 |
Трактир. То, что причитается
|
|
|
|
Трактир
— Господи помоги, ну и глушь.
— Даже не надеюсь, — вздохнул Рази, — что мы доберемся до вожделенной ванны, сестренка. Больше похоже на то, что этот трактир окажется палаткой с бочкой и парой пней вместо табуретов.
— А я даже не надеюсь, что мы получим там хоть какие-то сведения! — воскликнула Винтер. — Какие же посетители могут быть в таком глухом месте? Медведи? Может, лисы? Барсуки?
Большую часть дня они пробирались по неровной тропе через густую чащу дуплистых сосен. Дорога была слишком узкой, чтобы все трое могли ехать в ряд, поэтому Кристофер двигался слегка впереди Винтер, а Рази замыкал цепочку.
Кристофер совсем затих, возможно, чувствуя вину за то, что вообще предложил направиться сюда. Винтер наблюдала, как он упорно пробирается вперед, ссутулившись в седле, окутанный черным облаком роящихся насекомых. Мухи садились ему на плечи и заплечный мешок, вяло ползали по спине. Его лошадь ударяла хвостом по скатанной постели и раздраженно колотила им по седельным вьюкам. Винтер знала, что и она сама, по всей вероятности, выглядит точно так же, и от этой мысли передергивала лопатками.
Кристофер немного поерзал в седле, поправляя пояс на бедрах, и передвинул нож в более удобное положение.
Винтер наклонила голову. «Однако, — подумала она. — И как я раньше этого не заметила? »
— До меня только что дошло, господа, — громко начала она, — что вы оба путешествуете почти налегке в сравнении с тем, как выехали из дворца. Куда делась вся ваша поклажа?
Кристофер оглянулся на нее.
— Я оставил свои вещи у аль-Аттара из того города, — ответил он. — Он встретил меня в лесу и все у меня забрал. Рази? Он ведь правда присмотрит за ними? Он ведь не оставит дорожный сундук моего отца в сыром месте и вообще обойдется без глупостей?
|
|
|
Рази, должно быть, кивнул, потому что Кристофер недоверчиво вскинул голову и вновь посмотрел вперед.
— Что еще за аль-Аттар? — спросила Винтер. — Джам? Он говорит про Джама аль-Аттара?
Она обернулась, чтобы посмотреть на Рази, а тот кивнул и замахнулся на мух, облепивших его закрытое до половины лицо.
— Ага, — ответил он.
Винтер в сомнении нахмурилась. Джам аль-Аттар, придворный аптекарь, кроме того, был лучшим другом учителя Рази, отца Иакова, и Лоркан с Рази считали его человеком порядочным. Однако девушку все равно удивило то, что Рази настолько доверился кому-либо, чтобы открыть ему свой план.
— Между тем, — продолжал Рази с озорным блеском в глазах, — Шукьяр ибн-Джам позаботится о том, чтобы мои голубые мантии добрались до Падуи, не слишком пострадав от пятен и прорех.
Винтер потребовалось несколько мгновений, чтобы понять сказанное, после чего она дернула поводья, останавливая Озкара, и повернулась, уставившись в лицо друга. Ухмыляясь, Рази заставил свою лошадь гарцевать на месте. Девушка услышала, как Кристофер со вздохом притормаживает впереди по тропе.
Шукьяр! Старший сын аптекаря! Теперь, задумавшись о нем, Винтер поняла, что он одного с Рази возраста, роста и телосложения.
— О Рази, — произнесла она, пораженная тем, на какой риск все пошли. — Ведь даже в тот день вовсе не ты ехал на твоей лошади, правильно? Это был Шукьяр, переодетый в твою одежду.
Рази кивнул и рассмеялся:
— Я вышел из дворцовых ворот пешком, с Умм-Шукьяр Мухайей, ее дочерьми и другими сыновьями. Я воспользовался пропускной грамотой Шукьяра, а потом просто направился в лес, никого этим не заинтересовав.
Веселье пропало из глаз Рази, вытесненное беспокойством.
— Надеюсь, Симон сумеет защитить его, — тихо произнес он. — Путь-то долгий. А что, если…
|
|
|
— Рази, как, во имя всего святого, ты надеялся, что Шукьяру удастся дурачить Симона всю дорогу до… О… — прервала сама себя Винтер, когда на нее снизошло леденящее понимание. — Симон все знает!
