Международной политики в АТР

Политический реализм с многочисленными ответвлениями считается, пожалуй, наиболее влиятельной парадигмой в теории международных отношений. Его ключевые постулаты: 1) главными участниками международных отношений являются государства, в первую очередь, наиболее мощные из них; 2) международная среда анархична, зачастую опасна и враждебна, в борьбе за выживание государствам приходится рассчитывать главным образом на самих себя; 3) национальные интересы государств неизбежно сталкиваются в борьбе за власть, материальные богатства и престиж, соперничество превалирует над сотрудничеством; 4) международные отношения развёртываются «в тени войны», поэтому вопросы обеспечения национальной безопасности и соотношения военно-стратегических потенциалов являются приоритетными.

Одной из первых работ, в которых с позиций реализма анализировался международный порядок, зарождающийся в Восточной Азии после окончания «холодной войны», стала статья профессора Принстонского университета Аарона Фридберга «Созревшая для соперничества: перспективы для мира в многополярной Азии». Она была написана в 1993 г. и вызвала широкий резонанс. По мнению учёного, мир распался на региональные многополярные субсистемы, в рамках которых соперничают сопредельные державы. США по-прежнему оста ются самым сильным мировым игроком, но будут в гораздо меньшей степени вмешиваться в дела других регионов.

Фридберг противопоставляет два региона — Европу и Восточную Азию. Европа отличается нарастанием экономических взаимосвязей, общностью демократических политических режимов и культуры, наличием совместных многосторонних институтов, что ведёт к транс формации международных отношений, делая войну между европейскими государствами ма-ловероятной.

Мирные перспективы Восточной Азии выглядят менее оптимистично, поскольку факторы, сдерживающие конфликтность, здесь пока очень слабы. В отличие от Европы азиатские государства имеют мало сходных, сближающих черт. Многие из них далеки от демократии, охвачены национализмом, питают враждебность и подозрительность друг к другу. В регионе существуют многочисленные конфликты, в том числе территориальные. Экономическая взаимозависимость, несмотря на очевидные успехи, ещё не укоренилась достаточно глубоко. В конечном счёте развитие региональных экономических связей будет зависеть от эволюции политических от ношений между ведущими азиатскими державами. Если эти отношения ухудшатся, экономическая интеграция застопорится и может рухнуть. Война не потеряла своей привлекательности для государств региона как инструмент политики.

В Восточной Азии разворачивается гонка между динамикой многополярности, которая может увеличить риск войны, и развитием умиротворяющих факторов (распространение демокра тии, рост экономического взаимодействия, создание многосторонних структур). Факторы в пользу мира пока перевешивают, но, предупреждает Фридберг, ситуация может быстро измениться в силу сохраняющейся взаимной подозрительности, которая способна легко превратиться в «спираль», ведущую к войне. Автор прогнозирует высокую вероятность, что к началу следующего века гонка вооружений в Азии может приобрести полномасштабный характер, заняв место прежнего соревнования между СССР и США. По утверждению Фридберга, «… Азия не будет испытывать недостатка в кризисах… уже в самые ближайшие годы». Более того, «… в долгосрочной перспективе именно Азия с большой вероятностью станет ареной столкновения великих держав. Половина тысячелетия, в течение которого Евро-па была главным генератором войн в мире… близится к концу… Прошлое Европы может стать будущим Азии». Решающую роль в том, чтобы способствовать формированию в АТР более мирного порядка, должны сыграть США. Америке следует воздержаться от резкого сокращения военно-стратегического присутствия в регионе, а также сохранить хорошие отношения с Японией. Именно Японию Фридберг в 1993 г. рассматривал как главного потенциального возмутителя спокойствия в Восточной Азии. Выйдя из альянса с США и став самостоятельной военно-политической силой, Япония неизбежно спровоцирует враждебную ре акцию соседей, что сразу же подорвёт стабильность в регионе. Американская мощь удерживает Японию. Тем самым тормозится окончательный переход к независимой азиатской подсистеме и создаётся возможность набрать силу факторам, которые уменьшают конфликт-ный эффект многополярности. В отличие от А. Фридберга профессор Бостонского колледжа, научный сотрудник Центра восточноазиатских исследований Гарвардского университета Роберт Росс полагает, что нынешняя Восточная Азия уже существует в ситуации биполярности, где двумя полюсами выступают США и Китай. Две другие великие державы, Россия и Япония, намного отстают по влиянию на регион и не могут претендовать на роль полюсов. По мнению Росса, США и Китай рассматривают друг друга в качестве соперников, но это соперничество необязательно должно вести к жёсткой

конфронтации и военному столкновению. Для этого есть две предпосылки. Во-первых, Росс относится к числу тех последователей реализма, кто полагает, что биполярность более склонна к стабильности, чем многополярные системы (с тремя и более центрами силы).

Вторая и, по мнению Росса, самая важная причина заключается в том что географическая структура биполярности в Восточной Азии способствует смягчению противостояния Америки и Китая. Регион геополитически делится на континентальную и морскую зоны. В континентальной части Восточной Азии господствует сухопутная держава Китай, а океанические пространства контролируют США. Ни та, ни другая державы не обладают и в обозримом будущем не будут обладать надёжными средствами для того, чтобы бросить реальный вызов сопернику в его сфере влияния. Тем самым география, что называется, «разводит» двух потенциальных противников, значительно уменьшая риск то го, что они «сце пятся» в схватке. С точки зрения Росса, этим биполярность в АТР принципиально отличается от гораздо более конфликтной и опасной биполярности, которая существовала

в отношениях между СССР и США, когда основным военно-стратегическом театром их противостояния являлась континентальная Европа, где соперники не были отделены друг от друга географическими преградами. В своих последующих работах Росс продолжает развивать теорию о биполярности в АТР и разделении региона на две сферы влияния. В част-ности, в опубликованной в 2007 г. статье он обращает внимание, какую геополитическую ориентацию выбирают восточноазиатские страны, не относящиеся к разряду великих держав. По мнению Росса, Южная Корея и Тайвань всё больше сближаются с Китаем. Это объясняется тем, что они находятся в геополитической зоне влияния Китая, зависят от него экономически и крайне уязвимы перед Пекином в военном отношении. Ряд других стран Восточной Азии (АСЕАН, в меньшей степени Япония) тоже попали в экономическую орбиту Китая, но в военно-стратегическом измерении они надёжно «прикрыты» морской мощью США. Поэтому Япония, Сингапур, Филиппины (и в меньшей степени Индонезия и Малайзия) пытаются уравновесить влияние Китая и укрепляют стратегические связи с США. Таким образом, в АТР происходит консолидация биполярности, а роль США в регионе всё больше будет соответствовать сформулированному ещё в 1950 г. госсекретарём США Дином Ачесоном «периметру безопасности», который, как известно, исключал из рамок военных гарантий США континентальную Восточную Азию. Если Р. Росс видит возможность установления в АТР стабильного биполярного кондоминиума, где фактически всеми делами будут заправлять Пекин и Вашингтон, то профессор Университета Чикаго Джон Миршаймер полагает, что «два медведя в одной берлоге» не уживутся. Суть его воззрений заключается в том, что каждая великая держава для обеспечения своей безопасности в анархичной международной среде стремится к максимальному могуществу и к доминированию над другими государствами. По мнению профессора, достигнуть глобальной гегемонии почти невозможно. Более реальной целью является гегемония в «своём» географическом регионе. Государства, которые добиваются региональной гегемонии, не хотят, что бы в других частях планеты поя вились рав ные им по силам соперники, и пытаются помешать иным великим державам стать доми-нантами в своих регионах. Держава-гегемон заинтересована в том, чтобы в других регионах шло соперничество между наиболее сильными государствами, которые будут взаимно сдерживать друг друга и не смогут посягать на первенство уже имеющегося гегемона. Америка, утверждает учёный, ещё в конце XIX в. стала региональным гегемоном в Западном полушарии и остаётся таковым до сих пор, хотя и не достигла глобальной гегемонии. Каждый раз, когда в других частях света появлялся претендент на господство, Соединённые Штаты принимали решительные меры для срыва его планов и играли ключевую роль в его поражении. Так произошло с кайзеровской Германией, императорской Японией, нацистской Германией и Советским Союзом. Миршаймер уверен в том, что Китай постарается добиться в Восточной Азии__гегемонии. «Усиливающийся Китай скорее всего попытается из-гнать США из Азии, что во многом будет схоже с тем, как США изгнали европейские великие державы из Западного полушария. Нам следует ждать, что Китай вы ступит со своей версией доктрины Монро, как это сделала Япония в 1930-е годы». Из исторического опыта очевидно, что США этого не потерпят. Соседи Китая то же будут бояться роста его мощи. С точки зрения американского учёного, уже есть свидетельства, что такие страны, как Япония, Россия, Ин дия, Южная Корея, Сингапур и Вьетнам, ищут способы сдерживания Китая. В конце концов, они присоединятся к ведомой Америкой антикитайской коалиции. Теоретик-реалист патетически завершает свои умозаключения: «… Никакое количество доброй воли не способ-но смягчить острое стратегическое противоборство, которое развернётся в тот момент, когда в Евразии появится претендент на гегемонию. В этом трагедия взаимоотношений великих держав». К числу наиболее глубоких и вдумчивых американских исследователей АТР отно сится директор Центра Восток—Запад Муфия Алагаппа (г. Ва-шингтон). Он полагает, что в АТР уже сложился сравнительно прочный международный порядок. В его основе лежит разделяемая подавляющим большинством государств региона совокупность принципов и норм, ключевое место, среди которых занимают концепция государственного суверенитета и вытекающие из неё положения, такие как территориальная целостность, невмешательство во внутренние дела, мирное сосуществование и другие. Важным свидетельством наличия в АТР международного порядка можно считать отсутствие в регионе межгосударственных войн и крупных вооружённых конфликтов. Поддержание порядка осуществляется одновременно с по мощью нескольких методов, где самыми важными являются американская военно-стратегическая гегемония и силовое балансирование государств в отношениях друг с другом. Кроме того, всё более значимую роль в АТР играют«несиловые» методы — экономическое со трудничество, международные режимы и многосторонние институты. Эти методы за частую вступают в противоречие друг с другом (например, силовое балансирование плохо вяжется с созданием эффективных институтов межгосударственного сотрудничества). Однако, по мнению Алагаппы, между ними есть и взаимодополняемость, которая позволяет в случае неудачи одного метода поддержания стабильности компенсировать его другими. М. Алагаппа высказывает не вполне типичный для американской науки взгляд на роль США в АТР, ставя под сомнение основополагающее значение американской гегемонии для поддержания мира в регионе. Хотя военное присутствие Америки и её стратегические гарантии ряду стран

региона в определённой степени способствуют стабильности, такая роль имеет ряд недостатков и отнюдь не всеми признаётся в качестве всеобщего блага. Более того, Алагаппа высказывает предположение, что Америка, возможно, препятствует развитию в регионе компромиссной и конструктивной среды. Он отмечает: «Последствия ослабления стратегической роли США или даже в маловероятном крайнем варианте — полного ухода Америки из региона, могут и не быть столь катастрофичными, как принято думать». М. Алагаппа предсказывает, что нынешний порядок в регионе будет претерпевать скорее эволюционные и постепенные, чем революционные и драматические изменения. Организующий принцип азиатско-тихоокеанской системы — приоритет национального суверенитета государств — будет сохранять свою жизнеспособность в течение длительного времени. Резкие и скорые изменения в соотношении сил между ведущими региональными державами тоже маловероятны. Но Алагаппа указывает на такие тенденции, как усиление азиатских великих держав (прежде всего Китая и Ин-дии), национально-государственная консолидация других азиатских стран, укрепление создаваемой азиатскими акторами нормативной структуры. Всё это должно постепенно ослабить главную роль Америки в регионе. Два других видных американских специалиста, профессор Дартмутского колледжа Майкл Мастандуно и профессор Джорджтаунского университета Джон Айкенберри, тоже пытаются спрогнозировать грядущую геополитическую конфигурацию в АТР. В отличие от М. Алагаппы они полагают, что и сейчас, и в будущем США мо гут и должны выполнять функ цию наиболее важного элемента азиатско-тихоокеанской системы. Мастандуно и Айкенберри рисуют четыре сценария, претворение которых в жизнь будет, по их мнению, зависеть прежде всего от избранной Вашингтоном линии поведения. Первый сценарий, «гегемонический порядок во главе с США», предусматривает сохранение и укрепление существующей региональной структуры. США продолжают играть центральную и активную роль в регионе, сохраняя значительное военное присутствие, вмешиваясь дипломатическими и даже силовыми способами для поддержания стабильности и урегулирования споров. Организующим принципом этого типа порядка останется система «втулки и спиц колеса», основывающаяся на двусторонних военно-политических альянсах США с рядом ключевых стран региона. Стратегией Вашингтона по-прежнему будет поддержание особых отношений с каждым из крупных региональных игроков, даже несмотря на то что сами игроки могут пи тать неприязнь друг к другу. Реализация этого сценария требует выполнения ряда условий. Для США недостаточно просто удерживать лидерство по силовому потенциалу. Вашингтону придётся убедить другие государства (прежде всего Китай) в том, что американская гегемония отвечает их интересам. Для выполнения этой задачи значение имеет эффективность американской дипломатии. Второй сценарий предусматривает возникновение в регионе многополярного баланса сил с участ ем трёх или более крупных игроков. Он может наступить в результате роста могущества Китая и ослабления или даже распада американо-японского альянса. США из единственной сверхдержавы превратятся в обычную великую державу. Двумя другими полюсами станут Китай и Япония. Вероятными кандидатами в разряд великих азиатскотихоокеанских держав могут быть Россия, Индия и объединившаяся Корея. По оценке Айкенберри и Мастандуно, многополярный порядок обречён на__нестабильность. Во-первых, это обусловлено наличием в регионе целого ряда взрывоопасных конфликтов. Во-вторых, стабильность классической многополярной системы XIX в. в Европе достигалась во многом благодаря гибкости в формировании коалиций. В современном АТР, считают американские международники, обеспечить подобную гибкость будет гораздо сложнее в связи с наличием устойчивых пар партнёрских отношений (например, США — Япония) и не менее устойчивых пар, характеризующихся давней враждой (например, Китай — Япония, Россия — США).Кроме того, геополитическая борьба в многополярной среде может сопровождаться и геоэкономическим соперничеством, создавая ещё один источник нестабильности. Третий сценарий — биполярный баланс сил, в котором наиболее веро-ятными полюсами будут США и Китай. В этом типе порядка все остальные государства будут вынуждены принять сторону одной из двух великих держав. Устойчивость такой системы зависит, в первую очередь, от выносливости и силы соперников. Позиции Китая будут более уязвимыми, главным образом из-за его внутренних проблем. Два конкурента столкнутся с теми же рисками, какие возникли при опасном противостоянии СССР и США. Но в случае борьбы Пекина и Вашингтона ситуация будет осложнена асимметричностью их ядерных арсеналов, а также проблемой Тайваня. Наконец, четвёртая альтернатива представляет собой возникновение в АТР зрелого «сообщества безопасности». Этот термин обозначает группу государств, ценности и интересы которых настолько близки, что применение силы в отношениях друг с другом становится немыслимым. По сути, этот сценарий должен повлечь за собой «европеизацию» АТР. Понятно, что условия для реализации подобного светлого будущего в регионе практически отсутствуют. Неудивительно, что Айкенберри и Мастандуно рассматривают этот вариант как наименее вероятный. Наиболее желательным и для региона, и для США сценарием Дж.Айкенберри и М. Мастандуно считают американскую гегемонию. Правда, они не приводят достаточно веских аргументов, каким образом убедить Китай и ряд других азиатских государств в том, что главенство США выгодно и приемлемо для них.

ЛИБЕРАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