И. Носырев

Демократизация мира обернулась культурной деградацией. Построив цивилизованное общество для миллионов посредственностей и бездельников, интеллектуальная часть человечества осталась не у дел. В начале прошлого века авторы антиутопий опасались, что ин­теллектуальная элита при помощи науки и политических техно­логий поработит необразованное большинство. Однако через 100 лет ситуация сложилась с точностью до наоборот: профес­сии, связанные с умственным трудом, оказываются все менее оплачиваемыми, президенты сверхдержав (вспомним Джорджа Буша - младшего) могут быть людьми с рекордно низким IQ, а бестселлерами становятся книги и фильмы, над которыми раньше просто смеялись бы. Демократизация культуры обер­нулась ее варваризацией. XX век начался «Сумерками богов» Ницше и Вагнера, а XXI - «Сумерками» Стефани Майер.

Надежды философов-просветителей на то, что, получив доступ к знаниям, простой народ станет умней и добрей, похоже, оказались иллюзией: при изо­билии возможностей повысить куль­турный уровень основная масса наших современников ими не пользуется. Число образовательных передач на ТВ в западных странах неуклонно сокра­щается с 1970-х: сейчас на каждые пять часов теленовостей приходится всего одна минута, уделенная науке. Лишь 1, 4% от общего потока информации, доступной благодаря телевидению, печатным СМИ, радио и Интернету, по­свящается образовательной тематике. Результаты не заставили себя ждать: по данным, приведенным в книге «Ненауч­ная Америка: безграмотность угрожает нашему будущему» Криса Муни и Шерил Киршенбаум, 46% граждан США отвер­гают эволюционную теорию и согласно с библейским представлением полага­ют, что Земле нет и 10 тыс. лет. Число семей, отказывающихся от вакцинации детей и считающих ее греховным деяни­ем, ежегодно увеличивается. «Презрение к науке глубоко вошло в нашу культуру, - сказала в интервью журналу «РБК» лауреат премии The Best American Science Writing Шерил Киршенбаум. - В фильмах ученых изображают либо злодеями, либо чудиками, и люди привыкли воспринимать нас именно так». Ко­нечно, ведь с киношными негодяями широкие массы знакомы хорошо, а вот с реально существующими учены­ми, мягко говоря, не очень-то: больше половины американцев не могут назвать ни одного физика или биолога наших дней. Казалось бы, самое вре­мя воскликнуть вслед за Задорновым «Ну тупые! », но не стоит торопиться.

На протяжении веков человечество пользовалось различными меха­низмами, чтобы отделить интеллектуалов от людей средних способ­ностей. Так, вплоть до начала XX столетия образованный европеец или американец должен был знать латынь (а желательно еще и древне­греческий). В средневековом Китае чиновником мог стать только тот, кто в совершенстве владел иероглифическим письмом (неталантливый претендент не в состоянии выучить тысячи сложных знаков). В русском обществе, как и в некоторых других, роль такого водораздела играли сложные орфография и пунктуация: чистописание приходилось осваи­вать годами. В XX веке почти везде эти «опознавательные знаки» были упразднены: латынь стала необязательной, иероглифы сильно упрости­ли, а орфографию подвергли реформе, да и вообще ее считают делом скорее факультативным. Простой пример: вобьем в поисковую строку «Яндекса» запрос «известный филолог». На первой же странице бу­дут целых семь заголовков некрологов «Умер известный филолог», «Скончал­ся известный филолог» - и ни одного упоминания ныне живущих специа­листов. Массы и в России узнают о талантливых людях только в день их смерти - чтобы моментально о них за­быть. «Это общемировая проблема: в начале XXI века наука перестает быть влиятельной силой в обществе», - отмечает г-жа Киршенбаум.

Как ни прискорбно это признавать, па­дение авторитета науки и элитарной культуры - следствие демократизации общества. Если в XIX веке интеллиген­ция устраивала хождения в народ с целью его просвещения, то XX столетие стало временем массового проникнове­ния малообразованной публики в высо­кую культуру. Для истории этот процесс беспрецедентен: в предшествующие эпохи элитарная культура была четко отделена от народной и служила образ­цом качества для последней. В условиях же, когда все люди считаются равными, глупец имеет не меньшие права выражать свое мнение, чем умный, а уж энер­гии дураку не занимать! «Любой, у кого есть доступ в Интернет, может претен­довать на звание эксперта и вещать для значительной аудитории, распростра­няя антинаучный бред», - замечает Шерил Киршенбаум.

Точно так же, как в русской дерев­не XVII века неграмотные сектанты выбирали себе священников из сво­их односельчан, современные обыва­тели находят кумиров в собственной среде, черпая информацию не из книг Дарвина, Витгенштейна или Хокинга, а из блогов и сочинений на­родных героев: культуролога Ната­льи Радуловой, политолога Дмитрия Goblin’a Пучкова, философа Максима Калашникова. Их идеи (на уровне все мужики - козлы, поржем над тупыми пиндосами, вдарим по сатанинским киборгам мощью стальной «Булавы») оказываются для большинства людей куда более доступными, чем сложные построения. «Необразованному че­ловеку представляется, что гумани­тарная наука - это легко, что акаде­мики с профессорами маются дурью, а он придет - и сразу объяснит, как надо», - сетует старший научный со­трудник Института всеобщей исто­рии РАН Дмитрий Харитонович.

