О причинах отсутствия самостоятельной науки о власти в традиционной структуре знаний

Поскольку указанным образом вопрос в научном сообществе и в обществе в целом до сих пор вообще не ставился и коллективными усилиями не обсуждался, следует, на наш взгляд, высказать вначале общие принципиальные соображения.

Первое. Собственно потребности в науке о власти у общества и у носителей власти не было и нет. К этому могли и могут вести следующие причины.

1. Власти былых времен полагали, а порой и доныне полагают, что они и сами все знают, и серьезной потребности в такого рода науке не испытывают. Максимум того, что им требуется, — это круг разумных и вместе с тем угодных советников, обслуживающего персонала и, разумеется, послушных подвластных.

2. Потребности в этой науке может не быть и в том случае, если нет наработок в такой области знаний, если от нее нет никаких импульсов, не поступает никакой материал и давать и предлагать обществу и властям нечего.

3. Серьезной потребности в такой науке может не быть и тогда, когда она сама хотя и имеет наработки, но своих идей не выдает, делать это боится и не делает, а сферу исследований в данной области считает опасной по их последствиям. Возьмите, к примеру, ситуацию тоталитаризма, преследований и массовых репрессий. Можно ли было в этих условиях заикаться о какой-либо науке о власти, помимо угодливых комментариев и восхвалений по адресу высказываний "великого вождя народов"? И разве такие времена теперь уже везде и навсегда безвозвратно канули в прошлое?

Второе. Потребность в науке о власти самих власть имущих и тех, кто имеет дело с различными проявлениями власти, существует, но развитой, разработанной, обоснованной системы знаний о власти все еще нет. А разве не близко к такому положению обстоят дела и сегодня в самых разных странах? '

1. Власть имущие ищут своего рода научных доноров в интересах оптимальной управленческой деятельности, но найти их не могут, ибо пока нет необходимого круга ученых. Они еще не выросли, не сформировались и в нужную сферу не вошли.

2. Власть ищет комплекс научных идей, но они разбросаны, рассредоточены, воедино не собраны. Поэтому впустую уходят здесь и силы, и средства, и расчеты, и надежды, и годы.

Третье. Идет взаимный процесс: потребность власть имущих в науке о власти и тяга науки к власти — состояние, близкое к желанному в демократических условиях. Однако уже становится ясно, что наука о власти и сама власть до сих пор по большей части разлучены, разъединены. Даже названия "наука о власти" и тем более "кратология" фактически не знакомы работникам органов государственной власти и рядовым гражданам.

Наука о власти в России, по существу, оказывалась ненужной ни в годы царизма, ни в годы после Октябрьской революции. Не очень нуждались в ней и власть имущие за рубежом. По всей видимости, не хотелось возможных обличений и тем более осуждения односторонности, непрофессионализма, безразличия к судьбам подданных. Не хотелось осмысления людьми властных реалий и протестов против злоупотреблений властью, привилегий и незаслуженных благ властителей и их окружения.

Мы только в самом общем плане приблизились к ответу на вопрос, почему до сих пор не было самостоятельной науки о власти. Обстоятельный, объективный и по-своему исчерпывающий ответ на этот вопрос можно дать, лишь проанализировав состояние отечественной и мировой науки на разных этапах ее развития. А это требует целого комплекса исследований на базе обширного фактического материала. В данной же книге целесообразно показать общие подходы к такого рода анализу.

Напомним для начала, что в советские времена наука в целом и система образования, деятельность которых строго предопределялась правящей партией коммунистов, вовсе не нацеливались на изучение власти и властей разных видов, тем более государственной власти. Говорить можно было, причем в хвалебных тонах, лишь о руководящей и направляющей роли КПСС и о преимуществах Советской власти. В самой науке эти функции в первую очередь выполняли история КПСС, исторический материализм, политэкономия социализма, советское право, а с 1963 года — научный коммунизм.

Фактически властная проблематика подменялась рассуждениями о политике — политической жизни советского общества, его политической организации, достоинствах и преимуществах единственной политической партии и в целом — о преимуществах так называемой Советской (политической) власти, воплощающей в своем лице единство (а не разделение) законодательной и исполнительной властей. Разумеется, речь шла и о политической (классовой) борьбе как движущей силе истории, о расколе мира на два (политических) блока, о движущих (политических) силах современности и т. д.

Власть в буржуазном обществе упоминалась, но тут же и осуждалась. А получить целостное, системное представление о собственно власти (властях) нельзя было даже в курсах советского права, изучавших "историю политических учений". На словах В. И. Ленина о том, что "новейшая философия так же партийна, как и две тысячи лет тому назад", основывались утверждения о партийности науки вообще, о партийности любой науки и одновременно проводилась ее крайняя политизация.

Все это практически не оставляло места для непредвзятого и глубокого изучения, объективного анализа и строгой оценки такого ключевого явления, как власть во всем богатстве ее содержания. Считалось обязательным провозглашать похвалы по адресу диктатуры пролетариата, а с начала 60-х годов — общенародного социалистического государства.

Так, один из фундаментальных и лучших по тем временам учебников для юридических институтов и факультетов — "История политических учений" начинался следующими суждениями и установками: "Среди общественных наук важное место занимает история политических учений. Задача этой науки состоит в изучении истории идеологической борьбы, происходящей в области политических идей и учений, борьбы передовых мыслителей прошлого с защитниками старых порядков и отживших учреждений. Курс должен показать роль передовых идей и учений в борьбе с идеологиями, враждебными делу демократии и социализма, ознакомить с современной реакционной идеологией и ее историческими корнями. Курс вооружает знанием истории возникновения и развития марксистско-ленинской политической теории, обогащавшейся и обогащающейся непрестанно все новыми положениями в результате опыта революционной борьбы рабочего класса, в идеологической борьбе с буржуазными и мелкобуржуазными идеями и учениями... Старые политические, правовые и иные взгляды, служащие интересам отживающих сил общества, тормозят его развитие, мешают движению общества вперед. Наоборот, новые взгляды, идеи, теории, служащие интересам передовых сил общества, облегчают развитие общества"*.

Можно долго продолжать цитировать этот учебник, но ясно, что при такого рода продиктованных сверху главных политических, идеологических установках трудно было ждать от него какой-то серьезной постановки вопроса собственно о феномене власти, о ее сущности, содержании, многообразии, типах, видах, о науке о власти и т. д. А ведь кроме этого учебника, казалось бы, способного обоснованно и глубоко поставить и осветить тему власти, других изданий в то время не было вообще.

Как видим, не только на проблематику науки о власти, но даже и на обстоятельное изложение сопутствующей политическим учениям властной (кратологической) проблематики единственный в данной области знания учебник в нашей огромной стране нацелен не был. Правда, отдадим должное научной добросовестности коллектива авторов, которые тем не менее к проблематике власти в своем учебнике обращаются неоднократно.

Однако сама проблематика власти — ключевая для жизни общества— не была выдвинута в центр внимания, необходимость иметь специализированную

* История политических учений / Под ред. С. Ф. Кечекьяна и 'Г. И. Федькина. М.: Госюриздат, 1960. С. 7—8.

науку о власти не осмыслена, возможность вычленить и изложить историю становления знаний о власти не использована, требуемая систематизация такого рода знаний, в частности применительно ко времени издания учебника, не проведена. И не сделано это все именно потому, что на первом плане стояли вопросы идеологической, классовой борьбы, политики и "партийности" науки.

Сейчас, по прошествии многих лет, уже нельзя не видеть, что за немалым числом добрых явлений и сторон нашего былого бытия остались не реализованными огромные пласты времени и возможностей, потраченных не на всестороннее образование, а на усвоение односторонних догматических трактовок, на пустопорожнюю политическую трескотню, на поддержание непрерывной готовности к идеологической, политической борьбе с противником. А главное, остались далеко не реализованными реальные возможности намного лучше устроить и жизнь, и власть и намного лучше прожить свои жизни. Впрочем, и ныне, хотя уже по другим причинам, это разбазаривание и растранжиривание уникальных человеческих жизней и судеб все еще далеко не прекращено.

Но обратимся и к не очень уж далекому прошлому. В 1983 году вышел вторым изданием удачный учебник 3. М. Черниловского "Всеобщая история государства и права". И даже этот авторитетный, знающий ученый дает всего лишь следующее определение: "Предметом науки и учебного курса всеобщей истории государства и права являются общие закономерности и специфические черты происхождения государства и права как в целом, так и в определенных регионах и странах, сущность и особенные формы государства и права, их развитие и функционирование, всеобщая история государства и права в ее основных чертах и особенностях, определяемых объективно обусловленными интересами политически господствующих классов общества, соотношением классовых сил, классовой борьбой, а в том, что относится к истории эксплуататорских формаций, — разложение и гибель одних государств, одних систем права и их замена другими"*.

Проблематика власти, и прежде всего государственной власти, прямого отражения в приведенном определении не находит, хотя она как бы незримо присутствует за рассуждениями о государстве, господствующих классах, классовой борьбе, об эксплуататорских формациях.

Говорить о власти было не принято, а ведь, по существу, мы имеем дело в первую очередь с государственной властью, из потребностей установления, поддержания, защиты которой и проистекает необходимость успешного утверждения государства, основательной разработки права, умелого проведения политики, выработки идеологии и неустанного ведения той самой борьбы (политической, идеологической, классовой), о которой так охотно толкует марксизм.!

Помимо права в других науках и учебных дисциплинах до самого момента распада СССР речь о власти специально не шла. И это было вопреки всем оптимистическим политико-идеологическим утверждениям предшествовавших десятилетий о восходящем развитии СССР и социализма, его полной и окончательной победе, а также об исторической обреченности и неизбежности гибели "загнивающего" капиталистического

* Черниловский 3. М. Всеобщая история государства и права (история государства и права зарубежных стран): Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа,1983. С. 13.

строя и буржуазных государств. Казалось бы, следовало не только хвалить социалистическую власть, но и демонстрировать ее реальные дела, анализировать ее структуры, механизмы и технологии, раскрывать интеллектуальный потенциал и тайны мастерства. Однако ее реалиям фактически, по существу, внимания не уделялось. А может быть, речь о власти не шла потому, что это показывало бы настоящего обладателя власти и его ответственность? Больше всего говорилось о будущем, о том, что должно быть, рисовались утопические картины времен, когда и самого государства уже не будет, а на смену ему придет коммунистическое общественное самоуправление, при котором можно, очевидно, и без власти обойтись.

Попробуем еще шире взглянуть на проблему отсутствия науки о власти в былые советские и иные времена. Совершим еще один поучительный для науки экскурс, который может способствовать пониманию места и роли властной проблематики, а также преобладавших в нашем советском прошлом своего рода традиций в осмыслении и освещении фундаментального социокультурного феномена — власти.

Здесь особо показательны публикации разнообразных энциклопедий и словарей, призванных излагать краткую и емкую характеристику наиболее распространенных и значимых явлений, а также отражающих их понятий и терминов.

Как же освещались феномен и понятие "власть" с учетом накопленного опыта и своеобразия марксистской трактовки в последнее десятилетие Советской власти?

По большей части в такого рода изданиях речь о власти как явлении не шла, почти не упоминалась даже собственно государственная власть. Мы не будем называть имена авторов, составителей словарей, руководителей авторских коллективов. Такую позицию диктовало время, а еще точнее — идеологические ориентиры правившей партии. Сказать же об отсутствии внимания к проблемам власти в этих публикациях надо. Они требуют своего исследования, хотя похоже, что с уходом в прошлое времен правления КПСС безвозвратно канет в прошлое и какой-либо интерес ко всей подобной литературе ушедших дней.

Обратимся к фактам. В одном из самых обстоятельных советских изданий — пятитомной "Философской энциклопедии" (4500 терминов-статей) в ее первом томе (М., I960) статьи "Власть" не было вообще. И это при всем философском значении феномена власти и множестве мыслителей, обращавшихся к теме власти на протяжении тысячелетий.

В последнем издании "Краткого политического словаря" статьи "Власть" не было, отсутствовала и статья "Государственная власть". О власти не упоминалось даже в статье "Политическая наука" (политология) и лишь в общем плане говорилось в статье "Государство"*.

Не предлагал статей "Власть" и "Государственная власть" и "Краткий словарь по научному коммунизму", а государство в одноименной статье характеризовалось как "организация политической власти экономически господствующего класса для обеспечения управления социальными процессами, целостности и стабильности развития общественного организма"**.

"Юридический энциклопедический словарь" включал лишь статью "Власть государственная", объясняя, что это — "политическое руководство

Краткий политический словарь. 5-е изд., доп. М., 1988. С. 89—91, 324.

** Краткий словарь по научному коммунизму. М., 1989. С. 54.

обществом при помощи государственного аппарата; выступает в качестве орудия осуществления общеобязательной воли господствующего класса или всего общества. Власть государственная состоит в том, что она проводит в жизнь волю господствующего класса при помощи государственного аппарата, особых опирающихся на отряды вооруженных людей принудительных учреждений (армию, полицию, тюрьмы и т. п.)"*.

Не содержали статей о власти и многие другие идеологически ориентированные издания словарей; А ведь, казалось бы, они должны были ориентироваться на разъяснение читателям сути, содержания, специфики этого важнейшего социокультурного феномена и, более того, формировать соответствующее отношение к власти. В их числе словари: "Коммунистическое воспитание" (М., 1984); "Словарь по партийному строительству" (М., 1987); "Краткий педагогический словарь пропагандиста" (М., 1988); "Управление экономикой" (М., 1986); "Современная социал-демократия" (М., 1990).

Вместе с тем, давая общую характеристику столь специфических изданий, как словари и энциклопедии, нельзя не отметить высокий интеллектуальный и профессиональный уровень многих авторских коллективов и конкретных ученых. Именно поэтому еще в советское время вопросы о власти, несмотря ни на что, все-таки ставились в ряде изданий, привлекая внимание к многогранности и своего рода неисчерпаемости феномена власти.

Так, "Советский энциклопедический словарь" в краткой, но емкой статье отмечал: "Власть — в общем смысле способность и возможность оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств — воли, авторитета, права, насилия (родительского, государственного, экономического и др.); политическое господство, система государственных органов"**.

"Философский энциклопедический словарь" опубликовал развернутую статью Ф. М. Бурлацкого "Власть". Фактически повторяя приведенную выше формулировку, автор далее подчеркивал: "Научный подход к определению власти требует учета множественности ее проявлений в обществе, а следовательно, выяснения специфических особенностей отдельных ее видов — экономической, политической (в том числе государственной, общественной), семейной; разграничения классовой, групповой, личной власти, которые переплетаются между собой, но не сводятся друг к другу; разграничения особенностей, форм и методов проявления власти в различных социальных, экономических и политических системах. Если в антагонистическом обществе главной характеристикой власти являются отношения господства и подчинения, то в социалистическом обществе на смену им все более приходят отношения, основанные на убеждении, руководстве, влиянии, контроле"***. "Философский словарь" в статье "Власть" отмечал, что "к основным формам проявления власти относятся господство, руководство, управление, организация, контроль"****.

Стоит обратиться и к "Словарю синонимов русского языка". В нем говорилось: "Власть — 1. Кормило правления (или власти, государства)

* Юридический энциклопедический словарь. М., 1984. С. 40.

** Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1980. С. 232.

*** философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 85.

**** философский словарь. 5-е изд. М., 1986. С. 68.

(книжн.); бразды правления (высок.); владычество (устар. и высок.) как символ власти монарха: престол, трон, корона, скипетр (в царской России: шапка Мономаха). 2. См. Полномочия. 3. См. Правительство. 4. См. Могущество"*.

В 1988 году обстоятельная статья "Власть" была опубликована в первом в СССР словаре по социологии (400 статей). Правда, в духе тех времен статья завершалась утверждением, что "в условиях коммунистического общественного самоуправления отомрет основной институт политической власти — государство, однако сохранятся руководство и управление, которые утратят политическое содержание"**.

Наконец, еще в советское время был подготовлен под редакцией автора данной книги первый в нашей стране "Политологический словарь", авторы которого (а их 49 человек) объективно оценивали политическую лексику современности. Основное содержание словаря и по сей день не утратило своей актуальности и значимости. В статье "Власть" удалось изложить те основные идеи, которые получают развитие и в данной книге***.

После 1991 года в связи с изменением общественно-политической и собственно властной ситуации, несмотря на огромные трудности в исследовательской и издательской деятельности, возникли тем не менее новые, более благоприятные возможности и условия для разработки собственно проблем власти и науки о власти — кратологии, как ее именует автор в печати с октября 1991 года****. В настоящее время постепенно утверждается взгляд на власть как на широкое, многогранное, фундаментальное социальное явление, уникальный феномен, требующий масштабного видения и умения выделять в нем власть определяющую, главную — государственную, а не политическую.

В качестве еще одного примера приведем определение власти, данное в "Иллюстрированном энциклопедическом словаре", впервые выпущенном в нашей стране и содержащем 18 тыс. статей. "Власть, в общем смысле — способность и возможность оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств— воли, авторитета, права, насилия (родительская власть, государственная, экономическая и другие); политическое господство, система государственных органов"*****. Здесь в отличие от многих российских изданий по политологии утверждается крупномасштабный взгляд на власть и возможность выделения самостоятельных типов и видов власти. Наши же политологи в большинстве своем продолжают до сих пор толковать только о политической власти как о главном ее типе. Но разве можно не видеть, что нынешней государственной власти, хотя и политической по характеру, противостоит сейчас иная политическая власть — власть в рядах оппозиции, практически не имеющая с государственной властью ничего общего?

* Словарь синонимов русского языка: ок. 9000 синонимических рядов. 5- е •A.M., 1986. С. 66—67.

** Краткий словарь по социологии. М., 1988. С. 30.

*** Политологический словарь / Сост. Р. Г. Григорян, А. А. Когтева, Т. А. Малыгина, В. Г. Смольков, В. Ф. Халипов. Киев: ИнноЦентр, 1991. С. 27—28.

**** Партийная жизнь. 1991. № 19. С. 51.

***** Иллюстрированный энциклопедический словарь. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1995. С. 134.

В настоящее время проблематика власти, особенно власти государственной, в частности, в связи с принятием Конституции Российской Федерации 1993 года, пронизанной идеей и формулировками государственной (а не политической) власти, стала выходить на подобающее ей центральное место. И если словарей социокультурного, гуманитарного профиля издается сейчас еще немного, их уже начинает пронизывать идея власти и проблема потребности в знаниях о власти*. Автору данной книги удалось в таких изданиях, как "Словарь делового человека" (1994) и "Политологический словарь" (1995), не только зафиксировать идею кратологии — науки о власти, но и в ряде словарных статей провести характеристику этого нового научного направления, новой самостоятельной области знания**.

К числу последних справочных изданий можно отнести подготовленный с участием автора данной книги словарь "Власть. Политика. Государственная служба" (1996). Из 900 терминов и понятий, освещенных в нем, собственно к проблематике власти относится 600 понятий***. Увенчивается весь этот теоретический труд изданием кратологического словаря "Власть" с обстоятельной статьей "Власть"****.

Если демократизация приоткрывает возможность вникнуть в вопросы власти, властеведения, то откладывать ее использование на будущее нельзя. Так или иначе, а потребность в развитии науки о власти уже возникла, и пришла пора усилить внимание к властной теории и практике. Резервы для этого у нас имеются, теоретический потенциал во многом наработан, методология рационального построения здания науки из массива накопленных идей во многом сложилась.

Вместе с тем надо ясно сознавать, что не только российские, но и зарубежные ученые далеко не всегда уходили вперед в разработке науки о власти и нередко признавали это. Можно согласиться с выводом Мишеля Фуко, приводимым В. А. Подорогой, что "теория власти как основа глобального политического анализа еще не создана и все реальные проявления власти продолжают и по сей день оставаться чем-то загадочным, неопознанным, даже демоническим"*****.

Назревшие задачи углубленной разработки науки о власти приобретают сегодня особый, можно сказать, судьбоносный смысл и для России, и для других государств в силу ряда первостепенных причин. Здесь и приход к власти во всей ее вертикали многих новых молодых людей, и скудость рынка властных идей у теоретиков. Это и назревшая потребность новых идей в условиях реформ и перехода к рынку, в условиях

* Политология: Энциклопедический словарь/Общ, ред. и сост. Ю И. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. Коммерч. ун-та, 1993; Краткий словарь современных понятий и терминов / Сост. и общ. ред. В. А. Макаренко. М., 1993; Социальное управление: Словарь/ Под ред. В. И. Добренькова, И. М. Слепенкова. М.: Изд-во МГУ, 1994; Политологический словарь / Рук. авт. кол. А. А. Миголатьев. М., 1994. Ч. I и II.

** Словарь делового человека (для вузов). Под общ. ред. В. Ф. Халипова. М.:

Интерпракс, 1994; Политологический словарь: Учеб. пособ./Под ред. В. Ф. Халипова. М.: Высшая школа, 1995.

*** Халипов В. Ф., Халипова Е. В. Власть. Политика. Государственная служба. М.: Луч, 1996.

**** Халипов В. Ф. Власть. Кратологический словарь. М.: Республика, 1997. С. 70—76.

***** Власть: Очерки современной политической философии Запада. С.206.

растущего осознания, что у рынка, бизнеса, менеджмента и власти много общего, схожего, немалое совпадение интересов, задач и технологий. Это и важность утверждения цивилизованных форм, структур и методов властвования, разумного освоения зарубежного политико-правового опыта, достижений и невостребованных идей дореволюционной российской правовой и политологической мысли.

В числе первоочередных сегодня обозначилась задача систематизации идей, конкретизации и координации теоретических усилий специалистов различных гуманитарных областей знания, в поле зрения которых входят те или иные существенные проблемы власти. Прежде всего следует назвать философию власти, социологию власти, психологию власти, этику и эстетику власти, антропологию власти, историю власти и, разумеется, все многообразие идей, представлений о власти, ее легитимности и конституционности в собственно правовой теории.

Отдадим должное большому кругу отечественных исследователей, которые, несмотря ни на что, обращались в своих трудах к проблемам власти и обогащали многие теоретические представления. Среди авторов таких исследований С. С. Алексеев, Л. Н. Алисова, Д. Н. Бахрах, Ю. М. Батурин, Г. А. Белов, А. П. Бутенко, Н. А. Васецкий, Ю. Г. Волков, Г. В. Голосов, Р. Г. Григорян, Г. И. Демин, А. А. Деркач, В. Д. Дзодзиев, Л. Г. Егоров, В. И. Ефимов, Н. Н. Ильчук, И. А. Исаев, Н. М. Кеизеров, Д. А. Керимов, А. А. Когтева, М. И. Колесникова, Б. И. Краснов, О. Е. Кутафин, Г. В. Мальцев, Ю. Ф. Мельников, А. А. Миголатьев, В. В. Мшвениерадзе, В. С. Нерсесянц, В. С. Овчинников, А. П. Огурцов, В. П. Пугачев, Г. Ю. Семигин, А. И. Соловьев, Ю. Н. Старилов, Ю. А. Тихомиров, Б. Н. Топорнин, А. А. Федосеев, Г. Г. Филиппов, Е. В. Халипова, В. А. Цыпин, Е. Л. Черников, Е. Б. Шестопал, Р. Г. Яновский И другие ученые.

В последний советский период появилась возможность полнее и громче заговорить о проблемах власти. Назовем лишь некоторые публикации: Ф. М. Бурлацкий и В. О. Мушинский "Народ и власть" (М., 1986); А. П. Бутенко "Власть народа посредством самого народа" (М., 1988); Ю. В. Феофанов "Бремя власти" (М., 1990); сборник статей "Право и власть" (М., 1990); книга "Власть" — очерки коллектива авторов, посвященные современной политической философии Запада (М., 1989);

Д. М. Выдрин "Очерки практической политологии" (Киев, 1991) и др. Издавалась интересная переводная литература: бывший президент Французской республики Валери Жискар д'Эстен "Власть и жизнь" (М., 1990; 1993); американский политолог Роберт Такер "Сталин: путь к власти 1879—1929. История и личность" (М., 1990); политолог русского зарубежья А. Авторханов "Технология власти" (М., 1991). Спустя многие десятилетия пришел к нашему читателю А. И. Деникин "Очерки русской смуты. Крушение власти и армии, февраль — сентябрь 1917" (М., 1991).

Выходят разнообразные аналитические труды и в постсоветский период. Они охватывают все более широкий круг проблем власти: осмысливают прошлое СССР и КПСС, их противоречивый опыт и уроки, систематизируют властные представления в многовековой человеческой истории и современных зарубежных и отечественных концепциях, затрагивают новые области знания, намечают контуры грядущего. К исследованиям такого рода можно отнести: В. 3. Роговин "Власть и оппозиции" (М., 1993); "Наука и тоталитарная власть". Под рук. А. П. Огурцова. (Философские исследования. 1993. № 3); А. А. Игнатенко "Как жить и властвовать. Секреты успеха, добытые в старинных арабских назиданиях правителям" (М., 1994); Г. К. Ашин "Элитология" (М. 1995); Ф. Д. Бобков "КГБ и власть" (М., 1995); О. С. Анисимов, А. А. Деркач "Основы общей и управленческой акмеологии" (М., 1995); Т. П. Коржихина "Советское государство и его учреждения (ноябрь 1917 г. — декабрь 1991 г.)" (М., 1995); В. В. Аксючиц "Идеократия в России" (М., 1995); "Самый короткий путь к власти". Под ред. Н. Н. Петропавловского (Таганрог, 1995); А. Богданова "Музыка и власть" (М., 1995);

В. Д. Тополянский "Вожди в законе. Очерки физиологии власти" (М., 1996); Ю. М. Лужков "Эгоизм власти" (М., 1996); П. А. Судоплатов "Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля" (М. 1996); Г. Н. Селезнев "Вся власть—ЗАКОНУ!" (М., 1997) и др.

Как видим, власть и властители выдвигаются в центр внимания общества. Пора сказать свое слово и науке о власти. Всегда плохо, когда наука и власть разъединены. Напомним о В. И. Ленине. Из того, что он написал и наговорил, значительная часть относится к политике и власти. Еще в сентябре 1917 года он писал: "Ни обойти, ни отодвинуть вопроса о власти нельзя, ибо это именно основной вопрос, определяющий все в развитии революции, в ее внешней и внутренней политике"*.

Собственно о власти, особенно о Советской власти, он говорил довольно часто. А в лекции "О государстве" 11 июля 1919 года В. И. Ленин хотя и не упомянул о государственной власти, но вел речь именно о власти: "власти старейшин рода", "власти иногда за женщинами", "власти рабовладельцев", "власти одного", "невыборной власти", "власти меньшинства", "власти помещика", "власти капитала", "власти денег", "власти кучки миллиардеров", "власти народа", "власти общенародной", "власти советской"**.

Посмотрим в будущее оптимистически, с верой, что именно за наукой о власти — завтрашний день науки и практики, и вместе с тем покажем, сколь велик объем стоящих перед нами задач.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: