И количественной социологии

Интервью — универсальный метод социологии. Он широко использует­ся социологами независимо от методологической ориентации. Однако в обо­их методологиях — качественной и количественной — к нему подходят по-разному. В качественной социологии интервью является главным методом, а содержание высказываний интервьюируемого не препарируется, т.е. не изменяется ученым. В количественной социологии интервью — вспомога-

Назарова И.Б. Качество опроса: факторы неответов // Социологические исследования. 1999. № 11 •

²⁸ С.А. Белановский //www.exlibris.ng.ru/printed/izdat/2001-06-28/6_improvisation.html

²⁹ Назарова И.Б. Качество опроса: факторы неответов // Социологические исследования. 1999. № 11 ■

тельный метод, а содержание высказываний препарируется, т.е. переводит­ся ученым на общепринятый научный язык.

Приведем примеры.

В известной книге «Человек и его работа», выполненной по классическим канонам количественной методологии еще в середине 1960-х гг., помимо статистической информации приводится немало выдержек из якобы реаль­ных интервью с рабочими³⁰:

1. Вот как рассказывает о своей работе золыцик кожевенного цеха фабри­ки «Скороход» (29 лет, образование — 5 классов): «Я работаю золыциком около 12 лет. До этого 2 года работал слесарем. Специальность пришлось пе­ременить, во-первых, по семейным обстоятельствам, во-вторых, из-за жи­лья (было очень далеко ездить и чтобы больше получать, так как умер отец, а мать получала мало). Устроился на «Скороход». Пошел в зольный цех. Здесь работа, конечно, очень трудная и вредная, но заработок хороший».

2. Обрубщик металлического завода имени XXII съезда КПСС (28 лет, об­разование — 7 классов): «Я молодой, могу много работать. А вот если кому за 50, то уже на нашей работе не выдержать. Но я тоже очень устаю. Рубка — это такая тяжелая специальность, что нет никакой другой, похожей на нее».

3. Вот мнение обрубщика Невского машиностроительного завода имени В.И. Ленина (25 лет, образование — 4 класса): «Я четвертый год работаю, нет ни одного выговора, ни замечания, ни нарушений. Два раза премию давали. Но еще и грамоты нужны, чтобы человек старался. А то заинтересованности нет никакой».

4. Грузчик транспортного цеха катушечной фабрики (28 лет, образова­ние — 8 классов) говорит: «Работа у меня однообразная и малоквалифици­рованная, но очень важная. Я завожу детали для всей фабрики, и моя зада­ча — чтобы не простаивали цехи по моей вине».

5. Обрубщик металлического завода имени XXII съезда КПСС, начало беседы с которым мы приводили выше, рассказывает далее: «Здесь я уже с коллективом сработался. Хорошие, дружные ребята. Если у нас какое недо­разумение, идем «пробивать» всей бригадой. Вообще каждый из нас находит­ся в зависимости друг от друга по работе. Вот если я не вышел, например, на работу, может так случиться, что они ничего не сделают».

6. Вот что говорит швейница (25 лет, образование — 10 классов): «Хотела бы, конечно, перейти на другую работу. Надоело здесь. Хочется, чтобы было разнообразие. Готова была бы даже сменить специальность, отношусь к ней посредственно. Тянет меня к технике. А к нынешней работе интереса бол ь-шого нет. Но надо пока работать здесь. В основном из-за материальных усло­вий. Потом уйду — это твердое решение».

7. «Хочется чего-то большего. Стоять в наше время на одном месте про­сто нет смысла, потому что сейчас все движется вперед. И каждый из нас должен стараться сделать что-то новое, а не рассматривать свою работу как способ существования. Иногда целый год идет одна и та же модель тапочек или туфель, а ведь надо придумывать что-то новое. Тогда и работать будет интересно...» — говорит одна из работниц фабрики (26 лет, образование — 8 классов).

Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В.П. Рожина, В.А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 204-209.

Приведенные тексты интервью с рабочими не являются дословной запи­сью беседы. Первоначально они были совершенно иными, такими, какие они предстают в реальных интервью современных качественных социологов — корявыми, полуграмотными, литературно необработанными. Публиковать их в таком виде, особенно в 1960-е гг., было практически невозможно. Кро­ме того, подлинные тексты были не нужны ленинградским социологам, поскольку для них, ориентированных на естественно-научный метод, важ­но было обосновать выдвинутые гипотезы, а не донести до читателя подлин­ную народную речь.

Социологов интересовало отношение к труду различных категорий рабочих, а не их жизненный мир, образ мыслей или ма­нера разговаривать. Ни один малоквали­фицированный и малообразованный рабочий не станет употреблять в своей бе­седе выражения типа: специальность пришлось переменить: по семейным обсто­ятельствам; рубка — это такая тяжелая специальность, что нет никакой другой, похожейна нее; ячетвертый год работаю, нет ни одного выговора, ни замечания, ни нарушений; работа у меня однообразная и малоквалифицированная, но очень важная; каждый из нас находится в зависимости друг от друга по работе; готова была бы даже сменить специальность, отношусь к ней посредственно; каждый из нас должен стараться сделать что-то новое, а не рассматривать свою работу как способ существования и т.п. Эти выражения пришли из научного лексикона и отражают сложившийся к тому времени научный жаргон.

В заключение своей подборки выдержек из интервью рабочих ленинград­ские социологи решили привести самое характерное, на их взгляд, высказыва­ние представителей низшего слоя рабочего класса: «Наконец, приведем высказы­вание еще одной работницы, весьма показательное тем, что в нем как бы собра­ны все основные характеристики, свойственные психологии работниц конвейерного труда. Обувщица (28 лет, образование — 7 классов): «Работа моя хоть и несложная, но нужная. Сознание того, что ты делаешь хоть небольшую, но полезную и нужную работу, помогает переносить неприятные моменты. У нас часто смеются, когда об этом говоришь. Но ведь нельзя же работать толь­ко ради одних денег. Не всем же удается работать там, где хочется. Но часто адми­нистрация уделяет внимание только тем, кто занят на очень ответственных опе­рациях. Как будто от них одних зависит выполнение плана и хорошее качество»³'. Никаких характеристик, свойственных психологии работниц конвейерного труда, здесь нет. Подобный текст напоминает выступление на трибуне очеред­ного партийного съезда ударника коммунистического труда. Но и те в повсед­невной обстановке, в быту или на работе, высказывались совершенно иначе. А речь для парадных выступлений им готовили специальные спичрайтеры.

Итак, приведенные фрагменты интервью нельзя считать подлинными по стилю (форме изложения). Но, может быть, их следует называть типичны­ми? Во всяком случае, таковыми их считают ленинградские социологи. Они пишут: «Приведем типичный рассказ рабочего этой группы о своем труде. Машинист паровой турбины 14-й ТЭЦ (27 лет, образование — 10 классов, окончил техучилище): "Работа нравится тем, что чувствуешь пользу, кото-

³¹ Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В.П. Рожина, В.А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 210-211.

рую приносишь. Моя турбина дает 50 мегаватт. И если я не досмотрю и при­дется ее отключить, — «сядет» Кировский район. Я даю производственны? пар также на Кировский завод. Звонят тебе, например, говорят: «Кировски? завод просит прибавить пол-атмосферы». Это приятно. Вот что еще хорошо у нас масса схем, которые можно изучать в рабочее время. Это разрешается Физического труда у нас нет. Но однообразие утомительно. Плохо и то, чтс трехсменная работа. Выбивает из режима. Свою специальность я менять не собираюсь. «Прописался» здесь постоянно. Только иногда приходят апатич­ные мысли. Например, наступает Новый год, а надо две смены работать"»³²

Характеризуя представителей этой специальности, ленинградские соци­ологи отмечают, что среди них немало вдумчивых и инициативных рабочю (по уровню инициативы эта группа занимает абсолютное первое место е выборке, среди опрошенных в контрольном интервью половина — рацио­нализаторы и изобретатели). Для рабочих группы характерно стремление ь повышению знаний, продолжению образования: каждый четвертый учится в техникуме или институте по своей основной специальности, треть опро­шенных в контрольном интервью высказала желание в ближайшее время по­ступить в вуз. Иными словами, доказательством типичности такой манерь выражаться для пультовиков-наладчиков является относительно высоки? уровень образования и инициативность. Однако к речевым характеристикаг* указанные качества не имеют прямого отношения. Нецензурная лексика, не­складность речи, неумение четко и ясно формулировать свои мысли прису­щи выпускникам вузов, кандидатам наук, а также, как сегодня нам сталс ясно, и политическим деятелям. Что же говорить о так называемых пэтэуш никах!

Даже стараясь выглядеть лучше, в интервью социологам они вряд ли вы­сказали тот текст, который помещен в книге. Дело даже не в уровне образо­вания, а в том, что социологический сленг тогда и теперь присущ очень ог­раниченному кругу людей. Даже социологи, общаясь между собой, не при бегают к книжной лексике. Такими образом, приведенные в книге классико] количественной методологии фрагменты «живой беседы» не являются т подлинными, ни типичными.

БЫТЬ БЛИЗКИМ РЕСПОНДЕНТУ

Одним из первых в индустриальной социологии применил интервью из вестный всему миру родоначальник НОТ Ф. Тейлор (1856—1915). Еще в кон це XIX в. при помощи этого метода он изучал поведение рабочих в малой груп пе, их мнения и взгляды. Особенно эффективным интервью оказалось npi изучении скрытого поведения, в частности, сознательного ограничения нор мы выработки. Тейлор называл его «работой с прохладцей», а современны* социологи — рестрикционизмом. Стоит, наверное, подробнее осветить тейло ровский метод.

Сегодня мы уже начали забывать о том, что Тейлор не просто технокра' и создатель методов интенсивной организации труда. Он был тонким пси

Человек и его работа (социологическое исследование) / Под ред. А.Г. Здравомыслова, В. П. Рожина ^В-А. Ядова. М.: Мысль, 1967. С. 225.

хологом, хотя специального образования не имел. Все свои знания о челове­ческом поведении он добывал опытным путем. Но то были знания высокого качества. Он, в частности, призывал изучать «мотивы, влияющие на поведе­ние людей», строго экспериментальным способом. В этой сфере, поучал он, нельзя руководствоваться лишь своей интуицией и здравым смыслом. Мо­тивы поведения рабочих имеют свою логику и закономерности.

Выдвинув «психологическую революцию» в качестве непременного усло­вия внедрения своей системы, Тейлор пришел к необходимости теоретичес­кого и практического изменения убеждений, верований, взглядов, устано­вок и мнений рабочих. Всего того, что обозначалось у него понятием «умо­настроение». Конкретные социальные исследования не имели под собой заранее разработанного плана и соответствующей программы, в которой фор­мулировались бы цели, задачи, гипотезы, т.е. всего того, чем вооружена про­фессиональная социология сегодня. Тейлор опирался на некоторые методо­логические правила, добытые опытным путем. При этом он достаточно широко пользовался интервью, включенным наблюдением, анкетировани­ем, простым наблюдением и особенно экспериментом. Все многообразие методических приемов Тейлора рассматривать здесь, конечно же, нецелесо­образно, остановимся лишь на одном из них.

Интервью Тейлор пользовался для выяснения скрытых от поверхностного наблюдателя черт поведения, в частности отношения к труду. Сознательно медленная работа защищала интересы рабочих, которые были убеждены, что, если они повысят свою выработку, предприниматель срежет расценки, ины­ми словами, снизит зарплату.

Работать медленно им было выгодно. А раз так, то в присутствии админи­страции рабочие делали вид, что трудятся изо всех сил, но стоило ей уйти из цеха, как «работа с прохладцей» возобновлялась. Перед Тейлором, тогда еще молодым ученым, встала непростая задача. В отличие от скрытых для самого субъекта и неосознаваемых мотивов намеренное замедление темпа работы представляло осознаваемую субъектом, но скрываемую от посторонних уста­новку. Тейлор считал, что обнаружение такого типа явлений должно опираться на соблюдение ряда методических требований. Беседа с рабочими должна проводиться с каждым индивидуально и с глазу на глаз. Главное — создать у респондента глубокую заинтересованность и мотивацию отвечать на вопросы искренне. Для этого, считал Тейлор, надо стать близким рабочему и «с перво­го десятка слов» заслужить его доверие. Только в этом случае достигается до­стоверность информации. Говоря иначе, появляется уверенность в том, что интервьюеру высказывается действительное убеждение. В работах Тейлора можно найти множество примеров проведения интервью, в которых приво­дится или полная запись беседы, или отдельные, наиболее важные места либо просто указывается его тема.

Тейлор строил свою беседу неспешно. Вначале он расспрашивал рабоче­го о его семье, близких и родных, интересовался тем, как он живет и прово­дит свободное время, кто его друзья и ладятся ли у него отношения с началь­ством. После такой предварительной или вступительной части он постепенно переходил к сути дела. Но не ставил лобовых вопросов, способных смутить собеседника, например «Как часто ты прибегаешь к методу ограничения вы­работки?». Тейлор знал, что искреннего ответа не него он никогда не полу­чит. Знал из собственного опыта: когда-то он сам начинал свой жизненный

путь простым рабочим и практиковал, из солидарности с рабочим классом, тот же самый рестрикционизм. Подобное явление было весьма распростра­ненным по всему миру, но всякий раз рабочие скрывали его от администра­ции. Тейлор начинал основную часть интервью с того, что вспоминал о сво­ем опыте, затем спрашивал, не ушли ли «старые добрые» времена и привыч­ки в прошлое. Поскольку доверительный контакт был уже установлен, а респондент убедился, что Тейлор — «свой парень», то встречного сопротив­ления, сокрытия фактов уже можно было не бояться. Постепенно рабочий, что называется, «разговаривался», заинтересовывался беседой и выкладывал ученому все как есть.

Второе рождение неформализованного интервью, применявшегося Тей­лором, произошло в конце 1940-х гг. в Англии благодаря работам Ф. Цвей­га. Он открыл «новую и неортодоксальную технику». «Вместо анкетирова­ния и формализованной беседы я просто разговаривал с рабочими абсолют­но на равных, в дружеском ключе, — писал Цвейг. — Это были не формальные интервью, а обмен мнениями о различных сторонах жизни»³³.

⇐ Предыдущая52535455565758596061Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: