 |
Перевод Ф.А. Петровского. Перевод Ф.Е. Корша. 4 перевода стихотворения. «Minister vetuli puer Falerni…». ЦИЦЕРОН (106-43 гг. до н. э.)
|
|
|
|
Перевод Ф. А. Петровского
Любовь и ненависть кипят в душе моей.
Быть может: " Почему? " - ты спросишь. Я не знаю,
Но силу этих двух страстей
В себе я чувствую и сердцем всем страдаю.
Перевод Ф. Е. Корша
Ненависть - и любовь. Как можно их чувствовать вместе?
Как - не знаю, а сам крестную муку терплю.
Перевод С. В. Шервинского)
Хоть ненавижу, люблю. Зачем же? - пожалуй, ты спросишь.
И не пойму, но в себе чувствуя это, крушусь.
Перевод А. А. Фета
Я ненавижу и люблю.
Как это сталось, я не знаю.
Но это так: я сознаю,
И мучусь этим и страдаю.
Перевод З. Северского
Художественный эмоциональный эффект стихотворения достигается противопоставлением двух полярных чувств — ненависти и любви.
4 перевода стихотворения
«Minister vetuli puer Falerni…»
Minister vetuli puer Falerni,
inger mi calices amariores,
ut lex Postumiae iubet magistrae
ebrioso acino ebriosioris.
at vos quo lubet hinc abite, lymphae,
vini pernicies, et ad severos
migrate. hic merus est Thyonianus
1-й:
Мальчик, распорядись фалерном старым,
Наливай мне вино покрепче в чашу, -
Так Постумия, правя пир, велела,
Пьяных гроздьев сама пьяней налившись.
Ты же прочь уходи, вина погибель,
Ключевая струя, ступай к суровым, -
Здесь несмешанный сок Фиониана.
(Пер. С. В. Шервинского)
2-й:
Фалерна старого, служитель-мальчик, нам
Лей в чаши горечи хмельной и беспощадной,
Такой закон дала Постумия пирам,
Пьянее ягоды налившись виноградной.
Прочь вы, струи воды, куда угодно вам,
Губителям вина; вы к строгим ворчунам
Ступайте: чистого здесь царство Тионейца.
(Пер. А. А. Фета)
3-й:
Пьяной горечью Фалерна
Чашу мне наполни, мальчик!
Так Постумия велела,
Председательница оргий.
Вы же, воды, прочь теките
И струей, вину враждебной,
Строгих постников поите:
Чистый нам любезен Бахус.
(Пер. А. С. Пушкина)
|
|
|
Перевод довольно точен и очень хорошо передает светлый, радостный тон стихотворения. У Катулла здесь его любимый размер - одиннадцатисложник; у Пушкина - четырехстопный хорей, который действительно в русском языке лучше передает радостный тон, чем ритм одиннадцатисложника. }
4-й:
Эй, пацан, вина живей!
Погоди не разбавляй-ка,
чтобы все мы, как хозяйка,
полегли вина пьяней!
Воду на пол выливай!
К старикам ее убогим!..
Да живей, коротконогий,
здесь бардак, не забывай!
(Пер. совр. автора)
Окончательно убедившись в том, что Клодию ему не вернуть, Катулл мстил ей грубыми, зачастую непристойными эпиграммами, осыпал ими ее предполагаемых любовников, а заодно и политических недругов вплоть до самого Цезаря. Но все же, все же наряду с такими вот выкриками больной души:
| Целий! Лесбия, Лесбия (ты слышишь, Чуешь? ), Лесбия, та, что самой жизни, Милых всех для меня была дороже, В переулках теперь и в подворотнях Эта Лесбия тешит внуков Рема. (Пер. С. В. Шервинского), - |
Катулл не утратил ни доброты, ни чистого поэтического вдохновения. Вот его стихи, посвященные памяти умершего на чужбине брата:
| Много морей переплыв и увидевши много народов, Брат мой, достиг я теперь грустной гробницы твоей, Чтобы последний принесть тебе дар, подобающий мертвым... Жаркой слезою дары эти смочены, плачем последним. Здравствуй же, брат дорогой! Брат мой, навеки прощай! (Пер. А. И. Пиотровского) |
ЦИЦЕРОН (106-43 гг. до н. э. )
Марк Туллий Цицерон (Marcus Tullius Cicero) - выдающийся оратор и писатель Рима. Родился в 106 г. в окрестностях Арпинума (в Лациуме) и получил в Риме, а затем в Греции общее и риторическое образование. Блестящие ораторские способности помогли ему, выходцу из сословия " всадников", добиться высших государственных должностей. В 63 г. Цицерон становится консулом и со всей жестокостью подавляет заговор Каталины, против которого выступает с рядом громовых речей. Обвиненный народным трибуном Клодием в умерщвлении римских граждан без суда, Цицерон в 58 г. должен был удалиться в ссылку, откуда был возвращен в 57 г. В 51 г. он был назначен проконсулом (наместником) в Киликию (в Малую Азию). Во время гражданской войны Юлия Цезаря с Помпеем Цицерон как республиканец стоял на стороне Помпея. При диктатуре Юлия Цезаря (48-44 гг. ) он был вынужден отойти от политики. Свой досуг он целиком посвятил литературной работе. После убийства Цезаря Цицерон своими речами (" филиппики" ) громил Марка Антония как тирана за измену республике. В 43 г. Цицерон был внесен в проскрипционный список и убит агентами Антония. Цицерон был просвещеннейшим человеком своего времени. Он прежде всего оратор. Сохранилось 56 речей Цицерона - судебных и политических; они вместе с его сборником " Писем" дают обильный материал для изучения политической жизни эпохи конца республики. Как политический деятель, Цицерон, отстаивая интересы " всадников", впоследствии перешел в лагерь " нобилитета", с интересами которого отчасти стали совпадать интересы " всадников". Он пытался примирить интересы " всадников" и знати под властью сената и стремился установить " согласие сословий" (consensus ordinum), " согласие всех благонамеренных", которое он сравнивает с гармонией в музыке. Ф. Энгельс в письме к К. Марксу (от 17 марта 1851 г. {К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. XXI, стр. 173. }) дает на основании переписки Цицерона отрицательную оценку политической деятельности оратора. Кроме речей, мы имеем философские трактаты Цицерона, где он, защитник старинных римских устоев и гражданственности, выступает против эпикуреизма, проповедуя близкую к стоицизму этику греческой " новоакадемической" школы. Философские сочинения Цицерона знакомят нас с недошедшими сочинениями греческих философов, популярных в Риме. Недаром К. Маркс призывал читать Цицерона, чтобы убедиться в том, что " философии Эпикура, стоиков или скептиков были религиями образованных римлян к тому моменту, когда Рим достиг вершины своего могущества" {К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. I, стр. 194. }. Кроме того, до нас дошли трактаты Цицерона по теории и истории римского ораторского искусства: " Об ораторе", " Оратор", " Брут" (названный впоследствии " О знаменитых ораторах" ) и др. Здесь на основе римской практики рисуется цицероновский идеал судебно-политического оратора. В развитии художественной прозы ораторская речь в римских условиях сыграла огромную роль, оказывая влияние и на историографию, и на поэзию. Заслуга Цицерона в этом отношении чрезвычайно велика. В его речах мы находим драматические картины, описания, характеристики. Цицерон отстаивает гармонию словесного выражения и содержания. Он требует прежде всего насыщенного содержания, а поэтому - самого широкого образования для оратора: лишь насыщенное содержание даст изящество словесного выражения, которое без познания оратором предмета своей речи " является каким-то пустым и чуть ли не детским" (" Об ораторе", I, 20, см. ниже). Вслед за Демосфеном Цицерон выработал в своих речах музыкальную периодичность и ритмичность, а в трактатах " Об ораторе" и особенно " Оратор", используя отчасти греческие теории, а главным образом свою ораторскую практику, он дает теорию периодической и ритмической речи. Цицерон как писатель и оратор оказал огромное влияние не только на римскую, но и на западноевропейскую культуру. В Риме его читали в школах; его изучали, писали комментарии к его речам, ему подражали христианские " отцы церкви" (Лактанций, Иероним, Августин), а гуманисты эпохи Возрождения (Николини, Бембо, Эразм и др. ) создали культ Цицерона и его изящного языка. Деятели Великой французской буржуазной революции (Мирабо, Робеспьер и др. ) зачитывались Цицероном и цитировали его речи. Перевод 24 речей (с 81 по 63 г. до н. э. ) - в " Полном собрании речей Цицерона" в русском переводе, под редакцией Зелинского (т. I, Спб., 1901), с ею вступительной статьей " Цицерон в истории европейской культуры". Перевод речей против Каталины - в книге " Заговор Катилины" (" Академия", 1935). Из трактата " Об ораторе" начало (кн. I, 1-194) переведено Ф. Е. Коршем (" Филологическое обозрение". Приложение) См. также книгу " Античные теории языка и стиля" (М. -Л., 1936), где имеются переводы из сочинений " Об ораторе" и " Оратор", " Письма Цицерона", т. I-III, перевод Горенштейна (М. -Л., изд. Академии наук СССР, 1949-1951).
