 |
В битвах за Мадрид 4 страница
|
|
|
|
В боях под Гвадалахарой отличилась 11-я интербригада под командованием смелого и мужественного немецкого коммуниста Ганса Кале. Батальоны ее вместе с приданной танковой ротой Дмитрия Погодина, в составе которой действовал взвод испанца Феррера, остановили на Французском шоссе превосходящие силы противника, ликвидируя угрозу его прорыва в тыл республиканских войск. Здесь боевой дерзостью отличалась испанская девушка — командир пулеметной роты Энкарнасион Луна. Она не давала возможности итальянцам подняться под огнем ее роты и перейти в наступление. На этом направлении они не продвинулись ни на шаг.
Остановимся на решающих днях сражения под Гвадалахарой. Начавшаяся ранним утром 14 марта атака республиканских войск развивалась с невиданным упорством. Италофашистская дивизия «Черное пламя» дрогнула и в панике, под ударами республиканской бомбардировочной авиации и танков начала отступление, теряя боеспособность. Испанская бригада Гонсало Пандо, преодолев сопротивление итальянской моторизованной дивизии, решительным броском овладела населенным пунктом Трихуэке. Туда выдвинулся передовой НП полевой и зенитной артиллерии. Разместились мы на коокольне католической церкви, откуда открывалась широкая панорама. К сожалению, объединенный орган управления здесь долго не просуществовал, оказался слишком заметной целью. В колокольню угодила фашистская бомба. Был убит помощник и боевой друг Николая Николаевича Воронова артиллерист полковник А. П. Фомин, а мы с Николаем Гурьевым отделались контузией.
Восемнадцатого марта республиканские войска перешли в решительное наступление, начавшееся массированным ударом республиканской авиации и огневым артиллерийским налетом. Части итальянской дивизии «Божья воля» не выдержали натиска, начали отход, вскоре превратившийся в паническое бегство. Корпус италофашистов, на который франкистское руководство возлагало столь большие надежды, был разгромлен. Значительная часть его личного состава была пленена. Республиканские войска захватили большое количество вооружения, боеприпасов, автотранспорта и интендантское имущество. Сражение под Гвадалахарой закончилось.
|
|
|
В кровопролитных боях зенитные батареи многократно меняли свои огневые позиции, чтобы не отстать от боевых порядков атакующих частей. Кроме того, зенитные батареи должны были создать у противника иллюзию того, что республиканцы располагают большим количеством зенитной артиллерии. Это стало известно из показаний пленных итальянцев. За время боевых действий под Гвадалахарой батареи интернациональной зенитной артгруппы сбили чертову дюжину бомбардировщиков и уничтожили десять италофашистских «ансальдо». Наше руководство высоко оценило боевые действия зенитчиков: лейтенанты Елкин, Семенов и желтяков получили внеочередные звания капитанов. Все добровольцы были представлены к государственным наградам.
Разгром италофашистского экспедиционного корпуса означал провал очередной попытки мятежников овладеть Мадридом. Враг просчитался, недооценив мужество, волю и героизм республиканских войск, одержавших победу значительно меньшими, чем у него, силами. Он недооценил и силу влияния на судьбу сражения Коммунистической партии Испании, силу международной солидарности его участников, оперативное искусство руководителей и их советников, обеспечивших победу над противником в ходе исторического сражения за Мадрид.
Потерпев неудачу в сражении под Гвадалахарой, фашистская авиация отказалась от дневных налетов на Мадрид и перешла к активным действиям ночью. Бомбардировщики противника в ночных условиях легко прорывались к центру Мадрида и сбрасывали свой смертоносный груз.
|
|
|
Истребительная авиация республиканцев без светового прожекторного обеспечения действовать ночью не могла, а малочисленная зенитная артиллерия своим заградительным огнем не успевала ставить перед самолетами противника огневые завесы. Самолеты фашистов действовали с разных направлений, обходя участки заградительного огня. Необходимо было принимать решительные меры к изменению обстановки по противовоздушной обороне Мадрида. И эти меры были предприняты.
Николай Никифорович Нагорный день и ночь находился в производственных мастерских Пятого Коммунистического полка и в других предприятиях, занятых изготовлением зенитных прожекторов. Он вел сложные и нелегкие переговоры с администрацией, и только поддержка рабочего класса Мадрида и его коммунистической партии обеспечили успех: в апреле мы получили 16 зенитных прожекторов, сформировали прожекторную роту, а Константин Валентионок начал обучение прожектористов на аэродроме Алкала-де-Эйнарес, тренируя их ночью по специально выделенным для этой цели самолетам.
За две недели ночных тренировок прожектористы научились ловить и сопровождать самолеты в луче. В последних числах апреля прожекторная рота скрытно заняла позиции вокруг Мадрида. Между взводами и с командиром роты установили телефонную связь. Как-то покажут себя прожектористы в первом ночном бою? Теперь все дело за ними.
... После полуночи 27 апреля дежурные разведчики — наблюдатели за воздушным противником на «Телефонике» доложили:
— Воздух! С запада группа бомбардировщиков противника!
С командного пункта противовоздушной обороны Мадрида подается команда:
— Всем 101 (боевая готовность номер один! ) Луна 105! (Прожекторам луч! )
Тяжелый прерывистый гул моторов фашистских бомбардировщиков нарастает, ночное небо внезапно прорезается яркими лучами зенитных прожекторов. Один из вражеских самолетов попадает в луч, делает отчаянные попытки уйти от него, но это ему не удается. Зенитная артиллерия открывает огонь всеми батареями, и бомбардировщик взрывается в воздухе. Лучи прожектора нащупали еще один самолет противника, его атакуют и первыми очередями пулеметного огня сбивают истребители, поднявшиеся в воздух с аэродрома Алкала-де-Эйнарес. Фашистские самолеты, сбросив несколько бомб и обстреляв с пулеметов прожекторные точки, разворачиваются и ложатся на обратный курс. Ночной налет фашистской авиации сорван, где-то далеко вдали ухают разрывы бомб, сброшенных самолетами фашистов, не рискнувших садиться с опасным грузом.
|
|
|
Второй, а за ним третий ночные налеты фашистской авиации на Мадрид отражаются с возрастающим успехом: прожектористы приобрели уже опыт боевой работы, а для зенитной артиллерии поражать ярко освещенные цели даже лучше, чем днем.
В Мадриде возобновилась ночная жизнь, днем закипела деловая активность, открылись магазины, рестораны, кинотеатры. С утра и до поздней ночи у столиков, расставленных хозяевами кафе на тротуарах, сидели посетители, шумно комментировашие события дня. Лишь на больших площадях и перекрестках улиц мадридцы старались появляться только в случае крайней необходимости, — артиллерия фашистов продолжала регулярно посылать сюда через определенные промежутки времени один-два снаряда.
Небольшая передышка в боевых действиях защитников неба Мадрида использовалась для ремонта и восстановления боевой техники, пополнения понесенных потерь в людях.
С большим опозданием, в конце апреля, до нас докатилась весть о потоплении в Средиземном море советского теплохода «Комсомол». Тогда мы еще не знали подробностей этой трагической страницы истории славного советского торгового флота. Лишь позже, познакомившись с бывшим матросом теплохода «Комсомол» Иваном Петровичем Гайдаенко (ныне известным писателем), которому пришлось пережить эту трагедию, вынести муки фашистского плена, я узнал у него, как это произошло.
Днем 14 октября 1936 года, минуя траверз Алжира, советский теплоход «Комсомол» под красным флагом, с четким обозначением своего наименования на борту, был остановлен в Средиземном море орудийным выстрелом фашистского крейсера под монархическим испанским флагом. С его орудий были сняты чехлы, их стволы направлены на советское судно.
|
|
|
С крейсера в шлюпке к теплоходу направилась группа матросов и офицер с переводчиком. Поднявшись на борт советского судна, фашисты выставили свои караулы. Потребовав список команды и отобрав у советских моряков их паспорта, офицер, белокурый немец, спросил у капитана судна Мезенцева, откуда, куда и какой он везет груз. Последовал ответ: судно из порта Поти на Кавказе, везет марганцевую руду в бельгийский порт Гент.
— Хотите осмотреть груз? — спросил капитан теплохода.
— Нет, не надо, — резко ответил немецкий офицер. — Даю 10 минут для вашей эвакуации с борта, после чего судно будет расстреляно и потоплено.
Предупреждение было категорическим, без всяких разъяснений, по какому праву и ради чего это делается. Морские пираты торопились, им медлить было нельзя.
Экипаж теплохода «Комсомол» вынужден был подчиниться грубой военной силе. Подплывая в шлюпке к фашистскому крейсеру, на его борту советские моряки заметили закрашенную надпись «Канарис». На его палубе толпились неряшливо одетые, в парусиновых туфлях матросы испанского фашистского военного корабля.
Высадив команду советского теплохода с общим количеством 36 человек (в их числе две женщины) на борт крейсера, фашисты после тщательного обыска советских моряков выстроили и повернули их лицом к «Комсомолу». Послышался громкий сигнал-команда, и грянул первый залп по теплоходу. Снаряды, попав в резервуары с горючим, вызвали на теплоходе пожар. Объятый огнем, он погрузился в пучину моря.
Всей операцией по захвату экипажа и потоплению советского теплохода руководили гитлеровские морские офицеры. Окруженные солдатами с винтовками наготове, советские моряки были отведены в казематы, где их подвергли жестокому избиению при допросе. Фашисты добивались у пленных моряков ответа: сколько раз они были в республиканской Испании и было ли на теплоходе оружие после июля месяца? Капитан судна и члены экипажа ответили, что после июля месяца советское судно в республиканской Испании было один раз, доставив туда из Советского Союза подарки испанским детям и женщинам. Такой ответ не удовлетворил фашистов, пытки и избиения советских моряков продолжались. Измученные побоями и издевательствами фашистов, члены экипажа «Комсомол» вели себя стойко и мужественно, никто из них не изменил своей Родине и не переметнулся на сторону врага, пытаясь избежать расстрела. Все они готовились умереть от пуль фашистов, сохранив достоинство советских людей. Расстрел им был обещан, но пока откладывался, их везли в порт Кадис, где они были переданы пьяным жандармам.
|
|
|
Арестованным одели железные наручники. Связывая веревками женщин — членов экипажа советского корабля, бандиты кричали: «Смерть вам, смерть, да здравствует смерть! » Они демонстрировали процедуру расстрела своих жертв, поворачивали их лицом к стене, стреляли поверх голов приговоренных к смертной казни людей. Два молодых члена советского экипажа в одну ночь поседели.
Заключенных советских моряков привезли в андалузскую тюрьму в Пуэрто-дель-Санта-Мария. Эту тюрьму жандармы в шутку именовали «Палас каудильо Франко». И они не ошибались: именно палач испанского народа Франко имел преимущественное право претендовать на увековечение своего имени в мрачной тюрьме. Кормили здесь арестованных мутной похлебкой, кишащей червями. У заключенных начался голод, такая еда не принималась организмом человека. Люди начали желтеть, худеть, истощаться и падать от голода. Среди арестованных началась цинга, и они на прогулках в мрачном дворе тюрьмы ели зеленую травку, вылезавшую из щелей каменных плит. Чтобы лишить заключенных этого жалкого источника питания витаминами, фашистские тюремщики полили каменный двор тюрьмы мазутом,
Для заключенных потекли мучительные дни, недели и месяцы, заполненные бесконечными допросами и издевательствами. Лишь через одиннадцать месяцев тюремного режима были освобождены 11 советских людей, перевезенных из тюрьмы Санта-Мария в Ирун на севере Испании, 15 дней спустя было освобождено еще 18 членов экипажа теплохода «Комсомол», а оставшиеся в фашистских застенках 7 комсомольцев были освобождены только через три года.
Освобождение судовой команды теплохода «Комсомол» из застенков тюрьмы Санта-Мария произошло не по милости и доброте фашистов, а вследствие отеческой заботы Советского правительства, сумевшего разыскать, а затем, путем сложных переговоров с фашистскими властями через дипломатические каналы, вырвать своих сынов и дочерей из этой мрачной, зловещей тюрьмы.
Нельзя не отдать должное стойкости, мужеству и готовности к самопожертвованию наших советских людей, отправлявшихся в далекий морской путь, презиравших реальную опасность быть захваченными в фашистский плен на этом пути в республиканскую Испанию.
Нашей команде советских добровольцев всего лишь два месяца перед потоплением теплохода «Комсомол» удалось избежать такой же участи, но если бы с нами случилось подобное несчастье, то — я уверен — поведение советских добровольцев не отличалось бы в своей основе от поведения героического экипажа теплохода «Комсомол».