Рази вновь кивнул, и девушка внезапно ощутила раздражение из-за того, что он доверил свой план столь многим людям, а ее саму и Лоркана оставил в полном неведении.
— Симон, Рази? — воскликнула она. — Ты доверился Симону де Рошелю и при этом не доверился…
Она закусила губу и на мгновение уставилась в небо. Нет. Она не станет начинать эту ссору. Слишком уж на многое ей можно указать в ответ. Девушка сделала глубокий вдох и медленно отсчитала обратно от десяти до одного. Глубокий голос Рази прервал ее попытки сдержаться, и в нем, по крайней мере, звучал стыд.
— Я понимаю, что он кажется неподходящим союзником, сестричка. Но уверяю тебя, Симон не больше нашего хочет, чтобы в королевстве воцарился хаос. — Рази с усмешкой развел руками. — В конце концов, это не в его экономических и политических интересах.
Винтер горько и сокрушенно вздохнула, но ей пришлось признать, что это была блестящая хитрость. За пределами дворца любой высокий, смуглый мужчина легко мог сойти за Рази, особенно в сопровождении личной стражи, которая кланяется и называет его «милорд». Так что сейчас все были уверены, что его высочество наследный принц Рази — отравитель, узурпатор и жестокосердный претендент на трон — сейчас на пути в Падую и выведен из игры на ближайший месяц, а то и больше. По крайней мере, дворцовая жизнь получила шанс вернуться в привычную колею, а сам Рази сошел со сцены и мог свободно передвигаться, пытаясь узнать правду об ужасной размолвке между своим отцом и настоящим наследником трона.
Кристофер захихикал:
— Хитрый парень наш Рази, правда? Неудивительно, что мне не удалось обыграть его в шахматы.
Винтер обернулась к нему, и они обменялись улыбками сквозь завесу пляшущей между ними мошкары.
Лошадь Рази внезапно заржала, а сам всадник громко зарычал от раздражения.
— Боже всемилостивый! — завопил он. — Помоги нам убраться от этих окаянных насекомых подальше, пока они не выпили из нас всю кровь!
Они пробирались между деревьями, и тропа становилась все ухабистее, а кровопийцы все свирепее с каждой милей. Винтер уже начала сомневаться, доберутся ли они до места вообще, но тут Кристофер, поднявшийся на вершину холма, вдруг пустил лошадь галопом.
|
|
|
На фоне гигантских сосен он казался карликом, но на повороте его силуэт четко вырисовался на фоне открывшегося неба, и Винтер заметила, что он смотрит вниз, как будто заглядывая в долину.
— Ого! — воскликнул он, стягивая шарф с лица. — Такого я не ожидал.
Винтер и Рази пришпорили лошадей, торопясь присоединиться к нему. Едва взобравшись на холм, они сразу же ощутили на лицах свежий ветер из долины — вся мошкара исчезла в мгновение ока. Они размотали шарфы и отерли пот с лиц, вглядываясь в открывшийся ландшафт. Винтер присвистнула от удивления.
Перед ними раскинулась обширная, по меньшей мере в сорок акров, долина, аккуратно поделенная на поля и пастбища. Посредине ее протекала синяя лента реки. В самом центре возделанных полей виднелась группа опрятных домишек и сараев, а впереди них стоял нарядный бревенчатый дом, который, должно быть, и был трактиром.
Ветер донес запах дыма и готовящейся пищи, и Винтер услышала, как у мужчин заурчало в животе за мгновение до того, как подал голос ее собственный желудок.
— Горячая баранина с подливкой, — простонал Кристофер.
— Ванна, — вздохнула Винтер.
Рази мгновение помолчал, рассматривая постройки.
— Будьте настороже, — наконец проговорил он. — И держите ножи под рукой. Это место выглядит слишком богато для крестьянского поселения.
Он пришпорил лошадь, направляя ее вниз по склону, к середине долины.
— Будем расседлывать лошадей? — спросила Винтер, когда они приблизились к гостинице.
Они еще не спешились и могли заглянуть во двор. Длинная вереница мулов, навьюченных полными бочками дегтя, терпеливо стояла у коновязи. Там же были две оседланные лошади и маленькая, доверху груженная повозка. Собаки вскочили на ноги и рвались в ворота, глядя на склон холма, по которому спускались всадники.
Рази с сомнением изучал окрестности.
|
|
|
— Не будем торопиться, — наконец ответил он. — Все ценное мы возьмем с собой и для начала разведаем, как там внутри. Если все будет в порядке, пошлем слугу позаботиться о лошадях.
Собаки залаяли, то выпрыгивая вперед, то отступая, и в возбуждении вились друг вокруг друга. На крыльцо, вытирая руки о тряпку, вышел человек. Он крикнул собакам, чтобы те угомонились, а затем взглянул на холм и вскинул руку в обычном приветствии. Кристофер поднял руку в ответ, и человек зашел обратно в трактир, оставив дверь открытой. В проеме показались еще двое мужчин, с любопытством посмотрели на всадников и снова исчезли внутри.
Винтер нервно ерзала в седле и размышляла, что они втроем будут делать, если выяснится, что это разбойничье гнездо.
Из сарайчика вышли мужчина и мальчик и стояли, глядя на то, как троица въезжает во двор. Это были арабы, без всяких сомнений — отец и сын. Старший заговорил с резким местным акцентом:
— Хотите, за лошадьми присмотрим?
— Пока нет, спасибо, — ответил Кристофер, спешиваясь, разминая затекшие мышцы и в то же время оглядываясь по сторонам.
Винтер спрыгнула на землю и сразу же нагнулась, энергично растирая сведенные судорогой икры.
— Быть может, вы зададите всем трем воды и корма? — предложил Рази. — А если мы решим остаться, то попросим вас их почистить.
Мужчина с подозрением кивнул, растерявшись от вежливой речи Рази. Он скользнул глазами по хорошему вооружению, седельным сумкам и тяжело набитым дорожным сумкам. Повернувшись, чтобы рассмотреть Винтер, он понял, что перед ним женщина, и уважительно опустил глаза, но не раньше, чем проверил, есть ли у нее обручальное кольцо на пальце.
— Скажите, — произнес Кристофер, небрежно заложив руки за спину, — можно посмотреть, чем вы покормите лошадей?
Мужчина кивнул, и Кристофер пошел за ним к конюшням, а Винтер и Рази тем временем сняли с лошадей седельные сумки и оружие. Вскоре вернулся Кристофер, очевидно довольный качеством предложенного овса. Он взял у Рази свою поклажу и повесил арбалет за спину, поверх заплечной сумки, после чего все трое направились внутрь.
Трактир представлял собой темноватую комнату с низким потолком, пропахшую дымом, жареным мясом и табаком. У стены справа находился большой камин, а пространство впереди целиком занимала грубая стойка. Две неряшливого вида женщины глазели из кухни, которую было видно через арочную дверь позади стойки. Судя по всему, все присутствовавшие в зале ждали, пока они войдут, и уже у порога встретили их оценивающими взглядами.
За длинным столом у окна сидели трое взрослых мужчин и подросток. Очевидно, это были смолокуры — грязные, прокопченные дымом, с черными от работы руками и лицами. Старшие мужчины были полностью поглощены ужином и подняли глаза на незнакомцев, не переставая пережевывать пищу. Юнец же, однако, прекратил есть и простодушно перегнулся через стол, чтобы получше рассмотреть проходившую мимо Винтер. Она адресовала ему ледяной взгляд, а он в ответ совершил ужасно непристойное движение языком.
|
|
|
К счастью, внимание Рази было сосредоточено на троице грубоватого вида мужчин, сидевших за центральным столом, поэтому он никак не отреагировал на происходящее. А вот Кристофер покровительственно положил руку девушке на талию и резко и зло втянул воздух сквозь зубы. Винтер с удивлением увидела, что другая его рука легла на рукоять ножа.
— Не пялься, малец, — проворчал старший из спутников подростка, и тот немедленно опустил взгляд обратно в тарелку.
Мужчины за центральным столом отвлеклись от своего разговора и открыто уставились на новоприбывших. Грязные, в залатанной одежде, но при этом хорошо вооруженные, трое местных недобрыми глазами наблюдали за усаживающимися друзьями, и по спине у Винтер побежали мурашки. Устраивая седельные сумки на полу позади себя, она взглянула на последнего из посетителей. Он сидел у холодного камина, с виду полностью поглощенный починкой упряжи. Под рукой у него стояла высокая кружка сидра, а на столике, расположенном между ним и стулом у другого края камина, виднелась шахматная доска с замершими в незаконченной партии фигурами. Еще одна кружка стояла на каменной плите у камина, а рядом с нею остывали остатки тушеного мяса с лепешкой. Винтер осмотрелась, нет ли в зале отсутствующего спутника того человека, но его нигде не было видно.
Только она сняла со спины рюкзак, как через заднюю дверь быстрым шагом, продолжая сжимать в руке салфетку, вошел хозяин заведения. Без тени улыбки он приблизился к их столу. Стремительным оценивающим взглядом окинул новых посетителей, их пожитки, тяжелые дорожные пояса и оружие. Как водится, посмотрел, нет ли на пальце у Винтер кольца, а потом перестал обращать на нее внимание.
— Как поживаете, путники? — начал он разговор. — Раньше я вас здесь не видел. Заблудились?
— Спасибо, мы знаем, где находимся, — дружелюбно отозвался Кристофер, прислоняя свой лук к стене.
— Мы надеялись раздобыть здесь горячей еды и, быть может… — Рази запнулся, заметив выражение лица трактирщика.
Кристофер отвлекся от своего оружия и прищурился, увидев, что хозяин уставился на его изуродованные руки. Трактирщик медленно поднял взгляд, и на мгновение их глаза встретились. Затем губы Кристофера изогнулись, на щеках появились ямочки, и он наклонил голову в знак того, как поняла Винтер, что собирается превратить все в шутку. Первым заговорил трактирщик.
— Ну, приятель, — мягко сказал он, — какой-то лихой судья над тобой вовсю потрудился, верно?
Кристофер открыл было рот, чтобы возразить, что он не преступник, но хозяин уже повернулся и крикнул на кухню:
— Минни! Принеси-ка сидра для наших друзей! — Он вновь взглянул на них, все еще без улыбки. — Первая кружка за счет заведения. А за все остальное будете платить согласно расценкам. — Мясистым пальцем он ткнул в исписанную мелом доску, прислоненную к стойке. — Сумеете прочитать?
Они слегка ошеломленно кивнули. Как только трактирщик приказал принести сидр за счет заведения, все смолокуры подчеркнуто сосредоточились на своей пище. Трое мужчин за центральным столом вытянули шеи, чтобы разглядеть руки Кристофера, а затем вернулись к своему разговору. Мужчина у камина откинулся в своем кресле, и из его позы ушло напряжение.
Стало совершенно очевидно, какого рода торговлю вели обычно в этом заведении. Это был обычный разбойничий притон. Судя по смолокурам, здешними завсегдатаями являлись не одни разбойники, но преступников здесь принимали и обеспечивали им безопасность. А троих друзей здесь теперь считали членами этого сомнительного братства.
Трактирщик кивнул на руки Кристофера.
— Надеюсь, твои братья вернулись и сожгли здание суда, — мрачно сказал он. — И судье глаза выкололи. Такое бесчинство не должно оставаться неотмщенным.
Лицо Кристофера осталось бесстрастным, но Винтер почувствовала, как дернулся позади нее Рази, впившись побелевшими пальцами в столешницу. Хозяин явно удовлетворился их молчанием в ответ и решил оставить тему.
— Минни скоро придет взять у вас заказ, — сказал он и неторопливо удалился к себе за стойку.
Некоторое время они сидели в молчании. Похоже, слова трактирщика о возмездии выбили Рази и Кристофера из равновесия, и теперь они сидели по обе стороны от Винтер, неподвижные, как каменные львы, полностью погрузившись в собственные мысли. Девушка обнаружила, что разглядывает человека у камина, который мастерски управлялся с ремонтом упряжи. Он то и дело прикладывался к своей кружке с сидром. Лепешка, на которой лежало оставленное его товарищем мясо, уже раскисла и готова была расползтись, если ее не съедят.
Появилась девушка с сидром. Она осторожно поставила перед каждым из них по большой кружке, а затем присела на край стола, переводя взгляд с Рази на Кристофера и обратно. На Винтер она обращала не больше внимания, чем на масляное пятно на полу.
— Для таких шикарных парней у нас найдутся подружки, — сообщила девушка, улыбаясь.
Кристофер, все еще погруженный в свои мысли, прочистил горло и вежливо помотал головой. Винтер сделала глоток сидра и отвернулась. Взгляд девушки переместился на Рази, который, похоже, вовсе ее не слышал.
— Мы и против темнокожих ничего не имеем, — уверила она его.
Кристофер фыркнул.
— Спасибо, в спутницах мы не нуждаемся, — сказал он.
Девушка посмотрела на Винтер с запоздалым пониманием.
— А! — сказала она.
— Он это не про меня! — воскликнула Винтер.
— Мы хотели бы просто поесть, малышка. Никто не будет против? — усмехнулся Кристофер. На его щеках вновь появились ямочки, и Винтер заметила, что девушка тает от его непреодолимого очарования. — Скажи мне, — вскричал он, молитвенно сложив руки, — какова на вкус баранина и прилагается ли к ней подливка?
То, что причитается
Баранина была вкусной, если судить по восторженным вздохам и причмокиванию Кристофера. Если бы Винтер не была занята своей едой, она бы безжалостно его задразнила. Даже Рази не отрывался от миски. Он ел быстро и жадно; подобрав остатки жареного лука последним куском ржаного хлеба, вздохнул и отодвинул миску.
— Великолепно, — объявил он.
Винтер безнадежно уставилась на пустую миску, раздумывая, будет ли это слишком невоспитанно — взять и вылизать ее. Но не успела она принять решение, как пришел трактирщик, чтобы собрать пустые миски и стаканы, и она с неохотой подвинула в его сторону посуду.
— Какие вести из большого мира? — спросил хозяин, ставя миски одна на другую. — Животы вы набили и уже не смотритесь так жалко.
Рази отодвинулся от стола, добыл из поясной сумки зубочистку и занялся ковырянием в зубах. Так как их приняли за разбойников, он намеренно помалкивал, чтобы его аристократические интонации не вызывали вопросов. Для общения куда больше подходили голос и манеры Кристофера. Что до Винтер, то, так как она была женщиной, на нее либо смотрели с сальным вниманием, либо не смотрели вообще. От нее хозяин ответа и не ждал.
— Мы ходили своими дорогами, — ответил Кристофер, — так что новости обошли нас стороной.
Он улыбался, но улыбка не затрагивала глаз, и это придало опасную значимость его словам. Трактирщик кивнул, хитро прищурившись, словно уловив скрытое значение сказанного.
— Кажется, вчера мы видели на дороге кавалерию, — сказала Винтер.
Все тут же взглянули на нее, и один из сидевших за центральным столом резко спросил:
— Что за дорога? Куда ехали?
Кристофер посмотрел на него:
— На северной. Похоже, что ехали к перекрестку.
Напряжение покинуло посетителей трактира, но не полностью. Дворовая собака залаяла, и один из них выглянул в окно:
— Еще гости. Из долины.
Хозяин закричал в кухню:
— Гости приехали! Ставь горячую воду, да вели отпереть еще комнаты. — Затем он опять обернулся к Кристоферу и поднял брови, что означало просьбу продолжать.
— У кавалерии были черные флаги, — произнес тот, — и перья на шляпах сломаны.
— Это потому что принц умер, — объяснил кто-то.
Винтер ощутила, как кровь отхлынула от ее лица, а Рази медленно выпрямился. Он потянулся к девушке, и она под столом, чтобы никто не видел, взяла его за руку.
— Какой принц? — хрипло спросил Кристофер.
— А… — начал было человек, сидящий у камина, но его прервал другой:
— Хотел бы я знать, что будет делать девчонка Мурхок.
Рази сжал руку Винтер.
— Придется ей вертаться назад во дворец и надеяться на милость короля.
— Да он ее прибьет. После того что она сделала, уж лучше ей прятаться.
— Ее уже наверняка прикончили.
— А труп где?
— Ну нету, ну и что? После того что они сотворили с арабом, с ней могли сделать что угодно. Кровожадные дикари — вот они кто.
Винтер моргнула. Глаза заболели. «После того что они сделали с арабом…»
— И поделом ему. Ядовитая тварь, вот он кто. Так ему и надо.
Рази сидел, не шевелясь, только сжимал ее руку со страшной силой.
Тут сквозь ее ужас прорвался сухой голос Кристофера:
— Так… — И неохотно он продолжил: — Так что же они с арабом…
Но разговор пошел своим чередом, и Кристофера не услышали.
— Что думаешь, может, то король распорядился? — спросил юноша. — Чтобы отомстить за смерть Лоркана Мурхока?
Винтер подпрыгнула.
— Что? — вскрикнула она. — Когда?
Воцарилась тишина, и все посмотрели на девушку. Она ударила кулаком по столу, и все вздрогнули.
— Когда? — крикнула она.
— Когда умер Лоркан Мурхок? — спросил Рази неожиданно спокойно.
Раздалось понимающее «А-а-а»… Теперь посетители трактира смотрели на Винтер с сочувствием. Лоркана любили все. Бедная чувствительная девушка так разволновалась.
— Четыре дня назад, — печально произнес один из смолокуров. — Яд араба добрался до его сердца.
Винтер пискнула от отчаяния, а Рази согнулся вдвое, словно от боли в животе.
— Нет… — прошептал он. — Нет…
— Говорят, что король обнял его и никого близко не подпускал целых два дня. Только лежал рядом и плакал. Говорят, когда священник пришел, чтобы совершить обряд миропомазания, король спустил его с лестницы.
Винтер уставилась в потолок, в ее глазах стояли слезы. Услышанное вполне могло быть правдой. Так как Лоркан ненавидел церковь, видимо, Джонатон избавил его от этого лицемерия. Черное отчаяние грозило захлестнуть с головой, девушка охнула и попыталась вслушаться в продолжавшуюся вокруг нее беседу.
— Поверить не могу, что девчонка помогла арабу убивать отца.
— Женщины до силы и власти падки, — мудро подметил кто-то. — Может быть, она думала, что окажется на троне, вот и хотела подстелить подушечку под зад.
— Тогда она поставила не на того, верно?
Ответом было всеобщее хмурое хмыканье. Винтер почувствовала, что она может расстаться с обедом — казалось, он уже подступает к горлу.
— Я думаю, это не король, — задумчиво проговорил кто-то еще. — Я думаю, что араба прикончил наследный принц Альберон. — Все обернулись к говорящему, и он развел руками: — А что ему еще оставалось? Зато теперь король, возможно, выйдет из колдовского помрачения и вернет законного наследника!
— Что с ним случилось? — властно спросил Кристофер. — Что стало с арабом?
Во двор въехали всадники, раздались ржание коней, собачий лай и возгласы — хозяин пошел открывать дверь. В таверну влился солнечный свет, а звуки стали громче.
Человек за центральным столом повысил голос:
— Его людей поймали, когда они встали лагерем! Кто-то подмешал им в воду яд, и, пока рыцари катались и держались за животы, им перерезали горло. Как в курятнике!
— А что с принцем? — тихо спросил Рази. — Что стало с ним?
— О, с ним… — Мужчина хитро прищурился на Рази. — Ему-то повезло меньше. Его привязали за ноги и протащили за лошадью, пока на теле живого места не осталось. Потом отрезали голову и поиграли ею в мяч. Говорят, что его отправили королю в мешке, так отделали, что его и родная мать-змеюка не узнала бы.
Винтер вцепилась в стол — в ужасе от такой бессердечности. Несчастный Шукьяр! Она порывисто повернулась к Рази и хотела обнять его, но он оттолкнул ее и отодвинулся.
— Не надо! — крикнул он и, отпихнув стол, вскочил на ноги.
В комнату начали вваливаться чумазые, покрытые копотью люди. Рази протолкнулся наружу и вышел во двор. Винтер чувствовала, что должна пойти за ним, но вместо этого спрятала лицо в ладонях и попыталась выбросить из головы образы, которые вставали перед ее внутренним взором. Кристофер сидел рядом с ней, сжав кулаки.
Вокруг царила кутерьма, и все разговоры оборвались сами собой.
Кто-то постучал по столу:
— Э-эй!
Винтер узнала голос Минни и еще крепче прижала ладони к глазам, надеясь, что служанка уйдет. Кристофер положил руку на талию Винтер и взглянул на Минни:
— Что такое? — Голос был резким.
— Тот чернявенький заплатил мне за ванну. Вода согрета. Кто пойдет первым?
Винтер почувствовала, как Кристофер наклонился к ней:
— Милая… — От этого теплого шепота в самое ухо Винтер так и захотелось обнять Кристофера, свернуться у него на руках и уснуть. — Ты все еще хочешь принять ванну?
Он крепче обнял ее, и Винтер поняла, что больше всего на свете ей хочется остаться с ним, потому что с ним так спокойно.
— Пусть Ра… пусть сначала брат вымоется, — произнесла она, одновременно поднимая голову и протирая глаза.
— Хорошо. Тогда я сейчас вернусь. — И, к ее разочарованию, Кристофер выскользнул из-за стола и отправился искать Рази.
В комнате было полно людей: они хохотали, усаживались на скамьи, заказывали поесть и выпить, требовали новостей. Винтер наблюдала за ними, как смотрела бы плохую постановку: все происходило далеко, было ненастоящим и совсем ее не интересовало. Туманное отупение не давало ни о чем думать. Винтер обнаружила, что смотрит на человека у камина, не видя его. Он взглянул на подошедшего товарища, тот сел, отхлебнул сидра и отщипнул кусок от краюшки хлеба.
Его лицо было украшено такими кровоподтеками и шрамами, что Винтер сначала не поняла, кто это. Но его спутник рассмеялся и громко произнес:
— Даже не верится, Тош, что она и смотреть на тебя захотела — с твоей-то рожей.
Винтер похолодела от ужаса. Тош! Она взглянула на вошедшего внимательнее и прислушалась к его голосу.
— А что с моей рожей? — проворчал тот. — Ничего особенного.
Первый ухмыльнулся и что-то сказал, но его слова растворились в шуме. Пока он говорил, его товарищ не слушал, он всматривался в толпу — и довольно быстро обнаружил Винтер. Она смотрела на него, не в силах двинуться с места. Сначала он улыбнулся, показывая дыры вместо выбитых Озкаром зубов — просто ухмылка мужчины, приветствующего новую женщину, — затем нахмурился, и Винтер увидела: он узнал ее; в его глазах промелькнула жажда убийства.
Именно в это мгновение Кристофер вернулся со двора, подошел к столу и нагнулся, чтобы что-то сказать. Увидев выражение лица девушки, он тут же обернулся, чтобы проследить за ее взглядом. Винтер так и смотрела на разбойника, не в силах оторваться. Ей казалось, ее погрузили в ледяную реку и вытащили — и теперь она сама превратилась в ледяную статую.
Разбойник, все так же жестко глядя на девушку, провел языком по осколкам зубов. Он понял, что с девушкой Кристофер, но не стал спешить, а медленно осмотрел его с ног до головы. Долго глядя Кристоферу в глаза, нагло ухмыльнулся, вновь повернулся к Винтер и подмигнул.
Тут она перестала его видеть, потому что кто-то оказался между ними. Этим кем-то был Кристофер, который сел напротив нее.
— Эй, — сказал он.
Он потянулся через стол и нежно взял в ладони сжатые кулаки Винтер. Она посмотрела на соединенные руки. Девушка не чувствовала прикосновения, ей казалось, что она — птица и летит высоко-высоко над таверной. Тогда Кристофер сжал пальцы сильнее. На его левой руке обрубок среднего пальца ушел под указательный, и при пожатии Винтер ощутила, как этот обрубок вдавливается в ее ладонь. Это странное прикосновение словно разбудило ее, она вынырнула на поверхность, и все вернулось — зрение и слух.
Она моргнула, глубоко вздохнула и сосредоточилась на узком лице Кристофера. Он был бледнее, чем когда-либо; глаза внимательны.
— Это он? — мягко спросил Кристофер.
Кристофер не казался разгневанным — как тогда, в ту ночь, когда она все ему рассказала, — и это ее успокоило. Она кивнула. Кристофер выпрямился. Винтер думала, что он обернется посмотреть на бандита, но он просто взглянул влево и наклонил голову, будто прислушиваясь к чему-то. Длинные ресницы отбрасывали тени на щеки. Кристофер провел большим пальцем по тыльной стороне ладони Винтер, затем снова посмотрел на девушку:
— Давай выйдем, девчушка. Отнесем все пожитки к бане и сложим снаружи. Поговорим с Рази через стену, пока ждем своей очереди. Попрошу служанку вынести нам сидра и яблочного пирога. Посидим на солнце и просто устроим себе пикник перед дальней дорогой. Что скажешь?
Винтер кивнула, и вместе они собрали вещи и вышли наружу. На разбойника она не обернулась.
|
|
|
