Г. Салмон

< …> научный метод создал такую математическую форму, сквозь которую завиднелся новый мир, мир, лишившийся всякого смысла. То традиционное понимание космоса, в котором человек имел свое " естественное место", исчезло, и теперь ученый вынужден подыскивать к природе новые ключи. " Книга Природы, - провозгласил Галилей, - написана на языке математики".

Параллельно процессу размеживания субъекта и объекта происходит и процесс ограничения познавательных способностей человека. Первоначально в круг этих способностей входили такие качества, как интуиция, фантазия, воображение. Теперь же предпочтение было отдано рациональному анализу, т. е. стремлению человека к рационализации культуры. С течением времени эта " аналитическая" рациональность превратилась в рациональность " инструментальную" - в способность организовывать средства для достижения некоторой цели. В этом процессе научная деятельность теряла свою связь с моральными оценками и вела к дальнейшей дезинтеграции личности.

Другая характерная черта - это создание научных институтов и академий, начиная со второй половины XVII в. Путь к современной науке пролег между вехами, оставленными Декартом, Кеплером, Бэконом, Галилеем и Ньютоном. В их трудах естество­знание создало миру новый образ. Декарт обособил душу от материи, внутренний мир от внешнего, и их взаимосвязь стала крайне проблематичной. Галилей, а позднее Локк, отделили первичные качества (т. е. те, которые могут быть измерены, например, объем, вес, расстояние) от вторичных, человеческих качеств (например, цвет, обоняние, вкус). Согласно господствующей точке зрения наука в состоянии рассматривать только первичные качества. Вторичные качества она оставляет в стороне. Данный мир - мир математических свойств - больше не является жизненным миром человека. Это механический универсум, в котором человек занимает случайное место, а мир при этом может функционировать и без него.

Научная картина мира " знает" лишь количество, но не качество, " знает" только то, что может быть объективировано. Такая картина мира - это наступление на обширный мир человеческого опыта, на тот мир, в котором люди чувствуют себя уютно, и с которым они имеют внутреннюю взаимосвязь. Новый же мир науки, по словам Бэкона - это мир изнасилованный, подвергающийся таким истязаниям, что он непременно раскроет свои тайны и секреты; и только такой мир - мир объектов и может быть манипулируем технологией.

Институционализация науки внутренне связана с появлением всех современных институтов. Во многих своих исследованиях Мишель Фуко пытался выяснить взаимосвязь между властью и знанием, между возникновением институтов, в которых человек подчиняется дисциплине и порядку, и происхождением современных социальных и гуманитарных наук. Для него наука - это результат взаимодействия дисциплинарной практики, существующей в странах Запада, и потребностей нового экономического порядка, что и делало саму науку формой власти. Это нашло отражение и в практике научного общения. Так, в первые годы существования академий уровень научной кооперации был очень высок. До нашего времени - времени научных конгрессов - ученые писали друг другу письма, существовали также научные письма с новостями и протоколами академических сессий. Однако новые открытия и новое знание в состоянии ныне принести ученым признание, славу и новые средства. Поэтому сейчас они тщательно охраняются, пока не принесут значительную выгоду.

Другим современным аспектом научной коммуникации является способ представления знания. Учение предпочитают писать статьи на очень абстрактном языке и поэтому могут быть поняты лишь внутри замкнутого сообщества своих коллег. Этот язык не характеризует личности ученого, он апеллирует только к рассудку читателя; он не доходит до его сердца, и поэтому может служить лишь очень ограниченной формой общения людей. Выясняется это во время встреч и дискуссий: односторонние умы обычно не в состоянии встречаться друг с другом или понимать другого ученого как человека.

Салмон Г. Наука как власть и наука как коммуникации (противоборство двух традиций) // Философские исследования. – 1993. – №3. – С. 60—67.

Вопросы для самоконтроля:

1. В чём проявляется институциализация науки?

2. Почему научная картина мира знает лишь количественные отношения, но не качества?

3. Связан ли процесс институциализации науки с развитием других социальных институтов?