 |
Арт-хаос. Носители скорби. Протест. На пределе. Червоточина. Не прощу. Кремлеботы
|
|
|
|
Арт-хаос
Колотят по обшивке плойками
Не знающие крупных потерь,
Завёрнуты в брезент стойкие,
Их место на погосте теперь.
Ведущие колёса вырваны,
Ни тяги, ни устойчивых сил,
Небесным покрывалом с дырами
Накроется корыто белил.
Напуганы последним раскатом,
От молнии то эхо, то свет,
Эскадра с безымянным солдатом
Ударит, как свинцовый кастет.
Носители скорби
Всплывающих атомных устриц
Эффектные фюзеляжи,
Безумнее мокрых куриц
Подлодки на абордаже.
Забулькает черновая
Забортная слизь океана.
Расплющенным караваем
Выплюнет торс тараны.
Носители скорби с запалами
До перископа загружены,
Пространство воды за палубой
Раздавлено сверхоружием.
Протест
Книжники безбожно намутили, –
Так и подмывает поскандалить.
Палачей Хатыни осудили,
Палачей Катыни оправдали.
В век двойных стандартов и насилий
Мой протест опасен и отчаян.
Геноцид евреев осудили,
Геноцид славян не замечают.
Пропаганда «капает» со школы,
Лицемеры стряпают законы.
Осуждён и фюрер, и монголы,
Но Москва взята Наполеоном.
Леший
Где не ступает ни конный, ни пеший,
Где часовые и трубы перил,
Вышел на площадь лохматый леший,
Уши расправил и хвост заострил.
В тень холодильника-зиккурата
Спрятался, накособочив мундир.
Тут по-шахтёрски пристрелит брата,
Там понаделает в людях дыр.
Так накосячил уже, сволочуга,
Даже Жеглов не сдержал бы кулак,
Сквозь дорогую нанокольчугу
Разворотил бы скотине пятак.
Бодрым копытом к выборам скачет,
Из-за стены на соседей пылит,
Якобы думает, якобы плачет,
Якобы сердцем за русских болит.
|
|
|
Узников совести законопатил,
Будто и не было ни одного.
Леший лохматый мешает нам, братья.
Берцем под зад, и на вилы его.
На пределе
Война нанизывает нас на крючки,
Цепляя за самые болевые точки.
Надвину поглубже тёмные очки,
Сдерживая напор, как удар в почки.
Не показывая вида при разрыве жил,
Натянутые нервы вскроют катаракту,
Оставшееся время на пределе сил
В пробитом бензобаке протащу по тракту.
Слово исходящее принесёт ущерб,
В стружку превращая золотоносные реки.
Запрещённым приёмом оголён нерв
На исходе троп, открывшихся в человеке.
Сдерживая гнев, отчуждённый и мрачный,
Держу на примете клинок заточенный.
Горит синим огнём посёлок дачный,
Заревом пожара пламенея полно́ чи.
Червоточина
Долой уставших графоманов,
Ленивых дряхлые потуги!
У них прорехи не в карманах,
Они бездарно криворуки.
Сейчас трамвай по ним проедет,
Водитель, сволочь, пьяный в хлам,
Ревёт в динамики медведем:
«Всех графоманов – пополам!
Стоять в богатом переплёте,
Рифмуя вирши подлецам,
Не надо. Лучше вы умрёте,
И на погосте место вам.
Как сухостой для перегноя,
Как червоточина для почв,
Предназначение такое –
Вы удобрение, точь-в-точь»
Гнев
Не сложилось то, что хотелось,
Не сверсталось то, что мечталось,
На моё здоровое тело
Нездоровый гнев намотало.
Приберу последние вздохи,
Оставаясь с явным приветом.
Мне уже практически похер,
Я как Че с тяжёлым мачете.
За троих рубающим психом,
На волне волнений и паник,
На ходу придуманный стихо
Нарекаю лихо – «Титаник».
Не прощу
У монитора за полночь круто
Преобразуется энергия слов,
Как будто
Препарат убойный готов.
Распространи его молча,
И последствия будут вечны.
Бесенят корчит,
|
|
|
Объелись человечины…
Споры грибов-паразитов
Ни к чему не обязывают,
Отменю визиты,
Всё равно ерунду празднуют.
Мелкие душонки
Переваливаются через мой порог,
Объелись армейской тушёнки,
Вот и наказал Бог.
С миром чужаков отпущу,
Пусть проваливают в свой огород,
Всё равно никого не прощу
За погубленный мой народ.
Кремлеботы
Мониторит, чавкая набитой щекой,
Рутинный тролль, балаболка-ренегат.
Виновен хозяин, но и каждый рядовой,
Использующий хамство и угрожающий мат.
Бранят лаем шавки подзаборные,
Без проблем левое выдадут за правое.
Чёрно-красное противопоставляя чёрному.
Пухнет как на дрожжах «министерство правды».
Порочат нацию, восхваляя убийц,
Путают имена, события и даты,
Кривят кремлеботы, не имеющие лиц,
Информационной войны наёмные солдаты.
|
|
|