Демократизация общества шла рука об руку с развитием капитализ­ма, и последний стал еще одной при­чиной разрушения высокой культуры. Чтобы товар окупался, на него должен быть массовый спрос, а он не может быть создан узким кругом интеллекту­альной элиты. Автор книги «Америка идиотов: как глупость стала доброде­телью в стране свободы» Чарльз Пирс приводит пример изменившихся ори­ентиров. Еще 20-30 лет назад автори­тетным могло стать только серьезное СМИ, использующее проверенную информацию. А в наши дни работает обратная зависимость: «пожелтение» издания ведет к увеличению тиражей, а высокие тиражи - к росту авторите­та газеты или журнала. Уже прижил­ся термин «авторитетный таблоид»: издание, которое пишет про трусики Леди Гаги, имеет большой вес и спо­собно продвигать в массы политиче­ские и культурные идеи.

Примечательно, что на первый взгляд изменения, произошедшие за последнее столетие, кажутся поло­жительными. Люди нынче поголовно грамотные, больше читают. Правда, если поинтересоваться, что именно читают, станет страшно: в первой де­сятке самых издаваемых в России писателей - прославленные авторы детективов и дамских романов, как то: Донцова, Шилова, Устинова, Поляко­ва, Вильмонт... Нет, бульварная лите­ратура существовала и 100, и 200 лет назад, но сегодня она подменила эли­тарную: если в начале XX века самую тиражную писательницу Анастасию Вербицкую, в книгах которой жен­щины «боролись за счастье», нару­шая общественную мораль, не высме­ивал только ленивый, то в наши дни ее своеобразная духовная наследница Людмила Улицкая считается едва ли не живым классиком. «То, что сейчас называют литературой, в лучшем слу­чае медийное явление», - говорит кри­тик журнала «Знамя» Мария Галина. Упавшая планка качества сделала искусство сферой, где сюжеты диктуют домохозяйки.

Центральная фигура XIX столетия - это отважный первооткрыватель за­конов физики, неизведанных земель, новых горизонтов культуры... Наш век можно назвать временем Сальери: куда выгоднее быть прилежной бездарью, нежели первопроходцем. «В науке, как и в других сферах, умных людей мало, а жить хочется припеваючи в первую очередь посредственностям, - отмечает старший научный сотрудник Физико-технического института им. А. Ф. Иоффе РАН Станислав Ордин. - Они не круглые дураки, некоторые из них способны зазубрить определенные разделы физики и защитить кандидат­ские и докторские. Не претендующие на самостоятельный поиск истины, они удобны для предыдущего эшелона научной номенклатуры. Конкретный пример: из нашего спецвыпуска все троечники давно доктора наук. Из от­личников - лишь один пробился».

Как считают некоторые эксперты, интеллектуальная часть человечества в какой-то степени сама вырыла себе яму. Создав цивилизованное общество с развитыми технологиями, элита по­строила уютный мир для миллионов прихлебателей. «Теперь эти нахлебни­ки - чиновники, адвокаты, менедже­ры и просто лоботрясы - сдерживают развитие социума и науки. Одаренные люди превратились в заложников ста­тичного общества», - констатирует эт­нолог Лев Коржевский. Вспоминается печальная судьба знаменитого арген­тинского кардиохирурга, изобрета­теля метода аортокоронарного шун­тирования Рене Фаваларо: ученый, спасший жизни сотен тысяч человек по всему миру, в 2000 году покончил с собой из-за безнадежных финансо­вых проблем. В некрологе один из его учеников отметил, что в Аргентине в наши дни футболист средней руки получает вдвое-втрое больше, чем все сотрудники Фонда Фаваларо.

Молодое поколение быстро усва­ивает новую систему ценностей: что­бы добиться многого, не нужно быть семи пядей во лбу. Напротив, каждая пядь уменьшает шансы на благополу­чие. По оценкам The Science Council (Великобритания), 23% подростков страны считают обучение точным наукам препятствием для успешной карьеры, а самыми желанными сфе­рами деятельности они называют моду и спорт. Престиж сложных тех­нических профессий стремительно снижается: ценившиеся еще 20 лет назад на вес золота инженеры и физи­ки-исследователи ныне зарабатывают меньше адвокатов. «Студенты в США и странах Европы все чаще стремят­ся к успехам в бизнесе, а не в науке, - подчеркивает директор по образова­тельным проектам компании Autodesk Дон Карлсон. - Согласно данным Global Solutions, с 1998 по 2008 год аме­риканские колледжи выпустили всего 200 тыс. технических специалистов, тогда как на пенсию за то же время ушли 2 млн опытных инженеров».

Даже те, кто вроде бы выбирает научную стезю, как выясняется, тоже не сильно в ней заинтересованы. «Средний американский студент-тех­ник в год читает восемь книг и при этом просматривает около 2300 раз личных интернет-сайтов, образова­тельных среди которых - единицы, а также 1281 страничку знакомых на Facebook, - рассказал журналу «РБК» президент Инженерного колледжа им. Франклина Олина Ричард Миллер. - За тот же период он пишет 42 страни­цы учебных работ и более 500 страниц, общаясь с друзьями. Уровень учащихся упал настолько, что старшекурсники зачастую не могут решить простую за­дачку по арифметике». Молодежь осоз­нала главное: ни к чему напрягаться в мире, который и без того комфортен и благополучен. Но долго ли он продер­жится, такой мир?

Мы подходим к самой вершине нашего общества: кто же управляет этим статичным, ориентированным на дураков и бездельников миром? Это горстка коварных ученых и интеллектуальных злодеев-политиков? Нет, это в прямом смысле сыны народа, лучшие его пред­ставители. Еще в 1959 году известный популяризатор науки Чарльз Сноу от­мечал, что лидеры западных стран не слишком образованны. Увы, к началу XXI века ситуация лишь усугубилась. Настоящим откровением стал приход к власти Джорджа Буша - младшего, чей IQ составлял всего 91 балл - это ми­нимальный показатель для американ­ских президентов с 1945 года. До него пальму первенства удерживал Рональд Рейган (103 балла), который являл со­бой пример того, как демократия вы­рождается в популизм: красавец-актер получил поддержку большинства граж­дан во многом благодаря избиратель­ницам, прельстившимся его густыми бровями и профессионально постав­ленным голосом.

По мнению Шерил Киршенбаум, все это чревато катастрофой. «Нау­ка и образование - единственные средства, позволяющие дать ответ на наиболее важные вызовы XXI века, связанные с появлением новых за­болеваний, глобальным изменением климата, истощением энергоресур­сов. Однако сплошь и рядом политики принимают критические решения исходя из устаревших и ненаучных взглядов. Если мы не позволим аван­гарду науки напрямую определять политику и законы мирового сооб­щества, мы не справимся с этими вы­зовами», - предупреждает соавтор «Ненаучной Америки». Отметим, что о ноократии - форме правления, при которой власть принадлежит наибо­лее талантливым ученым и деятелям культуры, - мечтали еще мыслители начала прошлого века, например Гер­берт Уэллс. Обывателя эта идея пуга­ет, он отчего-то сразу вспоминает фа­шизм. В действительности фашизм, как и все тоталитарные режимы, был порождением именно диктата масс: нацистскую верхушку, отнюдь не блиставшую интеллектом, привели к власти рабочие и мелкие буржуа.

Сейчас страны, особенно разви­тые, как никогда далеки от создания «правительства талантов». И тем не менее надежда есть. «О талантливых людях во все времена вспоминают лишь в моменты кризиса, - говорит Лев Коржевский. - Дураки с природ­ной или экономической катастрофой не справятся и вынуждены будут до­пустить к власти просвещенную часть общества, изменить общественный строй. Другая возможность связана с освоением космоса: здесь нужны будут инициативные люди вроде тех пионе­ров, что когда-то создали США». Выходом могла бы стать ноократия - форма правления, при которой власть принадлежит наиболее талантливым ученым и деятелям культуры.

Глубину кроличьей норы антисаентизма, в которую свалился мир к началу XXI века, демонстрируют реальные высказывания американских христиан-фундаменталистов, собранные на YouTube. Вот некоторые из них.

- Ученые любят использовать сложную терминологию, чтобы запутать истинных христиан. Например, дезоксирибонуклеиновая кислота. Звучит убедительно, правда? Но каждый знает, что тело, погруженное в кислоту, моментально разложится. Если бы наше тело было наполнено этой кислотой, мы бы разложились.

- Несколько миллионов лет, чтобы обезьяна стала человеком? Ерунда. Обезьяны не живут миллионы лет!

- Если мы эволюционировали от обезьяны, почему у нас не рождаются дети-обезьяны?

- Вам кажется, что если бы не было разных религий, то на земле был бы мир? Напротив, было бы хуже. Если бы не страх Божий, я бы убил много-много людей много-много раз.

- Неважно, создал ли действительно Бог Землю за семь дней или нет. Важно то, что, если ты в это не веришь, ты попадешь в ад!

Носырев И. Сумерки мозгов

 // РБК. - 2010. - № 11 – С. 168-172.

Вопросы для самоконтроля:

1. С чем связано снижение культурного уровня наших современников?

2. Как изменилось отношение общества к науке и ученым? Следствием чего является такая ситуация?

3. Почему в современных условиях занятия научной деятельностью менее выгодны в экономическом плане по сравнению с предшествующей эпохой?

4. Назовите стоящие перед человечеством проблемы, адекватный ответ на которые нельзя дать без экспертной оценки ученых.