 |
Глава IX. Реституционные отношения 1 глава
|
|
|
|
СТОРОН НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОЙ СДЕЛКИ <*>
--------------------------------
<*> См. также: Тузов Д.О. Реституция при недействительности сделок и защита добросовестного приобретателя в российском гражданском праве. М.: Статут, 2007. Гл. II (§ 6 - 12); Он же. Реституция и виндикация: проблемы соотношения // Вестник ВАС РФ. 2002. N 3. С. 115 - 135; Он же. Реституция и реституционные правоотношения в гражданском праве России // ЦивИс. I (2004). С. 213 - 245; Он же. Реституция при недействительности сделок (Исторический и сравнительно-правовой аспекты) // Правовые проблемы укрепления российской государственности: Сб. статей. Ч. 2 / Под ред. В.Ф. Воловича. Томск, 1999. С. 26 - 35.
§ 41. Постановка проблемы. Реституция в римском праве
При недействительности сделки имущественные предоставления сторон либо не имеют правового основания с самого начала (ничтожность), либо таковое отпадает впоследствии (недействительность оспоримой сделки, наступающая с обратной силой <168>). Следовательно, все неосновательно предоставленное должно быть возвращено сторонами друг другу. Такой возврат, а также расчеты сторон при его невозможности в отечественном гражданском праве принято называть реституцией.
--------------------------------
<168> Если оспоримая сделка аннулируется лишь на будущее время, то, как уже отмечалось, такое аннулирование по своим последствиям практически не отличается от расторжения договора.
К сожалению, в российской цивилистике понятию реституции уделяется сравнительно мало внимания. Если не считать одной диссертации и нескольких статей, данная тема еще не подверглась специальным исследованиям ни в историческом, ни в догматическом аспекте. Это тем более странно, если учесть, что в последнее время реституция является предметом острых дискуссий среди как теоретиков, так и практикующих юристов, а в судебной практике до сих пор нет единообразного и обоснованного подхода к решению многих вопросов, связанных с ее применением, вследствие чего последнее не опирается на правильное понимание природы данного юридического средства и его места в системе гражданско-правовых охранительных мер. Думается, это связано с игнорированием в указанной области исторических и сравнительно-правовых данных, обусловившим формирование в отечественной юриспруденции достаточно специфического представления о реституции, совершенно отличного от ее понимания в правовой доктрине зарубежных стран, что продолжает направлять по ложному пути теорию и негативно отражаться в практической сфере.
|
|
|
Определение истинной природы явления, обозначаемого в российском праве термином "реституция", не получившим, впрочем, своего легального закрепления, требует изучения механизмов, применяемых для восстановления имущественного положения сторон недействительной сделки в том числе и в иных правовых системах, и в первую очередь инструментов, служивших этой цели в римском праве, из которого термин "реституция", собственно, берет свое происхождение, а также сравнительного анализа предусматривающих эти механизмы правовых норм.
Как было показано ранее применительно к истории формирования института оспоримости <169>, в классическом римском праве термином in integrum restitutio обозначалось экстраординарное преторское средство, устранявшее в плоскости ius honorarium правовой эффект того или иного юридического факта, вполне действительного с точки зрения ius civile, и являвшееся, по сути, прообразом аннулирования оспоримой сделки в современном праве.
--------------------------------
<169> См. выше, § 18.
Что касается обратного истребования переданного по недействительной сделке имущества, т.е. восстановления фактического имущественного положения сторон, то для него у римлян не было какого-то специального правового механизма и соответствующего технического термина. Если стороны предоставляли друг другу по недействительной сделке какое-либо имущество, вопрос о его возврате решался в зависимости от того, становился ли при этом получатель собственником или нет. Право собственности не могло перейти в тех случаях, когда оказывался недействительным ipso iure (ничтожным) как противоречащий цивильному праву сам акт, направленный на переход права собственности, - mancipatio или traditio. В таких ситуациях, поскольку получатель рассматривался как незаконный владелец, все переданное ему, если оно сохранялось в натуре, могло быть истребовано путем виндикации, а при невозможности таковой из-за потребления вещи, ее утраты и т.п. отчуждателю предоставлялся кондикционный иск (condictio sine causa в широком смысле).
|
|
|
Gai. 2, 82: At si pupillus Но если то же совершит
idem fecerit, quia non facit подопечный <170>, то, поскольку
accipientis suam pecuniam, он не делает свои деньги
nullam contrahit obligationem; (собственностью) получателя <171>,
unde pupillus vindicare quidem он не устанавливает никакого
nummos suos potest, sicubi обязательства; поэтому подопечный
extent, id est eos petere suos может именно виндицировать свои
ex iure Quiritium esse... монеты, где бы они ни были, то
есть предъявить иск, (утверждая,)
что они принадлежат ему по праву
Квиритов...
--------------------------------
<170> То есть если подопечный
даст деньги взаймы.
<171> Вследствие ничтожности
займа.
Ulp. 2 disput., D. 12, 6, 29: Иногда личность (уплатившего)
Interdum persona locum facit дает основание для истребования
repetitioni, ut puta si pupillus обратно, как, например, если
sine tutoris auctoritate vel уплатит малолетний без согласия
furiosus vel is cui bonis опекуна, или сумасшедший, или тот,
interdictum est solverit: nam кому запрещено (распоряжаться)
in his personis generaliter имуществом <172>, ибо несомненно,
repetitioni locum esse non что в (случае с) этими лицами
ambigitur. et si quidem exstant вообще имеется основание для
nummi, vindicabuntur, consumptis обратного истребования. И в
vero condictio locum habebit. случае, если монеты сохраняются,
они будут виндицированы, если же
израсходованы, будет иметь место
кондикция.
--------------------------------
<172> То есть prodigus -
|
|
|
расточитель.
Ulp. 32 ad Sab., D. 24, 1, 5, При дарениях же, запрещенных
18: In donationibus autem iure цивильным правом <173>, подаренное
civili impeditis hactenus возвращается от него или от нее
revocatu <r> donum ab eo ab eave таким образом, что в том случае,
cui donatum est, ut, si quidem если вещь сохраняется, она
exstet res, vindicetur, si виндицируется, если же потреблена,
consumpta sit, condicatur hac- то предъявляется кондикция в том
tenus, quatenus locupletior quis объеме, в котором один из них
eorum factus est: обогатился:
--------------------------------
<173> То есть при дарениях между
супругами.
Gai. 11 ad ed. prov., D. 24, Поскольку то, что удерживается
1, 6: quia quod ex non concessa вследствие недозволенного дарения,
donatione retinetur, id aut sine считается удерживаемым либо без
causa aut ex iniusta causa основания, либо по неправомерному
retineri intellegitur: ex quibus основанию; из таких оснований обычно
causis condictio nasci solet. возникает кондикция <174>.
--------------------------------
<174> См. также: Pomp. 6 ex
Plaut., D. 12, 1, 12; Ulp. 26 ad
ed., D. 12, 1, 13; Ulp. 7 disp.,
D. 12, 1, 18; Herm. 2 iur. epitom.,
D. 12, 4, 2; Ulp. 43 ad Sab., D. 12,
6, 23, 1 - 3; Nerat. 6 membr.,
D. 12, 6, 41; Pap. 2 quaest., D. 12,
6, 54; Pap. 8 quaest., D. 12, 6, 66.
Можно также указать, что, например, exeptio rei venditae et traditae <175> появилась в качестве противовеса именно виндикационному иску продавца, недобросовестно ссылающемуся в обоснование своего требования на недействительность отчуждения манципируемой вещи, совершенного без обряда манципации, и на свое право квиритской собственности.
--------------------------------
<175> Exeptio rei venditae et traditae (лат.) - эксцепция о проданной и переданной вещи, т.е. возражение о том, что вещь, которую истребует истец, была им же самим продана и передана ответчику.
Если же акт, направленный на передачу собственности, был с точки зрения цивильного права безупречен, получатель становился собственником, несмотря на возможную недействительность обязательственной сделки. Транслятивный эффект наступал в этом случае в силу абстрактности манципации (при отчуждении res mancipi) или в силу causa solvendi традиции (при отчуждении иных вещей). Эти распорядительные акты имели полную юридическую силу независимо от действительности сделки, в соответствии с которой они совершались. Поскольку при этом право собственности переходило к получателю, для возврата переданного отчуждатель мог воспользоваться лишь кондикцией.
|
|
|
В любом случае, при ничтожности распорядительного акта об in integrum restitutio не могло быть речи, поскольку в такой ситуации она была бы просто беспредметной, а следовательно, бессмысленной. Ведь, чтобы считать ничтожную, т.е. юридически несуществующую, сделку недействительной, не требовалось ни заявления заинтересованного лица, ни экстраординарного вмешательства магистрата. Сделка была недействительной ipso iure, "автоматически", поэтому реституция в техническом смысле не была ни необходимой, ни возможной. О единодушии римских юристов в этом вопросе можно судить, в частности, по следующему фрагменту Ульпиана.
Ulp. 11 ad ed., D. 4, 4, 16: При исследовании дела также
In causae cognitione etiam hoc будет обращено внимание на то, может
versabitur, num forte alia actio ли быть предъявлен другой иск,
possit competere citra in помимо восстановления в
integrum restitutionem. Nam si первоначальном положении. Ведь если
communi auxilio et mero iure (кто-либо) защищен обычным средством
munitus sit, non debet ei tribui защиты и непосредственно самим
extraordinarium auxilium: ut правом, то не следует предоставлять
puta cum pupillo contractum est ему чрезвычайной помощи, как,
sine tutoris auctoritate nec например, в случае, когда с
locupletior factus est. Item подопечным заключен договор без
relatum est apud Labeonem, si согласия опекуна и (подопечный) не
minor circumscriptus societatem стал богаче <176>. То же приведено у
coierit vel etiam donationis Лабеона: если несовершеннолетний
causa, nullam esse societatem nec вступит в товарищество под влиянием
inter maiores quidem et ideo обмана или же с целью дарения,
cessare partes praetoris: idem et товарищество является ничтожным
Ofilius respondit: satis enim даже (если бы оно было заключено)
ipso iure munitus est. <...> Et между совершеннолетними, и потому
generaliter probandum est, ubi участие претора не имеет места; то
contractus non valet, pro certo же ответил и Офилий: ведь
praetorem se non debere (несовершеннолетний) достаточно
interponere. защищен непосредственно самим
правом. <...> И вообще, следует
одобрить, что, если договор
недействителен, претор, без
сомнения, не должен вмешиваться.
--------------------------------
<176> Имеется в виду договор,
не приносящий подопечному какой-либо
выгоды, который, будучи совершенным
без подтверждения (согласия) опекуна
(auctoritas tutoris), считался
ничтожным (см. Gai. 2, 80 - 84),
хотя впоследствии стал
рассматриваться как порождающий
натуральное обязательство (см.,
напр., Ulp. 46 ad Sab., D. 46, 2,
1, 1).
Таким образом, применение in integrum restitutio могло иметь место лишь в отношении действительного iure civili акта <177> - для устранения его юридического эффекта в плоскости преторского права. При этом если стороны не приступили к исполнению сделки или если она по самому своему характеру не предполагала передачи имущества (например, акцептиляция), то дело ограничивалось лишь ее "аннулированием" в плоскости ius honorarium, т.е. восстановлением правового состояния, существовавшего до ее совершения. Так, в случае установления обязательства по договору реституция выражалась в "аннулировании" договора и освобождении должника от обязательства <178>; в случае погашения обязательства акцептиляцией или иным способом действие реституции состояло в уничтожении юридического эффекта этих действий, и тем самым в восстановлении погашенных их совершением исков <179>.
|
|
|
--------------------------------
<177> Формальная действительность акта всегда была необходимым условием применения реституции как в римском праве, так и позднее - в праве каноническом. В отношении последнего см., напр.: Bojarski W. "Restitutio in integrum" od wyrokow wKodeksie justynianskim i w Kodeksie Jana Pawla II // Plenitudo legis dilectio: Ksiejga pamiatkowa dedykowana prof. dr. hab. Bronislawowi W. Zubertowi OFM z okazji 65. rocznicy urodzin / Pod redakcja. A. Debinskiego i E. Szczot. Lublin, 2000. S. 52, 55, 57; Kiwior W.K. Przedmiot restitutio in integrum w Kodeksie prawa kanonicznego z 1983 roku oraz w orzecznictwie trybunalow apostolskich w latach 1984 - 1995. Warszawa, 2001. S. 28 - 34, 61.
<178> См., напр.: Ulp. 11 ad ed., D. 4, 2, 14, 6.
<179> См., напр.: Ulp. 11 ad ed., D. 4, 2, 9, 4; Ibid., § 7, 8; Gai. 4 ad ed. prov., D. 4, 2, 10; D. 4, 4, 27, 2.
Однако с практической точки зрения гораздо более значимой и, вероятно, наиболее распространенной была ситуация, когда ущерб, понесенный лицом, испрашивающим in integrum restitutio, выражался в изменении не только его правового, но и фактического положения вследствие совершения им в связи со сделкой каких-либо реальных предоставительных действий - передачи вещи, уплаты денег и др. Понятно, что все предоставленное по отмененной сделке должно было быть возвращено сторонами друг другу <180> (причем несовершеннолетние отвечали только в пределах своего обогащения <181>).
--------------------------------
<180> См., напр.: Ulp. 11 ad ed., D. 4, 2, 9, 5 и 7; D. 4, 2, 12 pr.
<181> См., напр.: Gai. 4 ad ed. prov., D. 4, 4, 27, 1.
Источники не дают, однако, ясного представления о самом механизме осуществления реституции и возврата переданного по сделке имущества.
Согласно точке зрения, считающейся традиционной <182>, претор в каждом случае применения in integrum restitutio издавал специальное постановление (декрет) о реституции - decretum restitutionis, которым завершалось производство перед магистратом по устранению юридического эффекта сделки - iudicium rescindens. На основании этого акта заинтересованное лицо, в отношении которого была произведена реституция (restitutus), и только оно, могло требовать предоставления ему процессуальных средств - иска, эксцепции и др., определяемых в зависимости от особенностей каждого конкретного случая. Так, если восстановленному в первоначальном положении предъявлялся иск об исполнении обессиленной посредством реституции сделки, ему могла быть предоставлена эксцепция или же претор мог просто отказать другой стороне в предоставлении ей иска (denegatio actionis). Если же сделка была исполнена потерпевшим, ему предоставлялся иск о возврате переданного. Реализация этих средств происходила уже перед судьей, в рамках iudicium rescissorium.
--------------------------------
<182> См., напр.: Burchardi G.C. Die Lehre von der Wiedereinsetzung in den vorigen Stand. Gottingen, 1831. S. 45 ff. (цит. по: Nicosia G. Exceptio utilis // ZSS. 75. 1958. P. 271); Carrelli E. Decretum e sententia nella restitutio in integrum. Bari, 1938. P. 132 ss.
В соответствии с другим мнением, никакого decretum restitutionis не существовало и in integrum restitutio осуществлялась непосредственно путем предоставления претором соответствующего процессуального средства <183>. Эта крайняя позиция не получила, однако, поддержки в науке.
--------------------------------
<183> См.: Karlowa O. Romische Rechtsgeschichte. Bd II. Leipzig, 1901. S. 1090 ff. (цит. по: Nicosia G. Op. et loc. cit.). Ср.: Покровский И.А. История римского права. СПб.: Летний сад, 1998 [по изд. 1917 г.]. С. 168: "Restitutio есть в материальном отношении не что иное, как только известная цель, известная тема для преторского вмешательства в известных случаях".
Наконец, среди представителей третьего, "компромиссного" и наиболее распространенного, направления одни полагают, что специальный декрет о реституции имел место лишь в некоторых особых случаях, относящихся к административно-правовой и уголовной сферам <184>, другие же - что in integrum restitutio могла осуществляться как посредством такого декрета, так и непосредственным предоставлением иска или эксцепции <185>.
--------------------------------
<184> См., напр.: Lauria M. Iurisdictio // Studi in onore di Pietro Bonfante nel XL anno d'insegnamento. Vol. II. Milano, 1930. P. 513 ss.; Beretta P. L'annualita delle azioni pretorie nel diritto romano classico // RISG. 85. 1948. P. 379, nt. 63; Arangio-Ruiz V. Istituzioni di diritto romano. 12a ed. Napoli: Jovene, 1956. P. 143, nt. 1; Cervenca G. Studi vari sulla "restitutio in integrum". Milano: Giuffre, 1964. P. 27 ss.
<185> См.: Di Marzo S. Istituzioni di diritto romano. S. 1, 1946. P. 124.
Положения, содержащиеся в 4-й книге Дигест, посвященной в основном вопросам реституции, в одних случаях говорят о том, что возврат вещи и уплаченной за нее покупной цены производится по приказу магистрата (претора или наместника провинции) <186>, в других - по приказу судьи <187>. Возможно, такое расхождение не всегда вызвано неоднозначностью термина iudex <188> или тем, что в Дигестах, как позднем юридическом памятнике, содержащем к тому же многочисленные интерполяции, in integrum restitutio зафиксирована на разных этапах своего развития - от экстраординарной помощи магистрата до обыкновенного искового средства судебной защиты. В одном фрагменте Дигест, например, содержится прямое указание, что возврат вещи вследствие in integrum restitutio возможен как в судебном, так и во внесудебном порядке:
--------------------------------
<186> См., напр.: Paul. 1 sent., D. 4, 4, 24, 4; Ulp. 4 opin., D. 4, 2, 23, 1.
<187> См., напр.: Ulp. 11 ad ed., D. 4, 2, 9, 7; D. 4, 2, 14, 5.
<188> Иногда этот термин означает не судью в собственном смысле, назначаемого претором, а наместника провинции, к исключительной компетенции которого относилось, в частности, осуществление правосудия (см., напр.: Ulp. 4 opin., D. 4, 2, 23, 2 и 3).
Ulp. 11 aded., D. 4, 4, 13,...И это <189> (достигается)
1:...et hoc vel cognitione либо путем преторского расследования,
praetoria vel rescissa либо посредством вещного иска,
alienatione dato in rem iudicio. предоставленного после отмены
отчуждения.
--------------------------------
<189> То есть возврат вещи,
переданной по отмененной
посредством реституции сделке.
В связи с этим логично предположить, что если претор в определенных ситуациях считал возможным и справедливым прибегать к такой чрезвычайной мере, как реституция, то при необходимости он мог тут же решить вопрос и о ее дальнейших последствиях, приказав (iubere) сторонам возвратить друг другу то, что они получили по отмененной сделке. Если же данное распоряжение добровольно не выполнялось, вопрос о переданном имуществе, по-видимому, решался уже судьей в рамках обычного процесса, подобно тому, как это было в случае невыполнения владельческих интердиктов. При этом потерпевшему в зависимости от обстоятельств давался либо личный, в том числе кондикционный <190>, либо вещный (виндикационный) иск, о котором упоминает, например, Ульпиан:
--------------------------------
<190> См., напр.: Scaev. 1 resp., D. 4, 4, 47, 1; Pomp. 22 ad Sab., D. 12, 5, 7; Ulp. 16 ad Sab., D. 12, 6, 5.
Ulp. 11 ad ed., D. 4, 2, 9, 6: Все же хотя мы полагаем, что
Licet tamen in rem actionem следует дать вещный иск, поскольку
dandam existimemus, quia res вещь находится в имуществе <191>
in bonis est eius, qui vim passus того, кто претерпел насилие, однако
est, verum non sine ratione не без основания будет сказано, что
dicetur, si in quadruplum quis если кто предъявит иск (о возмещении)
egerit, finiri in rem actionem vel в четырехкратном размере <192>, то
contra. вещный иск погашается, или наоборот.
--------------------------------
<191> In bonis esse - досл.:
находиться в имуществе. Означает
бонитарную (преторскую)
собственность, противопоставляемую
собственности квиритской.
По-видимому, в данном случае имеется
в виду, что, поскольку сделка
аннулирована посредством in integrum
restitutio, потерпевший является
собственником вещи (хотя
ибонитарным); следовательно, он может
заявить вещный (виндикационный) иск,
однако с фиктивной формулой
(formula ficticia), поскольку по
цивильному праву сделка все же
действительна, а лицо, применившее
насилие, стало квиритским
собственником вещи. Впрочем, смысл
фрагмента в науке весьма спорен.
<192> Имеется в виду actio quod
metus causa, по которой потерпевший
от насилия или угроз мог в течение
года взыскать с любого лица,
недобросовестно обогатившегося
от сделки, причиненные убытки в
четырехкратном размере, а по
истечении года - в одинарном.
Несмотря на неясность многих мест источников, одно все-таки остается несомненным: римское право не знало какого-то отдельного иска или иного средства защиты, специально направленного на возврат имущества, переданного по недействительной iure civili или iure honorario сделке. С этой целью использовались общие, универсальные средства, главным образом виндикация <193> и кондикция. Некоторые специфические иски, основанные на обстоятельствах, сегодня рассматриваемых в качестве пороков сделки, такие, как actio quod metus causa, actio doli, actio legis Laetoriae, имели штрафной характер и не были напрямую связаны с недействительностью или реституцией <194>. Что касается in integrum restitutio, то она, как было показано <195>, непосредственно направлялась не на возврат переданного по сделке имущества, а на отмену правового эффекта самой сделки (равно как и многих других юридических фактов).
--------------------------------
<193> Поступление вещи в незаконное владение ответчика вследствие исполнения недействительной сделки иногда рассматривается как одно из трех главнейших оснований виндикации в римском праве (см.: Гримм Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Выпуск первый. Дерпт, 1891. С. 59).
<194> Например, actio doli, будучи инфамирующим иском, предоставлялась только при невозможности реституции, т.е. имела по отношению к последней субсидиарный характер (Marc. 3 dig., D. 4, 1, 7, 1; Paul. 11 ad ed., D. 4, 3, 25). Впрочем, природа этих исков до сих пор окончательно не ясна. Так, спорен вопрос о том, имели ли они реституторную оговорку, т.е. приводили ли, как реституция, к отмене самой сделки.
<195> См. также подробно выше, § 18.
§ 42. Реституция в современном зарубежном
и единообразном праве
В современных правовых системах, в силу принципов верховенства закона и подзаконности административного нормотворчества, невозможно, конечно, произвольное вмешательство администрации в сложившиеся на основе закона юридические отношения, подобное тому, что имело место при применении in integrum restitutio римским претором, какими бы разумными и справедливыми соображениями это ни было продиктовано. Возможность аннулирования сделок, правовые последствия которых противоречат требованиям справедливости, прямо предусмотрена законом и реализуется ординарными правовыми средствами - конститутивным решением суда, вынесенным по иску об аннулировании сделки или в связи с выставлением одноименной эксцепции, либо односторонним волеизъявлением потерпевшего <196>. Таким образом, вред, "причиненный" правом, устраняется тем же правом; реституция в ее римском варианте, как правило, неизвестна современным правопорядкам <197>.
--------------------------------
<196> Подробнее см. выше, § 30.
<197> Исключение составляет западное каноническое право, в котором in integrumrestitutio, заимствованная некогда наряду со многими другими (в основном процессуальными) институтами из римского права, сохраняется и по сей день. Впрочем, как отмечает В. Боярски, собственно римское значение - акта справедливости - inintegrum restitutio приобретает в каноническом праве лишь в XII в., с изданием декрета Грациана, до этого являясь скорее актом милости папы или власти (см.: Bojarski W. Op. cit. S. 51). Следует в то же время иметь в виду два обстоятельства: во-первых, каноническое право заимствовало in integrum restitutio в том виде, в каком обнаружило ее в праве Юстиниана, т.е. в качестве обыкновенного, а не чрезвычайного, как в классическом праве, средства защиты (тем не менее ранее действовавший Кодекс канонического права 1917 г. в канонах 1905, § 1; 1687, § 1 все же прямо называл restitutio in integrum чрезвычайным средством, однако чрезвычайным лишь в том смысле, что это средство применялось против решений, вступивших в законную силу; после принятия Кодекса 1983 г., в котором такая квалификация отсутствует, ее тем не менее продолжает придерживаться значительная часть канонической доктрины); во-вторых, ныне действующий Кодекс канонического права Иоанна Павла II 1983 г., в отличие от Кодекса 1917 г. (каноны 1687 - 1689), говорит об in integrum restitutio только применительно к судебным решениям, но не к сделкам материального права (см.: Bojarski W. Op. cit. S. 50 - 52, 58; Kiwior W.K. Op. cit. S. 27 - 34). В отношении последних вопрос в настоящее время урегулирован общими предписаниями канонического права о юридических актах (каноны 124 - 128 Кодекса 1983 г.), а также нормами о договорах и обязательствах соответствующей страны, принятыми каноническим правом на основе канона 1290 (см.: Kiwior W.K. Op. cit. S. 31, n. 16).
Вместе с тем сам термин "реституция" продолжает сохраняться и в настоящее время, хотя его значение стало иным <198>. Им чаще всего обозначается возврат платежа недолжного или неосновательного обогащения, в том числе в связи с исполнением недействительной сделки <199>. Важно отметить, что при этом не проводится какого-либо различия между исполнением недействительной сделки и исполнением недолжного вообще. Не имеет, как правило, значения также и то, отсутствовало ли правовое основание с самого начала, как при ничтожности, или же оно отпало позднее, например вследствие оспаривания. Имущество, находящееся у лица без правовых оснований, в том числе полученное по недействительной сделке, подлежит возврату как полученное неосновательно. Поэтому в целом современным правопорядкам, как и римскому праву, неизвестно какое-либо специальное средство для обратного истребования того, что было предоставлено по недействительной сделке.
--------------------------------
<198> Впрочем, и в современном юридическом языке он иногда используется в значении, близком к in integrum restitutio (одно из значений слова restitution в английском, немецком, французском и др. языках - восстановление в правах, в правовом положении), однако уже вне какой-либо связи с ее административным и экстраординарным характером.
<199> См., напр.: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права: В 2 т. Т. II. М., 1998. С. 289 - 320. В английском праве даже выделяется самостоятельная отрасль - law of restitution (право реституции), имеющая дело с обязательствами из неосновательного обогащения (unjust enrichment) (см.: Там же. С. 302, 320).
Безразлично, каким образом известная ценность выбывает из имущества одного лица и неосновательно поступает в имущественную сферу другого. Имело ли место противоправное завладение чужой вещью, ошибочный платеж недолжного, действие природных сил или исполнение недействительной сделки - все это имеет значение лишь для вопроса об ответственности приобретателя, но не для определения судьбы самого неосновательного приобретения. В любой из названных ситуаций возврат конкретной вещи или денежной суммы, поступившей в имущество приобретателя sine causa, осуществляется при помощи традиционных средств защиты - виндикационных или кондикционных исков, что, конечно, не исключает возможности предъявления в соответствующих случаях и иска о возмещении убытков (например, если подлежащая возврату вещь погибла или иным образом утрачена по вине незаконного владельца). Недействительность сделки - это всего лишь частный случай отсутствия правового основания, а предоставление по такой сделке - одна из возможных причин неосновательного владения или обогащения, и притом, по-видимому, наиболее распространенная. Не случайно в системе кондикционных обязательств одно из главных мест традиционно принадлежит тем из них, которые возникают вследствие исполнения недействительных сделок. Это характерно и для континентального европейского, и для англо-американского права <200>.
|
|
|
