 |
Сколько раз человек может перенести предательство? 19 глава
|
|
|
|
Нет. Вряд ли. Может быть.
Судьба норовит испытывать меня вновь и вновь, и я не знаю, когда это закончится.
Сердце разрывается на части, а душа разлетелась на куски. На данный момент меня волнуют даже и не эти вопросы.
В моей голове все чаще вспыхивает другой, еще более ранимый и трудный:
Сколько раз человек может перенести предательство?
«Мне жаль, что я не значу для тебя столько же, сколько ты значишь для меня!»
Блин, дурацкое предложение.
Вся жизнь у меня какая-то плохо представленная драма, не желающая завершиться банальным «Happy end»-ом.
Чертовы слезы, что текут не переставая… чертово сердце, что так сильно причиняет мне боль…чертов Сокол, в который раз делающий совсем другой выбор…
Долго еще ты будешь меня мучить????????????????
Думаю, стоит пойти и встретиться с ним. Расставить все точки, исключая возможность запятых и других знаков препинания. Все зашло слишком далеко, возвратилось бумерангом.
«Все возвращается бумерангом, вот увидишь». Вера, с*ка, накаркала.
Влад…
Ты рад, что сумел добиться своего?
Так подавись своей радостью…
_________________________________
Конец записи
Глава 16
***
За месяц до записи в дневнике
«Воспоминания»
-Ты не посмеешь, Илья.
-Еще как посмею. Ты первая начала.
-Я случайно.
-Чушь. Разве можно случайно выкинуть вещи? Мои любимые. Признайся, ты ненавидела мои кожаные штаны…
-И майку-сетку тоже. Ой!
-Вот, вот.
-Но это не значит, что ты должен теперь мстить. Девушкам не мстят.
-Это почему? Мне тоже не нравится это платье. Оно слишком откровенное.
Илья стоял у распахнутых дверей шкафа. В руках он держал мое любимое синее платье. Оно не было откровенным – разрез до бедер и глубокое декольте не считаются.
Я медленно двигалась вперед, отвлекая его разговорами и бурной мимикой, но на последних шагах меня засекли. Стоило мне только приблизиться, Сокол одним быстрым движением отбросил платье, схватил за талию и закинул себе на плечо.
-Попалась, - угрожающе прорычал он, впечатывая раскрытую ладонь в причинное место. Я протестующе забилась в его сильных руках.
-Немедленно отпусти. Это нечестно.
-Нечестно рыться в шкафах и из ревности выбрасывать чужие вещи.
-Причем тут ревность? Не обольщайся, тебе просто не шла эта одежда.
Илья рассмеялся и ничком бросил меня на кровать. Немедля навис сверху и, сузив глаза, окинул меня пытливым взглядом прокурора.
-Так ты не желаешь признавать свою вину?
Я замотала головой и вскрикнула от неожиданности, когда Сокол накинулся с жаркими поцелуями. Но сопротивление продлилось недолго. Его поцелуй начавшийся мягко, постепенно перерос в жадный и страстный. Он сносил крышу одним движением языка, касающегося неба, ласкающего десны.
Небольшое колыхание матраса и меня окутало одеялом полным одурманивающих запахов мускуса и экзотических специй. Его губы и язык продолжили сладкую пытку, проложив путь по подбородку к шее. Моя кожа пылала пламенем разожженного внутри желания. Почувствовав, как он осторожно опустился на меня, я непроизвольно начала извиваться, пытаясь почувствовать каждый миллиметр любимого тела.
Сладкий стон вырвался из самых потаенных глубин, заставив Сокола вернуться к моим губам. Его рот чуть приоткрылся и я потянулась навстречу. Втянула в себя его язык, лаская и покусывая, не желая отпускать.
Когда я уже готова была наброситься на него, обуреваемая желанием растерзать в пылу страсти, Илья отстранился.
Лукаво усмехнулся под моим ошеломленным взглядом и, облизав напоследок припухшие губы, покинул комнату. Через минуту послышался плеск воды в ванной.
Поняв, что меня провели, я чертыхнулась и злобно кинула подушкой в сторону двери.
-Ненавижу.
|
|
|
***
-Пойдем в кино? – с детским трепетом внутри попросила я у Сокола.
Парень оторвался от заполнения бумаг для поступления в ВУЗ и удивленно взглянул на меня:
-С чего ты вспомнила про кино?
Я вздохнула и приподнялась на локте, умоляюще заглядывая ему в глаза:
-Мы так давно там не были. Я хочу посмотреть «Неудержимые 3».
Илья убрал листки на тумбочку и с облегченным вздохом растянулся рядом:
-Ладно, главное, что не мелодраму. Только не на последнем ряду.
-Почему? В этом же и весь айс, - засомневалась я в его согласии.
-Так же думают все подростки. Мне претит смотреть фильм вместо их речи слушая противные чмокающие звуки. Мы сядем на первом ряду.
-Просто признайся в том, что не хочешь показывать свои проблемы со зрением. Я уже давно заметила как ты щуришься глядя вдаль, - подразнила я, видя как на его щеках вспыхнули алые пятна румянца.
-У меня 100 %-ное зрение.
-Тогда скажи мне сколько сейчас часов.
Я лукаво бросила взгляд через его плечо. Когда он хмыкнув, развернулся, то досадно застонал.
-Ты специально их туда поставила?
-А как же. Первый ряд так первый, - с довольным вздохом я опустила голову ему на плечо и зевнула.
-Твоя взяла, - Илья укрыл мои плечи одеялом, - внимательная какая. Спи.
Ответом ему было сладкое посапывание.
А часы мило щебетали, игриво прокручивая стрелки и мигая в сторону прищурившегося парня с подоконника зашторенного окна.
|
|
|
***
-Как ты думаешь, какая из них мне больше подходит? – поинтересовалась я, стоя у зеркала в ювелирном магазине и примеряя поочередно несколько однотипных золотых цепочек.
Илья за спиной раздраженно пожал плечами:
-Не знаю. Ты уже битый час выбираешь между ними и повторяешь этот вопрос уже в шестой раз. Первые три раза свой ответ я озвучил, но ты же меня не слышишь,- он устало махнул рукой, неприветливо улыбнувшись продавщице, - женщины!
Не обращая внимания на его бормотания, я продолжала вглядываться в свое отражение, крутясь перед зеркалом как при показе мод. Ничего не нравилось.
-Кстати, - вновь нарушил молчание Илья, - где кулон?
-Выбросила, - не думая ответила я, а поняв, что только что сдала себя, с легким страхом стала ждать реакции.
Но Сокол сумел выделиться и здесь:
-И правильно.
Теперь настала моя очередь раздраженно махать руками, проклиная его безразличие и отстраненность.
Продавщица со злостью смотрела вслед покупателям, которые так ничего и не приобрели за три часа, что проторчали перед лавкой. Парочка двигалась к выходу и до нее долетали обрывки легкой ссоры:
-Это была мамина ценность… тебе даже не жалко…мог хоть слова утешения произнести…как наплевать?.. ненавижу…
Но даже слыша такие слова, продавщица не могла не заметить какими глазами глядят друг на друга эти двое. Пусть они сами и не замечали того, но их взгляды нигде не останавливались надолго, то и дело возвращаясь обратно к лицам друг друга. А их руки так и тянулись прикоснуться, любовно погладить, ласково прочертить непонятный узор на спине.
|
|
|
***
-Не бери колу. Она вредна для здоровья, - строго осадил меня Илья, когда я потянулась руками к холодильнику с напитками.
Я грустно убрала руки назад, возвращая их на ручку коляски. Кинула хмурый взгляд исподлобья на парня, стоящего у прилавка с мясом. И как узнал, что именно я собираюсь взять?
Но мелкая обида мгновенно схлынула стоило мне только увидеть, как Илья внимательно смотрит на упаковки, проверяя срок годности и другие известные ему одному данные. Он усердно готовился к предстоящим экзаменам, целыми днями сидя за компьютером и изучая литературу. Сокол хотел поступить на медицинский, что меня здорово удивило. Мне казалось, что его мечтой было окончить художественный и заняться профессиональной фотографией. Парень опроверг это, ссылаясь на увлекательное хобби.
Сердце всегда билось учащенно рядом с ним, и сейчас я прижала руку к левой груди, пытаясь хоть как-то унять этот спешный бег.
Тихими шагами подошла к занятому «важным делом» Илье и шумно подула в ухо, отвлекая.
Парень вздрогнул и, оторвавшись от прилавка, улыбнулся. С притворным гневом воскликнул, поворачиваясь ко мне лицом:
-Не смей трогать меня за задницу.
Я невинно захлопала накрашенными ресницами, и надув губки подыграла:
-Блин, и колу нельзя, и лапать нельзя. Чем же тогда мне скрашивать одиночество, пока ты тут мясо своим сканером проверяешь?
-А ты займись делом. Вон йогуртов накупи – у меня возникла прекрасная идея, как именно их можно съесть. Вот увидишь, скучать с ними не придется, - черные омуты страстно полыхнули, намекая, какая именно участь ожидает ни в чем неповинных йогуртов.
|
|
|
***
28 апреля 2014 года
За два дня до записи в дневнике
Я с шумом втянула в себя воздух, увидев, кто стоит за порогом квартиры.
-Привет, подруга, – с сарказмом воскликнула Вера, притворно раскрывая объятия.
За то время, что мы с ней не виделись, она несильно изменилась. Все та же гламурная леди, злоупотребляющая макияжем и разрезами.
Сегодня подруга предстала передо мной в короткой черной юбке и шелковой блузке, распахнутой на все четыре верхние пуговицы.
Алая помада призывно блестела на губах, а искусственные ресницы невинно колыхались. Черные волосы были собраны в высокую прическу, открывая изящную длинную шею.
Я окинула ее повторным сканирующим взглядом, потом бросила мимолетный взгляд в зеркало, висящее в правой стороне от двери.
В длинной юбке и просторной футболке Ильи мне было далеко до Мисс Совершенства. Но, если честно, это было последнее, о чем я беспокоилась сейчас.
Молча пропустив ее в квартиру, закрыла дверь и скрестила руки на груди, ожидая предсказуемого монолога. Улыбка Веры увяла, как и не было. Злобно нахмурившись, она ринулась в атаку:
-Так вот как мы встречаем лучшую подругу. На пороге квартиры. Даже не предложишь чаю?
-Зачем? Ты же торопишься, - я усмехнулась, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на ее красивом личике.
-Ах, так…
-Да, именно так. Чего же ты ожидала, Вера? Теплого приема? После того, как наговорила моей матери всякой чепухи, выставив своего брата ангелом, а Илью черт знает кем.
-Разве это не правда? – Вера насупилась. Перекинув сумку с одного плеча на другое, она продолжила, - ты сильно изменилась и виноват в этом…
-Ни слова больше. Поверь, многие пытались таким образом воздействовать на меня. Да, я изменилась. Но дело совсем не в Илье. Я не считаю подругой ту, которая уже два месяца с большим как вернулась из командировки и даже носа не показала, когда мне больше всего необходима была поддержка друзей и родных.
Выпалив гневную тираду, которая все это время собиралась кучками в душе, я не почувствовала облегчение. Лишь съедающую тоску и жалость.
-Я… - было видно, что Вера растерялась. Приходя сюда, она ожидала встретить всю ту же легкомысленную наивную девочку, которая во многом соглашалась с ней.
-Что «я»? Нечего сказать? Так я и не жду от тебя этого. Просто скажи для чего заявилась сюда и проваливай.
Я сморщилась, понимая, что прозвучало грубо, но извиняться не собиралась. С Верой только так и можно. В противном случае она стремится подавить. Заметив слабину второго хватается за нее и сыплет соль на рану. Надавливает, грозя еще больше растревожить больное место.
Наконец, ее лицо разгладилось. Стало непроницаемым и холодным, и это так сильно напомнило Илью, что я чуть не отшатнулась. Такое сходство…
-Мне ничего от тебя не нужно, - заявила она и голос ее пробирал до дрожи, - я пришла сюда совсем по иной причине, и ты это, как видно, знаешь. Что ж, так даже лучше.
Вера лениво подняла правую руку и начала рассматривать свои ногти, которые блестели в свете ламп. От яркого красного лака.
-Влад, - она посмотрела на меня прямым, ничего не выражающим взглядом, - он нуждается в тебе. Я бы никогда не пришла сюда унижаться, но брат будто сошел с ума. Это началось после суда, на котором твоего отца приговорили к шести годам лишения свободы. Он ощущает некую вину, наверное.
Я усмехнулась.
-Нет, Вера. Вины он не испытывает. Я успела поблагодарить его за помощь и за то, что он отгородил меня от всех этих судебных разбирательств в свое время.
-Ну, конечно. Как я могла забыть, кто именно больше всех хотел засадить Андрея Анатольевича за решетку, - она одарила меня победно улыбкой.
Это был камень в мой огород, но я решила пропустить один удар. В моем огороде таких камней полно: одним больше, одним меньше. Проложу ими себе извилистую тропинку к душам этих предателей.
-Кажется, твое время подходит к концу? – наполнив свой голос сожалением, спросила я, кидая взгляд на ее наручные часы. Дорогие и розовые.
Вера сдалась, различив стальные нотки и поймав мой твердый непреклонный взгляд. Помявшись, она через силу выдавила из себя:
-Я не могу видеть его таким. Прошу, вернись к нему.
-Нет!
-Он не спит ночами, - умоляюще.
-Нет, - твердо.
-Влад пьет целыми днями, на работу рукой махнул. Скоро его уволят. На отца накричал, всю посуду разбил.
-Истерика, - цокнула я языком и виновато сообщила в искренне надеющееся лицо Веры, - то что ты просишь – невозможно. Это абсурд, не знаю, как ты вообще осмелилась о таком просить. Я никогда не брошу Илью.
Её дрожащие алые губы яростно поджались, глаза полыхнули опасным огнем.
-Если бы у тебя был брат, ты бы меня поняла. Ты недостойна его, много раз об этом ему напоминала.
Вот так сюрприз. Я удивленно моргнула и распахнула дверь, не желая слышать больше откровений. Испуганно вскрикнула – на пороге стоял мрачный Илья.
-Привет, ты вернулся… - я растерянно оглянулась к Вере, - к нам тут гости пожаловали.
-Вижу, - процедил Сокол сквозь зубы. Я смахнула это на только что подслушанный им разговор. Дитя малое.
Илья остановился напротив Веры, окинул ее цепким нечитаемым взглядом. Я замерла в ожидании, не понимая, что происходит. Он вел себя странно.
-Что ты так на меня смотришь? – с ненавистью прошипела Вера и кинулась к выходу, - ненавижу. Ненавижу вас обоих. Ты еще свое получишь, Лиля. Все возвращается бумерангом, вот увидишь.
Дверь громко хлопнула, оставляя нас наедине. Я коротко рассмеялась невеселым смехом и повернулась к Илье. Он все еще стоял лицом к стене, разглядывая опустевшее место.
-Что с тобой? – шепотом спросила я, кладя руку ему на плечо. Но Сокол резко смахнул ее и широким размашистым шагом направился в кухню.
Я растерянно смотрела ему вслед, удивленная его неожиданной резкостью. Что происходит?
-Что происходит? – вторил внутреннему голосу Илья из кухни.
Вспомнив, я бегом направилась туда. С сожалением посмотрела на свой наряд. Приход Веры не дал переодеться в торжественное платье, которое специально приготовила к сегодняшнему дню. Счастливо улыбаясь, гордо вплыла на кухню.
Стол бы празднично накрыт. Шампанское, свечи, ваза с фруктами, курица гриль – все как положено.
28 апреля.
Я уже неделю готовилась к своему 24-летию. Запланировала много всяких представлений, собрала рецепты самых изысканных угощений и прошлялась по магазинам, выбирая платье. Для меня этот день был особенным из-за Сокола.
Я собиралась сообщить ему одну ошеломляющую новость, которую сама получила только на днях. Все внутри бурлило от радости, вскипало от счастливого ожидания и бесконечной любви к этому парню.
К парню, который сейчас стоял у окна и окидывал праздничный ужин раздраженным взглядом. Руки мелко затряслись от плохого предчувствия, и я поспешно спрятала их за спину. Осторожно пояснила:
-Ужин на двоих. Что, так плохо?
Илья ничего не ответил. С каким-то пренебрежением смял в руках салфетку, аккуратно свернутую в форме розочки и бросил на пол.
-Что с Владом?
Я недоуменно пожала плечами, но поняв, что он не видит жест, озвучила:
-Думаю, с ним все в порядке. Вера всегда имела склонность к преувеличению. Не обращай внимания. Я должна сообщить тебе…
-Для тебя это просто пустяки? – с грустной усмешкой перебил меня Илья.
-Да что с тобой? – с непониманием выкрикнула я и отшатнулась, получив в ответ взгляд, от которого казалось сумела избавиться навсегда.
Пустой и холодный. Ни капли того тепла, к которому успела привыкнуть за последние месяцы.
Вновь отвернувшись к окну, он безэмоционально, словно читая какой-то гребаный отчет, объяснил:
-Я нашел своего отца.
Радость вновь взорвалась в душе ярким фейерверком.
-Это же просто замечательно, - воскликнула я и кинулась к нему, чтобы обнять. Но ко мне безжалостно повернулись спиной и сердце больно сжалось в груди.
Опустив вскинутые руки, стала тревожно ждать пояснений. Должна быть причина такого поведения.
И причина была. Ужасная, болезненная и смертельная для меня.
-Гордеев Игорь Николаевич и есть мой отец. Влад и Вера Гордеевы приходятся сводными братом и сестрой. А ты… ты была невестой моего брата, которую я у него увел…
-И что? – вырвалось у меня беспомощно.
В голове никак не укладывалась такая безумная информация, но с этим я еще могла как-то смириться. Дальнейшая речь Сокола – вот с чем никак не желали смириться сердце и разум.
-Я так не могу. Просто не могу так с ним поступить. Я и так натворил многое и сейчас хочу исправить все. Начать сначала.
Все напоминало какой-то жалкий фарс. Детский, непонятный и до боли ужасный.
-И в этом твоем «сначала» нет места для меня? – догадалась я.
Илья покачал головой, даря надежду и сразу же ее лишая:
-Есть, но только не в качестве моей девушки. Невеста брата. Я уже встретился с Игорем Николаевичем. Он, оказывается, давно меня искал. Представляешь? Кто-то сообщил ему двадцать лет назад о том, что его любовница родила сына и он все это время…
|
|
|
Почему-то слез не было. Только смех пробирался наружу, разрывая грудную клетку и пересохшее горло. Прикусив нижнюю губу, я попыталась сдержать его.
Сокол о чем-то говорил, а мне все представлялось безумным кошмаром. Понадеявшись на эту мысль, больно ущипнула себя, но ничего не произошло.
Все оставалось на своих местах: и горящие свечи, огонь которых уже успел добраться до моей кожи, опаляя ее. Приоткрытое окно, которое словно распахнуло свои ставни для теплого весеннего ветра. И напряженная спина человека, который с каждым произнесенным словом медленно убивал меня.
Я пыталась удержаться на плаву, не опуститься ко дну, которое уже протягивало руки, желая сграбастать. Пыталась отрешиться от всего, чтобы не слышать и не видеть.
Отец, радостная встреча, скорое признание, завтрашнее знакомство с семьей... все проходило мимо меня, не касаясь и кончика ушей.
На подгибающихся ногах подошла к Соколу и схватилась за его руку. Только тогда наружу прорвался всхлип. Обреченный.
Поймав мутный взгляд Ильи, пояснила:
-Холодные. У тебя руки снова холодные.
Стало пусто. Безразличие распахнуло свои объятия и надежно закрыло меня от внешнего мира.
Кивнув самой себе, я кинула последний взгляд на стол и быстро покинула помещение, в котором неожиданно стало слишком холодно.
Вот тебе отпраздновала и день рождения, и шикарную весть.
Глава 17
Прошлое
Он помнил самый первый раз, когда от отчаяния, что пронзало душу, продал свое тело. Все кругом расплывалось перед глазами, озарялось мутным туманом и вспыхивало красными маревом в голове. Будучи парнем, его приучили не потакать своим эмоциям и никогда не проливать слез. Настоящие мужчины не плачут, повторяла мама каждый раз, когда он готов был от голода или холода поддаться истерике.
И эту истину он усвоил на собственном опыте и даже при смерти, истекающий кровью, не пролил ни капли.
Но именно в свой первый раз, стоя перед высокой, стройной и немного пьяной женщиной, он готов был наплевать на все и заплакать. Попросить пощады.
Ему было всего четырнадцать, и баба Валя никогда не простила бы ему такого поступка, но он все равно стоял здесь. В вип-комнате, окруженный вычурной роскошью и блеклым страхом. Втягивая запах дешевого парфюма и терпкого алкоголя, не смея сделать шаг.
Но от него никто и не ожидал натиска и первых шагов. Она сама подошла, коснулась прохладной рукой щеки и острым ногтем провела по дрожащим губам.
-Такой милый и невинный… неужели, я буду первой, кто испробует сей сладкий кусок?
Она наклонилась так, чтобы длинные волосы заслонили их от всего мира. Мокрым языком провела по подбородку и скулам, заставляя зажмуриться от неприязни.
-Сладкий на вкус…ммм, я уже мокрая, малыш…
Но он не заплакал. Рассмеялся хрипло и обреченно, стиснул кулаки и медленно отодвинулся. Спрятал за опущенными ресницами страх и ужас, что переполняли его в этот момент и с вызовом бросил, пока ее губы не достигли конечной цели:
-Никаких поцелуев в губы.
После он привык…
Привык продавать не только свое тело, но и по частичке своей души.
Прошлое
«Начало»
-Ты не можешь бросить меня в таком положении, - молодая девушка стояла на коленях, склонив голову и сжимая в руках плотный конверт.
По ее щекам катились крупные слезы и бусинками падали на мраморный пол.
-У меня семья, Лаура. Я дал тебе недостаточно денег? – высокий мужчина в черном смокинге и лаковых ботинках глядел на опущенную темную голову с легким презрением.
-Думаешь откупишься от меня жалкими крохами и этого хватит на всю жизнь? Чтобы прокормить ребенка, которого я ношу? Твоего ребенка, Игорь… - дрожащие руки еще плотнее обхватили бумагу, но в голосе уже слышался металл.
-Ты сделаешь аборт, Лаура. У меня есть хорошая знакомая - она уже ждет тебя. Зачем нам с тобой такая обуза или… ты думала, что таким способом сможешь заполучить меня?
Девушка наконец подняла голову и Игорь с удивлением заметил в ее глазах истинные страх и недоумение. Значит, он ошибся. Так даже лучше.
-Ты доучишься в своем институте. Я сделаю все, чтобы тебя приняли на работу, но больше ничего от меня не жди. Я не собираюсь из-за твоей ошибки губить свою жизнь и разводиться с женой. Завтра в девять вечера, чтобы никто не видел, придешь по этому адресу и избавишься от ребенка. И чтобы никакого самоуправства. Ты же знаешь, что меня лучше не злить.
Длинные пальцы жестко обхватили круглый подбородок. Темные глаза встретились с шоколадными.
-Ты изумительна, Лаура, но даже твоя красота не сможет разрушить то, что я строил годами. Не пытайся обмануть меня. Иначе тебе несдобровать.
-Ненавижу…
-На здоровье.
Игорь отряхнул руки, словно пытаясь очиститься от грязи и в последний раз улыбнувшись ей, покинул просторное помещение элитной вип-комнаты.
Вип-комнаты, в которой через 14 лет ее сын примет решающий выбор.
***
-Звонил врач. Она не явилась на операцию.
-Ты была у нее в квартире?
-Да, но там уже никого нет. Она сбежала.
-Что ж, это ее выбор. Сделай все, чтобы она исчезла из Питера.
-Хорошо, сэр.
-И еще: проследи, чтобы этот отпрыск не появлялся на свет.
Настоящее
На следующее утро, проснувшись, мне все представилось совершенно в ином свете. Никаких надежд о кошмаре не возникло.
Просто открыла глаза и в сознании мелькнула мысль о неприятном абсурде. Илья не мог со мной так поступить.
Не после всего, что с нами произошло. Не после того, как он поделился со мной всем. Не после того…
Рывком вскочила с кровати, всей душой ощущая холодную поверхность с его стороны. В последнее время, какими бы тяжелыми не были мои переживания, я отключалась сразу же, стоило голове коснуться подушки.
И я знала почему. Нежно улыбнувшись, ласково провела рукой по животу, и уверенность вновь забурлила в крови. Илья, наверное, просто решил поиздеваться надо мной. Грубо, конечно, но…
В голове резко промелькнуло знакомое имя, вышибая из груди весь воздух.
Игорь Николаевич.
Быстро накинув халат, я кинулась в гостиную, но она была пуста.
-Илья, ты где?
В ответ звучала гулкая тишина.
Взволнованно схватившись за пояс, на подгибающихся ногах направилась в сторону кухни. Он там. Точно. Готовит завтрак, как обычно. Илья не мог уйти.
Но кухня тоже была пуста.
-Прошу, не надо,- оседая на пол, воскликнула я, желая разрушить эту тишину, что воцарилась во всей квартире и в моей озябшей душе.
Очередное предательство накрыло с головой, но на этот раз вместо поглощающей боли наружу прорвалась отчаянная злость. Глаза вспыхнули ярким пламенем, а руки сжались в кулаки.
На этот раз я не уступлю тебе, Сокол. Если по каким-то причинам ты решил от чего-то выгородить меня, то засунь в з** свой альтруизм. Я уже взрослая девочка.
***
30 апреля 2014. После записи в дневнике
В небе светила одинокая луна, призывно заглядывая мне в глаза. Звезды верными телохранителями окружали ее, готовые наброситься в любой момент на обидчика. Они ощущали мое рвение и страх. Подбадривали, делясь своей уверенностью и убежденностью в лучшем исходе.
Осторожно припарковав машину у обочины, я откинулась на сидении и приготовилась ждать, не сводя глаз с ночного неба.
Особняк Гордеева возвышался надо мной великаном и рьяно оберегал покой хозяев десятком охранников по кругу. Две будки с лицевой стороны мерцали тусклым светом, внимательно шарили по моей машине едким взглядом прожектора, а потом безразлично отводили его.
Илья не ночевал дома, и сегодня тоже не пришел. Прождав его до вечера, я поняла абсурдность своего ожидания и решила идти напролом.
Догадаться о том, где он может быть, не составило труда. В этом доподлинно уверилась сейчас, увидев, как из ворот выскочила Вера. Ее взволнованное, мокрое от слез лицо, подтверждало мои догадки.
Проследив за тем, как она бегом, не оборачиваясь на крики брата, выскочившего следом, несется к своей машине, я улыбнулась.
-Так тебе и надо. Все возвращается бумерангом.
Мне не было их жаль. Ни капли. В моем сердце уже не осталось места для жалости: ни к себе, ни к кому-то иному. Каждый сделал все от себя зависящее, чтобы растоптать остатки человечности во мне. Теперь я готова была бороться только за свое счастье.
Будучи рядом с Ильей, всегда чувствовала себя нужной и любимой. Думать о том, что кроме меня у него нет никого на всем белом свете, доставляло эгоистичное удовольствие. Весь его мир был сосредоточен на мне, и я бессердечно пользовалась этим.
Теперь, когда у Сокола появилась семья, растерянность окружила меня подобно плотному туману. Сперва возникла детская обида, которая быстро сменилась гневом, обреченностью, отчаянием и под конец радостью.
Когда счастлив твой любимый человек, то и твое сердце тоже счастливо. Оно бьется быстрее не только от боли, но и от переживания за любимого. Не готовая делиться с любимым человеком, я прозевала момент откровений. Поддалась своей боли и ушла, даже не став спорить с Ильей.
Теперь, когда я вспоминаю все это, то понимаю, чего именно мог ждать от меня Илья.
Сочувствия, отрицания, гнева, криков, борьбы…чего угодно, но не жалкого смирения и жалости к самой себе.
Так было всегда: на первом месте у меня всегда стояло пресловутое «я». Всегда и везде.
Опустив окно, я впустила весенний воздух, позволяя ему наполнить салон автомобиля ароматом пасмурной ночи.
Послушался легкий стук, заставивший резко обернуться в сторону особняка. Сердце подскочило к горлу от волнения. Это был Сокол: в темной ветровке и черных джинсах. В его пальцах была зажата сигарета, но он пока шел по направлению ко мне, ни разу не поднес ее к губам.
Увидев, что он уже готов пройти мимо, поглощенный своими мыслями, я решительно просигналила. Илья остановился и огляделся по сторонам. Заметив меня, застыл на мгновение, а потом быстро сократил небольшое расстоянием между нами. Выбросил сигарету.
Хлопнула дверца машины и меня сразу же окутал знакомый мятный аромат. Я вдохнула его полной грудью, ощущая нервную дрожь, и скосила глаза на замершего парня.
Его лицо было бледным, а глаза опухшими. Забыв от беспокойства обо всех проблемах, я подалась к нему, но резкий голос прервал это движение на середине:
-Что ты здесь забыла?
Я усмехнулась:
-Тебя. Уж точно не Влада.
-Мне казалось, что мы все с тобой обсудили.
Злость мгновенно вытеснила чувство беспокойства. Изо всех сил сжав руль руками, я яростно процедила сквозь зубы:
-МЫ? Мы обсудили? Что-то я не заметила переговоров. Это был скорее монолог, насколько я помню.
-Я…
-Ты даже не дал мне слова вставить. Теперь, будь добр, выслушай меня. Я не желаю снова терпеть все твои выходки, Илья. Сколько раз ты проделывал со мной это?
Коротко подстриженные черные волосы Сокола торчали во все стороны. Он был без своей вечной укладки. Под глазами залегли темные круги, придавая лицу хмурое выражение. В остальном, оно напоминало восковую максу, которую художник с легкостью мог разрисовать как душе угодно.
Руки сами собой тянулись погладить, ласково провести по идеально ровным чертам, но от него снова потоками шел холод, развевая весеннее тепло.
Илья смотрел вперед, высматривал в темноте очертания высокого здания напротив. Его ладони расслабленно покоились на коленях, облаченных в тонкие джинсы.
Весь его вид кричал о безразличии и только поджатые до синевы губы выдавали нервное состояние. Наконец, оторвавшись от созерцания незнакомого здания, он перевел взгляд на меня. И прежде чем его губы озвучили решение, об этом явственно сказали глаза: потемневшие и пустые.
Злость мигом ушла, оставив болезненный след боли и преданной любви. Веры в людей. До того, как роковые слова были произнесены, я с волнением попыталась остановить надвигающуюся угрозу.
-Не поддавайся никаким уговорам, Илья. Не рушь то, что мы с таким трудом воздвигли. Прошу, сперва обо всем еще раз хорошенько подумай, - я уверенно посмотрела ему в глаза, - нет ничего, с чем бы мы с тобой не смогли справиться. Вместе.
Несколько долгих минут в салоне стояла оглушительная тишина. Казалось, разбушевавшееся сердце сейчас начнет танцевать джигу, выскочив из груди прямо в руки любимого. Только вот от этих рук оно окаменеет и замерзнет, покрывшись тонким слоем льда.
Потом Илья ушел. Молча отпер дверь и вышел в ночь. Плавной походкой двинулся в сторону своей машины и уехал, ни разу не обернувшись.
Как только его БМВ исчезла за ближайшим поворотом, я обессилено уронила дрожащие руки на колени. Возникло ощущение, что сердце потянулось вслед за ним, так сильна была возникшая боль в груди.
Неужели любовь настолько сложна? Не должна ли она приносить лишь счастье?
В минуты, когда тебе больнее всего, перед глазами проносится вся жизнь. Не значит ли это, что такая любовь подобна смерти?
Почему-то в первую очередь передо мной возникло перепуганное до ужаса лицо парня, который попал под руку отцу. Его синие глаза, что с испугом и надеждой смотрели на меня в ожидании чуда. И подарив ему это чудо, я сама лишилась радости и покоя.
Отец… его грех непосильной тяжестью лег на сердце и тянул ко дну получше якоря и грузовых мешков. Жить с этим очень трудно, даже слишком. Глаза стыдливо опускаются, стоит оказаться в людном месте, а при разговоре возникают неловкие паузы. Все потому что в самый неподходящий момент воспоминания нагружают усталый мозг, на время ослабивший свою ментальную защиту.
Мама… Рука с окаменевшими пальцами потянулась к сумке. Минута ушла на то, чтобы открыть замок и найти мобильник.
Надежда и волнение переполнили скорбящую по утрате душу и смиренно ждали родного голоса. Которого так и не удалось услышать.
Безжалостный динамик выдавал лишь долгие гудки, с каждой секундой углубляя обиду.
Первый всхлип вырвался, когда во второй раз звонок бессердечно отклонили. Отбросив трубку на соседнее сидение, прямая спина сгорбилась.
-Вернись,- шепотом попросила, глядя на яркую луну, что смотрела с жалостью и материнской любовью. – Вернись, Илья. Я все прощу, только вернись.
Но улица оставалось пустынной, а луна безмолвной. Звезды все ближе подкатывали к своей родительнице, устраивая веселый хоровод и не обращая на меня внимания. Чужое горе не волновало никого.
Не вытерпев, я разрыдалась. Отчаянно и громко, благо никого поблизости не наблюдалось. Чтобы не слышать собственного воя, безысходно нажимала на руль, выдавая громкие сигналы. Не помогало – боль выплескивалась наружу крупными алмазами слез и потекшей черной тушью. Не выдержав, со всей силы стала бить себя по груди сжатыми в кулак ладонями, надеясь физической вытеснить моральную.
Когда в стекло осторожно постучались, и дверь с моей стороны открылась, я с надеждой обернулась. Только передо мной возвышался совсем не Илья или мама, а незнакомый мужчина в черной офицерской форме. То был охранник Игоря Николаевича. Его верный пес, постоянно сопровождавший своего хозяина на всех приемах и визитах.
-С вами все в порядке, Лилия? Может, вызвать скорую?
-Н-нет, я.. с-со мной вс-се в порядке. Сп-пасибо.
Икота разбивала слова на слоги и выдавала крайнюю степень помешательства. По обеспокоенным глазам охранника можно было прочитать эти мысли, словно на огромном баннере - рекламу.
Попытавшись успокоиться, я вздохнула поглубже и медленно выдохнула. Повторив это упражнение несколько раз, немного успокоилась – безмолвные, неподвластные слезы не в счет.
-Может, лучше пройдете со мной к Игорю Николаевичу? Как раз вернулся Влад Игоревич. Вы же к нему?
-Нет, - поспешно выпалила я, стараясь выдавить улыбку, - извините, просто стресс. Проезжала мимо и накатило внезапно. Я поеду, спасибо вам.
Охранник, по-моему Руслан, с сомнением оглядел меня, но поняв, что его попытки оказать помощь безнадежны, отошел от машины. В тот же момент, я включила зажигание и с силой газанула вперед, не обращая внимания на непристегнутый ремень безопасности и потрясенный взгляд Руслана.
Поскорее домой. В свой уютный уголок, чтобы в одиночестве наглотаться обуреваемыми чувствами и перебить груду посуды. Самой дорогой и любимой.
Слезы не переставая стекали по щекам, затуманивая взгляд соленой влагой. Дорога казалась расплывчатой, автомобили почему-то неслись навстречу с огромной скоростью. Увидев значение спидометра, с удивлением осознала, что это я несусь подобно ветру.
Попыталась переключиться, но машина наоборот продолжала набирать скорость. Не понимая в чем дело, трясущимися руками вытерла слезы и нажала на тормоз. Остановить автомобиль получилось только с третьей попытки и то - посреди дороги. Хорошо, что машин в этой части города было немного.
Переведя дух, попыталась успокоиться окончательно, а то еще попаду в аварию из-за такого бессовестного отношения к правилам.
Когда шум города, доносившегося из открытого окна стих, я различила тихую мелодию. Это телефон надрывно трезвонил, привлекая к себе внимание.
Быстро, почти равняясь скорости света, потянулась к нему и обхватила обеими руками. Не глядя на экран, нажала на вызов и приложила к уху, начиная разговор первой:
-Ало, Илья? Это ты? Где ты, я подъеду…
Но ответил совсем не знакомый голос, а чужой и холодный.
-Лилия Свиридова?
Крушение надежд внезапно выбило почву из-под ног, и я опустошенным голосом спросила:
-Да. А это кто?
На той стороне раздался смех, от которого по телу прошелся озноб. Нелепый и безосновательный страх расползся по салону тягучей, неспокойной тяжестью.
-Посмотри вперед и узнаешь, - прозвучало очень тихо после громогласного смеха.
Послышались тревожные гудки, которые вторили ударам сердца по груди и интуиции по разуму.
Не выпуская из рук трубку, я с непониманием и тревогой посмотрела вперед, и задохнулась от увиденного.
Почему-то именно в этот момент – момент смертельной угрозы – мой мозг с дотошной четкостью воспроизвел отрывок из прочитанной когда-то книги по психологии.
|
|
|