|
|
|
|
|
|
ПЕРВАЯ РЕЧЬ ПРОТИВ КАТИЛИНЫ
|
|
|
[ВСТУПЛЕНИЕ, 1-6]
(1) Когда ж, наконец, перестанешь ты, Катилина, злоупотреблять нашим терпеньем?! Где предел необузданных дерзостей твоих выступлений?! Неужели на тебя не произвели никакого впечатления ни военная охрана Палатина {Один из холмов в Риме. }, ни ночные патрули по всему городу, ни страх народа, ни многолюдное собрание благонамеренных граждан, ни это неприступное место заседания сената, ни, наконец, выражение лиц здесь присутствующих?! Разве не чувствуешь, что все твои планы раскрыты? Разве не видишь: заговор твой тем, что о нем знают, посажен уже на цепь, связанный по рукам и ногам?! Что ты делал прошлою ночью, что накануне, где ты был, кого созывал, какие решения принял, кому из нас, думаешь ты, все это неизвестно?
(2) О времена, о нравы! Сенат отлично все знает, консул видит, а он все еще жив! Жив? Мало того, он является в сенат, желает быть участником в обсуждении государственных дел; он взором своим намечает и предназначает к смерти из нас то одного, то другого. А мы - подумаешь, храбрые люди! - воображаем, что все делаем для спасения государства, если стараемся уклониться от безумных его выходок, от его покушений! На смерть тебя, Катилина, давно уже нужно отправить приказом консула, на твою голову обратить эту гибель, которую ты замышляешь против нас.
(3) Была, была некогда в нашем государстве такая славная доблесть, что люди решительные дерзали укрощать вредного гражданина более суровыми мерами, чем самого жестокого врага. И сейчас, Катилина, есть у нас против тебя сенатское постановление огромной силы и важности; государство имеет мудрое предуказание сената; мы, мы, говорю открыто, мы, консулы, медлим!
Вот уже двадцать дней мы терпим, что затупляется меч воли сената. Его решение, правда, еще в протоколах, подобно мечу, вложенному в ножны. В силу этого решения, Каталина, полагалось, чтобы ты немедленно был казнен. Но ты еще жив, и жив не для того, чтобы отказаться от своей дерзости, но чтобы ее еще увеличить. Хочу, отцы сенаторы, быть снисходительным; я хочу в такие опасные моменты для государства не терять и присутствия духа; но я уже сам обвиняю себя в бездействии и в непригодности. Лагерь врагов стоит уже в Италии против республики в ущельях Этрурии; со дня на день растет число неприятелей; а начальника этого лагеря, вождя этих врагов мы видим внутри наших стен и даже в самом сенате; он тут, внутри, каждый день измышляет какой-либо гибельный план против республики. Если бы я приказал, Каталина, тебя схватить, казнил бы тебя, то я мог бы бояться, что все хорошие граждане скажут, что сделал я это слишком поздно, а не того, чтоб кто-либо упрекнул меня в излишней жестокости. Но то, что нужно было давно уже сделать, я все еще не решаюсь сделать по вполне основательной причине. Я только тогда отправлю тебя на казнь, когда не будет ни одного столь негодного, столь низкого, столь похожего на тебя, который бы не согласился, что это сделано совершенно законно. Но пока найдется хоть один человек, который решится тебя защищать, ты будешь жить, будешь жить так, как живешь сейчас, весь под надзором многочисленной, крепкой охраны, так, чтобы ты даже пальцем не смог шевельнуть против государства. Сотни глаз и ушей будут следить за тобой, как они делали это и до сих пор, - а ты этого даже и не замечаешь!
|
|
|
[РЕЧЬ ОТЧИЗНЫ]
Ужас и отвращение к тебе питает наша общая мать - родина, давно уже свыклась она с мыслью, что ты только и мечтаешь о ее гибели; неужели же ты не устыдишься ее авторитета, не подчинишься ее суду, не убоишься ее силы? Отчизна обращается к тебе, Катилина, и, как бы молча, так говорит: " В течение нескольких уже лет ни одного преступления не было совершено без твоего участия; ни одного гнусного злодеяния не обошлось без тебя: одному тебе безнаказанно сходили с рук частые убийства граждан, притеснения и ограбления союзников; у тебя хватало смелости не только пренебрежительно относиться к законам и судам, но даже дерзко попирать их. Те давние твои поступки, хотя с ними и не следовало мириться, я все-таки, как могла, переносила; но теперь я более не намерена переносить, чтобы по вине тебя одного я вся пребывала в непрестанном трепете, чтобы при малейшем шорохе передо мной не вставал грозный призрак Каталины, чтобы, наконец, у всех создавалось впечатление, что никакой злой умысел против меня не может осуществиться без твоего преступного участия. Поэтому уходи и избавь меня от этого страха: если он основателен, чтобы он не давил меня своей тяжестью; если же ложен, чтобы я, наконец, когда-нибудь перестала испытывать чувство беспокойства.
Перевод С. П. Кондратьева
|
|
|
