 |
Глава 23. НЕОПРЕДЕЛИВШИЙСЯ
|
|
|
|
Глава 23
155. 8
Почему на то, чтобы похудеть, уходят недели, месяцы, а потом килограммы снова набираются за считанные дни? Все полезные привычки по поводу еды, которым я научилась за последние два месяца, я оставила в парке с Теганом. Забудьте, что я не бегала. Не ходила в спортзал, да и не хочу, если честно. И все же меня угнетает, что килограммы набираются так быстро. Это вообще несправедливо. Разбитое сердце и набирающийся вес. С чем еще мне придется столкнуться?
Не с мамой точно, потому что она до сих пор не разговаривает со мной.
Не с Теганом, потому что он тоже не связывался со мной. Ну, если не считать сообщения «С Днем Рождения, Аннабель Ли», на которое я смотрела снова и снова.
Не с папой. Он оставил попытки поговорить со мной два дня назад, хотя я уверена, что в мой сегодняшний день рождения мне придется встретиться с ним лицом к лицу. И мне плевать, насколько я жалко выгляжу. И что я лежу в постели в свой день рождения, потому что моя жизнь — один сплошной бардак. Это все, что есть. Но все равно я скучаю по нему. Скучаю по нему больше, чем думала, что могу скучать по кому-то.
Меня охватывает истерика. Я не плакала с самого первого дня. Не знаю, почему это снова выходит наружу, но я позволяю слезам течь, не пытаясь бороться с ними. Это единственное, что я, кажется, могу контролировать. Переворачиваясь, я лежу спиной к двери и обнимаю подушку. Он тоже скучает по мне? Любил ли он меня на самом деле? Как Тимми, Дана? Знает ли она о том, что произошло?
Мои крики прерываются только тогда, когда я чувствую руку, которая обнимает меня, девушку, которая сворачивается калачиком позади меня. Мне требуется всего лишь пару мгновений, чтобы понять, кто это, затем я начинаю плакать еще сильнее. Слова не нужны, пока я выпускаю это наружу. Нам не нужно говорить. Но как только мои слезы наконец высыхают, она все равно говорит.
|
|
|
— Я ревновала, Белл, — шепчет Эм. — Завидовала, что у тебя был кто-то ещё, а у меня нет. Боялась, что ты поймешь, что я тебе больше не нужна. Я ужасный друг, и мне очень жаль.
— Нет, — я переворачиваюсь и смотрю на нее. — Ты не ужасный друг. Все люди ошибаются. Все началось из-за того, что я не была честной с тобой с самого начала. — Мне так приятно видеть ее. Она здесь. Чтобы я не чувствовала себя одинокой. — Я скучала по тебе, Эм.
— Я тоже. Я так по тебе скучала. Не хочу спорить о том, кто в этом виноват. Просто хочу забыть об этом. И снова стать лучшими друзьями, как раньше.
— Мы никогда и не переставали быть лучшими друзьями. Мы такие же друзья, как и раньше.
Она улыбается мне.
— Мне жаль, что тебе сейчас больно. Хочешь поговорить об этом? О нем? Я никогда не давала тебе шанса толком рассказать мне что-нибудь о нем, и я хочу знать.
Впервые за несколько дней я тоже улыбаюсь. Самое крутое — я на самом деле это чувствую. Я начинаю рассказывать. С самого начала. Рассказываю ей о своем первом дне в спортзале, о том, как Теган уговорил меня остаться заниматься, и о его семье. Наши неловкие первые тренировки вместе, как он показал мне, как боксировать, когда я чувствовала себя плохо, как ударила его и о моем первом взвешивании.
Она смеется во всех подходящих для этого местах. Улыбается во всех правильных моментах, и я делаю то же самое. Мы говорим о том, когда я начала в него влюбляться, о нашем первом свидании, первом поцелуе, пробежках в парке, его поддержке, вечеринке, признаниях в любви, и о том, когда мы провели ночь вместе. Правда, я не посвящаю ее во все подробности, потому что они только наши. То, что мы с Теганом всегда будем разделять вместе.
Удивительно, но мне приятно говорить о нем. Я осознаю, что даже несмотря на то, что между нами все кончено — то, что у нас было, было по-настоящему. Это невозможно подделать, в любом случае. Я все еще люблю его, и действительно верю, что он тоже любил меня.
|
|
|
— Мне жаль, что мне не удалось с ним познакомиться. Несмотря на то, что он причинил тебе боль, он, кажется, хороший парень.
— Идеальный, — начинаю говорить я, но обрываю себя на полуслове. Теперь я понимаю, что он не идеален. Он был прав с самого начала, и несправедливо, что я когда-либо пыталась заставить его измениться. Никто не идеален. У него такие же проблемы, как и у меня. Хреново осознавать это сейчас. Демонстрация его недостатков в парке в тот день чуть не убила меня, но теперь это вдохнуло в меня больше жизни. Теган не идеален. Он просто парень. Великолепный, милый, замечательный парень, но все равно просто обычный парень.
У него есть страхи, неуверенность и свои сожаления. Он причинил мне боль больше, чем кто-либо когда-либо, но также он любил меня больше, чем кто-либо когда-либо.
— Он хороший парень, — наконец говорю я. — Я скучаю по нему.
— Мне очень жаль. — Она теснее прижимается ко мне. Мы все еще лежим в моей постели. Как в старые добрые времена. Где мы разговариваем до поздней ночи. Как самые настоящие лучшие друзья.
— Он сказал мне, что мне нужно поговорить с мамой. Сказать ей, что я чувствую. — Он сам когда-нибудь говорил Тиму или Дане, что чувствует? Открывал им свою душу?
— Он прав, Белл. Я всегда об этом думала. Имею в виду, думаю, она, конечно, Злая Ведьма, но я реально думаю, что она любит тебя. По-своему, испорченным, сумасшедшим способом.
Я не уверена, что согласна с этим, поэтому меняю тему. — Что заставило тебя прийти сюда?
— Твой отец. Он позвонил и сказал, что я тебе нужна, поэтому и пришла. Но я не собираюсь так легко менять тему. Ты собираешься с ней поговорить?
Я знаю, что мне нужно поговорить с ней. Мне также нужно поговорить и с папой. Надо выбраться из этой кровати. Постараться встать на правильный путь. Я хотела похудеть до появления Тегана, и я все равно должна хотеть этого даже после всего. Это не должно зависеть от него. Но так оно и есть.
— Есть так много вещей, которые мне нужно сделать, но это тяжело. Он всегда говорил такие слова, от которых я чувствовала, что могу сделать все, что угодно. С ним все было намного легче.
|
|
|
Эм садится.
— Я не хочу ссориться с тобой, и я люблю тебя, но это чушь собачья. Если ты этого хочешь, то должна сделать это только для себя. Больше ни для кого. Тогда ты поймешь, что можешь сделать все что угодно
Ее слова до жути знакомы. Теган столько раз говорил мне то же самое. Это как двое на одного, только эти два человека оба на моей стороне. Может быть, у нас с Теганом все кончено, но я знаю, что его слова были правдой. Или, может быть, я просто хочу, чтобы они были правдой.
Прежде чем я успеваю продолжить думать об этом, Эм продолжает.
— Что Теган сделал для тебя такого, чего ты не могла сделать для себя?
— Он... — Дал мне план питания, но я сама ему следовала. Он дал мне программу тренировок, но я сама ее выполняла. С ним, да, но все же я была одна.
Он поддерживал меня, но у меня для этого есть Эм или папа. И, может быть, я смогу сделать это ради себя. Он верил в меня, в то, что я хочу изменить в себе.
Может быть, я смогу научиться делать это для себя.
— Ну...
Было так много вещей, которые Теган сделал для меня. Я никогда не смогу отплатить ему тем же. Но он дал мне инструмент. Инструмент, который ничего бы не значил, если бы я им не воспользовалась. Что он значил без моего пота? Моих слез? Моей решимости? Сколько раз он говорил о том, какая я решительная, но так ли это на самом деле?
Я пыталась быть такой, но вот я лежу в постели несколько дней, выбрасывая все инструменты и слова поддержки, которые он мне дал, спускаю в унитаз всю тяжелую работу, которую я проделала.
— Так я и думала.
Я сажусь в своей кровати и обнимаю Эм.
— Одно дело что-то понять и совсем другое — изменить это. И ты это сделаешь.
Тот небольшой всплеск возбуждения, который я почувствовала, когда похудела, вернулся. Покалывание в мышцах, или мои боевые раны, как назвал бы их Теган. Как они причиняют боль, но в хорошем смысле, потому что они показали мою тяжелую работу. Я помню пробежки, которые я совершала без Тегана, и то, что они были даже лучше, чем те, которые я совершала с ним, только уже по-другому. Все, что я делала, и как чертовски хорошо я себя чувствовала. Как несмотря на то, что мне потребовалось три попытки, я все-таки попала в «Давай займёмся спортом». Я собираюсь сделать это снова.
|
|
|
— Да, я так и сделаю. — Но сначала я должна найти способ преодолеть свое самое первое препятствие.
Глава 24
154. 0
В течение трех дней я прекрасно следовала плану питания. Мои порции были маленькими и с низким содержанием жира. Было тяжело расставаться, но пришлось прощаться с Беном и Джерри во второй раз. Я бегала трусцой каждое утро. В нашем парке. Страшно, когда все вылезают наружу. Что, если я увижу его? Что, если это сломает меня? Но знаете что? Это то место, где я люблю бегать, и даже если между нами все кончено, это не значит, что я должна искать другую локацию, где можно было бы побегать. Это больше не должно быть нашим местом. Теперь оно может быть только моим.
Однажды даже Эм бегала со мной. Бег трусцой был не ее любимым времяпрепровождением, однако я кое-что поняла. Это стало моим любимым времяпровождением. С тех пор, как мы с Теганом начали встречаться, я знала, что привыкну к этому, но теперь я знаю, что мне это действительно нравится. Я скучала по нему всю неделю, которую провела в обнимку с Беном и Джерри.
Я больше не собираюсь жалеть себя. К тому же, я больше не бегу от жизни.
Подняв руку, стучу в дверь маминого кабинета. Сейчас должны шалить нервишки, но ничего не происходит. Или, может быть, они есть, но моя сила воли сильнее нервов.
Я делаю это, и ничто меня уже не остановит.
— Заходи, — слышу я возглас мамы.
Ее глаза вспыхивают от шока, когда она видит, что это я, но быстро приходит в себя.
— Приятно видеть тебя вне твоей комнаты последние пару дней.
Она сидит за своим огромным столом из вишнёвого дерева. Перед ней разложены выкройки и образцы, все выстроено аккуратными рядами. Идеальная мать.
Закусив губу, я вытаскиваю из угла стул и сажусь напротив нее.
— Мне было плохо.
Она вздыхает.
— Я знаю. Кажется, что это конец света, но это не так. У всех нас разбиваются сердца из-за первой любви.
— Даже у тебя? — Я никогда не слышала от нее подобных историй. Она не из тех, кто легко делится таким. Не уверена, почему. Это еще один из ее секретов.
— Уверена, что ты пришла сюда не для того, чтобы говорить о моей подростковой личной жизни.
Нет, но, может быть, я все хотела бы услышать об этом. Прерывистый вдох вырывается из моих легких. Я могу это сделать. Мне нужно это сделать. Я хочу это сделать.
— Я никогда не говорила тебе, что люди в школе придираются ко мне из-за моего веса. Обзывают, дразнят. И все такое.
|
|
|
— Почему? — Она откладывает ручку в сторону, уделяя мне все свое внимание.
— Из-за моего веса — я же сказала.
— Нет, почему? Почему ты мне не рассказала?
Я пожимаю плечами.
— Я не хотела тебя волновать. Стеснялась. Я была почти уверена, что ты согласишься со всем, что они мне говорят.
— Теперь ты ведешь себя глупо. — Она качает головой.
— Нет, я говорю правду.
— Почему ты так думаешь, Аннабель? Ты моя дочь. На самом деле, если ты скажешь мне кто над тобой издевался, я разберусь с этим.
Я могу это сделать сама. Я могу это сделать.
— Не хочу, чтобы ты разбиралась с этим за меня. Я учусь делать это сама. Я хочу... Я хочу, чтобы ты любила меня. Поддерживала. Хочу быть достаточно хорошей для тебя.
Выражение ее лица, язык тела — ничего не меняется.
— Что? Это глупость. Ты знаешь, что я люблю тебя, Аннабель.
Я подаюсь вперёд, желая, чтобы она знала, насколько я серьезна. Хочу, чтобы она видела меня и знала, как мне больно.
— Может быть, но это не так.
Она шуршит бумагами на своем столе.
— Мне жаль, что ты так думаешь. Хотя не уверена, что я могу сделать, чтобы изменить это. Твой отец и я даем тебе все, что тебе нужно. Я предложила свою помощь с издевками в школе, хотя теперь, когда ты худеешь, это, вероятно, не будет проблемой. Будет легче, когда ты похудеешь. Вот увидишь. Я знаю, это тяжело, но так уж устроен мир.
Я больше ничего не слышу. Это не ответы.
— Ты не знаешь, что ты можешь сделать? Ты можешь любить меня!
— Говори тише, Аннабель. Я твоя мать. Конечно, я люблю тебя.
Я открываю рот, чтобы возразить, но она останавливает меня.
— Сядь. Я расскажу тебе историю.
Считайте меня сумасшедшей, но я делаю это.
— Оба моих родителя происходили из очень бедных семей. Они упорно трудились, чтобы получить то, что у них есть сейчас, и оба понимали, как устроен мир. Ты добиваешься успеха, будучи очень жестким. Будучи лучшим. Они тоже научили меня этому. Когда я была моложе, и что-то пыталось сломить меня, я становилась жестче. Это то, что тебе нужно сделать. Ты много трудишься. Ты становишься лучше, и именно так ты показываешь всем в своей жизни их место. Особенно тем, кто никогда не думал, что ты чего-то добьёшься.
Ее слова открывают мне глаза на столько вещей, о которых я понятия не имела. Может быть, она действительно любит меня. А может и нет. Я не уверена, что когда-нибудь узнаю. Она такая, какая она есть, а я такая, какая я есть.
Никто из нас не изменится, и я ничего не могу с этим поделать.
Иногда я думаю, что такова жизнь. Мы не всегда получаем ответы, которые нам нужны или которые хотим. Иногда их вообще нет. Мне это не нравится и никогда не понравится, но я не позволю ей унижать меня.
Сдерживая слезы, я встаю.
— Ты права, мам. Ты жесткая, и если быть жесткой означает, что я должна быть такой, как ты... что ж, я не уверена, что когда-нибудь вообще стану такой. Мы всегда будем разными. Теперь я это понимаю.
С высоко поднятой головой я поворачиваюсь и выхожу из кабинета. Это не то, чего я хотела. Но то, чего я ожидала. В любом случае, я все равно преодолела это препятствие и сделала это полностью самостоятельно.
Глава 25
150. 0
Теперь я тренируюсь с элитой Хиллкреста. Ну, не с ними, а в одном спортзале. За последние две недели я видела здесь маму, некоторых ее подруг, Элизабет и нескольких других девочек из школы. Раньше я бы подумала, что буду чувствовать себя некомфортно, как будто я им не подхожу. Хотя я в чем-то действительно не подходила, однако это просто те вещи, которые делают людей непохожими, а не то, что делает одного человека лучше другого. Ну, знаете, непохожесть правит миром и все такое.
Я придерживаюсь режима, которому меня учил Теган, за исключением того, что я хожу на всякие разные занятия. Пока что я пробовала степ-аэробику и велоспорт. Могу я просто сказать, что велоспорт — это не шутки? Думала, что моя задница отвалится, она так сильно горела, но я рада, что у меня есть еще одна боевая рана. Езда на велосипеде стала моей новой целью. Скоро, может быть, через неделю, месяц, два месяца, я овладею этим занятием, как и многими другими вещами в моей жизни.
Я. Аннабель Конвей. Кто бы мог подумать? Я, вот кто.
Глава 26
140. 2
Звенит звонок, и я захлопываю свой шкафчик. Эм стоит рядом со мной, и мы готовы пойти на наш первый урок. Так странно снова вернуться в школу. Особенно, потому что я здесь всего пятнадцать минут, а все в школе пялятся на меня, и половина из них подошла, чтобы поговорить. Сказали мне, как хорошо я выгляжу, вели себя так, будто мы были лучшими друзьями много лет. Я, будучи доброй, поблагодарила их и быстро спряталась за Эм.
Потому что, хотя я думала, что хочу этого, три месяца назад, теперь это не так.
Хорошо, позвольте мне перефразировать это: это так. Я хотела похудеть. Хотела быть здоровее. Хотела доказать себе, что я могу это сделать, но я также хотела доказать свою точку зрения Билли. Хотела, чтобы мальчики пускали слюни, а девочки завидовали. Может быть, это делает — или сделало — меня мелочным человеком. Или, может быть, это просто сделало меня тем, кто хотел хоть раз блеснуть, в чем я не вижу ничего плохого. Я не уверена, в чем причина. Что знаю точно, так это то, что, стоя здесь, на двадцать пять фунтов легче, я счастлива. Чувствую себя хорошо, но не потому, что все эти люди пялятся на меня. Не потому, что они говорили мне, как хорошо я выгляжу, или потому, что внезапно стало нормально быть моим другом.
И даже не потому, что я похудела. Избыточный вес не делает человека тем, кого нужно стыдиться точно так же, как худоба не делает тем, кем можно гордиться. Нет. Важно то, что внутри. Как вы относитесь к себе и как относитесь к другим. Я кое-чего добилась и вернула самоуважение к себе. Больше всего мне было наплевать на Билли Мейсона. Теперь меня волновала Аннабель Конвей. Теперь я забочусь о своих друзьях — настоящих друзьях. Эм, Сандре и Эйприл. Мы переписывались и даже однажды встречались в торговом центре. Они нравятся Эм и она им тоже. И это тяжело... тяжело не спрашивать их о Тегане. Несмотря на то, что я все еще люблю его, стараюсь этого не делать. Потому что ещё не готова.
— Билли Мэйсон прямо по курсу, — шепчет Эм мне на ухо.
Я оглядываюсь и вижу Билли, Патрика и остальных членов их команды, идущих по коридору. Море из студентов расступается, позволяя акуле идти вброд, пока он не встает передо мной.
— Вау... Выглядишь сексуально, Конвей.
Ладно, мне кажется, или он самый большой идиот на свете? Выглядишь сексуально, Конвей? Я не уверена, что это круто в любой вселенной. Особенно в той, где он годами устраивал мне ад и дрался с моим парнем.
— Ты, должно быть, трудился над этим всю ночь. Должна сказать, над твоей репликой нужно поработать.
Я начинаю уходить, но рука Билли останавливает меня.
— Послушай, Конвей. — Он подходит ближе ко мне и понижает голос. — Мы можем пойти куда-нибудь и поговорить?
Вместо того, чтобы держать свои мысли при себе, я ловлю себя на том, что произношу их вслух.
— Ты это серьезно? Нет. Вообще-то, черт возьми, нет.
— О, да ладно тебе. Это из-за твоего парня? Слушай, я не хотел надирать ему задницу, но он первый начал.
Мое сердце подпрыгивает при слове «парень». Оно ассоциируется с Теганом.
— Это не имеет никакого отношения к Тегану, все это связано с тем фактом, что ты задница. Что только потому, что я похудела на двадцать пять фунтов, ты тут же решаешь подружиться со мной. Что? Это потому что теперь я вписываюсь в твой мир?
— Нет, потому что теперь ты горячая штучка. — Билли смеется, и все его друзья подхватывают, смеясь вместе с ним. И что здесь смешного?
— Придурок. Думаешь, насколько я мелочная? После всего, что ты со мной сделал, ты думаешь, что если проявишь ко мне внимание, я влюблюсь в тебя?
— Я…
— Нет. Я еще не разрешала говорить тебе. Ты заставил меня чувствовать себя настоящим дерьмом. Я не вписывался в твое маленькое определение совершенства, и ты никогда не давал мне забыть об этом. Уверяю, теперь говорить не о чем. Ты не стоишь даже воздуха, которым дышишь.
— Она тебе все сказала, — сказала Эм позади меня.
Как и в прошлом году, мы окружены людьми. Но этот закончится иначе. Мы все опоздаем на занятия, но, очевидно, всем плевать.
Не говоря больше ни слова, я беру Эм под руку, и мы идем, а не бежим, прочь с высоко поднятыми головами. Билли пялится на нас, пока мы уходим.
Глава 27
НЕОПРЕДЕЛИВШИЙСЯ
Я делаю глоток кофе, высматривая свободное место в оживленном кафе, когда слышу ее.
— Аннабель? О, дорогая. Как ты? Мы так по тебе скучали!
Дана обнимает меня, сжимая так крепко, что едва могу дышать. Ее объятия такие материнские, такие любящие, такие ценные, что я не могу удержаться и сжимаю ее в ответ.
— Я тоже скучала по Вам. — Очень сильно. Почти так же, как скучаю по Тегану. Когда она отпускает меня, я хочу вернуть ее обратно. — Привет, Тим. — Наклоняюсь и обнимаю его.
— Привет! Я правда рад тебя видеть. Хочу навестить брата и избавить его от страданий — Ауч, мам! Я не собирался ничего говорить. Только то, что Теган сводит меня с ума. Ладно, я замолкаю! — говорит он, когда она снова шлепает его по руке.
Мои чувства обостряются при упоминании Тегана. Что собирался сказать Тим? Я пытаюсь выкинуть эти вопросы из головы, но это не работает. Лучшее, что я могу сделать, это пока отложить их в сторону.
— Что вы, ребята, здесь делаете? — Это глупый вопрос? Дана поднимает свою чашку для кофе.
— Мне нужно немного подзарядиться.
— Да, мне тоже! — Понимаю, что Эм тоже тут, и я не представила их. — Дана и Тим, это моя лучшая подруга, Эмили. Эм, это мама и брат Тегана.
— Привет, Эмили. Приятно познакомиться. — Дана пожимает руку, и Тим говорит ей привет. Эм застенчиво отвечает.
— Взгляни на себя! — Дана притягивает меня к себе для еще одного объятия. — Настоящая красавица. Ты всегда была великолепна, но теперь, берегись, мир!
Ее слова рассмешили меня.
— Не знаю, как насчет красавицы, но спасибо.
— Я серьезно. Ты выглядишь потрясающе. Ты должна гордиться собой. Я знаю, Теган тоже будет гордиться тобой.
Будет. Она говорит это так, будто мы снова увидимся. Я имею в виду, может быть, но, думаю, нет. Не уверена. Мы расстались. Насовсем. Единственный раз, когда я получила от него весточку после расставания, было сообщение с днем рождения. И все же я знаю правду.
— Да, я думаю, он бы гордился мной. — Меня охватывает резкая боль грусти. Я бы хотела рассказать ему об этом. Даже несмотря на то, что мы не вместе, я хотела бы показать ему, что добилась всего сама. Что он был прав — он мне не нужен.
— Аннабель, сегодня у меня первая игра. — Тим подъезжает ближе ко мне. — Настоящая игра. Не просто тренировка. Ты должна прийти и заценить мою новую технику.
— Я... — Больше всего на свете хотелось бы пойти на его игру. Посмотреть, как он играет, поговорить с Даной. Я так по ним скучаю. Волнение нарастает внутри меня, но потом я понимаю, что это первая игра Тима. Ничто не удержит Тегана от этого. Я не могу просто появиться, в лице бывшей девушки, и вмешаться в его семейное времяпрепровождение. — Я бы с удовольствием, но не знаю, хорошая ли это идея.
Дана берет меня за руку.
— Аннабель, мы были бы рады видеть тебя. Я уверена, что все мы были бы рады тебя видеть.
Покусывая губу, я смотрю вниз на наши сцепленные руки. Я не уверена в этом. Если бы это было так, то почему он не звонил мне все это время?
Конечно, мы расстались, но мы могли бы быть друзьями. Внезапно я начинаю злиться на него. Почему мы не можем быть друзьями? Почему он отталкивал меня от себя? Мы ведь расстались не из-за плохих отношений в целом — я думаю, что любой разрыв — это плохо, но мы ведь не ссорились. Или он все же злится? Или есть что-то, о чем я пока не знаю. Или кто-то.
— Пойдём, Аннабель. Пожалуйста? — Тим строит мне глазки. Они такие большие, умоляющие и темно-карие. Какая-нибудь девушка однажды попадет в беду, потому что этот парень знает, как пользоваться ими так же, как и его брат.
Его брат, который не сможет помешать мне наслаждаться игрой Тима. Я не должна бояться встретиться с ним. Если он зол, отлично. В любом случае, у меня есть несколько слов, которые я хочу высказать.
— А знаешь, что? Я с удовольствием приду и посмотрю, как ты играешь сегодня вечером. Во сколько я должна быть?
***
Вау, сегодня днем эта идея казалось мне более удачной, чем сейчас. Мое сердце колотится так же сильно, как баскетбольный мяч, отскакивающий от тротуара. Но я здесь.
Это все, что имеет значение. Если я увижу его, то увижу, если нет — то нет. Я машу Тиму, пока прохожу по корту. Когда подхожу к трибунам, замечаю Дану, сидящую в нижнем ряду. Одну.
Он не пришел. Сначала я чувствую боль, а потом — ну, я начинаю злиться. Только потому, что я здесь, он решил пропустить игру своего брата? Теган, которого я знаю, не поступил бы так.
— Привет. — Я сажусь рядом с ней. — Он не пришёл. — Мы обе знаем, кого она имеет ввиду.
— Нет. Я не знаю, почему. Но он должен прийти.
Может, она и не знала, но я знала. Его здесь нет, потому что он в курсе, что я здесь. Крик грозит подступить к моему горлу, но я сдерживаю его.
— Я должна уйти...
Дана качает головой.
— Почему?
Мне жаль, что ей приходится это делать. Что ей приходится лгать мне, чтобы не ранить мои чувства. Что одному сыну приходится пропускать игру ее другого сына, потому что я здесь.
— Я просто думаю, что так будет лучше. — Я выполнила то, что обещала. Могу гордиться этим. Я рискнула встретиться с ним, но не собираюсь вставать между ним и его семьей.
— Милая, — она берет меня за руку. — Не знаю, что случилось между вами двумя, но у меня есть пару мыслей на этот счёт. Это не оправдывает его, но его сердце было в правильном месте. И ему тоже больно.
Она отпускает мою руку, когда звонит ее телефон.
— Подожди секунду. Я быстро отвечу, но ты никуда не уходи, юная леди. — Она подмигивает мне, а потом отходит, чтобы поговорить по телефону.
Я наблюдаю, как она расхаживает взад-вперед, за пределами слышимости, оживленно разговаривая с кем-то по телефону. Это Теган? Меня это волнует? Не должно, но так и есть. Знаю, я ему не нужна, но я все еще люблю его, и где-то внутри меня есть девушка, которая все никак не может дождаться встречи с ним.
Прежде чем я успеваю подумать об этом еще немного, Дана возвращается.
— Ты права. Думаю, тебе лучше уйти, милая.
Грудь сжимается. Сердце разрывается. Это неприятно. Больно, и я ненавижу это, но такова жизнь, верно? Мы все теряем людей, и все, что можем сделать, это двигаться дальше.
— Мы же будем видеться? — спрашиваю я, обнимая ее.
— Мы будем видеться друг с другом довольно часто. Теперь ты застряла со мной, малышка. Я всегда хотела иметь дочь.
Несколько слезинок скатываются из моих глаз, и я обнимаю ее крепче. Прежде чем окончательно потеряю самообладание, встаю.
— Тогда до скорого.
— Ты ведь идешь домой, да?
Я киваю, удивляясь, почему она спрашивает. После того, как я ещё раз помахала Тиму, который не понимал, куда я ухожу, покидаю здание, сажусь в машину и еду домой.
***
В ту секунду, когда я выезжаю на свою улицу, я вижу это. Вижу его, прислонившегося к своей старой, потрепанной машине, как он делал это много раз. Только теперь он на моей улице. Возле моего дома.
Мое сердце ускоряется вместе с моей машиной. Спокойно, Аннабель. Ты не знаешь, почему он здесь. И я ещё злюсь на него. Собственно, я загоняю свою машину на стоянку и выхожу.
— Как ты посмел не прийти на игру брата?! Он был так взволнован, и ты знаешь, что он хочет, чтобы ты был там. Я знаю, ты хочешь быть там! Как ты мог не пойти только потому, что знал, что я буду там? — Это только начало того, что я хочу ему сказать.
Теган, притворяется, что горбится и закрывается от меня.
— Ты же не собираешься ударить меня снова, правда?
Я прикусываю язык, чтобы не рассмеяться. Ух. Я скучала по нему. Слишком сильно.
— Сейчас не время шутить, Сладкий Мальчик.
— Знаю. — Он становится совершенно серьезным. Улыбка исчезла, его тело напряглось, он больше не прислоняется к своей машине, а выпрямляется. Затем он протягивает мне конверт.
— Я…
— Просто открой.
— Я...
— Пожалуйста?
— Только потому, что ты вежливо попросил.
Он не улыбается, когда говорит:
— Спасибо.
Я медленно разворачиваю бумагу. Это заявление для колледжа. Его заявление в колледж, где он может выучиться своей специальности. В окошке, где был ответ, гласило «не зарегистрирован».
Мои руки начинают дрожать. Я не знаю, что и думать.
— Ты не собираешься быть физиотерапевтом?
Он пожимает плечами.
— Может быть, да. Может, и нет. Не уверен. Думаю, что не обязан решать прямо сейчас. Я могу посещать занятия или взять перерыв, чтобы понять, чем хочу заняться. Это ведь важное решение.
Радость и надежда распространились по моему телу, согревая меня. Он заслуживает быть счастливым.
— Последние шесть недель убивали меня, Аннабель Ли. Я так скучал по тебе, но был зол. Сначала на тебя, потому что очень сильно тебя любил, но не мог быть с тобой. Затем на себя, потому что я понял…
— Ты не мог быть со мной? — Шесть недель страданий, вопросов, негодования вырываются из меня. То, что я должна была высказать в тот последний день, но была слишком напугана. — Я была с тобой, Теган, но ты бросил меня! Почему? Ты же знаешь, я люблю твою семью. Я бы помогла со всем, что тебе нужно было сделать.
— Знаю. — Он стоит там, ожидая того, что я еще брошу в него.
— Ты причинил мне боль, Теган. Больше, чем кто-либо в моей жизни, потому что я доверяла тебе больше, чем кому-либо. — Не знаю, откуда это все берется, но я тыкаю пальцем в его грудь. — И ты сбежал. В первый раз, когда случилось что-то плохое, ты бросил меня, как...
— Мой отец. — Его глаза закрываются, и он делает глубокий вдох, прежде чем открыть их снова. — Я сделал то же, что и мой отец. В тот момент я не знал, как справиться с этим и сбежал.
О. Я не ожидала, что он поймет.
— Я думал, что должен быть для них всем. Что если я сделаю что-то для себя, то не дам того, что они заслуживали.
Мои руки так сильно трясутся, что я не знаю, что с ними делать, поэтому прячу их в карманы.
— Ты всего лишь человек, Теган. Тебе девятнадцать лет! Любить их — это нормально, но ты не можешь посвятить им всю свою жизнь.
— Ты права... Не могу, да им это все равно не нужно. Я не знаю, почему не замечал этого раньше, но теперь я это четко понимаю.
Тук, тук, тук, тук, тук. Я пытаюсь сосредоточиться на учащённом ритме своего сердцебиения, но могу сосредоточиться только на нем.
— Я... Я встречался со своим отцом. Рассказал ему, что я к нему чувствую. Говорил об этом с мамой, и она сказала мне, каким самовлюбленным я был. Тимми назвал меня тупицей, а мама даже не сказала ему следить за своим языком.
— Мне нужно было разобраться в себе. Перестать жалеть себя, их. Перестать думать, что я мог бы справиться со всем, потому что не мог и не хотел. Почему это должно быть моей обязанностью — спасать их? Быть рядом с ними? Да. Спасать их? Нет. Они даже не те, кто нуждался в этом. Все это время в этом нуждался я.
Не могу объяснить, как трудно не протянуть руку и не притянуть его сейчас. Не для того, чтобы обнять. И не для того, чтобы впитывать весь его аромат и запах океана.
Но я не могу. Пока.
— Никто не может спасти другого, Теган. Я этот урок усвоила. Мы все должны спасать самих себя.
— Я знаю, детка. Знаю. Все, что я натворил за последние несколько недель, было разумным, но мне все равно казалось это неправильным. Это было не очень хорошо. А потом у Тимми была игра сегодня вечером, и я понял, чего мне не хватает. Тебя. Я хочу держать тебя за руку, пока наблюдаю за ним. Видеть, как твое лицо светится, когда ты смотришь на него. Если хочешь, мы можем сходить на его игру... Может быть, поговорим еще немного после игры? Но мы можем опоздать. До этого я звонил маме и сказал ей, что заеду сначала сюда. Она сказала дать тебе еще полчаса. Клянусь, эта женщина иногда бывает экстрасенсом.
Он пропустил игру не для того, чтобы избежать встречи со мной.
Он понятия не имел, что я была там.
И это он позвонил Дане.
Она отправила меня домой.
Я ничего не могу с собой поделать — и смеюсь.
— Разговор об этом разрушает все веселье. Второй вариант, который я представлял, был самым худшим. Потому что в нем ты смеялась надо мной. — Он одаривает меня своей полуулыбкой. Игривой, но его глаза все еще неуверенные. Они умоляют меня.
— Я была на игре. Встретила твою маму и Тима в кофейне, они пригласили меня. Я думала, что ты не появишься, потому что знал, там буду я.
— Потом кто-то позвонил ей — теперь я знаю, что это был ты и твоя мама сказала мне идти домой.
— Она играла нами. Это похоже на нее. — Он прикусывает губу. Я никогда раньше не видела его таким. — Или, может быть, она просто хотела дать нам возможность поговорить наедине. Ты готова? Поговорить, я имею в виду?
— А как же игра? Это важно.
Теган подходит ко мне ближе. Не слишком близко, не настолько, чтобы коснуться меня, но достаточно, чтобы я почувствовала его запах. Я хочу завернуться в этот аромат. В него.
— Так и есть, но ты тоже важна. Будут и другие игры.
Прежняя я не согласилась бы с этим, но новая я не может сдержаться. Я сажусь на край тротуара, он садится рядом. Хотя мой голос дрожит, а глаза мокрые, но все же я открываю рот и произношу:
— Ты уничтожил меня, Теган.
Он проводит рукой по волосам, убирая их с лица, и я вижу, что его глаза мокрые. Мокрые от непролитых слез, как у меня.
Но ведь это была не только его вина, не так ли?
— Я считала, ты совершенен.
— Знаю. Но я так далек от совершенства, что это даже не смешно.
— И ты не обязан быть идеалом. С моей стороны было несправедливо считать тебя таким. Ты так много раз говорил это о моей маме, Эм, обо мне. Никто не совершенен. Мы все совершаем ошибки, но я хотела... нет, мне нужно было, чтобы ты был совершенен, потому что я ощущала себя полной дрянью. — Я прочищаю горло, надеясь потянуть время, зная, что мои слова — чистая правда, даже если я не осознавала этого до этой секунды. — Даже если бы ты не порвал со мной тогда, так или иначе, мы бы расстались.
Теган поворачивается, чтобы посмотреть на меня. У него красные глаза. В нем нет ни капли самоуверенности. Между нами ничего нет.
— Нет, я люблю тебя. Мы расстались, потому что я облажался.
— Нет, мы бы поступили так в любом случае, несмотря ни на что, потому что ты был мне нужен. Так не должно быть. Любовь должна быть любовью. Желание должно быть желанием. Ты в праве любить кого-то всем своим сердцем. Они могут быть твоим сердцем, но ты должен уметь постоять за себя, а я не смогла. — Эти слова причиняют сильную боль, но в то же время освобождают.
— Ты никогда не нуждалась во мне, ты просто так думала.
Моя правда такова. Я думала, что он мне нужен, но это было не так. Единственный человек, который мне нужен, — я сама. Мне пришлось потерять его, чтобы научиться полагаться на себя. Теперь я знаю, что независимо от веса, или кто мой парень, мои друзья, или как кто-то еще относится ко мне, я действительно соответствую стандартам. Знаю, как стоять с высоко поднятой головой, и самое удивительное из всего это — он тоже это понимает. Я тоже была его опорой, просто не знала об этом.
— Я поняла. Теперь я поняла, что я в тебе не нуждалась.
Теган улыбается мне. Первой настоящей улыбкой за весь день.
— Я тоже нуждался в тебе. И больше не хочу, но... Я хочу тебя. — Я дрожу, когда его рука скользит по моим волосам. — Я скучал по этому, по тому, какие у тебя мягкие волосы.
— Я тоже скучала по тебе. — Мои глаза закрыты, я прижимаюсь к его руке.
Когда он снова заговаривает, его голос такой мягкий, но в то же время сильный — он тверд в том, что говорит.
— Ты такая красивая, Аннабель Ли. Внутри и снаружи. Я так горжусь тобой.
— Я тоже тобой горжусь.
— Открой глаза, пожалуйста. — В его голосе столько боли, что я не могу не сделать то, что он просит.
— Может быть, я не заслуживаю того, чтобы спрашивать тебя об этом, но я все равно попробую. Я хочу еще один шанс. Я хочу, чтобы мы были вместе, начнём все с чистого листа. Без нужды, боли, страданий, страха. Я хочу, чтобы мы были вместе, потому что мы оба этого хотим. Потому что мы любим друг друга. Я больше никогда тебя не брошу.
Мне требуется пара минут, прежде чем я обретаю дар речи. Он любит меня. Он хочет снова сойтись со мной. И я хочу этого. Мы оба этого хотим. Без всяких причин.
Теперь есть огромная разница. Словно между нами больше нет недопониманий. Их и так не было, потому что мы всегда по-настоящему любили друг друга, но теперь мы готовы стать снова влюбленными. Готовы быть вместе.
— Я скучала по пробежке с тобой. Скучала по разговорам. Скучала по твоему самодовольству. Я тоже люблю тебя и хочу быть с тобой так сильно, что это причиняет боль.
Мои слова обрываются, когда он накрывает мой рот своим. Я до сих пор помню его приёмы. Знаю, когда отвечать, знаю, когда он хочет взять. Я падаю навзничь на траву, Теган повисает надо мной, пробуя меня на вкус. Но поцелуй заканчивается слишком рано.
— Я люблю тебя, Аннабель Ли.
— Я тоже люблю тебя, Теган Эдгар Коллинз.
— Хочешь вернуться в мою квартиру? Могу поспорить, моих мамы и брата ещё нет — ауч. Приятно ви
|
|
|
