Исторические предпосылки правового регулирования отношений на континентальном шельфе

Введение

В связи с осуществлением деятельности субъектов международного права в Мировом океане, большое значение имеет изучение правового режима морских пространств. Особый интерес вызывает исследование морских пространств, которые не входят в состав государственной территории прибрежного государства, но на которые оно осуществляет отдельные суверенные права и юрисдикцию. К таким морским пространствам принято относить исключительную экономическую зону, прилежащую зону, континентальный шельф, то есть данные территории относятся к категории территорий со смешанным правовым режимом, в пределах которых действуют как нормы международного, так и внутригосударственного права прибрежного государства.

Рассмотрение правового режима континентального шельфа является необходимым в свете определения суверенных прав прибрежного государства на континентальный шельф, бесперебойного осуществления иных прав и свобод другими государствами в открытом море, в частности свободы судоходства в соответствии общепризнанными принципами и нормами международного права.   

Проблему правового регулирования вопросов эксплуатации ресурсов Мирового океана, находящихся в пределах юрисдикции прибрежных государств, связывают с утверждением в международном морском праве института континентального шельфа.[1] 

Исходя из всего выше сказанного, целью настоящей работы будет являться определение современного международно-правового режима континентального шельфа: суверенных прав прибрежного государства на континентальный шельф, проблему установления внешних границ континентального шельфа прибрежного государства на основе понятия континентального шельфа в юридическом и геологическом смысле, имеющих некоторые отличия, а также раскрытие имплементированных положений международного права о континентальном шельфе в законодательстве Российской Федерации.

Исторические предпосылки правового регулирования отношений на континентальном шельфе

История правового регулирования отношений на континентальном шельфе берет свое начало в XX в.

Принятая 28 сентября 1945 г. вторая прокламация президента США  Г. Трумэна «Политика Соединенных Штатов в отношении прибрежного рыболовства в некоторых районах открытого моря» предусматривала, что США ввиду острой необходимости в сохранении и защите рыбных ресурсов создают зоны сохранения в районах открытого моря, прилегающих к побережью Соединенных Штатов, в которых рыболовство развито или может быть в будущем развито и поддерживаться на значительном уровне. Устанавливались два правовых режима рыболовства в таких районах открытого моря:

1) если рыболовство ведут только граждане США, Соединенные Штаты оставляют за собой исключительное право регулирования такого рыболовства и контроля за ним;

2) если рыболовство в таком районе ведут граждане как США, так и других государств, то регулирование таких рыбных промыслов осуществляется по соглашению США с соответствующими государствами [2].

За прокламацией Г. Трумэна последовала череда односторонних притязаний на прилегающие к территориальному морю районы открытого моря, континентального шельфа под ним и минеральные живые природные ресурсы в этих районах: Аргентины – на континентальный шельф и покрывающие его воды (1946 г.); Панамы – на продукцию морского промысла в пределах континентального шельфа (1946 г.); Чили – на 200-мильную зону шельфа и лежащих вод в целях использования естественных ресурсов (1947 г.); Перу – на 200-мильную зону континентального шельфа (1947 г.) и др.[3]

К 1958 г. односторонние акты о континентальном шельфе приняли уже более 20 государств.[4]

В силу такого широкого подражания примеру США, провозгласивших свои права на континентальный шельф, саму правовую идею и юридическое понятие континентального шельфа часто связывают с прокламацией Г. Трумэна.

Однако история правового вопроса о континентальном шельфе начинается значительно раньше. Как справедливо отмечал С.В. Молодцов, защищая суверенитет «на некоторые острова в Северном Ледовитом океане (Генриетты, Уединения и др.), Россия в 1916 г. заявила, что эти острова являются продолжением на север Сибирской континентальной платформы». [5]

В 50 - 80-е гг. XX в. центральное место при обсуждении международно-правового режима морских пространств заняли вопросы регулирования эксплуатации морских ресурсов, находящихся как в пределах действия юрисдикции прибрежных государств, так и вне этих пределов. Процесс утверждения в международном морском праве института континентального шельфа, исключительной экономической зоны, создание международного режима освоения ресурсов глубоководного района морского дна – все это в основе своей отражало борьбу государств за пространства и ресурсы Мирового океана.[6]

Профессор И.Е. Тарханов обращал внимание на то, что правовой режим пространств Мирового океана «постоянно меняется под воздействием объективных и субъективных факторов».[7] В этот же период проблемы хозяйственного использования Мирового океана заняли приоритетное место в межгосударственных отношениях и во внешней политике всех без исключения государств.[8]

Проблема использования ресурсов континентального шельфа была частично решена Конвенцией о континентальном шельфе 1958 г. и в дальнейшем – Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г.[9] Однако, по мнению А.В. Овлащенко, это решение по сути представляло собой мирный раздел континентального шельфа между всеми прибрежными государствами.[10]