Международно-правовая регламентация суверенных прав прибрежного государства на континентальный шельф

Согласно п. 1 ст. 77 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., прибрежное государство осуществляет над континентальном шельфом суверенные права в целях его разведки и его природных ресурсов.

Данные права носят исключительный характер в том смысле, что, если прибрежное государство не осуществляет разведку континентального шельфа или не разрабатывает его природные ресурсы, никто не может делать этого без определенно выраженного согласия прибрежного государства (п. 2 ст. 77 Конвенции 1982 г.). Также в Конвенции указано, что права прибрежного государства на континентальный шельф не зависят от эффективной или фиктивной оккупации им шельфа или от прямого об этом заявления (п.3 ст. 77 Конвенции 1982 г.).

Указанные природные ресурсы в соответствии с п. 4 ст. 77 Конвенции 1982 г., включают минеральные и другие неживые ресурсы морского дна и его недр, а также живые организмы, относящиеся к «сидячим видам», то есть организмы, которые в период, когда возможен их промысел, либо находятся в неподвижном состоянии на морском дне или под ним, либо не способны передвигаться иначе, как находясь в постоянном физическом контакте с морским дном или его недрами.

Необходимо также отметить, что в силу статьи 78 Конвенции 1982 г., права прибрежного государства на континентальный шельф не затрагивают правового статуса покрывающих вод, то есть открытого моря или той его части, которая может составлять исключительную экономическую зону, а также правового статуса воздушного пространства над этими водами. Осуществление прав прибрежного государства в отношении континентального шельфа не должно ущемлять осуществление судоходства и других прав и свобод иных государств или приводить к любым неоправданным помехам их осуществлению.

Таким образом, прибрежное государство, например, не может препятствовать осуществлению свободы судоходства иностранными судами в указанных водах или свободе полетов в воздушном пространстве, находящемся над такими акваториями.

 Вышеупомянутое положение п. 1 ст. 77 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. в основном повторяет п. 1 ст. 2 Конвенции о континентальном шельфе 1958 г., где вместо слов «природные ресурсов» употребляется выражение «естественных богатств».

Комиссия по международному праву в 1956 г. указывала, что придает решающее значение цели сохранения «принципа полной свободы покрывающего материковый выступ моря и воздушного пространства над ним».[20]По мнению Комиссии, прибрежное государство, осуществляя свои исключительные права, должно уважать и существующие права других государств. На любое стеснение таких прав, когда оно неизбежно вызывается нуждами разведки и разработки естественных богатств, распространяются нормы международного права, относящиеся к уважению прав иностранцев.[21]  

Относительно природы и юридической основы принадлежащих прибрежному государству суверенных прав Комиссия отмечала, что не находит нужным подробно разрабатывать этот вопрос. Относящиеся к нему соображения «не могут быть сведены к какому-либо одному фактору… В частности, после того, как морское дно и недра стали предметом активного интереса каких-либо государств, имеющих в виду разведку и разработку их богатств, нельзя уже рассматривать их как бесхозяйные вещи, то есть такие, которые могут принадлежать первому, кто ими завладеет. Совершенно естественно, что прибрежные государства протестовали бы против такого решения. Кроме того, в большинстве случаев эффективная разработка естественных богатств зависит от наличия известных сооружений на территории прибрежного государства. Нельзя также игнорировать и известное географическое явление, независимо от того, видеть ли в этом явлении отношение близости, смежности, географической цельности, принадлежности или идентичности между подводными районами, о которых идет речь, и прилежащей не покрытой водой землей. Все эти соображения об общей полезности дают достаточное основание для принципа суверенных прав как он теперь изложен Комиссией».[22]

Прибрежное государство по смыслу п. 3 ст. 77 Конвенции по морскому праву 1982 г. не обязано предпринимать какие-либо действия по разработке природных ресурсов его континентального шельфа только для того, чтобы воспрепятствовать такой разработке иностранным государством.

В свете этого показательно решение Международного Суда ООН по делу о континентальном шельфе в Северном море (Федеративная Республика Германия против Дании; Федеративная Республика Германия против Нидерландов) от 20 февраля 1969 г.   В решении было отмечено, что    

«… Права прибрежного государства в отношении района континентального шельфа, составляющего естественное продолжение его территории в море и под морским дном, существуют ipso facto и ab initio, вследствие его суверенитета в виде осуществления суверенных прав в целях исследования морского дна и использования его природных ресурсов».[23] 

Таким образом, как указал Международный Суд, континентальный шельф не является государственной территорией прибрежного государства. Другие государства также имеют определенные права в отношении континентального шельфа иностранного государства. Так, согласно статье 79 Конвенции 1982 г., все государства имеют право прокладывать на континентальном шельфе подводные кабели и трубопроводы, а также поддерживать их в исправном состоянии. Такое право других государств вместе с тем обусловлено их обязательством соблюдать соответствующее право прибрежного государства принимать разумные меры в целях разведки континентального шельфа, разработки его природных ресурсов, предотвращения, сокращения и сохранения под контролем загрязнения от трубопроводов, а также обязательством согласовывать с прибрежным государством определенные трассы для прокладки трубопроводов.

В силу статей 80, 81 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., прибрежное государство обладает исключительным правом разрешать и регулировать бурильные работы на континентальном шельфе для любых целей, а также разрешать и регулировать создание, эксплуатацию и использование искусственных островов, установок и сооружений, в том числе для разработки минеральных ресурсов. 

Кроме того, как было отмечено Комиссией международного права, права прибрежного государства на континентальный шельф не включают права на такие объекты, как затонувшие суда и их груз (включая слитки золота или серебра), лежащие на морском дне или скрытые в его недрах.[24]

По мнению ученых в настоящее время наиболее острой стоит проблема покинутых, более не эксплуатируемых сооружениях на континентальном шельфе.[25]

Как было отмечено выше, согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., прибрежное государство имеет исключительное право разрешать и регулировать создание, эксплуатацию и использование на своем континентальном шельфе искусственных островов, установок и сооружений, в том числе в целях разработки нефти, других минеральных ресурсов.

Поскольку месторождения таких ресурсов исчерпаемы, рано или поздно подобные установки, сооружения на шельфе становятся ненужными. Их собственники заинтересованы в экономии финансовых средств на демонтаж и удаление таких сооружений. В то же время другие пользователи моря, выражающие, например, интересы судоходных, торговых, морских рыболовных, рекреационных компаний, заинтересованы в том, чтобы эти сооружения были убраны.

Конвенцией о континентальном шельфе 1958 г. предусмотрено безусловное правило, что сооружения, покинутые или более не эксплуатируемые должны быть полностью убраны (п. 5 ст. 5). 

Однако столь четко сформулированное правило отсутствует в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. Так, в п. 3 ст. 60 данной Конвенции указано, что любые покинутые или более неиспользуемые установки или сооружения должны быть убраны в целях обеспечения безопасности судоходства с учетом любых общепринятых международных стандартов, установленных в этой связи компетентной международной организацией. При удалении таких установок или сооружений должным образом учитываются также интересы рыболовства, защиты морской среды, права и обязанности других государств. О глубине, местонахождении и размерах любых установок или сооружений, которые убраны не полностью, дается надлежащее оповещение.

Следовательно, по Конвенции 1982 г., допускается в отличие от Конвенции 1958 г., случай, когда более не эксплуатируемые установки, сооружения не убираются. Соответствующее государство, которое не выполнило обязательство об удалении неиспользуемых установок, сооружений, вместе с тем обязано дать надлежащее оповещение об этом.

Отмеченное отличие между двумя вышеуказанными международными конвенциями следует учитывать во взаимоотношениях между государствами, которые не являются участниками Конвенции 1982 г., но к настоящему времени остаются сторонами Конвенции 1958 г. (например, США, Канада).

Прибрежное государство, там, где это необходимо, согласно статье 60 Конвенции 1982 г.,  может устанавливать вокруг искусственных островов, установок и сооружений разумные зоны безопасности, ширина которых не должна превышать 500 метров, отмеряемых от каждой точки их внешнего края, за исключением случаев, когда это разрешено общепринятыми международными стандартами или рекомендовано Международной морской организацией.

Искусственные острова и зоны безопасности вокруг них не могут устанавливаться, если это может создать помехи для использования признанных морских путей, имеющих существенное значение для международного судоходства.

Искусственные острова не могут иметь статус островов. Они не имеют своего территориального моря, и их наличие не влияет на определение границ территориального моря, исключительной экономической зоны или континентального шельфа.