Учения джайнизма. Часть 2.

Джайнские писания и работы джайнских учёных в течение многих столетий и вплоть до
наших дней рассматривали запутанный вопрос природы вселенной. Современная наука
может научит нас многому о Солнечной системе и других системах звёзд вне её. С другой
стороны, учёные исследовали природу мельчайших единиц материи. Мы много знаем о
биологической природе растений, животных и людей.

Великие мыслители джайнизма рассматривали те же самые предметы и предложили решения
многих из тех проблем, которые долгое время ставили в тупик, да и поныне часто
продолжают озадачивать учёных и философов. Конечно, язык и форма, в которых выражены
эти решения, весьма отличны от языка учёных двадцатого века, поэтому для современных
ушей они могут звучать странно и чужеродно. (Наши способы самовыражения будут
труднодоступны людям двадцать пятого века.)

Вы, вероятно, спросите: «А истинны ли джайнские решения?» Никакой ответ в письменной
форме не будет для вас убедительным. Есть разные способы познания вещей (и джайнские
мыслители провели много времени, анализируя их). Некоторые вещи вы знаете, потому что
пережили это на опыте: трава зелёная, потому что вы видите это; лёд холодный, потому что
вы чувствуете это. Другие вещи вам приходится принимать, потому что знающие люди
говорят вам о них: в Малайзии есть джунгли, поверхность Луны холодная и голая. А другие
объекты вы познаёте через какое-то странное чувство, которое вы не можете понять:
например, мысли близкого друга или что должно случиться с вами. Так и с вещами, которые
мы обсуждаем в этой главе. Что-то соответствует нашему действительному опыту
или же мы чувствуем инстинктивно, что они верны. Но гораздо больше мы принимаем (или
можем отвергнуть), потому что люди, которые знают (или говорят, что знают), объяснили
это. (Джайнская традиция говорит, что многие из этих вопросов были первоначально
объяснены человеком, который достиг высочайшего вида знания, или всеведения.) Во
многих случаях мы близко приближаемся или даже уходим за пределы человеческого
знания, какое оно есть сейчас, но можно сказать, что лишь незначительная часть джайнской
науки и философии несовместима с теориями науки двадцатого века. Джайнская наука во
многих своих аспектах уходит далеко за пределы конвенциональной науки, однако
конфликтуют они редко.

Это приводит нас к самому важному аспекту джайнского взгляда на вещи. Джайнские
мыслители подчёркивают, что есть разные способы рассмотрения каждого частного
предмета, и что истина может принимать различные, даже внешне противоречивые формы,
соответствующие той или иной точке зрения. Затрагиваемый здесь мыслительный процесс
называется анекантавада, буквально «точка зрения неодносторонности»11, т.е. взгляд на вещи
со всех точек зрения. В таком случае мыслительный процесс выражается в утверждении, что
в некоторых отношениях определённый факт истинен, тогда как в других он ложен. Этот
способ выражения различных граней реальности известен как сьядвада12, утверждение, что в
некоторых отношениях нечто истинно. Это иллюстрируется хорошо известной историей о
слепых и слоне. Один потрогал его за хвост и сказал, что слон подобен канату; другой
пощупал за бок и сказал, что слон подобен стене и т.д. Ну а тот, кто проанализировал слона
со всех точек зрения, т.е. подумал о нём с точки зрения «неодносторонности», уточнил бы
утверждения слепых людей, сказав, что в некотором смысле слон подобен канату и т.д. Или
возьмём другой пример: прочно ли что-нибудь, алмаз, например? Мы знаем, что алмаз
производится из углерода под большим давлением и при высокой температуре. Поэтому в
одном аспекте алмаз твёрд, а в другом, как углерод, не твёрд. Или мы говорим, что Индия на
востоке, но для китайца это запад. Сьядвада не ведёт, как некоторые толкуют её, к
неопределённости в мышлении, но к очень точному и доскональному охвату реальности. (А
ещё к терпимости к другим взглядам.)

Джайнское объяснение вселенной основывается на двух фундаментальных принципах. Во-
первых, вселенная вечна13 и имеет действительное материальное бытие (эта точка зрения
отлична от буддийской, утверждающей, что ничто не имеет постоянного бытия или какой-
либо реальной материальной основы). Во-вторых, нет никакого вечного всесильного
существа, т.е. Бога, который сотворил вселенную и контролирует её. Если вселенная вечна,
то творец исключается, и вселенная действует и изменяется как результат определённых сил,
«встроенных» в неё.

Всё во вселенной либо живое, либо неживое (джива и аджива). Давайте сначала рассмотрим
неживую часть. Очевидно, здесь мы будем думать о настоящей материи, твёрдой или
текучей, хотя на базовом уровне она будет в форме атомов. Данная материя, которая имеет
форму и которую можно потрогать или иначе узнать нашими органами чувств, называется
пудгала14. Но существуют ещё четыре вида неживой субстанции (возможно, мы бы не
подумали о них, как о субстанциях, но это полезный способ их рассмотрения). Первые два
понять легко: время и пространство. Другие два представляют собой важный джайнский
вклад: принцип движения и принцип покоя, которые мы могли бы назвать «старт» и «стоп».
Когда действует «старт», вещи развиваются или изменяются, когда «стоп» действует на что-
либо, оно прекращает развиваться и пребывает в покое. Итак, неживая часть вселенной
состоит из материи, расположенной во времени и пространстве, и изменяющейся или не
изменяющейся, когда на неё влияют принципы движения или покоя. Это не слишком трудно
понять не-философам.

Живая часть вселенной также затрагивается пространством и временем, движением и
покоем. Слово «аджива» используется для неживых субстанций, поэтому «джива»
обозначает живую. Целые книги были написаны на тему дживы. Джайнские учёные,
склонные к созданию изощрённых схем классификации каждой постижимой вещи,
подразделили дживу на многочисленные типы. Мы должны осознавать, что единственный
вид дживы – это независимая индивидуальная душа. Каждое живое существо, от самых
больших до мельчайших, является индивидуальной вечной дживой. Джива, как и всё
остальноё во вселенной, вечна, хотя и изменяет своё материальное тело, переходя из одной
формы жизни в другую. На самом низком уровне находятся существа класса нигода,
бесконечно маленькие и столь же мало живущие, но существующие во всех частях
вселенной. Земля, воздух, огонь и вода населены крохотными дживами, едва ли большими,
чем нигода. Выше тех находятся дживы, принявшие материальную жизнь во всех
материальных формах растений, животных и т.д. Некоторые из этих форм жизни имеют
только одно чувство – осязание, другие – два, три, четыре или, в случае человека и высших
животных, пять, включая сюда вкус, обоняние, зрение и слух. Человеческие существа входят
в обособленную категорию, ибо обладают разными видами способностей, отличающими их
от растений и животных. Сверх того считается, что сферы вне этого мира населены
небесными существами (можно называть их «богами», только надо отдавать себе отчёт в
том, что речь не идёт о всесильном Боге западной религии) и, в низших сферах, адскими
существами. Эти четыре категории жизни, в любой из которых может воплотиться
индивидуальная душа: животные и растения, боги, обитатели ада и люди, часто
символически представляются четырьмя руками свастики. (Свастика – очень древний
индийский символ. К сожалению, многие люди ассоциируют её с нацистами, укравшими её в
двадцатые годы, чтобы сделать своей эмблемой.)

Джива – это живые существа, т.е. они имеют сознание, способны на познание вещей. А ещё
они способны на ощущение блаженства. Идея о том, что истинное состояние живого
существа – это состояние совершенного знания и совершенного блаженства, хотя оно и
омрачено частицами кармы (кроме случая всецело освобождённой души), фундаментально
для джайнской мысли. Помимо сознания и блаженства душа имеет то, что описывается как
«энергия», да это и в самом деле энергия в современном научном смысле: сила, которая
(подобно электричеству в лампе или машине) действительно заставляет душу
функционировать. Всё это достаточно прямо: если мы думаем о себе, как об индивидууме,
значит, у нас есть сознание и способность познавать вещи, мы имеем (хотя и не всегда)
способность чувствовать благополучие и счастье, и мы имеем что-то ещё – некий род
жизненной силы, которая заставляет нас действовать.

Хотя для индивидуальной души возможно перерождение в качестве бога в небесных сферах,
это, однако, не высочайшая форма жизни. Высочайшее состояние жизни, коренным образом
отличающееся от любой другой формы, которого может достичь индивидуальная душа, это
состояние освобождённой души – сиддха. Это кульминация почти бесконечных серий
жизней, в которых душа постоянно продвигалась вперёд (хотя и со многими регрессами),
пока в последней человеческой жизни не были вычищены последние следы кармы,
препятствующей духовному прогрессу души, и индивидуум стал архатом, обладающим
знанием, расширенным до бесконечности. Когда последнее земное тело этой просветлённой
души умирает, освобождённая душа достигает состояния мокши, или нирваны, и переходит
в новое и окончательное состояние в месте пребывания сиддхов. (Архат очистился от тех
форм кармы, которые мешают истинному функционированию души, хотя те виды кармы,
которые определяют природу телесной жизни, будут вырабатывать себя до тех пор, пока
освобождённая душа не достигнет мокши. В каждом великом полуцикле времени 24 архата
становятся тиртханкарами: они – учителя религии, и некоторые авторы возбраняют
употреблять термин «архат» по отношению к ним.)

Во многих джайнских книгах можно найти диаграммы, изображающие вселенную. Они
показывают населённую вселенную, которая обычно изображается как имеющая более-менее
человеческую форму, более широкую на дне, где её ноги расставлены, сужающуюся к талии,
расширяющуюся опять и затем сужающуюся у макушки. Это удобный символический
способ показать её. На самой вершине – место покоя сиддхов, освобождённых душ. Ниже
этого – высшие миры, или небеса, занимающие туловище человекоподобной формы. Тот
мир, который известен нам, а также другие миры, населённые людьми, животными и
растениями, находятся в «талии». Ниже их – ады. Снаружи нет ничего, кроме бесконечного
пустого пространства без жизни, движения и материи. Конечно, в наше время такая
диаграмма будет рассматриваться многими людьми как просто символическое
представление, но она очень удобно показывает в диаграмматической форме, где находятся
разные формы жизни.

В этих двух главах были рассмотрены очень упрощённым способом главные принципы
джайнизма. Джайны говорят о девяти основах, что является суммой всех принципов
джайнизма. Вот они:
Структура вселенной:
1) живые души (джива)
2) неживая субстанция (аджива)
Принципы поведения:
3) заслуги, благие результаты в карме (пунья)
4) проступки, дурные результаты в карме (папа15)
Развитие кармы:
5) приток кармы в душу (асрава)
6) остановка притока (самвара)
7) связывание кармы с душой (бандха)
8) очищение от кармы (нирджара)
Конечная цель:
9) окончательное освобождение души (мокша)
Если вы перечитаете эти главы, вы увидите, как эти девять составляют весь джайнизм.

нство и счастье. Весь джайнский образ жизни направлен к этой конечной цели.

 

ДЖАЙНСКИЙ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ. ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ МИРЯН.
Как мы видели ранее, Махавира основал четырёхчастную общину, состоящую из монахов и
монахинь, которые могут следовать его учениям в полной мере человеческих способностей,
и мирян, следующих им в рамках обычной жизни. Все могут достичь освобождения, но
монахи и монахини, поскольку у них нет привязанностей, могут продвигаться по пути
очищения быстрее. Люди, рождённые в джайнском сообществе, имеют больше шансов на
освоение истинного пути, но любого человека, следующего учениям Махавиры, можно
рассматривать как истинного джайна. Цель джайнского пути в жизни – освобождение души
и достижение мокши. Сущестуют определённые правила, установленные для мирян и
монахов.

Одна вещь может поразить человека, приведённого в джайнское общество, или того, кто
смотрит на джайнизм извне: а именно то, что правильная вера и правильное знание должны
сопровождаться правильным поведением. Поведение джайнского мирянина можно
рассматривать под разными углами зрения. Во-первых, существует внешняя практика
ритуалов, праздников, постов и паломничеств; а во-вторых, существует частный образ
жизни, установленный в виде пяти принципов: ненасилия, правдивости, отказа от воровства,
отказа от стяжательства и воздержания в сексе. Но джайнизм состоит не только из внешних
ритуалов вкупе с нравственным образом жизни. Частный образ жизни джайна включает в
себя изучение писаний, размышление и медитацию, которые приводят внешние практики и
нравственную жизнь в гармонию с истинной религиозной жизнью.

На ненасилии настаивают многие религии, но в джайнизме оно возвышено до высочайшего
принципа поведения. Как же это выглядит на практике? Вполне очевидно, джайн будет
избегать таких занятий и видов спорта, которые включают в себя насилие по отношению к
живым существам: охоты и рыбалки, например. Иногда насилие выглядит неизбежным:
любой джайн должен стараться избежать причинения вреда даже мельчайшим существам, но
понятно, что мирянин неизбежно причинит вред мелким существа, обладающим одним
чувством. Невозможно жить без причинения им вреда. Простые действия, будь то зажигание
огня или копание огорода неизбежно повреждают или разрушают маленькие формы жизни.
Дезинфицирующие средства и антибиотики действуют, разрушая жизнь мельчайших живых
существ: джайны верят, что они имеют души точно так же, как и мы. Однако джайнов часто
можно найти в медицине и даже среди военных. В индийской истории отмечены джайнские
генералы, которые, по-видимому, рационально объясняли уничтожение врага как акт
неизбежного насилия для защиты своей страны. Очевидно, что в индивидуальной практике
ахимсы могут быть серьёзные внутренние противоречия и трудности, но необходимо
помнить, что насилие – это акт в равной мере ментальный и физический. По крайней мере
часть влияния, оказанного насилием на личность, которая совершает его, если этот акт
делается не по дикарски, не безрассудно, но с подлинным чувством печали и сожаления,
устраняется. Некоторое насилие при выполнении каждодневных обязанностей мирянами
приходится допускать, поскольку оно неизбежно (но оно полностью запрещено монахам).
Кроме того, необходимо помнить, что насилие не всегда принимает физическую форму:
нанесение вреда чьим-то чувствам может быть в такой же мере актом насилия, как и вред
телу.

Для внешнего наблюдателя самым очевидным признаком джайнского внимания к ненасилию
будет джайнская пища. Джайны верят, что живые существа могут обладать одним, двумя,
тремя, четырьмя или пятью чувствами (человеческие существа имеют эти пять и
специальную способность – ум). Конечно, наше человеческое тело даёт нам возможность
убрать карму из души с помощью правильного поведения. Для поддержки тела мы должны
принимать пищу, но мы можем сократить до минимума насилие и боль, причиняемые этим
другим существам, ограничивая нашу диету теми формами жизни, у которых только одно
чувство. Таким образом, джайны избегают всякой пищи, кроме растительной. Да и тогда
нужно быть внимательными, поскольку в растениях может кишеть микроскопическая жизнь.
Джайны избегают корнеплодов, которые, как всегда считалось, содержат множество
мельчайших существ. Определённые индийские фрукты семейства фиговых тоже были
запрещены с древних времён. Считается, что процесс ферментации порождает мельчайшие
формы жизни, поэтому необходимо избегать алкоголя (а также из-за его отупляющих
качеств). Точно так же запрещены и яйца, в том числе и те, которые «без петуха».
Пища не принимается ночью, когда можно непреднамеренно проглотить насекомых. Базовые
правила просты: нельзя полностью избежать вреда, но для его минимализации необходимо
избегать мяса, рыбы, яиц, корнеплодов и алкоголя. Несмотря на все ограничения джайнская
пища здорова и изысканна. Различные формы бобов дают белок, витамины поступают из
фруктов и овощей, специи добавляют аромат, а молочные продукты – молоко и йогурт,
вполне приемлемы. При должном балансе они составляют здоровую диету. В индийской
кухне обнаруживаются явные признаки влияния джайнизма.

Правдивость – второй из пяти обетов. Здесь имеется в виду непричинение вреда другим,
менее насильственным, образом. Правдивость означает не только точность, но и избегание
вредоносных и клеветнических слов о других. Это означает искренность и честность в
деловой и общественной жизни и в личных отношениях.

Неприсвоение чужого – третья добродетель. Воровство приносит вред и жертве и вору,
поскольку оно связано со стяжательством. Воровство – это выражение желания владеть
материальным имуществом. Воровство может принимать утончённые формы: маленькие
случаи мошенничества, уклонение от налогов, недобросовестные сделки и т.п. Принимая во
внимание такую настойчивость на добродетели честности, нет ничего удивительного в том,
что из джайнской среды выходили весьма успешные бизнесмены.

Последние два из пяти обетов вполне уживаются вместе. Джайны стараются контролировать
страсть к вещам этого мира: к сексу и материальному имуществу. Для мирянина это не
значит полное воздержание от таковых, но заключение их в определённые границы. Эти
границы исключают внебрачные связи и выставление напоказ имущества, ненужного для
подержания разумного уровня жизни. (Существует традиционный совет: жить на половину
дохода, четверть оставлять на старость, болезнь и т.д., а остальное отдавать на
благотворительность.)

Джайнский жизненный путь включает в себя культивацию самоконтроля, избегание страстей
вожделения и ненависти и спокойное отношение к трудностям и лишениям. Мирянин,
занятый семьёй и работой, не может просто так оставить дела этого мира, но он должен
принять все меры по сокращению зависимости от них. Следуя джайнскому пути, он будет
обладать высокими этическими стандартами. Это включает в себя жизнь в пределах своих
возможностей, гостеприимство и внимательность к другим, контроль настроения и избегание
грубых и клеветнических слов, должную оценку положительных черт других. Насилие и
другие проступки будут поводом для сожаления и печали. Такой человек будет
культивировать невозмутимость, которая поможет совладать и с радостями, и с горестями
жизни.

Для помощи в соблюдении этих пяти обетов существуют несколько дополнительных правил,
которые мирянин может попытаться соблюдать. Они представляют собой форму
самодисциплины: например, не выходить за пределы определённой территории в течение
определённого времени – либо обширной (страны или далее гор или реки), либо малой
(собственная деревня или сад, например). В первом случае обет будет действовать всю
жизнь, во втором – день и т.д., вплоть до года. Это первые два дополнительных обета.
Третий подразумевает воздержание от действий, мыслей и слов, которые вредны и
бесцельны: это может варьировать от праздной болтовни до непотребных речей и включает
накопление ненужного имущества. В-четвёртых, индивидуум может принять обет, согласно
которому сократит привязанность к материальным вещам, отказываясь от определённых
видов пищи и других предметов на определённый период. Далее идёт самайика, или
медитация. Реально это означает достижение спокойствия и должно практиковаться два-три
раза в день. Шестой обет: в определённые дни месяца должен соблюдаться пост наряду с
другими ограничениями, чтобы в эти дни как можно больше приблизить жизнь мирянина к
жизни монаха. Последним идёт обет в какой-либо день не принимать пищу самому, пока не
удовлетворишь нужды монаха, монахини или кого-то ещё.

Пять основных и семь дополнительных обетов составляют базовый кодекс поведения
мирянина. Ещё одна, окончательная, стадия остаётся для мирянина или, на практике, для
монаха: та, которая известна как саллекхана. Когда старость и немощь продвинулись
слишком далеко, и тело больше не годится для благих целей, джайн может довести до
логического завершения отречение от вещей этого мира с помощью спокойного и
постепенного отказа от всякой еды и питья, поддерживая ум погружённым в медитацию и
религиозную деятельность, пока не последует смерть. Джайны не любят применять слово
«самоубийство» для этого, ибо здесь не подразумевается никакого насилия в уме или
действиях. Наоборот: это высочайшая форма ненасилия, когда насилие в уме и действии
избегаются в максимальной степени и, таким образом, это помогает духовному
продвижению души. (Подобная практика существовала в секте катаров в средневековой
Европе.) Саллекхана – это предел духовной дисциплины, которому следуют, конечно, очень
немногие люди, но который рассматривается как приведение этой жизни к добродетельному
завершению

ДЖАЙНСКИЙ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ. ВЫСШИЕ СТУПЕНИ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ.

Хотя вполне возможно вести религиозную жизнь в качестве мирянина, совершенная
преданность религии подразумевает полный отказ от забот обычной жизни. В большинстве
религий можно найти группы людей, обычно весьма малочисленные, которые оставили дом,
семью и занятия, чтобы посвятить себя монашеской жизни. Нам говорят, что Махавира
организовал джайнское сообщество в виде четырёх подразделений: монахов и монахинь,
которые могут следовать его учениям в полнейшей степени, а также мирских мужчин и
женщин. Конечно, монахи и монахини составляют лишь малую часть джайнского
сообщества, но они – очень важная часть. В религии, не имеющей священников, монахи и
монахини служат религиозными учителями. Большинство великих джайнских учёных
прошлого были монахами, и даже сейчас, когда существуют видные учёные среди мирян,
многие из важных работ по джайнской религии пишутся монахами. Монахи и монахини
установили пример религиозной жизни для мирян: их обязанность – осуществление
духовного блага своих душ, да и душ других людей тоже. Их приветствуют и с ними
обращаются с великим почтением, и для домохозяина будет большой заслугой накормить
или как-то иначе удовлетворить их нужды. У них нет никакой собственности, кроме
необходимого минимума: пары кусков ткани, служащих одеждой (монахи школы дигамбара
не имеют и того и ходят обнажёнными), фляги, посоха, мягкой кисти для удаления
насекомых и одного-двух других предметов, вместе с книгами и письменными
принадлежностями. Верующие удовлетворяют их обычные нужды.

Хотя и разрешается принимать монашество мальчику в возрасте восьми лет, если он
демонстрирует исключительные способности к религиозной жизни, большинство людей
делает это взрослыми или в подростковом возрасте. В действительности это вполне обычно,
когда люди среднего возраста начинают монашескую жизнь. Кандидат в монахи должен
быть свободен от физических изъянов и моральных недостатков и должен получить
разрешение от родителей. Кандидат ищет учителя (гуру) в общине, который затем
удостоверяется, что этот человек во всех отношениях годен к монашеской жизни, и который
будет его учителем всю жизнь. Дикша, или ритуал посвящения, будет поводом для большой
церемонии, во время которой кандидат отказывается от мирского имущества и получает
предметы, необходимые для новой жизни. Его волосы вырываются в память о том, что
сделал Махавира, когда отрёкся от мирской жизни. Посвящаемый принимает новое имя,
чтобы показать, что он полностью оставил дом, семью и всю прежнюю жизнь. Семейная
жизнь, бизнес, политика не должны беспокоить джайнского монаха. Первый год или два
новичок тренируется в правилах и практиках монашеской жизни, прежде чем будет
подтверждён в своём призвании.

Садху и садхви обязаны соблюдать пять великих моральных заповедей во всей их полноте.
Ненасилие означает для монаха самую щепетильную заботу о том, чтобы избежать вреда
даже мельчайшим живым существам, обладающим только одним чувством (осязанием).
(Признаётся, что мирянин не всегда может избежать причинения им вреда.) Это отмечает
мягкое подметание пола, если надо очистить его от живых существ, внимательное удаление
насекомых, а иногда и использование закрывающей рот повязки, чтобы не повредить самым
маленьким существам, обитающим в воздухе. Обеты правдивости и отказа от воровства
толкуются строжайшим образом: монах не может взять даже самые тривиальные предметы
без разрешения владельца. Половое воздержание – полное, нестяжательство означает
полный отказ от материального имущества.

Человек, принявший монашество, должен культивировать десять качеств. Во-первых, это
всепрощение по отношению к тем, кто причинил вред и избегание гнева. Затем – скромность
(ни малейшей гордости своими духовными достижениями), избегание лжи и утаивания
своих недостатков, удовлетворённость и избегание жадности, обучение других высоким
идеалам писаний, внимательность с целью избежать вреда другим существам, аскетизм без
надежды на материальное вознаграждение, избегание вкусной пищи и комфортабельных
жилищ, полное отречение от желания владеть имуществом и, наконец, ограничения на
общение с противоположным полом. Самоконтроль и бдительность в каждом действии с
целью непричинения вреда – вот две главные добродетели.

Обычная жизнь садху или садхви упорядочена и регулируема. Монах встаёт со своей
простой постели за несколько часов до восхода солнца. Он произносит пятичленную форму
приветствия высшим существам, известную как Панча намаскара и почтительно
приветствует своего учителя. Затем следует период медитации, после чего он начитывает
ритуал покаяния (пратикрамана) за любое насилие и дурные поступки, которые он мог
совершить. Он внимательно проверяет свою одежду и убирает всех маленьких существ,
которым можно причинить вред (он делает это как минимум дважды в день). К этому
времени восходит солнце, и он может провести пару часов в изучении писаний (монах не
использует искусственное освещение). Учителя дают наставления монахам и мирянам. Затем
он идёт в храм на поклонение тиртханкаре. Детальные правила регулируют то, как монахи и
монахини должны добывать пищу: они должны ходить каждый день в разные дома,
принимать только ту пищу, которая даётся с готовностью и сделана не специально для них и,
конечно, которая приемлема с точки зрения монашеских обетов. По возвращении с поисков
пищи монах преподносит её учителю и делится ею с другими монахами, которые, по болезни
или иным причинам, не могут сходить за ней сами, и только после этого принимает пищу
сам. Вторая половина дня посвящается дальнейшему изучению писаний и медитации, а
также таким небольшим делам, как написание писем, что приходится делать даже монахам.
Затем, ближе к вечеру, будет второй выход за пищей, чтобы съесть её до темноты. День
заканчивается ещё одним посещением храма, ещё одним ритуалом покаяния, после чего
монах идёт спать, простив тех, кто причинил вред ему, и попросив прощения у всех. Жизнь
садху и садхви тяжела, но они учатся преодолевать трудности и встречают их с
непоколебимостью и отстранённостью.

Духовная жизнь джайна уподобляется лестнице. На этой лестнице четырнадцать ступеней. В
писаниях они описываются весьма детально. Всё начинается с того, что индивидуум даже и
не начинает восхождение и имеет тотально ошибочное отношение ума к реальности. Если
индивидуум может избавиться от заблуждений, тогда душа достигает успехов в
продвижении к четвёртой ступени лестницы, но её положение всё ещё непрочно и она может
соскользнуть назад на два различных уровня колеблющегося состояния, а то и в самое
начало. Но если индивидуум может контролировать страсти вожделения и ненависти в
разумной степени, то восхождение началось. Теперь он чувствует спокойствие духа, имеет
способность различения добра и зла, хочет избежать чисто материальных наслаждений,
добросердечен к другим и имеет чистое видение истины. Такое состояние ума естественно
приводит его к соблюдению пяти великих моральных заповедей, что будет следующей
ступенью лестницы. Мы видели в предыдущей главе, как мирянин сокращает привязанность
к вещам этого мира и развивает привязанность к религии. Этот процесс имеет место именно
на этой стадии развития.

Следующая ступенька на лестнице отмечена великим решением, ибо к этому моменту
индивидуум продвинулся так далеко, что уже собирается отречься от мира и принять
монашество. С этого времени жизнь полностью посвящена духовному прогрессу. Великие
обеты соблюдаются во всей их полноте и индивидуум достигает стадии искоренения всех
сильных страстей. Ежедневный самоэкзамен и сожаление о нарушениях, совершённых
сознательно или несознательно, теперь обязательны, и индивидуум, преуспевающий в
дисциплине шестой ступени, поднимается дальше, к следующей ступени. Страсти,
фактически, подчиняются, но бдительность всё ещё необходима, чтобы предотвратить
регресс. Стремящийся поднимается на следующие три ступени, добиваясь на каждой стадии
всё большего контроля над собой. Одиннадцатая стадия тоже небезопасна: даже сейчас,
приближаясь к вершине лестницы, индивидуальная душа может пасть назад, желания и
ненависть могут подняться вновь и придётся заново начинать медленное восхождение.
Некоторые индивидуумы, очень малочисленные в любое время, достигают двенадцатой
стадии. Заблуждения и желания уже искоренены и расчищен путь к тринадцатой стадии, где
душа достигает совершенного просветления, всецелого знания. На четырнадцатой стадии
душа задерживается на краткий миг, быстро переходя через неё, чтобы достичь мокши или
окончательного освобождения.

Это долгий процесс. Каждая индивидуальная душа проходит через бесчисленные жизни.
Прогресс иногда есть, иногда нет. Даже перед монахами, всецело посвятившими себя
духовному самосовершенствованию, лежит, тем не менее, долгий путь. Даже когда
самоконтроль почти достигнут, и ложные взгляды на природу жизни и вселенной исчезли
для тех немногих, кто смог подняться до стадии, известной как десятая ступенька лестницы,
т.е. завершения того, что может быть названо конструктивными этапами мистической жизни,
даже тогда старые подавленные страсти могут восстать и, если душа впадает в старые
привычки, старые чувства и старые заблуждения, окончательная цель опять удаляется.
В течение всей своей духовной жизни индивидуум имеет перед собой пример тиртханкары.
Согласно джайнской традиции, в каждом великом цикле времени, длящемся бесчисленные
тысячелетия, некоторые люди достигают всецелого просветления. Из них 24 в каждом
полуцикле известны как тиртханкары. Это те, кто, достигнув всецелого знания сами,
передают его людям, прежде чем оставить мир и достичь окончательного состояния мокши.
Конечно, Махавира был двадцать четвёртым тиртханкарой текущего полуцикла времени. На
всех стадиях религиозной жизни тиртханкары рассматриваются как помощь стремящейся
душе, они – ближайшее соответствие Бога в джайнизме, фактически, они даже иногда
называются богами. Образу тиртханкары поклоняются в джайнских храмах и с ним
обращаются с великой преданностью и почтением. Но индивидуум должен понимать, что
тиртханкару следует воспринимать как высочайший пример духовной борьбы и успеха, а не
как дарователя милостей или автора удачи и неудачи. Индивидуум сам должен осуществить
своё спасение, но будет большой помощью и очень похвальным делом медитировать на
образ тиртханкары (в присутствии образа или же без материальной фигуры перед глазами),
воспринимать тиртханкару как идеал и следовать пути, который он показал.

ВВЕДЕНИЕ В ДЖАЙНИЗМ.

ЕЖЕДНЕВНЫЕ ПРАКТИКИ.
Джайнским мирянам рекомендуются шесть практик. Это не принудительные правила, а
практики, рекомендуемые для помощи в духовном развитии. Вот они:
1. Медитация и молитва.
2. Оказание почестей тиртханкарам.
3. Оказание почестей духовным учителям.
4. Покаяние в содеянных дурных поступках.
5. Контроль над телом с помощью поддержания фиксированной позиции во время
медитации.
6. Отказ от определённых удовольствий, дел, пищи и т.д. на установленное время.
Сомадева, великий учитель 10 в., включал в широко известный список обязанностей
благотворительность и чтение писаний.
Регулярная рутина религиозных практик содействует духовному прогрессу индивидуума.
Хотя религия и пропитывает всю жизнь благочестивого джайна, он также может пожелать
побыть в уединении, чтобы сосредоточить ум на религии. Это может дать время медитации и
может сопровождаться ритуальными действиями; может иметь место дома или в храме, если
удобно, или в зале для медитаций. У каждого из нас есть возможность ежедневно проводить
немного времени (традиционный период – 48 минут) в спокойном месте. Ум успокаивается,
страсти уменьшаются, самоконтроль развивается.
Ранее была упомянута Панча намаскара, самая популярная молитва джайнов. Это формула
сдачи, а не просьбы, к пяти категориям достойных похвалы индивидуумов. Раскатистые
звуки древнего языка раздаются на каждом джайнском религиозном собрании, их поют все
люди, которые выучили это в детстве:
Намо арихантанам.
Поклонение просветлённым душам.
Намо сиддханам.
Поклонение освобождённым душам.
Намо айярьянам.
Поклонение религиозным руководителям.
Намо уваджджхаянам.
Поклонение религиозным учителям.
Намо лое савва сахунам.
Поклонение всем монахам в мире.
Эсо панча намоккаро савва паваппанасано.
Мангаланам ча саввесим падхамам хавай мангалам.
Это пятичленное приветствие, которое разрушает все грехи, является самым благотворным
из всех благотворных вещей16.
«Самайика» означает «спокойствие». Практика самайики подразумевает медитацию, обычно
в течение установленного периода продолжительностью 48 минут. В самой простейшей
форме она выполняется в любом спокойном месте. Человек спокойно сидит, скрестив ноги,
подобно монаху (самайика иногда рассматривается как временное аскетическое состояние),
обращает ум к состраданию и дружелюбию ко всем живым существам и к удалению от
вожделения и ненависти. Иногда практикующий начитывает стихи, выученные на древнем
языке ардхамагадхи, прося прощения за грехи, обещая вести себя добродетельно и восхваляя
великие фигуры джайнской религии. Иногда самайика может выполняться в присутствии
духовного учителя. Практикующий кланяется монаху и читает формулу преданности и
покаяния, прежде чем начать медитацию. Духовное присутствие учителя будет иметь
благотворный эффект.

Джайны часто используют простую религиозную формулу в качестве фокуса для медитации
или медитируют перед образом тиртханкары или, возможно, перед диаграммой на ткани или
металле, изображающей в графической форме объекты веры. В джайнском доме всегда
найдётся хотя бы один образ тиртханкары, возможно, в прекрасной и искусной раке.
Некоторые джайны (стханакваси) не верят в необходимость использования изображений, но
большинство джайнов отстаивают более разработанные ритуалы. Важно помнить, что
ритуалы предназначены для концентрации ума. Материальные предметы, действия, слова –
все могут быть средствами достижения этой цели, но не целью сами по себе. Различные
группы джайнов в разных частях Индии, конечно, выполняют ритуалы с некоторыми
вариациями.

Благочестивый джайн, живущий на удобном расстоянии от храма, может выпол

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: