Капля росы 3 страница

Снова открыл огонь советский солдат по врагу. А тем временем пришли на помощь друзья — пограничники.

И А. ( \ Х')мл1: }'скии -'. Xpct пюм(1»; ня < и-. > п, иыс

Ведь за морем — чужбина

У Хозяина — Хлебороба — большая плодородная нива. Каждый год сеял он на ней пшеницу. Созреет пшеница, скосит ее Хлебороб, и прилетает на жнивье Журавль — колоски собирает. Говорит «спасибо» Журавль Хлеборобу за вкусные пшеничные колоски.

Но вот наступил тяжелый год. Целое лето не было дождя. Едва выбросив колос, засохла пшеница.

Прилетает Журавль к ниве, а Хлебороб сидит над засохшими стеблями.

— Что же ты теперь будешь делать, Хлебороб? — спрашивает Журавль.

— Буду пахать ниву и пшеницу сеять, — ответил Хлебороб.

Журавль не верит. А человек в самом деле ниву пашет, пшени­цу сеет.

Прошла зима, наступила весна. Зазеленела нива. И снова слу­чилось у Хлебороба большое горе. Опять за целое лето не упала на землю ни одна капля дождя. Едва выбросив колос, засохла пше­ница.

Прилетает Журавль к ниве, а Хлебороб сидит над сухими стеб­лями.

— Что же ты теперь будешь делать. Хлебороб? — спрашивает Журавль, как и в прошлом году.

— Буду пахать ниву и пшеницу сеять, — отвечал Хлебороб.

— Зачем ты силы даром тратишь и зерно губишь? — говорит Журавль. — Испеките из пшеницы хлеб и ешьте, а то помрете от голода. И идите со мной за море, там и земля плодородная, и засухи нет.

— Не пойдем мы никуда, — сказал Хлебороб.

— Не пойдем мы никуда, — сказали дети.

— Не пойдем мы никуда, — сказала мать.

— Почему не пойдете? Ведь у вас уже два года засуха.

— Ведь за морем — чужбина, — сказал Хлебороб.

— За морем чужбина, — сказала мать.

— Не хотим на чужбину! — плача сказали дети.

Цветок розы

Три юных пионера шли полем, где много лет назад шел бой с фашистами.

Пионеры присматривались к каждому холмику, заглядывали в каждый овраг. Им хотелось узнать что-то новое о великой битве за родную землю.

В долине юные следопыты натолкнулись на заросли кустар­ника. Среди кустов они увидели красный как пурпур цветок. По­дошли ближе и остановились изумленные. Это был цветок розы, и рос он из старой, поржавевшей солдатской каски. Присмотрелись

пионеры — а это каска советского солдата, пробитая пулей.

Склонив головы, долго стояли пионеры. Цветок красовался под лучами весеннего солнца. Если бы он умел говорить, он рассказал бы:

— Много лет назад здесь был горячий бой. Молодой советский солдат, комсомолец Иван Петренко стрелял из пулемета по фа­шистам. Окружили его фашисты и хотели взять живым. Он под­пустил врагов близко к себе и уничтожил их. А когда остался в лен­те один патрон, повернул дуло пулемета себе в грудь и выстрелил в сердце. Чтобы не попасть в плен, не узнать позора пленного.

Вот что рассказала бы роза, если бы умела говорить. Но и без рассказа поняли юные следопыты, что здесь пролилась кровь ге­роя.

Гнездышко соловейка

Наши солдаты гнали фашистов с родной земли. Враг жестоко сопротивлялся. Мы наступали через лес. На нашем пути рвались фашистские мины и снаряды.

Под кудрявой березой стоял молодой советский солдат, юноша лет восемнадцати, Николай Поливанов из Сибири. Он приложил ручной пулемет к березе и стрелял по врагу. На березе жила ма­ленькая птичка, рядом с пулеметом вздрагивало ее гнездышко, она притаилась рядом с гнездышком, смотрела своими глазами-бу- синками то на солдата, то на птенцов, выглядывавших из гнезда.

Где-то вблизи разорвалась мина. Осколком отбило ветку с гнез­дышком. Упала ветка, и гнездышко упало на мягкую прошлогоднюю листву. Взлетела птичка, запищала тревожно, кружится над птенца­ми, а они, маленькие, открыли клювы и жалобно-жалобно пищат.

Враг отступал, но бой был рядом, за холмиком. Николай Поли­ванов снял с дерева ручной пулемет, поставил его к стволу березы. Подошел к птенцам, осторожно поднял ветку. Отделив гнездышко от ветки, прикрепил к другой веточке на березе. Вынул из вещевого мешка тоненькую веревочку, привязал гнездо — чтобы не свалилось, да еще и замаскировал, чтобы птичка не заметила веревочки.

— Знаю я эту птичку... Заметит, что человек похозяйничал в гнезде, может и от птенцов отказаться, — сказал Николай, улы­баясь.

Когда солдат с пулеметом пошел туда, где гремел бой, птичка, посидев у гнездышка, прыгнула в него. «Не отказалась... » — ска­зал юноша, оглянувшись на мгновение.

А вечером, когда выпал час затишья, солдат рассказывал о пти­цах своей родной Сибири, и в глазах его светилась нежность.

Он еще вернется

Васильку было три года, когда на нашу землю напали фашисты. Они грабили колхозников, отправляли юношей и девушек на каторж­ную работу в Германию.

Отец Василька воевал на фронте, маленький мальчик жил с ма­терью.

Прошло два года, и вот из-за Днепра послышался гул пушек. Это наступали наши советские войска. Немцы начали отступать. В селе рвались снаряды.

Мама с Васильком спрятались в погребе. А над погребом стоял маленький сарайчик. Снарядом зажгло сарайчик. Василек заплакал.

Вдруг видит мальчик: в погреб лезет солдат с красной звездой на петлице. Он обрадовался: это наш солдат.

Солдат спас Василька и маму.

Бой отдалился, Советская Армия гнала фашистов дальше на запад.

Солдат-спаситель сказал Васильку:

— Прощай, мальчик. Если буду жив, мы еще встретимся. Я буду возвращаться через ваше село.

Наступил День Победы. Вернулись солдаты домой.

Долго ждал Василек своего спасителя. Но его не было.

Прошло много лет. Василек стал взрослым. Уже и в армии от­служил, и домой возвратился. И два сына у него растут. Летом бе­рет Василь обоих сыновей за руки и идет с ними к большой дороге.

Долго сидит под тополем отец с сыновьями. Смотрит отец на людей, идут и идут по дороге.

— Папа, кого мы ждем? — спрашивают сыновья. Отец рас­сказал о своем спасителе.

— Может, он еще вернется, — верит отец.

Это Родина

Это было в далекой южной стране — Египте. Там никогда не бывает зимы и очень редко идет дождь.

Народ Египта сбросил колониальный гнет. Страна стала незави­симой. Но она была очень бедной. Правительство Египта обратилось к Советскому правительству с просьбой оказать помощь в строитель­стве гидроэлектростанции на реке Нил.

Наш народ послал на стройку лучших инженеров, техников и ра­бочих. Поехал и отец Коли, инженер-строитель. С отцом поехали мама и Коля.

Папа, мама и Коля поселились в большом доме, построенном для советских специалистов. Коля стал учиться в третьем классе: на стройке открыли школу для советских ребят.

За поселком, в котором жил Коля, начиналась пустыня. А бе­рега Нила были зеленые. Над рекой росли стройные пальмы. И река, и пальмы, и диковинные птицы — все это было очень красиво, но все это казалось Коле чужим и далеким. Его тянуло на родину. Он не мог забыть курских полей и садов, зеленых лугов и соловьиной песни.

Однажды на уроке учительница прочитала стихотворение.

Где зори маковые вянут, Как жар забытого костра... Где в голубом рассвете тонут Зеленокудрые леса, Где луг еще косой не тронут, Где васильковые глаза...

Коля затаил дыхание, вслушиваясь в стихи. Он тихо шептал, по­вторяя слова, в которых, казалось ему, звенит песня жаворонка и чувствуется аромат луговых трав. В классе было девять учеников — четыре мальчика и пять девочек — и каждому хотелось прочитать эти изумительные слова. Один за другим ученики читали стихотво­рение, и каждый раз оно звучало, как новая песня, потому что пел ее новый певец.

Когда стихотворение прочитали все дети, Коля спросил:

— Почему в этих стихах так красиво звучат слова? Почему хочется еще раз повторить стихотворение?

— Потому что это песня о Родине. О нашей далекой, милой, любимой Родине.

Учительница взяла из шкафа большую книгу и открыла ее. Дети увидели между страниц книги засушенный листок полыни. Листок запах так сильно, что детям подумалось: они в родной степи.

— Это тоже Родина, — тихо сказала учительница.

Сердце советского солдата

Солдат Сергей Иванов храбро воевал против фашистов. Наши войска освободили родную землю и продолжали бить врагов на не­мецкой земле.

Сергей Иванов занял позицию у подъезда большого дома. Он обстреливал из автомата улицу, на которой засели фашисты. На противоположном конце улицы была позиция вражеского пулемет­чика.

Вдруг видит Сергей: из полуразрушенного дома выбежала жен­щина с ребенком на руках. Вблизи нее разорвалась мина, и жен­щина упала. Она лежала неподвижно среди улицы, а на груди у нее плакал ребенок.

Советский солдат Сергей Иванов вспомнил в это мгновение своего маленького сына. Он погиб вместе с матерью в городе Смо­ленске от фашистской бомбы. Сердце солдата сжалось от боли. Он пополз через улицу к убитой женщине. Над ним свистели пули. Вот уже недалеко и ребенок над телом матери. Сергей взял младенца в левую руку. Держа в правой руке автомат, он короткими перебеж- ii. Л. '. . / и . Ч! 1 \     ", У> / < ! Ц. > ЦШК<

ками приближался к своей позиции. Услышав вой вражеской ми­ны, Сергей Иванов лег на мостовую. Загремел взрыв. Острая боль пронзила тело солдата. Изнемогая от боли, он собрал последние силы и приполз к подъезду дома. Из подъезда вышли его два друга.

— Возьмите ребенка, — сказал Сергей Иванов и умер от ран.

Дитя тихо плакало.

Самый богатый человек на свете

Живет в горном карпатском селе пастух дед Карп. Двумя Золоты­ми Звездами наградила его Советская власть за многолетний труд. Двадцать тысяч овец выпас за свою жизнь дед Карп. Посреди села, на почетном месте поставили бронзовый бюст пастуха: так отме­чается в нашей стране честный труд.

Однажды приехал из далекой Америки в Советский Союз бо­гатый землевладелец — фермер. Узнал он про деда Карпа, захотел встретиться с Героем.

Приехал фермер, посмотрел на бронзовый бюст деда. Потом за­хотелось ему увидеть дом и личное хозяйство деда. Показали аме­риканцу красивый каменный дом. Во дворе — цветы, большая легко­вая автомашина. В комнатах телевизор, пианино, большая биб­лиотека.

— Тут живет пастух? — с удивлением спросил американец.

— Пастух, — ответила фермеру жена деда.

— Но он же не хозяин земли и овец? — снова спросил амери­канец.

— А это смотря как мыслить — хозяин или не хозяин, — ответил председатель колхоза, который сопровождал фермера.

Американец захотел встретиться с пастухом. Поехали в горы. Встретились, познакомились и стали разговаривать.

— Что заставляет Вас работать изо всех сил, заботиться о том, чтобы было больше овец, шерсти? — спросил американец.

— Я работаю на себя, — ответил дед Карп. — А на себя хочется работать хорошо.

— Как это понимать? — удивился американец. — Ведь не Вы хо­зяин этой земли, этих овец?

— Нет, я как раз хозяин. — Это мои овцы и моя земля. Мое все, что построено в колхозе. Мои фабрики, мои заводы. Все, что есть в нашей стране, — мое. Я хозяин всему. И председатель колхо­за — хозяин. И агроном — хозяин. И шахтер — всему хозяин. Каждый из нас — самый богатый человек на свете.

Американец сказал:

— Мы не понимаем друг друга. Как будто на разных языках говорим.

— Не знаю, какой у вас язык, а у нас один: всё для человека.

Человек — лпо (U. ia ()VX< J

Три березы над могилой

На высоком берегу Днепра стоят три березы, склонившиеся над братской могилой. А в могиле похоронены три героя, три советских солдата. Пали они здесь, на берегу Днепра, в кровавой битве с фа­шистами.

Стоит могила на окраине села, редко кто к ней приходит. Про­шло уже много лет после войны, давно выросли дети солдат, пав­ших в битве за Родину. Уже и у детей солдатских подрастают дети, в школе учатся, книги о Великой Отечественной войне читают.

Однажды в воскресенье стайка веселых, жизнерадостных ребят возвращались из лесу. Устали мальчики и девочки, свернули с до­роги, подошли к могиле, сели под ветвистыми березами. Смеются, разговаривают о своих ребячьих делах. А на дворе жарко, на небе ни тучки, нет ветерка.

Среди веселого ребячьего разговора выпала тихая минута. И вдруг тревожно затрепетали листья на трех березах. Еще ниже на­клонились березы над братской могилой.

Подняли головы удивленные мальчики и девочки. Почему шу­мят березы — ведь тихо на дворе, нет ветерка?

С берез перевели взгляд мальчики и девочки на могилу. Стали задумчивыми у них глаза. Тихо встали мальчики и девочки и долго стояли над могилой, склонив головы.

Мне захотелось домой

В детстве мама возила меня к бабушке. Какой там лес, какие озера чистые и тихие, какие луга зеленые! Выйдешь на высокий берег реки — и видно далеко-далеко. А сколько цветов в лугах...

Мама говорит: «Отдыхай здесь все лето». А мне уже через не­делю хочется домой. Сначала не очень, а потом так хочется, что если бы крылья — полетела бы через луга, леса, озера.

И почему это домой так хочется? Ведь нет у нас ни речки боль­шой, ни леса тенистого, ни озер чистых, ни лугов широких. Степь, холмы, сады вишневые, пруд маленький — а хочется быстрее домой. Наверное, потому так тянет домой, что тут я родилась, тут началось мое детство, тут я впервые увидела ясное солнце и синее небо, услышала пение птиц и произнесла первое слово...

Я читала, что есть страны, где вечное лето, вечно цветут цветы, растет трава. Но пусть они живут себе, те прекрасные страны, со своим вечным летом, а я ни на что не променяю своей осени с серой моросью, белой вьюгой, певучей весной и горячим летом. Потому что самое дорогое для человека — это Родина.

Отцовское завещание

Сергейке не было еще пяти лет, когда отец ушел на фронт. Про­щаясь с матерю и сыном, отец сказал:

— Вот в этом конверте — письмо. Возвращусь ли я с поля боя, или нет — прочтешь его, сын, когда исполнится тебе шестнадцать лет. Это мое завещание.

Прошло три месяца. Отец изредка писал коротенькие письма, сообщая о тяжелых боях с фашистами. А потом писем не стало. Маму вызвали в военкомат и сказали, что отец погиб смертью ге­роя и похоронен на берегу Днепра.

Плакала мама. Плакал Сергейка. От Сибири до Днепра очень далеко, говорила мама. Но, как только закончится война, они по­едут на отцовскую могилу.

Шли годы. Сергейка рос. Вот ему уже десять лет. Стал Сергей пионером. Поехали мать с сыном на Украину поклониться могиле отца.

А голубой конверт с отцовским письмом лежал в шкафу. Иногда Сергей открывал шкаф, брал конверт и думал: «Что здесь написано? Какое завещание оставил мне отец? »

Когда до шестнадцатилетия Сергея осталась неделя, письмо по­ложили на стол.

Наконец настал долгожданный день. Сергей проснулся на рас­свете. Мама уже не спала.

Дрожащими от волнения руками мама взяла конверт, разорва­ла его, расправила пожелтевший листок и дала сыну.

Он прочитал:

«Дорогой сын. Сегодня тебе шестнадцать лет. Ты становишься мужчиной. Завещаю тебе:

Самое дорогое наше богатство — Советская Отчизна. Родина без тебя может обойтись, а ты без Родины — ничто. Без своей От­чизны каждый из нас — как пылинка, которую ветер поднял и по­нес неизвестно куда.

Будь готов взять в руки оружие и идти на защиту Родины.

А если в тяжелый для Отчизны час ты повернешься к врагу спи­ной — пусть упадет на тебя мое проклятие, ты не сын мне, и я тебе не отец».

Сергей поцеловал письмо и тихо сказал:

— Отец, я всегда буду твоим верным сыном.

Ландыши у камня

На высоком берегу Днепра стоит большая глыба гранита. А вок­руг камня цветут ландыши. Старый рыбак дед Платон рассказыва­ет нам, юным следопытам:

— Это камень священный. Немцы укрепили этот берег и надея­лись, что наши бойцы никогда не смогут выбить их отсюда. В тем­ную октябрьскую ночь переплыли через Днепр три наших бойца, залегли под этим камнем и открыли по фашистам огонь из пулеме­тов.

Три дня сражались они с врагом. Против них воевала целая дивизия. Много фашистов уложили наши бойцы. Но и сами исте­кали кровью.

Вот видите, сколько ландышей цветет у гранитной глыбы. Каж­дый цветок — это капля крови наших героев. Помните об этом, дети.

Помните, что наша земля обильно полита кровью. Помните, что за ваше счастье погибли миллионы ваших дедов и прадедов. Пока вы это помните — счастье не оставит вас. А забудете — придет большая беда.

— Мы не забудем. Никогда не забудем!

Могила героев

Каждое утро я иду мимо могилы воинов, которые погибли в боях за освобождение нашего села от фашистов. Ее называют братской могилой. Ведь они, наши дорогие освободители, кровью скрепили свое братство.

Когда я иду мимо могилы братьев-воинов, я останавливаюсь и вспоминаю дедушку. Он тоже отдал свою жизнь за Советскую Отчизну. Мой дедушка погиб на фронте.

Где твоя могила, дедушка? Если бы я знал, я бы поехал к тебе. Взял бы горсть родной земли и положил бы на твою могилу.

Возле школы цветут красные розы, над ульями гудят пчелы, воркуют голуби. А солнце смеется с голубого неба. Не было бы этого ничего, если бы не пал мой дедушка за освобождение Родины. Не бы­ло бы ни красных роз, ни тихой пчелиной музыки, ни голубиного воркования. Не было бы счастья. Спасибо вам, дорогие воины, за то, что вы победили фашистов.

Роза в степи

В степи, среди пшеничных нив, вырос куст розы. Каждую весну на нем распускаются пурпурные цветы. Одни отцветают, а другие зацветают.

Кто ни идет, кто ни едет, остановится у розы, склонит голову и призадумается.

Это было много лет назад, когда на нашу землю пришли фа­шистские захватчики. На этом холмике лежал с пулеметом наш со­ветский солдат. У него был приказ: не пропустить фашистов к до­роге. Много врагов уложил он из пулемета, но они лезли и лезли, как саранча. Подъехал к советскому солдату танк и стал стрелять из пушки. Разорвало снарядом грудь юного бойца. Упало окровав­ленное сердце на землю и затрепетало. Вечером пришли к павшему бойцу колхозники. Завернули тело и сердце героя в красный саван и похоронили.

А утром увидели люди красные цветы розы на том месте, где

В. А. ('улом tunchuii ■ Xpt'1'томитья > и> л-пике

упало на землю окровавленное сердце героя.

И эти розы будут цвести вечно.

Заповедь дедушки

Я учусь в четвертом классе. На самом почетном месте в классе — портрет моего дедушки Павла. Под портретом надпись: «Он отдал свою жизнь за нашу Советскую Родину».

Из рассказов мамы и бабушки я знаю, что дедушка мой был разведчиком. Он пал смертью героя далеко на западе, в Карпат­ских горах.

Приближался день памяти моего дедушки. Каждый год в этот день бабушка несет к портрету дедушки букет цветов. А в этом году и я вырастил белые цветочки абрикоса и понес их рано утром в школу. В школе еще никого не было. Я поставил цветы у портре­та. Сел на диван. И вдруг вижу: дедушка улыбнулся.

— Дедушка, — попросил я, — скажи, кем мне быть? Мне и летчиком хочется стать, и агрономом, и врачом. Кем мне быть?

— Будь патриотом, — услышал я голос дедушки. — Люби свою Родину. Это самое главное.

Я вскочил с дивана и думаю: спал я или не спал?

Партизан-герой

В лесу шел жестокий бой. Семь героев-партизан сражались с фашистами. Много врагов убили наши бойцы. Но пролилась и кровь нашего героя. Упал под кустом молодой партизан, сражен­ный фашистской пулей. Не видели его друзья, ушли в лес, оставив мертвого партизана под кустом.

Пришла в лес маленькая девочка Маринка. Увидела мертво­го героя-партизана, и так стало ей жалко его. Говорит она столет­нему дубу:

— Дуб, родной, научи, как оживить героя?

— Пойди к матери, расскажи ей о павшем герое и, если она заплачет — собери ее слезы, понеси их в лес, приложи к сердцу героя...

Пошла Маринка к матери, рассказала ей о павшем герое. Со­брала девочка материнские слезы в цветок розы, понесла цветок в лес, приложила цветок к сердцу героя. Закрылись раны, ожило сердце, открыл глаза молодой герой и говорит:

— Как долго я спал... Спасибо, девочка, что разбудила.

Отступать некуда

Шла война с фашистами. Группа наших солдат отбивалась от врага. Наши бойцы отступили к быстрой речке. Через реку был мост.

Челочсн -- лпч cu. iu ov. xu

— Переправимся через мост, вон там село виднеется, — ска­зал кто-то из солдат.

— Нет, не будем переправляться, — ответил молодой солдат Павло Ткаченко. — То мое родное село. В том селе — моя мать. Что скажу я родной матери? Она скажет мне: ты пустил фашистов в родное село. Отступать некуда.

— Отступать некуда, — решили солдаты.

Они сожгли мост через быструю реку и поклялись: погибнем, но не отступим!

Пять дней шел жестокий бой у сожженного моста. Горстка со­ветских бойцов сражалась против целой танковой роты. Двадцать танков сожгли наши герои. Но и сами, истекая кровью, погибли.

На их могиле — большой памятник: скорбящая мать склони­лась над павшим сыном. И надпись на монументе: «Лучше чест­ная смерть, чем позорное отступление».

Бессмертная Мать

На высоком берегу Днепра — маленький могильный холмик. Здесь похоронен девятнадцатилетний солдат Петро Петренко. Он погиб в жарком бою за переправу через Днепр. Умирая, просил похоронить его на высоком берегу, чтобы видно было родное село.

— Там живет моя мама, — прошептал он и умер.

Каждый день из большого приднепровского села приходила к нему на могилу мать. Приходила рано утром, когда солнце восхо­дит. Клала цветы у изголовья сына, молилась и уходила домой. И в летние знойные дни, и в трескучие морозы — всегда приходи­ла мать.

Но вот пришел матери смертный час. Умерла мама, похорони­ли ее.

А тропинка к могиле Петра Петренка не зарастает. И каждый день, как и раньше, на его могиле свежие цветы.

— Кто же приносит цветы на могилу? — удивляется молодая девушка. — Ведь мать его умерла.

— У него Бессмертная Мать, — отвечает седой дед, мудрый дед Карпо. — У него Бессмертная Мать.

Убьете, сожжете, но не победите

Шел жестокий бой с фашистами. Наши советские воины заня­ли часть большого города, но враг не хотел его оставлять. Уже несколько раз фашисты пытались возвратить эту часть города.

Молодой советский солдат установил пулемет на крыше не­большого дома на окраине города. Жители ушли, в доме никого не было. Солдат имел приказ не пускать врага на дорогу, ведущую к мосту через реку.

Но вот кончились у воина патроны. Фашисты окружили дом

Н Л. Сухомлинский «Хрсспюмати: -! по > >? -,.

и кричали: «Сдавайся! »

В ответ полетели гранаты.

Фашисты облили деревянные стены дома бензином и подо­жгли. Вот они собрались толпой, чтобы посмотреть, как будет про­сить пощады советский солдат. В этом они не сомневались: разве может человек перенести огонь?

Воин разобрал кровлю, вылез на крышу и воскликнул:

— Убьете, сожжете, но не победите! — и бросил последнюю гранату в толпу фашистов.

В то же мгновение пламя охватило дом, и советский солдат сгорел в огне.

Прошли десятилетия. На том месте, где погиб молодой солдат, стоит обелиск. У обелиска — вечный огонь. На обелиске вырезаны последние слова воина:

«Убьете, сожжете, но не победите! »

Драгоценный колосок

Это было в черные дни фашистского нашествия. Враги убива­ли и мучили людей, угоняли на рабский труд. Отбирали хлеб и жилища.

До войны наши колхозники вырастили новый сорт пшеницы. Каждый гектар давал сорок центнеров. А пришли фашисты — за­брали пшеницу. Заболело сердце у старого колхозника деда Анд­рея. Пошел он в поле, на ниву, где раньше росла чудесная пше­ница. Нашел один-единственный колосок. Поднял его с земли, бережно завернул в платочек, понес домой. Положил в сундук: пусть лежит, ждет освобождения от фашистского рабства.

Два года томились наши люди в фашистской неволе. А потом пришло освобождение: Красная Армия разгромила фашистов. Достал дед Андрей колосок чудесной пшеницы, отобрал зерныш­ки, посеял их. Осенью собрал три горсти. Опять посеял и собрал полмешка пшеницы. Опять посеял — и колхозу передал десять мешков.

Так спас дед Андрей чудесную пшеницу.

У нас одна мать — Отчизна

Фашисты рвались к Москве. Они хотели захватить столицу на­шей Советской Родины и превратить нас, советских людей, в своих рабов.

Несколько месяцев длился бой за Москву. Но Советская Ар­мия отстояла свою столицу.

Тысячи советских воинов погибли в боях под Москвой. Их по­хоронили в братских могилах. Поставили памятники, положили мраморные плиты и написали на них: кто похоронен, когда и где родился.

Человек -. Jто скм духа

А тело одного советского солдата до того было изувечено, что не нашли и документов — кто этот воин и откуда он.

Положили останки советского воина в красную домовину, вы­копали яму под высокой Кремлевской стеной, похоронили юношу и назвали это захоронение Могилой Неизвестного Солдата.

Много матерей не дождались своих сыновей с поля брани. Мно­гие имена сгорели в огне войны, и матери не знают, где могилы их сыновей.

Теплым весенним днем пришли к Могиле Неизвестного Солда­та две матери. Одна с берегов Волги — русская, а другая с бере­гов Днепра — украинка. У обеих сыны погибли в бою под Москвою. Обе не знали, где их могилы.

Встретились две матери возле Могилы Неизвестного Солдата.

Положили цветы на могилу и долго стояли в скорбном молча­нии.

— Здесь лежит мой сын, — тихо произнесла мать с берегов Волги.

— Здесь лежит мой сын — те же слова сказала мать с берегов Днепра.

«Ведь мы сестры навек и мать у нас единая — Советская От­чизна», — думали в эту минуту обе матери.

Обгоревшая вишенка

Советские бойцы отбили у фашистов село над Днепром. Отсту­пая, враги сожгли хаты, а женщин и детей погнали куда-то далеко.

Когда наши солдаты вошли в село, вместо домов дымились пожарища. Возле одной сожженной хаты росла маленькая цве­тущая вишенка. Обожгло ее огнем, сгорели листья, обуглился бе­лый вишневый цвет.

Подошел к обгоревшей вишенке солдат, покачал головой. Осмотрел вишенку и увидел: с одной стороны осталась — чудом спаслась веточка с белыми цветами.

Радость засветилась в глазах солдата.

Нашел солдат пилу, спилил сгоревшие ветки. Замазал глиной те места, где ветки были спилены.

Прошло пять лет. Давно отгремели бои. Большой победой Со­ветской Армии закончилась война. Живет бывший солдат в боль­шом городе на берегу северного Белого моря.

Когда весь наш народ отмечал пятую годовщину Большой По­беды, вспомнилась бывшему воину обгорелая вишенка в далеком украинском селе. Захотелось ему посмотреть: жива ли вишенка?

Прилетел самолетом бывший солдат в Киев, а оттуда автобу­сом приехал в село над Днепром. Нашел сад, где увидел он обго­ревшую вишенку.

От маленькой веточки, что чудом спаслась в тот страшный день, отросли побеги. Выровнялась зеленая крона, похорошела вишенка.

fi. Л ('ухомлит кий " Хрс< пь > ■. •и -пин по. нпике

Долго стоял возле дерева бывший солдат. Со спокойным серд­цем уехал он домой.

Простреленная каска

Это произошло на окраине Киева, там, где в 1941 году шел кро­вавый бой наших ополченцев с фашистами.

Рабочие готовили котлован под фундамент большого жилого дома. Проходя по дну котлована, инженер увидел, как ковшом экс­каватора выбросило каску. Инженер поднял каску и остановился в изумлении: спереди каска была прострелена. А с левой стороны — буквы И. П. Это здесь много лет назад сражался он, инженер Иван Петров. Это он был тяжело ранен. Это его каска, пробитая броне­бойной пулей врага.

Экскаваторщик, молодой рабочий, увидел инженера, стоящего с каской в руке. Он понял: старый воин встретился со своим подви­гом. Он выключил мотор экскаватора. На строительной площадке воцарилась тишина.

Молодые рабочие стояли строгие, задумчивые. Казалось, весь город в эти мгновения прислушивался к биению сердца старого воина.

Знамя полка

Остап Шевченко, молодой советский пулеметчик, несколько ча­сов храбро сражался с противником. Много врагов скосил он своим пулеметом. Но силы были неравные: фашисты шли черной тучей, а наших воинов осталось мало. Падали наши солдаты, сраженные врагом. Рядом с Остапом лежал убитый советский солдат, а в руках у него — знамя полка.

«Нельзя, чтобы знамя досталось врагу», — подумал Остап.

Он прекратил огонь, взял знамя, свернул его и положил под гимнастерку, к груди. Фашисты продолжали обстреливать наши позиции.

Вражеская пуля ранила Остапа в плечо. Руки задрожали. Напря­гая усилия, Остап продолжал бой.

Вторая пуля ранила Остапа в грудь. Он потерял сознание.

Молодой пулеметчик пришел в сознание ночью. Вокруг него лежали убитые друзья. Было тихо. «Фашисты решили, что я убит», — подумал Остап и прикоснулся рукой к груди. Знамя было на месте. Он попробовал ползти, но не мог. Жгло в груди, хотелось пить.

Наступил день. Горячее солнце обжигало раненого солдата. Мучила жажда. Остап часто терял сознание. Где-то за горой гре­мели выстрелы, там шел бой.

Прошел день, снова наступила ночь. Остап чувствовал, что уми­рает. Вдруг он увидел над собой лицо советского солдата. Остап застонал, солдат наклонился над ним, спросил:

У/'. гоасн. — > mo i или dyxti

— Ты живой?

— Знамя, — прошептал Остап, показал рукой на грудь и по­терял сознание.

Железный Комиссар

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: