 |
ГЛАВА ЧETBЕРТАЯ 2 страница
|
|
|
|
– И что? – спросил Мишин.
– Все имеет причинно‑ следственную связь. Если бы я это не сказал, он бы принял решение на завтра. Возможно, боец остался бы жив…
– Пей, – сказал Глеб. – Достал ты меня своей философией…
Олег опрокинул в себя кружку водки, поставил, пустую на стол. Закуска была тут же. Прожевав кусок черного хлеба, он сказал:
– Пусть земля ему будет пухом…
Прибежал боец с кухни и принес в двух котелках ужин: макароны по‑ флотски и чай.
– Холодный? – спросил Иванов.
– Какой есть… – отозвался боец и поспешил выйти, но Глеб остановил его:
– Стоять боец!
Разведчик замер у входа.
– Ладно, иди… – отпустил его Иванов.
Солдат выскочил из блиндажа от греха подальше.
– Это первый, – сказал Лунин, имея в виду погибшего. ‑ Сейчас начнем дохнуть как мухи.
Олег, вместе с остальными, принялся работать ложкой, поедая ужин.
– A ты уже привыкаешь, – усмехнулся Мишин, глядя на Нартова.
– K чему?
– Раньше после трупов ты жрать не мог, а сейчас уплетаешь так, что за ушами хрустит…
– Проголодался.
– И привык.
– He знаю…
Иванов разлил остатки водки, и Олег выпил еще.
– Нет, точно привык… – сказал Володя. – Глядишь, и из «пиджака» офицер получится…
– Может и так… – усмехнулся Глеб.
– Да точно привык. Только ты сам этого не заметил, – сказал Лунин.
– Бессмысленная смерть, – сказал Олег. – И эти, которых ночью…
– Это война, – сказал Глеб. – Она одна знает, какая смерть co смыслом, а какая нет.
– Всякая смерть co смыслом, – вставил Лунин и повернулся к Олегу: – Помнишь, ты меня спрашивал, страшно на войне или нет? Ну и страшно тебе сейчас?
Олег задавал Диме этот вопрос много дней назад. Тогда, когда он не знал, что такое война…
|
|
|
– Я не знаю. И да, и нет. Я сам еще не могу разобраться. Страшно, но не так, чтобы все отсохло от страха…
– Это еще цветочки, – усмехнулся Лунин. – Ягодки впереди.
Дима улыбнулся, и от этой улыбки у Нартова по коже пробежали мурашки.
– Все равно война – это дерьмо. Тот, кому она нужна, не знает тех страданий, которые выпадают на долю тех, кто оказался на войне. Будь моя воля, – Олег сверкнул глазами, – я бы лично убил бы того, кто развязал эту войну!
– Тогда тебе придется перестрелять все наше правительство! – рассмеялся Глеб. – И всех персидских шейхов, которые не заинтересованы, чтобы на Кавказе можно было спокойно добывать нефть. Кавказ к Европе ближе и Европа покупала бы нефть у нас, а не у них. Вот им это и не надо. Чистая экономика, никакой политики или религии… ну, разве только для прикрытия основной идеи…
– Ответственность за развязывание войны должна ложиться на тех, кто ее развязал, – Олега уже понесло, и он не мог остановиться, пока не выговорится. Рядом сидели мужики, хлебнувшие войну и понимающие, что без какой‑ то отдушины человек на войне быстро свихнется. Отдушиной Нартова было желание выговориться… – Но, по‑ моему, в истории редки случаи, когда высших руководителей страны судили за развязывание войны, за безвинные жертвы…
– Да, – кивнул Глеб.
– A нам – умирай, – Олег потянулся за котелком, в котором был чай, налил себе полкружки.
Мишин скривился при последних словах Нартова. Олег, посмотрев на него, чуть не сплюнул co злости. B этот момент прибежал посыльный из штаба:
– Товарища лейтенанта Нартова в штаб, срочно…
– B штаб, срочно… – передразнил посыльного Иванов.
B штабе кроме штабных офицеров сидели Самойлов, один из его сержантов‑ контрактников с автоматом, и связанный по рукам бородатый араб.
– Тебе собеседника привели, – усмехнулся Шумов. – Приступай…
– Где его взяли? – спросил Олег.
|
|
|
– На выходе из Киров‑ Юрта, – отозвался Самойлов. – Уходил на Элистанжи вместе с еще двумя.
– A где они?
– Там, – Самойлов глазами указал вверх. Все было понятно без подробностей.
Олег подсел к задержанному, и спросил:
– Имя?
– Али, – отозвался «собеседник».
– У кого был в отряде?
– Я заложник. Меня бандиты поймали в Грозном…
Олег перевел это на русский язык.
– Врет, скотина, – сказал Романов. – Думает, что мы тут в игрушки играем…
Самойлов сказал Нартову:
– Переведи ему, что мы парни серьезные и хотим от него получить только правду. Если он не будет говорить, то он сильно пожалеет…
Олег перевел. Араб опустил голову, как будто в раздумье. Романов вскипел:
– Он что, издевается над нами?
Самойлов принял слова командира как руководство к действию. B одну секунду в его руках оказался нож, которым он быстро и сноровисто отсек ухо арабу. Тот взвизгнул и закатил глаза. Кровь закапала на пол. Олег повторил вопрос:
– У кого был в отряде?
– У Халида.
– Сколько человек в отряде?
– Двести.
Олег посмотрел на Романова:
– Большой отряд, Юрий Борисович…
– Bo время допроса делиться своими впечатлениями необязательно… – отозвался Романов безучастным тоном. – Потом все обсудим…
Олег понял, что совершил глупость. Нужно держать себя в руках.
– Где базируется отряд?
– Месяц назад были в Улус‑ Керте, потом меня ранили в ногу…
– И где ты все это время был?
– B Киров‑ Юрте отлеживался. Лечился. Поймите, я не боевик. Я был вынужден ходить с ними. Они меня водили везде с собой.
– Что он там бормочет? – спросил Романов.
– Что он не боевик, – перевел Олег, и спросил араба: – Где сейчас Халид?
– Ушел. He знаю куда.
– Как оговорено твое возвращение в отряд после выздоровления?
– B Сельментаузене есть человек, которого зовут Ибрагим Вараев. Он связной.
– Откуда ты прибыл сюда, в Чечню?
После вопроса Олег подмигнул сержанту, и тот в готовности замахнулся прикладом автомата, чтобы избежать лишних шероховатостей в разговоре с боевиком. Араб оценил этот жест и быстро ответил:
– Из Грузии.
– Как?
– Мы шли по ущелью.
– A сам вообще откуда?
– Я из Иордании. He убивайте меня…
– Кому подчиняется Халид?
– Амиру.
– Амиру Хаттабу?
– Да, – ответил араб и втянул голову в плечи, будто боялся, что ее сейчас тут же отрубят.
|
|
|
Олег допрашивал араба еще два часа. Нартов уже валился с ног от недосыпа – шел уже третий час ночи, и спать хотелось невмоготу. Когда вопросы иссякли, Али спросил:
– Что вы co мной сделаете?
Олег перевел. Романов тут же ответил:
– Расстреляем.
– Переводить ему? – спросил Олег.
– Переводи.
Олег перевел. Араб снова втянул голову в плечи, и его начала трясти крупная дрожь.
– Смотри, дрожит, сука, – сказал Самойлов. – A когда они роту десанта мочили, так он наверно так же от радости трясся… может, десантникам его отдадим?
Олег посмотрел на Романова, набрался смелости и сказал:
– Такие, как он, подлежат выдворению из страны…
Романов зло посмотрел на Нартова. Днем в отряде погиб разведчик…
– Такие, как он, подлежат выдворению только на тот свет. Потому что они здесь лишние. Это не их война. Это война наша и чеченская. Наемники здесь чужие. A потому они не имеют права на жизнь. Они здесь вне закона…
– Тогда и все наши контрактники вне закона…
– Нет, вот тут ты не прав. Наши контрактники защищают здесь интересы своей Родины. Чечня это часть России. A все эти арабы, негры, афганцы, украинцы, русские и латыши воюющие на стороне бандитов – наемники, воюющие за деньги. Убил офицера – триста баксов. Убил солдата – сто. Сбил вертолет – три тысячи. Самолет – пять тысяч. Вот и едут за деньгами на войну. A чтобы они сюда не ехали, нужно сделать так, чтобы отсюда никто из них не возвращался, а если и возвращался, так чтобы донес там всем, как мы тут с ними обращаемся. B пример тем, кто только собирается сюда ехать… и чтобы так рассказывал, чтобы там у всех желающих волосы на голове дыбом вставали, и чтобы тут же желание в Чечню ехать пропадало бесследно. Чем больше мы их ухлопаем, тем меньше их сюда приезжать будет. Тем легче будет нам самим. Тем меньше наших солдат здесь погибнет. Мысль моя тебе ясна?
– Вполне, – кивнул Олег.
Через пять минут араба вывели за палатки штабных служб и поставили на колени. Романов позвал Нартова:
– Сюда иди, военный.
|
|
|
Когда Олег подошел, Романов вручил ему бесшумный пистолет Стечкина:
– Вали его…
Олег, машинально взявший пистолет, попытался, было вернуть его командиру, но тот убрал свои руки за спину, и спросил:
– Что, одного погибшего тебе мало? Ты их жалеешь, а они стреляют в тебя из‑ за угла… когда же у тебя это закончится?
Олег помотал головой. Видя, что уговоры снова не помогают, Романов забрал у переводчика пистолет, и тут же выстрелил в голову наемника. Убитый араб завалился на землю. B темноте послышалось журчание вытекающей из головы крови.
– Какая мерзость, – сказал Олег и, повернувшись, пошел к своему блиндажу.
Ему показалось, что Романову нравилось убивать.
Юрий Борисович посмотрел вслед уходящему Нартову. Ему действительно нравилось убивать. Нравилось убивать врага. Нравилось изводить нечисть из этой жизни… это была его работа.
От злости, охватившей все сознание, Олег не знал, куда себя деть. Спустившись в блиндаж, он открыл ящик, в котором хранилась водка, достал бутылку и выпил из горла половину. Потом достал из‑ под своего спальника банку с кашей, открыл ее ножом и стал есть. От шума проснулся Мишин:
– Ты что тут делаешь в такую рань?
– Тебя это не касается, – с вызовом, пьяно отозвался Олег.
– Ты как мне отвечаешь, молокосос? – Мишин быстро вскипел, и соскочил co своих нар. ‑ Тебя что, вежливости не научили? Так я тебя быстро научу…
Нартов молча встал, и вдруг быстро ударив Мишина головой в нос, приставил нож к горлу лейтенанта:
– Заткнись, скотина… или убью…
Сзади на Нартова налетел Иванов – он мгновенно перехватил руку с ножом, завернул ее за спину, и взяв Олега в удушающий захват, прошипел:
– Еще раз вытащишь нож на своего – я тебе все руки переломаю. Понял? Духов резать будешь, своих не тронь!!!
Олег пьяно сказал:
– Надоел мне ваш лейтенант…
Мишин кинулся, было на него с кулаками, разбрызгивая кровь из разбитого носа, но его перехватил проснувшийся Лунин:
– И ты тоже хорош! Как вы оба меня достали…
Иванов спрятал нож под спальник, и сказал:
– Я тебя отпускаю, и не вздумай снова кидаться. Понял?
– Понял, – кивнул Олег.
Глеб отпустил захват. Нартов сел на свои нары, и принялся потирать шею. Мишин, потрясенный произошедшим, ничего не говорил и ничего не предпринимал. Для него выходка Нартова была полной неожиданностью.
– Ложитесь спать, – посоветовал Иванов и добавил: – Bce…
Мишин смыл в умывальнике кровь с лица и, повернувшись к Нартову, сказал:
– Завтра поговорим…
Хотелось куда‑ нибудь идти, что‑ то делать. Олег задумал, было сходить к Кириллову, но вспомнил, что там лежит труп убитого бойца. Почему‑ то он не мог вспомнить его фамилию. Потом вспомнил, что даже не знал ee. Просидев на нарах в темноте минут десять, он завалился на бок и вскоре уснул.
|
|
|
– Скотина, – прошипел Мишин.
Его уже никто не слышал.
* * *
Ближе к обеду пришла колонна, в которой Света увидела знакомое лицо – начальника медицинской службы отряда специального назначения Сашу Кириллова.
– Здравствуй, – поздоровалась с ним Света.
Кириллов никак не ожидал увидеть ее здесь, хотя и знал, что Игорь погиб.
– Светлана? Ты?
– Да я. Теперь я с вами здесь.
– Как же так, Света?
Они помолчали. Вопрос, как показалось обоим, был задан в пустоту.
– A ты, по какому поводу, у вас же база там, где‑ то в горах…
– Я привез нашего бойца. Вчера погиб на боевом задании. Снайпер его убил.
– Боже мой, – Света обхватила ладонями свое лицо.
– Снайпера мы грохнули, а вот мальчишку уже не вернуть, – сказал Саша.
– Боже мой, – повторила Света. ‑ Какой ужас… и ты так просто об этом говоришь…
Саша пожал плечами. Он уже привык к этому.
– Послушай, Света, давай я его отвезу в морг, все оформлю, а потом снова приду к тебе, тогда и поговорим. Лады?
– Хорошо. Я что‑ нибудь найду к чаю…
Саша вернулся через час. Света заварила чай, достала где‑ то сухие пряники. Чай разлили по кружкам. Сидели и смотрели молча друг на друга несколько минут.
– Я должна была сюда приехать, – сказала Света. ‑ Они убили моего Игоря, но им не убить меня. Я сделаю все для нашей победы, что только будет в моих силах. Если надо, я пойду на передовую, в боевые части. Если надо, я даже к вам в отряд пойду.
– B отряде я сам справляюсь. Если уж ты сюда приехала, то твой опыт и знания больше нужны здесь, в госпитале. Ты уже работаешь?
– Да. Меня поставили на лапаротомию. Вчера привезли одного лейтенанта – осколком ему рассекло живот… сейчас уже все для него закончилось. Проваляется в госпитале и комиссуется. Ты знаешь, он был рад, что его ранили…
– Он был рад, что его не убили, а только ранили. Рана у него заживет, а вот в бой ему больше ходить не надо. Вот он и рад… – объяснил Кириллов.
– B мирной жизни я никогда не видела людей, которые бы радовались такому ранению…
– Все познается в сравнении. Здесь война. A у войны другие ценности и другие законы. Сказать проще – у войны нет никаких законов…
Саша попытался откусить кусок пряника, но пряник слишком был тверд. Чтобы не обидеть Свету он решил вопрос с пряником с помощью ножа – достал из кармана финку и раскрошил ей ретивый пряник.
– Как там наши? – спросила Света имея ввиду своих знакомых из отряда.
– Потихоньку, – Саша не хотел говорить, что все пока хорошо – можно было запросто это «хорошо» сглазить.
– Как Дима Лунин?
– Бодрячком.
– Как ваш молодой переводчик?
Света сказала «молодой», хотя сама была старше Нартова всего на два года.
– Олег отличился недавно. Романов его представил к медали.
– Что же он такого сделал? Ведь мальчишка совсем, никак на героя не тянет…
– Все мы там мальчишки… – уклонился от ответа Саша, но потом, чуть погодя, все же сказал: – Нартов обезвредил матерого боевика, который ранил одного нашего бойца…
– Ничего себе, – отозвалась Света. – Передавай привет Лунину и Нартову. Передай им мои пожелания удачи.
– Хорошо, передам. Ну, мне, наверное, пора. Скоро колонна назад пойдет, а мне еще там добираться аж до Махкеты.
– Это далеко?
– От Шали на юг, в горы. Там, в горах и стоим.
– Страшно там?
– C нами еще десантники стоят, так что мы там как сыр в масле… никого не боимся. Ладно, я пошел.
– Удачи тебе, Саша. До свиданья. Больше к нам не привози никого…
Кириллов вышел из модуля. Колонна уже формировалась.
Утром Олег встал с больной головой. Хотелось попить воды и выпить водки. Початая бутылка так и стояла с ночи на ящике. На нарах спал Лунин. Мишина и Иванова уже не было. Олег сполз с нар и выпил грамм сто водки, потом потянулся к бачку с водой, но он оказался пуст.
Одевшись, он вышел из блиндажа и побрел к ПХД. Завтрак уже прошел, и поварята мыли котлы. Нартов остановился возле них и спросил:
– Чай есть?
Один из бойцов повернулся к нему и помотал головой:
– Нет.
– Боец ко мне… – сказал Олег.
Поваренок спрыгнул с рамы полевой кухни и, вытирая руки, подошел к лейтенанту.
– Hy?
– Ты как отвечаешь офицеру? – Олег чувствовал, что алкоголь в крови еще не выветрился и продолжал действовать.
Солдат пожал плечами и сказал, как положено:
– По вашему приказанию рядовой Бардин прибыл.
– Уже лучше, – отозвался Нартов, покачиваясь от водки. – Чаю мне. Быстро. Даю три минуты. Время пошло…
Солдат скривил рожу, повернулся, и медленно пошел вокруг полевой кухни. Олег зашел в палатку‑ столовую и сел на лавку, уперев локти в стол. Опустил голову.
Поваренок появился минут через пять с кружкой чая в руках и приличным ломтем хлеба, на котором был кусок сала.
– Вот. И хлеб с салом.
Олег поднял голову, рассмотрел то, что принес поваренок и кивнул:
– Свободен.
Солдат вышел из палатки. Олег мелкими глотками стал пить горячий чай и есть хлеб с салом. За этим занятием его застал Мишин. Володя как будто специально выжидал такой момент, когда они могут остаться наедине.
– Вот ты, гад, где…
Прямо с порога Мишин в прыжке ударил ногой Нартова в бок. Олег полетел на пол. Горячий чай расплескался по всей палатке, зашипел на горячей печке. Кусок сала улетел в угол столовой.
– Будешь, сука, кидаться на меня с ножом… – Мишин обошел стол и снова попытался атаковать, но Олег снизу подсек его ногой, и тот завалился рядом.
Мишин попытался подскочить, но Олег ухватил его за руку и, удачно взяв ее на излом в суставе, прижал Володю к полу и навалился на него сверху.
– Убью, скот! – Олег давил руку Мишина сильнее и сильнее, и нормальный человек уже бы умер от боли, но Володя не позволял себе даже закричать, тем самым показывая Нартову свою силу. ‑ Ты меня уже достал! Чего тебе не хватает? Что я не закончил военный вуз?
Олег сам удивлялся, откуда у него взялись такие слова в такой момент. Мишин пытался извернуться, но Олег держал его крепко. B этот момент в столовую заскочил поваренок, но, увидев такое дело, тут же ретировался прочь.
– Ну что, гнида, миримся, или я тебе руку ломаю?
– Да пошел ты… – прохрипел Володя.
Олег надавил сильнее, но тут в палатку вбежал Романов, сходу схватил обоих дерущихся за воротники бушлатов, и приподнял над полом:
– Отставить! Горячие финские парни…
Поставив обоих лейтенантов на ноги, Романов дал каждому по затрещине, и наставительно произнес:
– Лейтенанты! Вашу мать обоих! Воевать приехали с кем? У вас что, больше некуда приложить свои силы? Ты, Нартов, научись в начале врага убивать, слышишь, врага! Неженка он, девица благородная! A ты, Мишин, с одного раза не понимаешь? Тебе что, еще раз в рыло дать по‑ честному? Повторяю для обоих: все свои претензии поберегите до конца войны! Вот как вернемся домой, там хоть убивайте друг друга, но в моем отряде вы будете, если уж не друзьями, так не врагами точно. Ясно? Обоим? Тебе, Мишин, ясно?
– Так точно, товарищ полковник.
– A тебе, Нартов, все ясно?
– Так точно, ясно.
– Еще раз такое увижу – расстреляю обоих и спишу на боевые потери. Мне в отряде внутренних врагов не надо. Пошли вон отсюда. Нартов стой. Ты что, пьяный? C утра?
Мишин поспешил выскочить из палатки.
– Нет, я вчера…
– Пошел вон отсюда…
Олег выскочил следом за Мишиным.
Нартов не знал, куда себя деть и некоторое время бесцельно слонялся по отряду. B конце концов, он забрел на свое рабочее место – в палатку штаба. Шумов, по всей видимости, уже знал о произошедшем, но виду не показывал. Олег присел на стул и откинулся на спинку.
– Я сейчас поеду в разведотдел группировки, – как бы, между прочим, сказал начальник штаба. ‑ Мне нужен там помощник. Поедешь co мной?
Олег, не знавший чем себя занять, кивнул:
– Поеду, товарищ майор…
– Тогда собирайся, возьми автомат и боекомплект патронов – дорога опасная…
Нартов зашел в палатку службы PAB и Красильников вооружил его автоматом и пистолетом. Через двадцать минут Олег и Шумов уже сидели в вертолете, который взял курс на Ханкалу. Когда машина взлетела, Олег рассмотрел внизу расположение отряда. Палатки сверху казались игрушечными, а снующие между ними люди вполне смахивали на маленьких букашек, едва различимых с высоты птичьего полета.
B вертолете кроме Нартова и Шумова находились еще шесть офицеров десантных полков. Одного Олег уже знал – это был начальник разведки 108‑ го полка. Набрав высоту только для того, чтобы перемахнуть через горный хребет, вертолет через некоторое время снизился и летел над землей, едва не касаясь макушек деревьев. Офицеры о чем‑ то переговаривались, но из‑ за шума двигателей Олег не слышал, о чем они говорили. Шумов, пользуясь свободной минутой, откинулся и дремал, прикрыв глаза.
Нартов наблюдал за мельтешением внизу, но однообразие ему вскоре наскучило, и он тоже решил вздремнуть, но как только он прикрыл глаза, рев двигателей изменился, и Олег почему‑ то сразу понял – прилетели…
Внизу раскинулся огромный палаточный городок, это был базовый лагерь Российских войск в Чечне. Так называемая «Ставка». Олег тронул Шумова за плечо:
– Товарищ майор, прилетели…
Шумов посмотрел вниз и взял в руки свой портфель, в котором, как догадывался Олег, находились боевые документы.
Ми‑ 8мт приземлился, подняв тучу пыли. Десантные офицеры быстро выскочили, и получилось так, что разведчики вышли из вертолета последними.
– Здесь и генералы водятся, – сказал Нартову начальник штаба. ‑ Так что ты хоть прими подобающий вид…
– Это как? – поинтересовался Олег.
– Выгляди героем, – усмехнулся Шумов. – A если спросят откуда, пошли куда подальше…
– Понял, – кивнул Олег, не распознав в словах своего начальника злую шутку.
Штаб группировки так же располагался в палатках, но был отгорожен от остального палаточного городка двумя рядами колючей проволоки. Два сержанта‑ контрактника, стоящие у шлагбаума, определенно были из спецназа. Они грубо пресекли попытку Шумова и Нартова пройти на отгороженную территорию, после чего вежливо попросили подождать. Позвонив куда‑ то, они уточнили у Шумова фамилию, и только после этого пропустили офицеров к палаткам.
– Здесь находится разведцентр, где скапливается весь информационный поток разведывательной информации, поступающей из различных органов разведки, – сказал, как будто проводя экскурсию, Игорь Шумов. – Сюда стекается информация о положении отрядов и групп противника, о направлениях их деятельности, потом это все здесь анализируется, синтезируется, обобщается и затем по полученным данным принимается решение. Вот если одна из наших групп работает где‑ то в горах, то результаты разведки в конечном итоге приходят сюда. Затем эти результаты состыковываются с другими данными, перепроверяются и в результате командование группировки вполне определенно может судить о наличии в любом районе Чечни отрядов и групп боевиков. Можно отслеживать, как эти группы концентрируются в каком‑ то месте – значит, что‑ то они там замыслили…
За этими объяснениями они дошли до одной из палаток. B палатке было тепло, в центре были установлены столы, на которых стояло с полдесятка компьютеров. За компьютерами сидели офицеры в невероятно чистых камуфляжах, побритые и надушенные. Почему‑ то Олег вспомнил рассказы своего деда, который на танке прошел всю войну от Сталинграда до Праги и который всеми фибрами своей души люто ненавидел «штабных крыс». Вот они, какие… в то время когда ты подставляешь свою голову под пули… – но эта мысль быстро прошла. Олег понимал, что эти чисто выбритые парни делали на войне очень важную работу, которая была куда важней, чем его…
Один, из сидящих за столом, поднял голову на вошедших, и приподнялся, протягивая Шумову свою руку:
– Здравствуй, Игорь. Какими судьбами?
– Здравствуй, – отозвался майор. – Да вот, заехал посмотреть, как вы тут жиреете, как хари свои толстые наедаете.
– Вот так и жиреем, – отозвался офицер и снова повернулся в экран компьютера, четко давая понять, что у него мало времени на пустые разговоры.
– Это мой переводчик, – сказал Шумов, как будто его собеседник и не отворачивался от него вовсе. – Покажите ему базу данных на арабских наемников, пусть посмотрит, а если сможете, то и распечатку сделайте…
– Покажем, – сказал офицер. – Пусть пару минут подождет, у меня спутник над целью, нет времени отвлекаться…
Шумов вышел из палатки, оставив в ней Нартова. Олег присел на свободный стул в углу, но собеседник Шумова быстро повернул на него голову и сказал:
– Смотри…
Олег вместе co стулом, закинув за спину автомат, переместился ближе и увидел на экране компьютера вид местности с высоты птичьего полета, как ему показалось, горной местности с ущельем и горной рекой.
– Андрей, – протянул руку офицер.
– Олег, – представился Нартов и пожал протянутую руку. – Это что, – кивнул Олег на экран. – Если не секрет…
– He секрет, – усмехнулся Андрей. – Это горная река в шатойском районе. Река сейчас полноводная и просто так перейти ее сложно. Единственный мост в этом районе наша штурмовая авиация должна была разбомбить двадцать минут назад. Это должно создать боевикам некоторые трудности. A сейчас я сюда получаю снимки с нашего спутника видовой разведки и проконтролирую результаты авиаудара. A, вот и мост…
На экране картинка сменилась, и на новом снимке в самом углу экрана Олег разглядел очертания моста. Было такое ощущение, что картинка идет не из космоса, а с высоты метров в триста‑ четыреста. Андрей указал пальцем на дыру в пролете моста:
– Видишь?
– Вижу. Мост вроде цел, только дыра в нем с краю… это что, вид из космоса?
– B том‑ то и дело, что из космоса. Видишь, «грачи» бомбили мост высокоточными корректируемыми бомбами. B мост попала как минимум одна бомба, но она пробила полотно моста и взорвалась внизу, в реке. B результате мост, конечно, поврежден, но не разрушен, а значит, его еще можно использовать по назначению. Выходит, что пара штурмовиков свою задачу не выполнила…
Снимок снова сменился новым.
– A это кто? – Олег указал на две явно человеческие фигуры, которые стояли у моста.
– Наверное, боевики, – предположил Андрей. – Обследуют состояние моста… картинка идет практически в реальном масштабе времени…
Когда Андрей выяснил результат работы штурмовиков, у него появилось немного свободного времени, и он открыл папку с файлами на лидеров чеченских вооруженных формирований.
– C кого начнем? – спросил Андрей.
– Все равно. Но лучше с арабов. Они мне ближе… – Олег зло улыбнулся.
– C арабов, так с арабов…
Замелькали фотографии, сопроводительные тексты…
– Вот самые важные, – сказал Андрей и начал перечислять: – Амир аль Хаттаб, Абу Якуб, Абу аль Валид, Идрис, хотя этого уже можно вычеркивать, его еще месяц назад грохнули под Улус‑ Кертом…
– Ты их всех помнишь? – спросил Олег.
– Ну да, – пожал плечами Андрей. – Это же моя работа.
Андрей показал Олегу еще сотни две фотографий.
– A найди мне Халида, – попросил Олег.
– Халид, – растянуто сказал Андрей и начал перелистывать списки наемников. Через несколько секунд он сказал: – Смотри, вот он…
Нартов всмотрелся в лицо немолодого араба.
– Что, знакомый? – усмехнулся работник штаба.
– Да так… – Нартов неопределенно махнул рукой.
Олег около часа рассматривал одинаково‑ бородатые рожи арабских наемников, которые, по данным разведки, в настоящее время действовали на территории Чеченской Республики. Андрей подробно рассказывал Нартову все, что знал о них сам. B какой‑ то момент времени Олег вдруг понял, что этот молодой офицер ему уже не противен, как было в первое мгновение встречи, но даже уже интересен. Андрей очень многое рассказал Олегу о наемниках, о том, откуда они едут в Чечню, кто финансирует их деятельность…
– A, – сказал Андрей. – Вот еще один, не араб, но тоже порядочный мерзавец, о котором должен знать каждый разведчик…
Олег всмотрелся в фотографию. Обычный чеченский мужчина, ничего вроде сверхъестественного…
– Кто это? – спросил Олег.
– Абу Мовсаев, – сказал Андрей. – Начальник контрразведки Ичкерии. – Это он пытал наших разведчиков, которые попали в чеченский плен под рождество в девяносто пятом. Это он в том же году лично отрезал голову летчику сбитого штурмовика. Это он полгода назад захватил в плен трех офицеров – «подсолнухов». Командиру группы – полковнику по приказу Мовсаева отрезали голову, а двоих пытали. Вот недавно только обменяли. Абу лично убил более пятидесяти человек. Правда, и своих мочит, как котят. B общем, как только встретишь его на тропе войны – смело расстреливай как врага народа. ГРУ никому обид не прощает…
B конце разговора Андрей вывел на принтер данные на наемников и вскоре Олег получил в свое распоряжение увесистую пачку распечатанных листов.
– A мне зачем? – удивился Олег. – Я же просто переводчик…
– B первую очередь ты офицер специальной разведки, – сказал Андрей. – A эти типы есть объект нашей работы…
Олег взял распечатанные листы и вложил их за пазуху своего бушлата. B этот момент в палатке появился Шумов.
– Готов? – спросил он Олега. ‑ Все посмотрел?
– Да… – кивнул Олег.
Сидя на снарядных ящиках в ожидании оказии на Махкеты, Нартов спросил Шумова:
– Товарищ майор, а что это за история co сдачей в плен отряда спецназа?
Игорь внимательно посмотрел на Олега:
– Это старая история. B самом начале первой войны наши мудрейшие военные руководители решили, что спецназ должен принять свой последний бой, и в чеченских горах было выброшено несколько разведотрядов, которым была поставлена задача нарушать коммуникации врага, ну, в общем, задача вполне соответствовала нашей специальности, но как все было организовано… – Шумов обречено махнул рукой. – Когда один из отрядов был обнаружен и семь суток уходил от преследования, наши верховные командиры этого признавать не хотели, и приказывали командиру отряда «продолжать выполнять боевую задачу», сходу отметая просьбы об эвакуации. Короче, когда их зажали в горах co всех сторон, командир отряда принял решение сдаться в плен.
|
|
|
