Определение содержания и объема категории меры в праве

Прежде чем переходить непосредственно к выделению содержательных черт категории «мера» в правовой науке, необходимо проанализировать ряд методологических проблем, связанных с рассмотрением данной категории. Категориальный аппарат юридической науки России на современном этапе её развития можно считать вполне совершенным. Плюралистический подход к правопониманию породил множество научных идей, концепций, объясняющих и описывающих ранее не изученные явления. Подобное можно сказать и применительно к учению о мере в правовой науке. Если ранее можно было встретить подходы, выделяющие меру в качестве одного из признаков права[163], или непосредственно определяющие сущность права через категорию меры[164], или же определяя право как меру свободы и ответственности личности[165], то в относительно недавнее время в ряде работ понимание категории «мера» в правовой науке значительно расширилось.

Например, Б.А. Осипян специальную монографию назвал «Дух правометрии или основание межерологии права». «Правометрия» или «межерология права» - «сознание и учение о правомерности социальных явлений», как новое, вернее, несказанное, слово в правоведении, является духовным, рациональным и экспериментальным методом и системой изучения качественных и количественных измерений единой идеи и многообразия проявлений права»^[166]. Внимательное изучение работы указанного автора позволяет сделать вывод о том, что он придерживается духовно-культурологического, и даже в большей степени теологического подхода и к праву, и к мере. Несмотря на большую ценность подобного подхода, думается, что нельзя полностью игнорировать диалектический материализм и конкретно – учение о законах диалектики, в рамках которого получила разработку категория меры. Кроме того, начиная с Пифагора, можно проследить и сугубо математизированное направление становления и развития представлений о мере. Говоря о духовно-культурологическом подходе, можно отметить, что для исследования определенных аспектов (эталона, образца, показателя красоты и гармонии, а равно умеренности, нестяжания, соблюдения разумных границ) категории «мера» его применение необходимо. И самой важной методологической предпосылкой изучения категории «мера» выступает собственно как раз и соблюдение меры в исследовании её аспектов, всемерное избегание крайних трактовок данной всеобъемлющей и универсальной категории.

Аналогичного подхода придерживается и Е.Р. Азарян, рассматривая некоторые проблемы уголовного права. Он поднимает многие вопросы взаимосвязи уголовного права, христианской религии, нравственности, рассуждает, например, о мере относительности понятия преступления^[167], о других вопросах нравственно-религиозного «измерения» уголовного права, вопросов преступности, наказаний, правопорядка^[168]. Стоит отметить, что и в российской юридической литературе имеются работы, посвященные духовным основаниям права, государственности, их нравственно-религиозному «измерению»^[169]. Думается, что игнорирование достижений духовно-культурологического подхода при исследовании категории меры в праве, безусловно, противоречит её категориальной природе, а также выступает как методологическая крайность, не позволяющая произвести полноценное исследование.

С совершенно противоположных позиций обосновывает свой подход к мерным вопросам права Д.С. Дядькин, основные труды которого посвящены проблематике назначения уголовного наказания^[170], в которых для обозначения новой области знания он употребляет термин «юрисометрика». «Юрисометрику можно определить как научную прикладную юридическую дисциплину, предметом которой является изучение качественной и количественной стороны юридических явлений и процессов, задачей – проверка различных теорий права на фактическом (эмпирическом) материале средствами моделирования и математико-статистического анализа»^[171].

При всех видимых преимуществах предлагаемых Д.С. Дядькиным методов измерения в юриспруденции хотелось бы указать на ряд недостатков его подхода. Во-первых, изучение работ ученого по методологии назначения наказания позволяет выявить значительную сложность предлагаемых им методов. Чтобы в полной мере пользоваться алгоритмическими и математическими подходами, предлагаемыми Д.С. Дядькиным в рамках юрисометрики, недостаточно одного юридического образования: необходима серьезная математическая подготовка (причем речь идет о математическом анализе). А овладение на должном уровне математическими методами, в свою очередь, ослабит собственно юридический компонент образования и профессиональной деятельности правоведов.

Излишняя математизация и алгоритмизация юриспруденции таит в себе и другую опасность – опасность обезличивания всего юридического процесса. Общеправовой принцип гуманизма, на наш взгляд, в первую очередь предполагает, что право от человека исходит и к человеку возвращается – на человека воздействует. А человек – это не просто совокупность атомов и молекул, это уникальный и неповторимый субъект творчества. Математический же подход к правотворчеству и правоприменению игнорирует эту человеческую уникальность: ему не ведомы ни милосердие, ни великодушие, ни чувство жалости. Поэтому представляется, что и юрисометрический подход Д.С. Дядькина игнорирует соблюдение меры в применении этой меры к юридической действительности.

Нужно сказать, что Д.С. Дядькин далеко не единственный из ученых-юристов, кто предлагает внедрить подобные методы в правоведение, и далеко не пионер в этих вопросах, однако его перу принадлежит действительно фундаментальное комплексное исследование института назначения наказания с позиций математических и алгоритмических методов. По утверждению Т.В. Непомнящей, ещё в 1916 г. инженер по специальности Н.Д. Оранжиреев предпринял попытку разработать математические методы соизмерения преступления и наказания, в частности, он предложил перейти к математическому сопоставлению обстоятельств, существенных для определения виновности осужденного. Эта идея позднее легла в основу теории В.И. Курляндского, разработавшего шкалу балльной оценки обстоятельств преступления, и их влияния на назначаемое наказание^[172].

Стоит отметить, что на современном этапе умножается число сторонников математизации юриспруденции. К таковым можно отнести В.Л. Чубарева, С.И. Дементьева, А.А. Арямова, В.С. Джатиева, С.Г. Олькова и др^[173]. Свое учебное пособие «Индивидуализация уголовного наказания: закон, теория, судебная практика» алгоритмическому и математическому подходам назначения наказания посвятил В.Н. Бурлаков^[174]. Причем некоторые авторы трудов по теории права, например, И.В. Табарин, указывают, что единственный выход для современной юриспруденции – стать по-настоящему точной наукой, когда множество юристов станут раз за разом приходить к идентичному суждению, что станет реальностью «только в случае активного и успешного внедрения в юридические дисциплины математических методов исследования»^[175]. Целую концепцию математизации юриспруденции и внедрению математических, кибернетических и алгоритмических методов в правовую науку и практику, и в частности, в практику противодействия преступности, разрабатывает С.Г. Ольков[176]. Нельзя не упомянуть недавно опубликованный труд ученого «Аналитическая юриспруденция», в котором подробно и масштабно показано применение математических методов к уголовно-правовой сфере[177]. Применению математических методов в криминологии посвящена работа Л.В. Кондратюка и В.С. Овчинского[178]. При применении таких подходов игнорируются особенности человеческой психологии, тот факт, что в принципе все люди думают по-разному, и в т.н. точных науках то, что когда-то казалось раз и навсегда выясненным, с течением времени трансформируется в свою противоположность. Мнения людей могут быть идентичными, если они выстраиваются в соответствии с внешним абсолютом, причем степень идентичности мнений, на наш взгляд, зависит от характера этого абсолюта. Посредством же математизации юриспруденция как наука об обществе имеет риск превратиться в науку о взаимодействии биороботов.

Методологические крайности, связанные с исследованием категории меры не способны решить палитры вопросов, связанных, в том числе, и с определением содержания категории «мера» в юридической науке. Необходимо разумное сочетание методов исследования, гармоничное их использование: только в этом случае можно говорить о соблюдении меры при изучении меры. Духовно-культурологический подход, например, мало применим для выяснения формальных, внешние аспектов меры по отношению к праву, однако, с позиций указанного подхода можно рассматривать генезис представлений о мере в истории отечественной философской и политико-правовой мысли, для которой не характерно рациональное начало, сакральное доминирует над профанным.

Стоит отметить, что современные ученые, разрабатывающие вопросы методологии юридической науки, как-то обходят вопрос о категории «мера» и о количественно-качественных закономерностях в правоведении. Так, Д.А. Керимов вообще не касается данного вопроса, рассматривая, впрочем, многие другие методологически важные вопросы – системности, части и целого и т.п.[179]. В.М. Сырых также затронул закон перехода количественных изменений в качественные лишь отчасти[180]. А.М. Васильев не выделяет меру среди правовых категорий и никак не затрагивает количественно-качественные закономерности в правоведении[181]. В.С. Нерсесянц хотя и отмечает, что право есть равная мера, а «равная мера – это равная мера свободы и справедливости», и что «право – математика свободы»[182], но самого значения категории «мера» так же, как и уже упомянутые авторы, не касается[183]. Можно констатировать, что ещё одной методологической проблемой исследования категории «мера» в правовой науке выступает наличие значительных пробелов в этой области знаний. Категория меры активно используется учеными юристами, напрямую связывается с правом, с нормой права, однако сама она практически не определяется, видимо, как нечто для всех очевидное.

Отдельные авторы затрагивают некоторые аспекты меры в праве. Хотелось бы отметить работу В.П. Малахова «Философия права», в рамках которой ученый выделает несколько концептуальных идей правоведения: идею права, идею меры и идею порядка[184]. В чем-то с В.П. Малаховым можно спорить, в определенным моментах – не соглашаться, но в целом его подход к мере как одной из основополагающих, центральных идей правоведения, пронизывающих все юридические явления, представляется нам вполне применимым для нашего исследования.

Анализ основных методологических проблем изучения категории «мера» приводит нас к следующим выводам. Во-первых, при изучении категории меры необходимо избегать крайностей в методологии, соблюдать меру, воздерживаясь и от механизации и математизации, и от игнорирования формальных сторон меры, учета специфики самой искомой категории. Во-вторых, существующие на сегодняшний день значительные пробелы в исследованиях, посвященных методологии юридической науки, связанные с категориальной цепочкой «количество-качество-мера», вызывают необходимость отталкиваться при определении содержания категории «мера» в праве преимущественно от её общефилософской и лексико-семантической характеристики. В-третьих, меру необходимо рассматривать как универсальную категорию, содержание которой не ограничено какой-то узкой сферой, а затрагивает все области общественной (и не только общественной) жизни. Наконец, в-четвертых, в рамках юридико-позитивистского исследования можно вести лишь речь о том, что собой представляет мера, то же, что входит в её «содержание» (т.е. конкретная ценностная наполненность меры) находится за рамками аналитической юриспруденции. Немаловажное значение для определения объема и сущностных черт искомой категории в правовых феноменах имеет её соотнесение с центральными категориями юриспруденции – правом, правовой нормой, правовой системой.

Рассмотрев, таким образом, взаимосвязи и взаимодействия категории «мера» с важнейшими категориями правовой науки различных уровней абстракции, а также выделив ряд собственно правоведческих методологических предпосылок исследования искомой категории, можно обозначить ряд особенностей, характеризующих данную категорию применительно к правоведению:

1) категория меры описывает сущностные свойства права: она позволяет рассматривать право как эталон, образец допустимого и желаемого поведения, как критерий правомерности поведения, как масштаб, определяющий уровень этой правомерности, как показатель, характеризующий характер и степень противоправности поведения человека, наконец, как средство воздействия на поведение человека; понимание права как меры с учетом всей палитры значений данной категории позволит правотворцам глубоко ощутить сущностные грани права, и соизмерить с ними свою деятельность, предохранит от недопустимых правотворческих решений, искажающих мерную сущность права; с другой стороны, если правоприменитель будет рассматривать право как меру во всей палитре значений, он уже будет соизмерять свои решения с сущностными возможностями права и, как думается, внимательнее будет относиться к содержанию своих решений;

2) категория меры применима к самому праву (позитивному) как регулятору общественных отношений: понимание того, что мера есть у права, гарантирует, во-первых, от придания праву не свойственных ему функций, во-вторых, убережет от излишней юридизации общественных отношений, и в-третьих, предохранит от неприемлемого сужения предмета правового регулирования; у правовой сферы есть свои границы, своя мера, их нужно ощущать и понимать, и самое главное – соблюдать;

3) на уровне правовой нормы применимы выше рассмотренные нами характеристики меры, относящиеся к позитивному праву; что касается правовой системы общества, то с данной категорией мера связана через рамки стабильности правовой системы; показатели этой стабильности, её признаки, будут выступать мерой стабильности правовой системы, а отступление от этих показателей – свидетельством попадания правовой системы в переходное состояние.

Итак, категория меры характеризует сущность юридических явлений. «Сущность – смысл данной вещи, то, что она есть сама по себе, в отличие от всех других вещей и в отличие от изменчивых состояний вещи под влиянием тех или иных обстоятельств»[185]. Признавая меру сущностной характеристикой права, мы объединяем типы правопонимания в их общей взаимосвязи, что позволяет обобщенно взглянуть на право, выделить в нем ряд мерных черт, которые затем, исходя их подхода того или иного типа правопонимания, наполнятся конкретным содержанием. Но при первом приближении рассмотрении именно мера характеризует сущность права. Мера здесь должна пониматься сама по себе, как универсальная категория. Именно универсальность меры дает право объединить подходы различных школ правопонимания и вывести общую характеристику права как меры общественной жизни.

Мера в праве – это качественно-количественная характеристика правовой действительности, описывающая состояние и динамику правовых явлений как изнутри, с позиций содержания и значения этих явлений, так и извне – с позиций действия и границ явлений в объективной действительности. В правоведении мера может рассматриваться во всей палитре её значений. Для правовой сферы общества и науки, изучающей эту сферу, мера есть масштаб, критерий, образец, эталон, границы, рамки, пределы, степень, норма, средство а также показатель гармоничности правовых явлений, действий и поведения человека. Специальной сферой, где мера симфонично выступает и количественным, и качественным показателем, выступают отношения юридической ответственности: «мера юридической ответственности» - это и критерий, и средство, и пределы воздействия этим средством, рамки, за которые оно не может выходить, и конкретное (даже числовое) выражение этих пределов, и норма, образец этого воздействия. В этой же сфере сосредоточены правовые нормы, выступающие мерой определения правомерности/неправомерности поведения человека.

Мера для юриспруденции в определенной части может пониматься и с механистических, числовых позиций, когда речь ведется, например, о числовом выражении назначаемых мер юридической ответственности. С другой стороны, когда мы ведем речь о справедливости этих мер, о справедливости конечного их количественного и качественного показателя, памятуя о том, что имеем дело с человеком, нам не обойтись без такой меры, которая выступает духовно-нравственным критерием. Использование принципа гуманизма, институтов снисхождения и назначения наказания ниже низшего предела также позволяет говорить об определенных духовно-нравственных критериях определения меры юридической ответственности. Мера в своем синтетическом, полноценном понимании, выступает такой категорией, содержание которой охватывает как «юрисометрические», так и «правометрические» подходы. Эти крайности в разумном сочетании наилучшим образом характеризуют правовую меру. Таким образом, мера пронизывает всю правовую сферу, палитрой своих значений характеризуя и описывая правовые явления, процессы, результаты правового воздействия, она выходит за рамки правовой сферы, и применима к ней с внешней стороны. Именно такой многосторонний и полисемантичный подход к категории «мера» в праве охватывает все варианты её значения для юридической науки.

Вопросы меры в юриспруденции касаются ключевых проблем этой науки. С точки зрения меры может быть оценена проблема соотношения нормативного и индивидуального регулирования, естественно-правовых и позитивистских начал в праве, баланса прав и обязанностей, должного и сущего, наконец, духа и буквы права. Разумеется, что ни в коем случае нельзя отдавать предпочтение крайностям в решении указанных проблем, необходимо «соблюдать меру», однако, не стоит и преувеличивать роль искомой категории. Мера в праве с позиций нашего исследования – всего лишь оболочка, несущая нейтральный с духовно-нравственной точки зрения, нуждающаяся в наполнении содержания в каждом конкретном случае. Именно поэтому нужно «знать меру» и в соблюдении самой меры в праве, не абсолютизируя её значения. В Христианстве, например, успех и правильность среднего пути, середины не очевидны, в книге «Откровение Иоанна Богослова» сказано: «знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих»[186]. Этим подтверждается, что середина и средний путь далеко не во всех культурах считаются добродетелью, а значит, что и мера сама по себе не обладает заранее установленной ценностью.

Можно выделить и более узкую по значению и охвату объектов конструкцию. Содержанием её будет выступать обозначение взаимосвязи категорий «право» и «мера» в правоведении. Правовая мера есть свойство права выступать критерием, образцом, средством воздействия на поведение человека, количественным и качественным показателем этого воздействия, а также количественным и качественным показателем соответствия этого поведения указанному критерию, образцу, эталону, норме, и в то же время есть внешний качественный и количественный показатель пределов правового регулирования. Иначе говоря, понятие «правовая мера» охватывает собой право как меру человеческого поведения и меру права как регулятора общественной жизни. Оно, таким образом, выступает двойственным понятием, отражающим связи и отношения категорий «право» и «мера». Понятием «правовая мера» не исчерпываются все грани проявлений универсальной философской категории «мера» в правовой сфере. Данное понятие призвано выразить сущность позитивного права как особого регулятора общественных отношений. Что касается меры в правовой сфере, то её пределы не ограничены позитивным правом как целостным явлением – она присутствует и в правообразовании, и в реализации права, и в правосознании, и характеризует правовую систему в целом, также имеет проявления на первичных уровнях правовой сферы – в норме права и даже в её структурных элементах. Это обусловлено категориальной сущностью меры.

Длительная дискуссия о соотношении и разграничения объективного права и субъективного права может быть разрешена с помощью их рассмотрения через призму понятийной конструкции «правовая мера». Последняя, будучи сущностным свойством объективного права, способна выступить таковым и по отношению к праву субъективному. Субъективное право, рассматриваемое как определенная мера возможного поведения субъекта права, выступает как характерное проявление меры в правовой действительности. Взаимосвязь субъективного права и категории меры очевидна не в меньшей степени, нежели объективного права с мерой. Расценивая эту взаимосвязь как сущностную, необходимо определить правовую меру в субъективном смысле как установленные объективным позитивным правом пределы возможного поведения субъекта права, допускающие возможность выбора разных вариантов поведения в зависимости от направленности его воли, обеспеченные юридическими обязанностями других лиц. Есть все основания утверждать о множестве правовых мер в субъективном смысле в значении критериев, поскольку наличие у лица субъективного права предоставляет ему на выбор несколько критериев, эталонов, образцов правомерного поведения.

Правовая мера в объективном смысле есть свойство позитивного права выступать критерием, образцом, средством воздействия на поведение человека, количественным и качественным показателем этого воздействия, а также количественным и качественным показателем соответствия этого поведения указанному критерию, образцу, эталону, норме, и в то же время есть внешний качественный и количественный показаттель пределов правового регулирования. Сопоставление этих двух определений позволяет обнаружить содержательное родство между субъективным и объективным правом, поскольку, по большому счету, и объективное, и субъективное право выступают как меры общественной жизни, различаясь исключительно по кругу лиц, но выступая сходными по своей сущности, по характеру взаимосвязи с мерой – они выступают мерой сами по себе, а также имеют меру в виде определенных обстоятельств. По большому счету, мерой субъективного права выступает право объективное: традиционное понимание первого дает основание для трактовки пределов возможного поведения человека как границ, очерченных правовыми нормами.

Понятийные конструкции «правовая мера», «объективная правовая мера», «субъективная правовая мера» необходимо рассматривать лишь как определенные частные проявления меры в праве. Мера же, как универсальная категория, на уровне юриспруденции ярко проявляет свои категориальные свойства. Складываясь из множества частных мерных конструкций, она выступает общетероетической субстанцией правоведения, связывает в единый целостный комплекс отдельные правовые феномены, понятия, категории, институты, отображает сущность права, и служит упорядочению внутриправовой регуляторной действительности. Право как регулятор общественной жизни просто немыслимо без меры, определяющей свойства этого регулятора.

Подводя итог части работы, посвященной общему учению о мере в праве, отметим наиболее важные положения. Мера в праве – это качественно-количественная характеристика правовой действительности, описывающая состояние и динамику правовых явлений как изнутри, с позиций содержания и значения этих явлений, так и извне – с позиций действия и границ явлений в объективной действительности, выступая, при этом, во всем многообразии её значений. Мера пронизывает всю правовую сферу, палитрой своих значений характеризуя и описывая правовые явления, процессы, результаты правового воздействия, она выходит за рамки правовой сферы, и применима к ней с внешней стороны для оценки качественного состояния правовой системы общества и правовой сферы в целом. Мера является универсальной категорией, нет ни одного правового феномена, в котором бы она не проявлялась.