... Весна в Испании с ее чарующей природой, буйным цветением роскошной субтропической зелени действовала на молодых защитников мадридского неба. Все чаще зенитчики поглядывали на очаровательных сеньорит, собиравшихся вокруг наших огневых позиций. Трудно было устоять перед их заигрываниями, перед лукавым блеском глаз. Чье молодое сердце не дрогнет под их «обстрелом»? Испанская. весна подействовала и на моего друга Педро Аринеро. Он все чаще доставал заветную фотографию своей новиа Вероники, тяжело вздыхая при этом... Я предложил моему испанскому другу трехдневный отпуск и разрешил ему поездку на родину, в Педроньерас. Вначале Педро обрадовался, но, подумав, от отпуска отказался:
— Спасибо тебе, ми капитан, за твою заботу, — сказал он мне. — Если бы не война, все было муй бьен (очень хорошо). Теперь же я из Мадрида уехать нс имею права, могу тебе вдруг понадобиться, как ты без меня обойдешься? Пойду-ка я расстреляю эту подлую рожу, — сказал Педро, держа в руках портрет фашистского каудильо Франко. В глубоком овраге, прислонив этот портрет к столбу, он тренируется в стрельбе из пистолета, пытаясь выбить фашисту оба глаза и всадить ему пулю в лоб. Этим занятием Аринеро разряжает свое душевное состояние.
Видимо, вопрос о сердечных делах моего испанского друга решится после окончания войны, подумалось мне. Но в один прекрасный майский день в районе Сан-Мартин де ла Роса на огневой позиции второй испанской зенитной батареи появилась с узелком в руках молодая крестьянка из селения Педроньерас, разыскивавшая своего жениха Педро Аринеро. Вероника пришла пешком в Мадрид, пройдя путь в 120 километров. Девушка решила стать бойцом и сражаться против фашистов со своим любимым Педро.
Что нам делать с ней? Насколько серьезно ее решение и подходит ли она для военной службы? Не просто ли это повод для встречи с женихом, не каприз ли это молодой девушки?
Пораздумав и посоветовавшись с начальником связи теньенте Морено, принимаю решение: Вероника будет служить во взводе управления штаба зенитной группы. Лейтенант Морено должен подготовить ее для несения службы телефонисткой. Разместить ее можно вместе с машинисткой штаба в небольшой комнатушке дома, занимаемого тыловыми службами. Узнав о моем решении, Вероника и Педро обменялись счастливыми взглядами… В тот же день Вероника Гевара была зачислена приказом во взвод управления, поставлена на все виды довольствия и переодета в новый темно-синий комбинезон и пилотку военного образца с артиллерийской эмблемой. Свои длинные роскошные волосы она умело уложила в тугой жгут, кокетливо прикрытый военной пилоткой. С ясной улыбкой и выражением счастья на юном лице боец Гевара начала военную службу, став в скором времени образцовой телефонисткой.
В начале мая до нас дошла скорбная весть о гибели под Уэской генерала Лукача. Он получил смертельное ранение во время рекогносцировки, Стало известно, что там же фашистским снарядом был тяжело ранен находившийся вместе с ним в одной автомашине Павел Иванович Батов. Трагическое известие болью отозвалось в душе каждого, кто знал этих замечательных людей, преданных идее пролетарского интернационализма боевых друзей, опытных военных руководителей.
В начале июля 1937 года республиканское командование решило провести крупную наступательную операцию северо-западнее Мадрида — под Брунете. Цель— нанести решительный удар по всей оборонительной системе фашистов, продолжавших осаду Мадрида, заставить противника снять свои главные силы с Северного фронта и тем облегчить положение республиканских войск на севере Испании. Для проведения операции было привлечено три армейских корпуса с общим количеством более 100 тысяч человек, 250 орудий полевой артиллерии, 180 танков и 150 самолетов боевой авиации республиканцев.
Для руководства боевыми действиями сюда прибыли начальник генерального штаба республиканской армии генерал Винсенте Рохо и командующий военно-воздушными силами республики Игнасио Идальго де Сиснерос. Худощавый человек, одетый в кожаное пальто и черный берет. Во всем его неброском облике проглядывался сдержанный, волевой характер.
Идальго де Сиснерос происходил из старинной испанской аристократической семьи, обладавшей при монархическом строе высшими титулами Испании, близкой к королевскому двору и владевшей огромными поместьями — латифундиями, Можно было предположить, что, обладая знатностью и богатством, он выступит на стороне мятежников, против Испанской республики и ее социального строя. На деле же все обстояло иначе. Идальго де Сиснерос, служивший в военно-воздушных силах республики, хорошо подготовленный летчик, оказался преданным Испанской республике, ее народу и правительству, пожертвовав ради этого родовыми связями, знатностью и богатством.
Присутствие под Брунете представителей высшего военного руководства Испанской республики свидетельствовало об исключительной важности предпринимаемой республиканцами наступательной операции. Обнаружив крупное сосредоточение республиканских войск на подступах к Брунете, авиация фашистов начала активные боевые действия. Для прикрытия войск от ее ударов сюда брошена истребительная авиация и из Мадрида выдвинута зенитная артиллерийская группа в составе французской, чехословацкой, немецкой батарей.
На рассвете 5 июля фашистские двухмоторные бомбардировщики «Юнкерс-96» и «Дорнье-17» звеньями устремились на позиции главных сил республиканцев. Все батареи, нацеленные на головное звено, открыли огонь. Один из бомбардировщиков вспыхнул и камнем полетел вниз, другие самолеты противника повернули на французскую и немецкую батареи, сбрасывая на них фугасные бомбы. С юго-востока тем временем приближались республиканские истребители. Завязалась воздушная схватка. Один за другим падают два «Юнкерса». Республиканские летчики отважно сражаются с превосходящими силами истребителей врага.
Четверка наших истребителей (Серов, Якушин, Карпов и Шелыганов) были атакованы двадцатью двумя истребителями фашистов. Почти шестикратное превосходство врага! Сбиты самолеты Карпова и Шелыганова. Серов и Якушин остались вдвоем, отбиваясь от наседавших со всех сторон врагов. Как потом выяснилось, наши летчики решили драться до конца.
— Но вот, — рассказывает после боя Михаил Якушин, — выручают зенитчики: около фашистских самолетов, шедших на нас для последнего удара, появляются разрывы зенитных снарядов. Фашисты сбиваются с курса и разлетаются во все стороны, уходя от зенитного огня, а мы тем временем, расстреляв боезапас, благополучно выходим из боя и возвращаемся на свой аэродром.
Несмотря на давность происшедших событий под Брунете, мне хорошо помнится боевой эпизод, о котором идет речь. Не окажи мы, зенитчики, своевременной помощи Якушину и Серову, их ждала бы судьба Карпова и Шелыганова. Внимательно следя за воздушной обстановкой со своего пункта управления, я увидел, в каком критическом положении находится пара наших летчиков-истребителей, и без промедления подал целеуказание всем трем батареям на сосредоточение огня по фашистским истребителям. Не зря же мы договаривались в Алкала-де-Эйнарес о взаимодействии зенитной артиллерии со своими истребителями!
... Фашисты озлоблены и намереваются расправиться с республиканскими зенитными батареями. Звенья «юнкерсов» атакуют батарею Евгения Елкина. Бомбы падают на ее позицию, выводят из строя людей и боевую технику. Убит командир взвода управления, вышел из строя центральный прибор, ранены бойцы приборного отделения, но батарея не прекращает огонь по самолетам врага. Ее инструктор проявляет мужество, руководя боем с воздушным врагом. Орудия переходят к стрельбе прямой наводкой.
Весь ход действий французской зенитной батареи на виду у политического комиссара Луиджи Лонго. Он появляется на ее огневой позиции, обнимает Евгения Елкина, благодарит бойцов-зенитчиков за отвагу и мужество. Так же умело и мужественно действовали в бою с фашистской авиацией чехословацкая и немецкая зенитные батареи.
Финал битвы под Брунете: подтянув свежие резервы с Северного фронта, фашисты 24 июля перешли в контрнаступление, нанесли фронтальный удар по главной группировке республиканских войск и ценой больших потерь вновь овладели городом, но дальнейшее их продвижение было остановлено, и обе стороны перешли к обороне.
Республиканские зенитные батареи после Брунетской операции возвратились в Мадрид на старые позиции. Поддерживая тесный контакт со своими летчиками-истребителями, мы узнали, как Михаилу Якушину, а затем Анатолию Серову удалось впервые в мировой практике того времени сбить ночью под Мадридом два бомбардировщика противника. Вот как это произошло по рассказу Михаила Якушина.
— После тяжелого дня, смертельно усталые, мы с Анатолием Серовым в ночь на 27 июля были назначены в ночной патруль. Будем взлетать с аэродрома Сото, где ранее находился частный ипподром. Мой напарник мрачен. «Мы им припомним Карпова и Шелыганова», — глухо произносит он.
Ночь, темная, проясняется понемногу, всходит луна, скоро прилетят фашисты. «Давай, Миша, в кабины сядем», — предлагает Серов, «Чертовски устал я сегодня», — говорю ему в ответ и сажусь в самолет.
... Дается сигнал вылета: в районе Эскориала фашисты бомбят передний край. Выруливаем на взлетную полосу, вижу, как мелькает и исчезает поднявшийся в воздух самолет Серова, даю газ, отрываюсь от земли, на полных оборотах двигателя устремляюсь в темноту и беру курс на северо-запад. Слева по курсу полета блестит река Мансанарес, изгибается линия траншей. Подхожу к южным отрогам гор Сьерра де Гвадаррама, внимательно всматриваюсь в темноту. Самолет противника или это померещилось мне? Еще мгновение, и из-за облака отчетливо появляется освещенный лунным светом темный силуэт фашистского бомбардировщика «юнкерс».
Крутым разворотом, летя с небольшим превышением, вывожу свой самолет на параллельный курс «юнкерса», идущего к Мадриду, не теряю из поля зрения замеченный мной самолет врага. Ну, погоди, подлец! Не уйдешь ты от меня! Тщательно прицеливаюсь и нажимаю гашетку, четыре пулемета свинцовой струей поливают фашистский бомбардировщик. Не отпускаю гашетку до тех пор, пока не вижу, как ярким фонтаном брызнул горящий бензин «юнкерса». Из самолета врага застучал пулемет стрелка, но уже поздно, «юнкерс» валится вниз, его огненный крест с длинным оранжево-красным хвостом стремительно несется к земле, а вслед за ним, спиралью снижаясь, следует мой истребитель. Прохожу над местом падения «юнкерса», разворачиваю свою машину и иду на посадку. Сел на аэродроме Алкала-де-Эйнарес, расстегнул лямки парашюта, вывалился из кабины и растянулся на траве, как мертвый, от напряжения и усталости.
Часа через два после моей посадки на аэродром приехал наш командующий генерал Хосе, уже побывавший на месте падения «юнкерса». Поздравил, обнял меня, назвал героем и сообщил, что огнем моих пулеметов убиты четыре человека фашистского экипажа, а пятый— штурман — спустился на парашюте, при допросе не мог отвечать — потерял дар речи. Лишь через час он сообщил, что бомбардировщик взлетел с аэродрома Авилы.
В одну из последующих ночей таким же образом был сбит Анатолием Серовым еще один бомбардировщик фашистов. Прибывший на аэродром Алкала-де-Эйнарес секретарь премьер-министра передал Серову и мне приглашение на правительственный прием в Валенсию. На правительственном приеме присутствовало большинство министров во главе с Хуано Негрином. Под аплодисменты присутствовавших премьер-министр объявил, что летчики Карло Костехон (мой псевдоним) и Родриго Матеу (псевдоним Серова) за мужество и летное мастерство, проявленное в ночных полетах, награждаются именными золотыми часами и персональными легковыми автомашинами. Через несколько дней мы с Серовым получили известие о том, что мы награждены орденами Красного Знамени.
После Брунетской операции на Центральном фронте наступило затишье. Фашисты вновь возобновили активные действия на Северном фронте, перебросив туда освободившиеся силы. В крайне невыгодных условиях республиканцы тем не менее провели с успехом наступательную операцию под Тэруэлем, однако фашисты, перегруппировав свои силы и получив новые подкрепления из Италии и Германии, ликвидировали успех республиканцев и приступили к подготовке новой крупной операции на Восточном фронте Таково было общее положение на основных фронтах Испании осенью 1937 года.
|
|
|
