Междисциплинарные области кратологического знания (аксиология власти, акмеология власти, имиджелогия и морфология власти)

В общей системе постоянно развивающегося человеческого знания каждый век новой и новейшей истории, отражая активный поиск научной мысли, формирует все новые и новые области, позволяющие все полнее и глубже отражать и осмысливать окружающий мир, жизнь человека, общества, государства, власти.

Про XX век, похоже, в будущем станут говорить, что в нем развитие наук шло по убедительной восходящей экспоненте. Закономерно возникавшие все новые и новые "логии" создавали и продолжают создавать разностороннюю и глубокую картину мира вообще и мира человека в частности. Еще раз подчеркнем и новизну возникающих областей знания, и обогащение совокупности уже давно сложившихся и продолжающих развиваться отраслей науки.

Среди формирующихся междисциплинарных гуманитарных областей кратологии мы остановимся сейчас на возможностях, открываемых для углубления представлений о власти в таких областях знания, как аксиология, акмеология, морфология и даже мифология. Перечень подобного рода областей знания, восходящих к естественным и техническим наукам, будет продолжен в следующей главе.

Феномен власти настолько разносторонен, что он постоянно требует обращения к разнообразным его проявлениям. Неудивительно, что речь заходит и о ценности власти, и об ее ценностях, и о ее высотах, вершинах, и о круге лиц и социальных групп, в первую очередь с ней соприкасающихся, в ней заинтересованных и ею пользующихся, а также о создании привлекательного образа властителей и власти, преодолении возникающих здесь недоразумений, конфликтов, слухов, мифов и т. д.

Для человека, находящегося у власти или идущего к власти, почитающего власть или недовольного ею, она то привлекательна, то отталкивающа совокупностью своих достоинств или недостатков, приносимых благ и привилегий или их недоступностью. Исчерпать эти проявления власти и ее свойств, возможностей конечно же нельзя, но привлечь к ним внимание, разобраться в их совокупности и нужно, и важно.

Чтобы понять цену, ценность и ценности власти вообще, как и разнообразных видов власти и фигур во власти, надо проделать большой труд, учесть множество явлений, фактов и факторов. Отправиться же здесь следует от общего понимания цены и знаний о ценах и ценностях, сообщаемых такой наукой, как аксиология.

Аксиология (от греч. axia — ценность и logos — учение) — теория, рассматривающая философские вопросы проблемы ценностей.

Как специфическая философская дисциплина, изучающая проблемы экономических, моральных, эстетических, социальных, духовных и исторических, а также властных (кратологических) и других ценностей, она возникла во второй половине XIX века. Термин "аксиология" введен в начале XX века французским философом П. Лапи. Однако еще в древности начали рассматриваться вопросы цены и ценностей, имеющие отношение к теории и практике человека.

Проблемы ценностей с позиций философии, этики, психологии, логики, истории отечественные ученые исследовали уже в XIX веке**.

В советский период к этой проблематике неоднократно обращались К. С. Бакрадзе, В. А. Василенко, О. Г. Дробницкий, Т. В. Любимова, Л. Н. Столович, В. П. Тугаринов, Л. А. Чухина и др.

Из зарубежных исследований в области аксиологии, прямо ориентирующих на создание аксиологии власти, следует назвать книгу Фридриха Ницше (1844—1900) "Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей"***, изданную его сестрой Е. Ферстер-Ницше в 1906 году и представляющую собой совокупность его многолетних размышлений. Эта книга повлияла на творчество таких всемирно известных философов, как Шестов, Фрейд, Хайдеггер, Камю, Сартр, Фуко, Гессе, Борхес. Нередко к ней возводят истоки идей фашизма, возникшего в Германии в первой половине XX века.

Приведем некоторые из суждений, афоризмов и заметок Ф. Ницше к книге, которую он хотел создать.

"Жизнь только средство к чему-то: она есть выражение форм роста власти"****.

"Бог" как кульминационный момент: бытие — вечное обожествление и разбожествление. Но в этом нет никакой высшей точки в смысле ценности, а только высшая точка власти.

Абсолютное исключение механизма и вещества: и тот и другое только известные формы выражения для низших стадий, только формы аффекта ("воли к власти"), совершенно лишенные духовности.

Изобразить обратное движение вниз от высшей точки в процессе становления (точки наивысшей одухотворенности власти на почве наивысшего рабства) как следствие наивысшего развития силы, которая обращается теперь против самой себя и, так как ей нечего более организовать, употребляет свою силу на дезорганизацию...

а) Все большее подавление социальных групп и подчинение последних маленькому, но более сильному числу;

б) все большее подавление привилегированных и более сильных, а следовательно, торжество демократии и в конце концов анархия элементов.

* См.: Ценностей теория (автор М. А. Киссель)//Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 763—765.

** Антонович А. Я. Теория ценности. Критико-экономическое исследование. Варшава: Тип. К. Ковалевского, 1877. 198 с.; Макиевский П. В. Ценность жизни. Спб., Журнал "Русское богатство", 1884. 258 с.; Франк С. Л. Психологическое направление в теории ценности // Русское богатство. 1898. № 8. С. 6—110.

*** Ницше Фридрих. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. М.:

REFL-book, 1994.352 с.

**** Там же. С. 336.

Ценность — это наивысшее количество власти, которое человек в состоянии себе усвоить, человек, а не человечество! Человечество, несомненно, скорее средство, чем цель. Дело идет о типе: человечество просто материал для опыта, колоссальный излишек неудавшегося, поле обломков.

Слова о ценности — это знамена, водруженные на том месте, где был открыт новый вид блаженства, новое чувство.,

Точка зрения "ценности" — это точка зрения условий сохранения, условий подъема сложных образований с относительной продолжительностью жизни внутри процесса становления"*.

Однако не такого рода спорными суждениями посеял Ф. Ницше отрицательное отношение к себе в Советском Союзе, а своим резко отрицательным отношением к социализму. Приведем лишь одно из таких высказываний.

"Социализм, как до конца продуманная тирания ничтожнейших и глупейших, т. е. поверхностных, завистливых, на три четверти актеров, —действительно является конечным выводом из "современных идей" и их скрытого анархизма; но в тепловатой атмосфере демократического благополучия слабеет способность делать выводы, да и вообще приходить к какому-либо определенному концу. Люди плывут по течению, но не выводят заключений. Поэтому в общем социализм представляется кисловатой и безнадежной вещью; и трудно найти более забавное зрелище, чем созерцание противоречия между ядовитыми и мрачными физиономиями современных социалистов и безмятежным бараньим счастьем их надежд и пожеланий. А о каких жалких, придавленных чувствах свидетельствует хотя бы один их стиль! Однако при всем том, они могут во многих местах Европы перейти к насильственным актам и нападениям; грядущему столетию предстоит испытать по местам основательные "колики", и парижская коммуна, находящая себе апологетов и защитников даже в Германии, окажется, пожалуй, только легким "несварением желудка" по сравнению с тем, что предстоит. Тем не менее собственников всегда будет более чем достаточно, что помешает социализму принять характер чего-либо большего, чем приступ болезни; а эти собственники, как один человек, держатся той веры, что "надо иметь нечто, чтобы быть чем-нибудь". И это — старейший и самый здоровый из всех инстинктов; я бы прибавил: "нужно стремиться иметь больше, чем имеешь, если хочешь стать чем-либо большим". Так говорит учение, которое сама жизнь проповедует всему, что живет: мораль развития. Иметь и желать иметь больше, рост, одним словом, — в этом сама жизнь. В учении социализма плохо спрятана "воля к отрицанию жизни": подобное учение могли выдумать только неудавшиеся люди и расы. И в самом деле, мне бы хотелось, чтобы на нескольких больших примерах было показано, что в социалистическом обществе жизнь сама себя отрицает, сама подрезает свои корни"**.

Неудивительно, что деятели ВКП(б) оценивали Ф. Ницше как идейного предтечу гитлеровской идеологии. Однако события XX века убедительно показали, что надо было не только замалчивать или решительно отметать рассуждения Ф. Ницше, но и стоило всерьез задуматься над его оценками и предупреждениями, фактически прозорливо

* Ницше Фридрих. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. С. 341.

** Там же. С. 98—99.

г о ворившими о сложностях, трудностях и противоречиях "грядущего" социалистического общества и Советской власти. Ведь это писалось Ф. Ницше еще в 80-е годы XIX века, а спустя сто лет жизнь стала подносить сюрпризы, подтверждая, казалось бы, столь невероятные прогнозы.

Этот пример, как и огромное множество других, свидетельствует о том, что с властью шутить нельзя и прятаться от ее "причуд" в разговорах о политике вместо прямого выхода в сферу власти тоже нельзя. На- i конец, нельзя отказываться от формирования кратологии во всем обилии ее областей и отраслей, что позволит судить о власти с позиций ее собственной науки, а не только с позиции философии, истории и даже политологии.

Аксиология власти (англ. axiology of power, от греч. axios — ценный) — это теория ценностей власти, ценности и цены самой власти. Это относящиеся к властной сфере обобщенные систематизированные представления о предпочтениях, высоко ценимых человеком благах, объектах его устремлений и интересов. К их числу среди важнейших относятся сама власть, государственная служба, ее атрибуты, привилегии, открываемые ею возможности и перспективы (в частности, карьера).

Для большей полноты картины совершим экскурс в близкую к проблематике ценностей область представлений о цене вообще, предваряющей идеи ценностей.

Цена есть денежное выражение стоимости товара, или, как считают западные экономисты, количество денег (или других товаров и услуг), уплачиваемое и получаемое за единицу товара или услуги. Цена формируется на мировом и государственном рынках.

Существует многообразие действующих в условиях рыночной экономики цен: базисные, биржевые, внешнеторговые, государственные, договорные, импортные, льготные, монопольные, оптовые, розничные, рыночные, сезонные, фабричные, экспортные, цена золота, покупателя, продавца и т. д.; цены предложения, продажные, спроса, со скидкой, с надбавкой, твердые, скользящие, устойчивые, неустойчивые.

Не вмешиваясь непосредственно в это хитросплетение цен, власть обязана быть в их курсе и уметь влиять на них, ибо с ценовой политикой и позицией связаны судьбы граждан (подданных), а нередко и судьбы самой власти. Понятием цены предвосхищается и цена власти.

Цена власти — плата за власть, за ее роль, за ее предназначение, действие или бездействие, плата, которую несут общество в целом и люди в отдельности через свое существование, образ жизни, обеспеченность или необеспеченность. Это же относится и к таким связанным с властью явлениям, как политика, революция, просчеты и кризисы власти, общественные конфликты, их "цена".

Похоже, что глубоко прав был английский философ Т. Карлейль (1795—1881), когда в своих фрагментах, объединенных в книгу "Этика жизни" (пер. с англ. Спб., 1906), он весьма разумно подчеркивал цену власти, часто равную цене человеческой жизни:

"В современном обществе, точно так же как и в древнем, и во всяком другом, аристократы или те, что присвоили себе функции аристократов — независимо от того, выполняют ли они их или нет, — заняли почетный пост, который является одновременно и постом затруднений, постом опасности, даже постом смерти, если затруднения не удастся преодолеть.

Это и есть настоящий, истинный закон. Всюду постоянно должен человек "расплачиваться ценой жизни", он должен как солдат исполнять свое дело за счет своей жизни"*.

В современных условиях, формируя представления о ценностях власти и ценности самой власти, видимо, надо учитывать в первую очередь следующие соображения.

Ценность власти — это важность и мера значимости и стоимости власти как уникального многоликого социального института; как порождения человеческого разума и практики; как найденного еще в далеком прошлом, постоянно совершенствуемого института совместной деятельности и совместного выживания человеческого рода, фактора управления, влияния, упорядочения отношений в обществе и рычага господства, повелевания в конкретных случаях огромными массами людей.

Идеальная и нелегко достижимая ценность власти есть народовластие, народоправление, иначе говоря демократия со всеми ее достоинствами и с непременным устранением ее возможных "спутников" и последствий — всеобщей неорганизованности, бестолковости и безответственности.

Ценности власти — это:

1) важные явления, предметы, представляющие общественный интерес и высоко ценимые в социальной практике самим населением, гражданами как создания, порожденные той или иной властью (это и ее законы, указы и декреты; и ее шаги, меры, решения, действия; и материально овеществленные объекты, сотворенные в годы правления данной власти);

2) вещи, явления, предметы, объекты, высоко ценимые самой властью. Естественно, что в силу своей роли власть, особенно в зависимости от ее ступени, обладает или может обладать ими.

Создание подлинно демократического, социально развитого, стабильного, безопасного общества предполагает оформление и у властей, и у граждан ясных представлений о цене, стоимости и ценностях власти.

Все большее значение для кратологии приобретает и разработка идей акмеологии.

Акмеология (англ. acmeology, от греч. acme — вершина, высшая степень чего-либо) — утверждающаяся в последние годы наука о наивысших достижениях в области профессионального мастерства.

Понятие "акмеология" ввел в 1928 году Н. А. Рыбников для обозначения особого раздела возрастной психологии — психологии зрелости, или взрослости.

В условиях демократизации общественной жизни возникла потребность в систематизации представлений о современных требованиях к личности политического лидера, государственного и хозяйственного руководителя и в значительном повышении профессионализма руководителей различного рода и ранга. Этим целям и служит разработка проблематики акмеологии такими исследователями, как О. С. Анисимов, А. А. Деркач, И. А. Кузьмин, А. П. Ситников и др.**

* Цит. по: Антология мировой философии: В 4 т, М.: Мысль, 1971. Т. 3. С.

** Анисимов О. С., Деркач А. А. Основы общей и управленческой акмеологии: Учеб. пособ. М.; Новгород, 1995. 272 с.; Ситников А. П. Акмеологический тренинг: Теория. Методика. Психотехнология. М.: Технологическая школа бизнеса, 1996. С. 428.

Акмеология власти (англ. acmeology of power) представляет собой область знаний о высших ступенях власти и действующих на них властных лицах, их властных качествах, искусстве власти, мастерстве правления.

Проблематика акмеологии, профессиональной готовности и развития высоких качеств у руководителей восходит к временам Древней Греции и древнего мира в целом. Она пронизывает всю толщу веков до наших дней, ибо в конечном счете выходит на сферу власти и играет большую роль в судьбах государств.

Разумеется, в разных странах, тем более в империях, монархиях, эта проблематика преломляется и звучит по-разному. Сегодня стало модным слово "лидер", а в прошлом, в досоветские и советские времена, было принято говорить и писать о "вождях". Об этом действительно написано множество книг и статей*.

С вождями советского периода связана истинная "акме" — это была вершина партии и государства. Как теперь известно, эти люди не всегда, не во всем и далеко не все соответствовали по своему профессионализму той верхушке пирамиды, до которой им удалось дойти. Но не" только этим интересны суждения о "вождях". Они дают массу полезного и поучительного материала, который позволяет представить многоцветную палитру качеств и требований, необходимых людям во власти, в специфических жизненных ситуациях.

Ф. М. Бурлацкий, например, так начинает свою книгу:

"Основной замысел этой книги — попытаться воссоздать политический, а в еще большей мере психологический портрет Хрущева, а также его окружения — я наблюдал их на протяжении многих лет. Готовя речи, а иногда выступая в качестве советника Хрущева, Андропова и других советских руководителей, я имел возможность видеть изнанку политической жизни. И поэтому меня больше всего занимают не сами события (они описаны давно и многократно), а политические нравы людей, возведенных случаем или ловкостью, правдами и неправдами на Олимп.

На протяжении почти пяти лет — с I960 по 1964 год— я тесно соприкасался с Хрущевым, имел возможность слышать его выступления, высказывания в интимной обстановке, во время встреч с советскими и зарубежными политическими деятелями. Шесть раз мне довелось сопровождать его в поездках за границу.

Если искать аналог, то моя деятельность больше всего напоминала то, что делал Тед Соренсен для Джона Кеннеди. Подружились мы с Соренсеном во время международных конференций, посвященных карибскому кризису, и других встреч и с приятным удивлением выяснили, что по разные стороны океана делали примерно одну и ту же работу, испытывая, как ни странно, очень сходные чувства. И он, и я были, пожалуй,

* См., напр.: Оберучев К. М. Наши военные вожди. М.: Тип. "Труд", 1909. С. 61; Лозинский Е. Воспитание вождей. Спб.: Тип. "Светоч", 1912. С. 74; Бурлацкий Ф. М. Вожди и советники: О Хрущеве, Андропове и не только о них... М.: Политиздат, 1990. 384 с.; Власов Ю. П. Русь без вождя. Воронеж, 1995. 528 с.;

Тополянский В. Д. Вожди в законе. Очерки физиологии власти. М.: Права человека, 1996. 320 с.; Чернев А. Д. (автор-составитель). 229 кремлевских вождей. Политбюро. Оргбюро. Секретариат ЦК Коммунистической партии в лицах и цифрах. Справочник. М.: Редакция журнала "Родина": Научный центр "Русика", 1996.336с.

одними из наиболее либеральных ассистентов двух крупнейших лидеров, которые нашли в себе мудрость и мужество предотвратить сползание к термоядерной войне в период карибского кризиса.

Хрущев интересен сам по себе. Шутка ли, сын простого крестьянина, шахтер, обыкновенный слесарь, получивший самое минимальное образование, — он до конца так и не научился писать без орфографических ошибок, — был вознесен на такую вершину власти. Обласканный Сталиным, он стал смелым и великим сокрушителем его культа. Достигнув власти, держал в своих руках в период карибского кризиса судьбу каждого из нас, можно сказать, всего человечества.

Только богу в воображении наших предков принадлежало право судного дня, апокалипсиса. Но история любит парадоксы, если она вручила такую же власть простому русскому мужику из деревни Калиновка Курской области. Из забытой богом, бедной и несчастной России, истерзанной монгольским игом, жестокими царями, а в наше время—сталинизмом"*.

Повествование Ф. М. Бурлацкого интересно тем, что он хорошо знает вершину айсберга власти. Он писал о Ленине, Сталине, Мао Цзэ-дуне, Дэн Сяопине, Гитлере, Франко, Джоне Кеннеди и других деятелях.

В рассматриваемой книге интересны зарисовки из "коридоров власти" и картины из деятельности Андропова, Тито, Кадара, Ходжи, Эйзенхауэра, Кеннеди, Брежнева и других властных персон.

С точки зрения акмеологической и справочно-информационной любопытен материал о вождях, собранный А. Д. Черновым**; особенно примечательны биографии советских руководителей и обобщенные данные в заключении его книги.

Если попытаться заполнить своеобразную общую анкету или составить "коллективный портрет" высшей партийно-государственной номенклатуры за 70 с лишним лет Советской власти, то получится следующая картина. В руководящие органы ЦК Коммунистической партии с марта 1919 года по август 1991 года входило 229 человек, в том числе в Политбюро (Президиум) ЦК — 157 человек, в Оргбюро ЦК — 80 человек, в Секретарита ЦК — 109 человек. При этом во все органы одновременно входили лишь 18 человек, в состав Политбюро (Президиума) и Оргбюро — 13 человек, в Политбюро (Президиум) и Секретариат — 67, в Оргбюро и Секретариат—16 человек.

К декабрю 1995 года были живы 79 человек (34,5 процента), из них 7 перешагнули 80-летний рубеж, двое (Б. Н. Пономарев и Н. А. Тихонов) отметили свое 90-летие. Из состава Политбюро (Президиума) были живы 62 человека, Секретариата ЦК— 17 человек. Из Оргбюро последним скончался в июле 1991 года Л. М. Каганович.

57 человек, или около четверти всего состава Политбюро (Президиума), Оргбюро и Секретариата ЦК партии, умерли неестественной смертью: 46 человек, т. е. практически каждый пятый из составов высших руководящих органов ЦК, были репрессированы и казнены; еще трое (М. Д. Багиров, Л. П. Берия, Н. И. Ежов) расстреляны как организаторы и пособники этих репрессий. Наибольшее число репрессированных было в Оргбюро ЦК — 40 человек (50%), из Политбюро репрессировано около 10%, из Секретариата ЦК — 15%. Два человека (С. М. Киров

* Бурлацкий Ф. М. Вожди и советники: О Хрущеве, Андропове и не только о них...М., 1990. С. 5—6.

** Чернев А. Д. 229 кремлевских вождей. С. 323, 324, 325, 328.

и Л. Д. Троцкий) убиты в результате покушения; пятеро (Я. Б. Гамарник, М. М. Каганович, Г. К. Орджоникидзе, Б. К. Пуго и М. П. Томский) покончили жизнь самоубийством. В автомобильной катастрофе погиб П. М. Машеров.

Своей смертью умерли 93 человека (более 40 процентов), из них в возрасте от 71 года до 80 лет — 32 человека, от 81 до 90 лет — 20 человек, старше 90 лет — четверо (Л. М. Каганович — на 98-м году жизни, Я. Э. Калнберзин — в 92 года, В. М. Молотов — на 97-м году жизни, Е.Д. Стасова—в 93 года). -.

В составе Политбюро (Президиума), Оргбюро и Секретариата ЦК никогда не было рабочих, колхозников, руководителей предприятий, колхозов и совхозов (лишь в Оргбюро ЦК входил один хозяйственный руководитель), представителей целого ряда отраслей знаний, литературы и искусства, секретарей парткомов первичных организаций. Только после XXVIII съезда КПСС в Секретариат ЦК были избраны двое рабочих, один председатель колхоза и два секретаря парткома.

В руководящие органы ЦК партии избиралось лишь 7 женщин, что составляет немногим более 3% от общего числа их членов. Это А. В. Артюхина, А. П. Бирюкова, К. И. Николаева, Г. В. Семенова, Е. Д. Стасова, Г. Тургунова и Е. А. Фурцева. Причем только трое из них (А. П. Бирюкова, Г. В. Семенова и Е. А. Фурцева) избирались в Политбюро (Президиум) ЦК.

Образовательный уровень лиц, входивших в руководящие органы ЦК партии, характеризуется такими данными: 17% имели начальное и неполное среднее образование, были самоучками, 12% — среднее и среднее специальное образование и более 63% — высшее. Следует отметить, что среди лиц с незаконченным высшим образованием 70% не смогли окончить институты или университеты в связи с арестами в дооктябрьский период или переходом на профессиональную революционную работу.

Среди руководителей ЦК партии, имевших высшее образование, почти половина (46%) окончили технические вузы, более 17% — университеты, более 11% — институты сельскохозяйственного профиля, по 10% — с высшим гуманитарным или педагогическим образованием, 5% — с военным; 27% получили два высших образования, причем у большинства из них (около 70%) второе высшее образование — партийно-политическое. Обновление состава руководящих исполнительных органов ЦК партии после XXVIII съезда КПСС повысило образовательный уровень этих органов. До этого доля лиц с начальным образованием составляла почти 19%, а с высшим образованием — 58%.

Как правило, в Политбюро (Президиум) ЦК и Секретариат ЦК избирались работники в возрасте от 50 до 60 лет (соответственно 41 и 35%), а в состав Оргбюро ЦК еще моложе — до 40 лет (70%). Самыми молодыми в Политбюро (Президиум) ЦК избирались А. А. Андреев, Н. И. Бухарин, А. И. Микоян и В. М. Молотов (в 31 год), в Оргбюро ЦК — Н. П. Чаплин (в 22 года), секретарями ЦК — В. М. Михайлов (в 27 лет) и А. А. Андреев (в 29 лет). В то же время впервые были избраны уже в пенсионном возрасте около 13% членов и кандидатов в члены Политбюро (Президиума) ЦК и свыше 9% — секретарями ЦК. При этом О. В. Куусинен стал членом Президиума ЦК в 71 год, а секретарем ЦК — в 76 лет, кандидатами в члены Политбюро ЦК в возрасте 73 лет был избран Н. А. Тихонов, в 74 года — С. Л. Соколов, в 76 лет — В. В. Кузнецов.

Практически все члены и кандидаты в члены руководящих органов ЦК партии избирались в состав ВЦИК, ЦИК СССР, Верховного Сове та СССР, народными депутатами СССР. Среди секретарей ЦК их было 92,5%, в Политбюро (Президиуме) ЦК — 95,5%, в Оргбюро ЦК — 97,5% В последних составах Политбюро и Секретариата ЦК было 25 народных депутатов СССР (70%).

Конечно, акмеология власти не может исчерпать всю проблематику отбора и властной деятельности конкретных лиц. Обилие даже систематизированного материала, связанного со множеством властных персон во множестве стран, эпох и ситуаций, ставит весьма емкую задачу перед кратологией в целом.

Вместе с тем заслуживают поддержки выдвинутые А. А. Деркачом и О. С. Анисимовым соображения:

"Выделение особой области знаний — "акмеологии" — обусловлено потребностью нашего общества в высоком профессионализме деятельности специалистов, в создании условий максимального их самовыражения и творческой самореализации. Освобождение от искусственных преград прежней политической и идеологической системы обнажило парадокс между огромным потенциалом профессионального корпуса и его невостре-бованностью, отсутствием социально-культурных механизмов поддержки талантов и талантливости любого специалиста. Это в наибольшей степени присуще управленческому корпусу. Объективная возможность брать на себя груз ответственности за реализацию управленческой функции обнажила крайне условный профессионализм и в руководстве предприятием, фирмой, и в решении государственных задач на региональном и федеральном уровнях. В то же время для преодоления кризиса переходного периода необходим высший профессионализм управленцев как условие быстрого преодоления кризиса, а затем и достойного движения общества в мировом сообществе"*.

Научно-теоретический поиск в современных условиях позволяет выдвигать и другие полезные и перспективные идеи в рассматриваемой области, как, например, это делает Г. К. Ашин, предложивший систему представлений об элитологии**.

Несомненно, что выход России на мировую арену в качестве обновленной державы, распрощавшейся с властно-прямолинейной спецификой прошлого, ставит со всей определенностью проблему создания привлекательного образа не только самой России, но и ее руководителей, а также их политической рекламы.

В этой связи следует вести речь и о выработке имиджелогии власти (англ. imagelogy of power) — теории разработки и разностороннего формирования привлекательного образа власти и ее руководителей.

Данная концепция и практика на Западе уже основательно разработана, а в России делаются только первые шаги в этом направлении и появляются первые публикации***. Чтобы кратко сказать о ее сути, сошлемся

* Анисимов О. С., Деркач А. А. Основы общей и управленческой акмеологии. М.; Новгород, 1995. С. 5.

** См.: Ашин Г. К. Миф об элите. М.: Знание, 1964. 40 с.; Ашин Г. К. Эли-тология. Становление. Основные направления. М., 1995. 108 с.

*** См.: Шепелъ В. М. Имиджелогия: Секреты личного обаяния. 2-е изд. М.:

Культура и спорт: ЮНИТИ, 1997. 382 с.; Крамник В. В. Имидж реформ: Психология и культура перемен в России. Спб., 1995; Спиллейн М. Имидж мужчины. Пособие для преуспевающего мужчины / Пер. со словацк. М.: Лик Пресс, 1998. 168 с.; Спиллейн М. Имидж женщины. Пособие для преуспевающей женщины / Пер. со словацк. М.: Лик Пресс, 1998. 160 с.

на указанный труд В. М. Шепеля. Он говорит о важных, в том числе и для лиц, стоящих у власти, секретах имиджа. Они затрагивают следующие практически игнорировавшиеся в СССР вопросы: какие качества формируют наиболее привлекательный имидж (образ) человека (лидера); как приобрести элегантные манеры; какую тактику следует избирать в общении. Сообщаются и нужные для разных ситуаций знания о фейсбилдинге', кинесике, дизайне одежды и т. д.

Надо отметить, что вопросы подобного рода в целом уже ставились, обсуждались и оказывали влияние на жизнь еще в императорской России и не обязательно только в "высшем свете" с его правилами этикета*.

К сожалению, в советские времена при низкой обеспеченности людей одеждой, жильем, утрате вкусов и традиций речь большей части руководителей сводилась только к шлифовке мастерства выступлений перед трудящимися и развитию пропагандистских навыков в системе партийной учебы**.

Сегодня много поучительных и полезных идей, касающихся проблемы имиджа, можно почерпнуть в зарубежных и переводных изданиях и, разумеется, в телепередачах, различного рода кассетах, по информационным сетям Интернета.

Например, Хорст Рюкле в своей книге "Ваше тайное оружие в обаянии. Мимика, жест, движения"*** выделяет следующие главы:

1. Поведение

2. Действия

3. Движения

4. Раздражители и реакции

5. Анализ индивидуальных реакций и индивидуального поведения

6. Жестикуляция...

10. Ролевое поведение

11. Поведение в замкнутом пространстве

12. Одежда

13. Язык тела в социальных ситуациях и т. д.

Очевидно, что сам процесс преодоления скованности, возрастание индивидуальной и социальной раскрепощенности, все более полное раскрытие индивидуальностей, демократизм и непринужденность в общении открывают новые горизонты и для простых граждан, и для лиц, наделенных властью.

Из областей кратологического знания, которые сегодня требуют внимания, разработки и применения, назовем и такие, как морфология власти и мифология власти.

Морфология власти (англ. morphology of power, от греч. morphe — форма) — область знания (наука) о структуре и формах власти, закономерностях и принципах формирования и функционирования как власти

* См., напр.: БерсА. Н. Философия моды (одежда как отражение идеи эпохи) // Образование. 1902. № 5, 6. С. 20—34; Правила светской жизни и этикета. Хороший тон. Сборник советов и наставлений. М.: Рипол, 1991 (репринтное издание. Спб., 1889.416с.).

** См., напр.: Об искусстве полемики. М.: Политиздат, 1980. 303 с.; Но- жин Е. А. Мастерство устного выступления. М.: Политиздат, 1978. 254 с.

*** Ртклех. Ваше тайное оружие в общении. Мимика, жест, движения:

Сокр. пер. с нем. М.: АО "Интерэксперт", 1996. 280 с.

так и ее разнообразных отдельных видов в их индивидуальном или общеисторическом развитии.

Наконец, стоит сказать и о получившей распространение мифологии власти (англ. mythology of power, от греч. mitho. s — предание). Это совокупность мифов, окружающих власть как социальное явление, а' также практически каждую власть, каждого конкретного властителя.

В идеале власть призвана быть столь совершенной, полезной для общества, ценной для людей, важной для истории, что она не должна сопровождаться никакими мифами. Но вся беда в том, что такого состояния ни одна власть еще не достигала и достигнет ли — ни наука, ни практика толком пока не ответили. Более того, похоже, что и не могут четко ответить. Напротив, мифы, тайны, домыслы, слухи (чуть ли не сплетни) сопровождают власти на рубеже тысячелетий порой ничуть не меньше, чем в былые времена.

В следующей главе нам предстоит обратиться к рассмотрению тех областей наук о власти, которые появились уже за пределами собственно с

истемы гуманитарного знания, на стыках с целой совокупностью естественных и технических наук.

 

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: