 |
Пламя. Что за человек?
|
|
|
|
Дым
Желтоволосый человек слегка поклонился, прижал руку к груди и просиял своей очаровательной щербатой улыбкой.
— Позвольте мне сказать, что я Солмундр ан Фада, мак Ангус ан Фада, Феар саор.
Глаза Кристофера расширились.
— Феар саор, — прошептал он. Солмундр протянул ему руку, и Кристофер крепко пожал ее, все еще удивленно улыбаясь: — Рад познакомиться, Солмундр.
Лицо Солмундра дрогнуло под пристальным взглядом Кристофера, затем он протянул руку Винтер и Рази. Повернувшись к близнецу, он с гордостью представил его:
— Это мой господин, Ашкр ан Домейн.
Ашкр наклонился вперед, браслеты его блеснули. Хоть кожа его была нежной, рука оказалась твердой и сильной.
— Рад встрече, Ашкр, — сказал Рази.
Сестра Ашкра улыбнулась, выжидающе склонив голову, и Солмундр представил ее как госпожу Эмблу. Она кивнула Кристоферу и Винтер, а затем обратила все свое внимание на Рази.
— Табиб, — произнесла она тихим грудным голосом. — Наконец мы узнали друг друга по имени.
Она наклонилась к нему через стол, пряди светлых волос качнулись вперед, как тонкий лен, и Рази взял ее протянутую руку, молча, не в силах оторвать от нее глаз. Винтер, улыбаясь, покосилась на Кристофера, ожидая, что он улыбнется в ответ, но он почему-то все смотрел на Солмундра.
Эмбла сжала загрубевшую смуглую руку Рази своими мягкими пальцами и наклонила голову. Рази медленно, смущенно улыбнулся. Глядя ей прямо в глаза, он провел большим пальцем по нежной белой коже ее запястья. Казалось, в этот момент все в зале застыло.
После долгого молчания, когда стало ясно, что ни Рази, ни Эмбла, похоже, вовсе не желают расставаться, Ашкр фыркнул и толкнул сестру в бок. Она отняла руку с загадочной улыбкой, а Рази мечтательно потер ладонь, как будто ощущая ее прикосновение. Эмбла изящно опустилась обратно в свое кресло.
|
|
|
Солмундр прокашлялся и поднял руку, чтобы торжественно представить черноволосого меррона.
— А теперь, досточтимые, — проговорил он, — позвольте мне оказать вам честь и назвать нашего аойре — нашего Пастыря: Ульфнаор, аойре ан Домейн.
В отличие от остальных, Ульфнаор не стал протягивать руку, но никто этому, похоже, не удивился. Кристофер низко, почтительно поклонился и выпрямился не сразу, его волосы спутанными прядями скрыли лицо. Рази с Винтер поспешили последовать его примеру.
— Это честь для нас, — сказали они.
— Это честь для меня, — глубоким басом ответил Ульфнаор.
После этого мерроны отбросили все церемонии так внезапно и неожиданно, что у Винтер даже голова закружилась.
— Садитесь! Садитесь! — воскликнул Ульфнаор. Он указал им на табуреты, расставленные с той стороны стола, где была Винтер, хлопнул по плечу Рази, подтолкнул к сиденью Кристофера.
Эмбла предложила всем миску с оливками, чтобы разбудить аппетит, а Ашкр крикнул трактирщику и велел принести еще три кубка и кувшин вина. Ульфнаор откинулся на спинку стула и что-то тихо сказал Вари, который быстро отошел и вернулся, неся еду, заказанную Рази и Винтер.
Винтер послушно села, все еще ошеломленная внезапной переменой обстановки, и все мерроны засмеялись над смущением гостей. Солмундр, позаботившись о том, чтобы все уютно устроились, вернулся на свое место. Солмундр отодвинул свой стул и, улыбаясь, повернулся к Ашкру с какой-то шуткой, но тут Винтер внезапно увидела, что он смертельно побледнел и застыл. Он со стоном согнулся, ухватившись за край стола, и стиснул зубы, очевидно, от внезапной боли.
Ашкр схватил друга за плечо и встревоженно поглядел ему в лицо.
— Сол! — обеспокоенно позвал он. — An bhfuil drochghoile ort aris?
|
|
|
Солмундр склонил голову, кивнув. Он так ухватился за столешницу, что костяшки его пальцев побелели.
Рази поднялся с места.
— Что случилось? — спросил он.
— У Сола… — Ашкр повернулся к Эмбле и что-то спросил у нее по-мерронски.
Она показала на живет.
— У него кишки болят, — сказала она. — Плохо. Уже три дня. — Она поднялась и стала кого-то высматривать в зале. — Надо позвать Халвор.
— Мой друг доктор, — воскликнул Кристофер. — Он может помочь.
— У нас своя целительница! — огрызнулся Ульфнаор.
— И я не сомневаюсь в ее умениях. Но мой друг — настоящий врач! Из тех, кто носит синие одежды! — Кристофер поднял руку, показывая как свидетельство мастерства Рази длинный, чистый шрам на левом предплечье.
Солмундр склонился ниже, глаза его расширились от боли.
— Позовите Халвор! — крикнул Ашкр, растирая Солмундру поясницу.
Вари и Ульфнаор принялись оглядывать толпу, но Солмундр вдруг просветлел лицом и медленно выпрямился. Секунду еще он постоял, прижав ладонь к низу живота, затем улыбнулся.
— Опять меня скрутило, — сказал он смущенно, покраснев.
Ашкр, осунувшийся от тревоги, не отрывал от Солмундра взгляда, еще держа руку на его плече. Тот неодобрительно поцокал языком.
— Все в порядке, Аш. — Он улыбнулся сотрапезникам. — Говорю вам, это все паршивая южная еда. Не по нутру она мне.
Ашкр недоверчиво кивнул, все еще глядя другу в лицо.
Рази сел на место, пытаясь различить на лице меррона признаки боли.
— Где больно, Солмундр? — спросил он. — Когда с тобой такое бывает?
Солмундр хмыкнул и нетерпеливо махнул рукой. Наклонившись вперед, он хлопнул ладонью по столу перед Кристофером.
— Коинин, — сказал он. — Ты на меня все время таращишься. Почему это?
«О господи, — подумала Винтер. — Ох уж мне эти мерроны! Что ни скажут, все прямо в лоб! » Она начинала понимать, почему у Кристофера такой характер. Солмундр снова хлопнул по столу, не желая отступаться.
Кристофер поколебался, затем проговорил:
— Я тоже побывал в рабстве.
Солмундр нахмурился, не понимая, и тогда Кристофер взял его за руку и ткнул в шрамы на запястье. Он повторил по-мерронски:
— Is fear saor mise freisin, Солмундр.
Солмундр нахмурился еще сильнее, Ашкр посерьезнел. К удивлению Винтер, он взял Солмундра за руку. Их пальцы на секунду переплелись на столе, гладкая рука Ашкра сжала загрубевшую лапу Солмундра, затем Ашкр отпустил руку и откинулся на спинку своего стула, глядя на Кристофера.
|
|
|
— Кто захватил тебя в плен? — тихо спросил он.
— Волки-Гару.
Меррон поморщился от этих ужасных слов.
Кристофер кивнул на Солмундра.
— А тебя? — спросил он.
— Варвары-корсары.
Рази застонал, и Кристофер кивнул.
— Они продали меня на… — Солмундр что-то сказал Эмбле.
Она поразмыслила и пожала плечами, не в силах перевести.
Ульфнаор, потянувшись за оливкой, пояснил:
— Рабом на галеру.
Солмундр благодарно кивнул.
— Меня продали рабом на галеру, — подтвердил он. — И был я рабом… — Он поднял два пальца.
— Два года? — в ужасе спросила Винтер, и он снова кивнул.
Два года он сидел в цепях в темном трюме, в собственных нечистотах, надрываясь днем и ночью без отдыха. Винтер глядела в его доброе лицо и не могла поверить.
— А потом настал день… — Солмундр свистнул, быстро махнул рукой в воздухе, показывая, как вылетает ядро из пушки, и ударил кулаком по столу: «Бам! » Собаки вздрогнули и зарычали. Солмундр засмеялся: — Тихо вы, дуралеи!
— Сол поплыл, — серьезно продолжил Ашкр. — Он плыл далеко и вышел на берег. Он шел далеко, шел домой, через много лет. — Он поглядел на друга и покачал головой: — Много лет.
Солмундр только отмахнулся и взъерошил Ашкру волосы.
— Да, да, — откликнулся он. — Я такой. Большой и красивый. Всплыл из моря, как бог.
Ашкр фыркнул:
— Как дохлая рыба! — И поправил волосы.
