Сколько раз человек может перенести предательство? 21 глава

***
Спустя два месяца

-Сегодня в двадцать два часа сорок минут поблизости от аэропорта «***», было найдено тело Мартина Орехова, объявленного в розыск три месяца назад. Приговоренный к пятнадцати годам лишения свободы, он сумел сбежать и два с половиной месяца назад, сбив машиной своего адвоката, скрылся с места преступления. Преступник был убит нанесением восьми ножевых ранений…
Я замерла, глядя на экран, в котором шел экстренный выпуск новостей. Приблизившийся Сокол быстро отключил телевизор и обнял меня со спины.
-Это…,- я не знала, как озвучить вопрос, бесновавшийся внутри. Холодный пот стекал по спине, – это же не ты, да?
Илья сразу же рассказал мне правду, еще в больнице. О Саше, выдавшей всю правду об отце; Игоре, который хорошо подготовился к появлению сына и свое решение. Не могу сказать, что я осталась спокойной к этой истории. Во мне еще долго полыхала злость на Игоря Николаевича, бывшего для меня почти отцом и обида на Илью, который не доверился и действовал в одиночку.
Но проходили дни в моем молчании и попытках Сокола добиться хоть какого-то ответного звука, и я уже не могла терпеть. Спокойно смотреть в умоляющие глаза и его героические поступки в виде постоянных подарков и моих развлечений, уже не получалось.
Прощение было получено безумной ночью, уставленной ароматными свечами и наполненной диким желанием. Первый раз после больницы казался первым разом в жизни.
И сейчас, зная всю правду, я боялась. Боялась того, что это именно Илья мог отомстить за меня. Не дождавшись от него ответа, развернулась в его объятиях и с замиранием сердца, спросила:
-Ты же не рассказал мне, что было дальше. После того, как ты поехал туда… Скажи, Илья, умоляю. Что произошло потом? Неужели ты…
Илья ласково улыбнулся мне и заправил выбившийся из тугой косички локон за ухо.
-Нет, - твердо ответил он, и глаза его не врали. – Ты пришла мне на помощь и в тот раз.
Я недоуменно уставилась в его улыбающиеся глаза, и он пояснил:
-Возможно, он и умер бы от моей руки, да я всем сердцем желал этого, но мне помешали. По дороге мне позвонил Влад и сообщил о том, что твое состояние резко ухудшилось. Ты даже будучи без сознания, контролировала мои поступки, - Илья крепко обнял меня, погладил горячими руками по спине и уткнулся носом в изгиб шеи, вдыхая, - ты просто мегера, не позволяешь мне воплотить в жизнь ни одно желание.
Я счастливо рассмеялась, но резко оборвав смех, обеспокоенно уточнила:
-А Игорь Николаевич? Не думаешь, что он может сказать полицейским о вашем разговоре.
Илья уверенно покачал головой:
-Нет! Ты просто не дослушала вести. Они уже нашли убийцу. Это был еще один чудак из братства. Новичок, который, увы, не сумел скрыть свои следы.
-Слава Богу…
-А сейчас, хватит об этом, - твердо изрек Сокол, разрывая объятия. Покрутив меня перед собой, он восхищенно присвистнул, - и как я сразу не заметил? ТЫ восхитительна в этом наряде.
На мне была короткая кожаная юбка, плотно облегающая раздавшиеся в последний месяц желанные части тела и белая блузка, хорошо скрывающая чуть выпирающий живот. Верхние пуговицы были расстегнуты, открывая налившиеся полушария. Сокол облизнулся, окидывая мое тело жарким взглядом, и охрипшим голосом произнес:
-Наша девочка делает твое тело просто роскошным, но, к сожалению, я не могу позволить тебе выйти в таком виде на улицу.
Я возмущенно задохнулась и оттолкнула его руки от себя:
-Ты не посмеешь мне запретить, Сокол.
Илья вздернул бровь:
-Неужели?
-Да, - я упрямо скрестила руки на груди, и в ответ оглядела его прикид, - на себя посмотри.
Черная майка-сетка не скрывала ничего – наоборот, выделяла каждый сантиметр смуглого, спортивного тела. Что говорить о кожаных штанах, которые просто кричали стянуть их с такого желанного тела. А глаза… даже я не подчеркнула свои карандашом так густо, как это сделал он.
Илья развел руки в стороны и с ухмылкой, невинно высказал:
-Я – парень. Мне можно. Да и ты беременна, не забыла? Я просто с ума сойду в своей клетке, когда увижу эти жадные глазки, которые буду шарить по твоему, нет – моему, телу.
Злость мигом схлынула, как и не было. Я не смогла сдержать улыбку, видя раскрасневшееся от ярости лицо. Илья уже видел нас на сцене, и безумно ревновал. Даже в нормальной одежде, когда мы гуляли по улице, он собственнически держал меня за руку, не пропуская ни одного взгляда прохожего мужчины. Все брал на себя, считая, что кто-то может отнять у него меня.
Протянув руку, я нежно дотронулась до его щетинистой щеки и на полном серьезе сказала:
-Я только твоя, Илья. И это, возможно, мое последнее выступление с группой. Ты не можешь не пустить меня.
Сокол разом обмяк. Поглядел на меня хмуро и согласно кивнул. Моя группа, которая все два месяца носилась со мной, как с малым дитем, давала сегодня вечером последнее перед отъездом выступление, и пригласила поучаствовать и меня. Настя, милая всепонимающая Настя, приезжая, прихватила с собой и мою гитару.
-Сегодня особенный день, - продолжила я, - давай отбросим все и зажжем по полной.
Илья вновь протянул меня к себе, прижал к себе всем телом и выдохнул в волосы:
-Это не твое последнее выступление. Наша малышка родится, и ты будешь играть для нее. А вот для меня это точно последнее.
-Но почему? – в который раз подивилась я его упрямому решению отказаться от танцев. – Ведь ты любишь танцевать, признайся.
-Родная моя. Я не брошу танцевать. Просто я буду танцевать только для тебя.
И у меня уже не было слов. Я просто благодарно, и ощущая бесконечную любовь к этому человеку, уткнулась ему в плечо, изо всех сил обнимая за талию.

***
Уже в машине Илья достал с заднего сидения два букета орхидей и роз, и вручил его мне со словами:
-У твоей мамы на днях день рождения. Передай ей эти розы от меня.
Я шутливо прищурила глаза:
-А орхидеи кому передать? Насте? То-то ты слишком часто стал ее к нам приглашать.
-Орхидеи только для тебя, малыш, - Илья склонился и звучно чмокнул меня в подставленные губы. – Люблю тебя.
-И я тебя.
Машина плавно тронулась с места, и я откинулась на сидении, блаженно закрыв глаза. Жизнь, наконец, наладилась. Позволила нам обрести свое счастье, наполнив каждый день трепетом и любовью.
Я помирилась с мамой еще в больнице, но вот Илью она еще не приняла. Хотя, думаю, мама просто притворяется, желая помучить Сокола за его выговор ей в пылу гнева.
Вдохнув запах цветов всей грудью, я вдруг резко распахнула глаза, привлекая внимание Ильи.
-Что-то случилось? Малышка беспокоит? – тревожно спросил он, но я отрицательно качнула головой.
Повернулась к нему лицом и шепотом протянула, чувствуя, как слезы выступают на глазах:
-Ты ведь спас мне жизнь, Илья… Благодаря орхидеям, которые ты каждый день приносил в палату, я смогла выплыть на поверхность. К тебе, любимый. И к нашей малышке.

***
Дневник Лили Свиридовой
18 августа 2014 года

Я просто переполнена нежностью и бесконечным счастьем, Илья. Родной мой, как мне выразить всю свою любовь словами?
Я люблю тебя…