц в могиле спит. Вотще, вотще! терзает темноту Ожог свечи, и водопад гремит; В камеи глаз укрыв свою мечту, Отец наш Розенкрейц в могиле спит.
ПЛАЩ
Я сшил из песен плащ, Узорами украсил Из древних саг и басен От плеч до пят. Но дураки украли И красоваться стали На зависть остальным. Оставь им эти песни, О Муза! интересней Ходить нагим.
" ДИКИЕ ЛЕБЕДИ В КУЛЕ" (1919)
МРАМОРНЫЙ ТРИТОН
Мечтаньями истомлен, Стою я — немолодой Мраморный мудрый тритон Над текучей водой. Каждый день я гляжу На даму души своей, И с каждым днем нахожу Ее милей и милей. Я рад, что сберег глаза И слух отменный сберег И мудрым от времени стал, Ведь годы мужчине впрок. И все-таки иногда Мечтаю, старый ворчун: О, если б встретиться нам, Когда я был пылок и юн! И вместе с этой мечтой Старясь, впадаю в сон, Мраморный мудрый тритон Над текучей водой.
ЗАЯЧЬЯ КОСТОЧКА
Бросить бы мне этот берег И уплыть далеко В тот край, где любят беспечно И забывают легко, Где короли под дудочку Танцуют среди дерев - И выбирают на каждый танец Новых себе королев. И там, у кромки прилива Я нашел бы заячью кость, Дырочку просверлил бы И посмотрел насквозь На мир, где венчают поп и дьячок, На старый, смешной насквозь
Мир — там, далеко за волной - Сквозь тонкую заячью кость.
СЛЕД
Красивых я встречал, И умных были две, - Да проку в этом нет. Там до сих пор в траве, Где заяц ночевал, Не распрямился след.
ЗНАТОКИ
Хрычи, забыв свои грехи, Плешивцы в сане мудрецов Разжевывают нам стихи, Где бред любви и пыл юнцов. Ночей бессонных маета И — безответная мечта. По шею в шорохе бумаг, В чаду чернильном с головой, Они от буквы — ни на шаг, Они за рамки — ни ногой. Будь столь же мудрым их Катулл, Мы б закричали: " Караул! "
EGO DOMINUS TUUS
Hic. На берегу ручья, в тени от башни, Оставив лампу в комнате гореть Перед раскрытой книгой, принесенной Робартисом, ты бродишь под луной, Как юноша безумный, и, томясь В плену иллюзий, чертишь на песке Таинственные знаки. Ille. Я ищу В себе свой новый образ — антипода, Во всем несхожего со мною прежним. Hic. А лучше бы искать в себе — себя. Ille. Вот в чем распространенная ошибка. Нас мнительный одолевает зуд, И мы теряем прежнюю беспечность. Перо ли выбрав, кисть или резец, Мы только критики, полуартисты, Творенья наши робки, смутны, бледны, Зависимы от публики. Hic. И все же Дант, величайший гений христианства, Сумел так полно выразить себя, Что впалый лик его запечатлелся В сердцах сильней, чем все иные лики, За исключением Христа. Ille. Себя ли Он выразил, в конце концов? Иль жажда, Его снедавшая, была тоской По яблоку на самой дальней ветке? Возможно ли, чтоб этот призрак был Тем смертным, о котором пишет Гвидо? Я думаю, он выбрал антипода, Присвоив образ, что взирал со скал На пыльные палатки бедуинов - Лик идола, клонящегося набок Средь щебня и верблюжьего дерьма. И впрямь, он резал самый твердый камень. Ославлен земляками за беспутство, Презренный, изгнанный и осужденный Есть горький хлеб чужбины, он нашел Непререкаемую справедливость, Недосягаемую красоту. Hic. Но есть поэты и другого рода, В их песнях не трагический разлад, А радость жизни. Вдохновляясь ею, Они поют о счастье. Ille. Жизнелюбы Порой поют, но больше копошатся, Приобретая деньги, славу, вес. И кто из них писатель, кто художник - Неважно; главное для них — возня,
Жужжанье мухи в блюдечке с вареньем. Гражданственный поэт морочит ближних, Сентиментальный лирик — сам себя, Искусство же есть видение мира. Какой барыш на свете может ждать Того, кто, пошлый сон стряхнув, узрел Распад и безысходность? Hic. И однако Никто не станет отрицать, что Китс Любил людей и радовался жизни. Ille. В стихах; а в глубине души — кто знает? Я представляю мальчугана, носом Прилипшего к стеклу конфетной лавки; Ведь он сошел в могилу, не насытив Ни алчных чувств, ни влюбчивого сердца. Болезненный и нищий недоучка, Сын конюха, с рожденья обделенный Богатством, он роскошествовал в грезах И расточал слова. Hic. Зачем ты бросил Раскрытый том и бродишь тут, чертя Фигуры на песке? Ведь мастерство Дается лишь усидчивым трудом, И стиль оттачивают подражаньем. Ille. Затем, что я ищу не стиль, а образ. Не в многознанье — сила мудрецов, А в их слепом, ошеломленном сердце. Зову таинственного пришлеца, Который явится сюда, ступая По мокрому песку, — схож, как двойник, Со мной, и в то же время — антипод, Полнейшая мне противоположность; Он встанет рядом с этим чертежом И все, что я искал, откроет внятно, Вполголоса — как бы боясь, чтоб галки, Поднявшие базар перед зарей, Не разнесли по миру нашей тайны.
Воспользуйтесь поиском по сайту: ![]() ©2015 - 2025 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|