— Здесь рабов нет. В этом королевстве. Я так слышал. — Ульфнаор серьезно глядел на Кристофера, когда говорил это, и Винтер поняла, что это был вопрос.
— Так мне говорили, — тихо отозвался Кристофер. — Я слышал, что здешний король против рабства.
— А ты? — спросил Ульфнаор Рази. — Ты темнокожий, — в пояснение он похлопал его по щеке, — тебя здесь принимают?
Винтер не смогла подавить улыбку от такой иронии судьбы — ей пришлось опустить голову, чтобы спрятать лицо.
|
|
|
Рази кивнул.
— Обычно да, — осторожно ответил он.
Ульфнаор откинулся на спинку стула.
— А твоя вера? — спросил он.
Рази вопросительно нахмурился. Ульфнаор оглянулся на Эмблу за подсказкой, она наморщила лоб, подыскивая слова.
— Религиозные люди, — сказала она, осторожно взглянув на Кристофера. — С другой верой. Их принимают?
— Зависит от религии, — жестко ответил Кристофер.
Рази нахмурил брови.
— Нет, не зависит, — отрезал он. — Да, — ответил он Ульфнаору. — Да, мой оте… король заявил об этом со всей ясностью. Да. Здесь принимают любую веру.
Кристофер сердито покачал головой и отвернулся. Ульфнаор снова откинулся назад, задумавшись, а Солмундр и Ашкр сидели молча. Эмбла не отрывала взгляда от губ Рази, томно вычерчивая восьмерку пальцем на столе.
Глядя в задумчивое лицо Ульфнаора, Винтер наконец начала понимать. «Они задумываются о переселении, — подумала она. — Этот народ хочет переселиться на юг! » Сердце ее сжалось от сочувствия при этой мысли. Вряд ли полностью сложившееся общество королевства примет крупное племя кочевников. «Наверное, вас обманули, дав понять, что вас здесь примут. Кто-то наобещал вам с три короба».
Винтер покосилась на Кристофера. Он глядел в толпу, нахмурившись и сжав губы, но по мере того, как он смотрел на танцы мерронов, неодобрение исчезало с его узкого лица, губы дрогнули в грустной улыбке. Музыка играла все быстрее. Мерроны разбились на группы по четыре человека и стали кружиться, выписывая сложные фигуры. Вдруг кто-то в центре группы подпрыгнул вверх, как рыба из воды, и Винтер ахнула, увидев, как он хлопнул ладонью по закопченной балке высокого потолка. Раздались одобрительные возгласы.
Эмбла потянулась через стол и дернула за рукав Рази:
— Ты танцуешь, Табиб?
Винтер фыркнула при одной мысли об этом, но Рази, улыбаясь уголком рта, бросил на нее весьма самоуверенный взгляд.
— Вообще-то танцую! — ответил он. Он вскочил на ноги и изящным движением протянул руку Эмбле. — Меня научил Коинин! — воскликнул он.
Винтер удивленно смотрела, как ее пират увлек свою бледную даму в гущу танцующих.
— Кристофер Гаррон! — крикнула она, хлопнув тихо усмехающегося юношу по плечу. — Что ты сделал с моим братом?
* * *
— Это раджпут катар, — объяснил Кристофер Ашкру, когда тот стал рассматривать необычный кинжал у него на поясе, любуясь вытравленными по стали узорами. — Табиб купил его мне тогда же, когда покупал фитильный замок. Он подумал, что мне с ним будет легче… — Кристофер поднял искалеченную руку, с трудом пошевелив пальцами. — Он понял, что мне будет легче его удержать.
|
|
|
— И как, правда легче? — спросил Солмундр, взглянув на Винтер, которая жестом попросила передать кинжал ей.
Она просунула пальцы в металлический эфес и сжала скрытую внутри рукоять. Хватка была очень прочной — клинок будто слился с ее рукой, но при этом запястьем двигать было сложно.
Словно читая ее мысли, Кристофер сказал:
— Я все же предпочитаю свой кинжал. Больше свободы движений.
Он сделал быстрый, опасный выпад — в его руке словно сверкнуло лезвие, — и Винтер увидела, как оценивающе глянули на него мерроны. Она улыбнулась про себя. Не хотела бы она встретиться с Кристофером в поединке — хоть руки его и искалечены, он хитрый и быстрый противник. Она с удовольствием увидела понимание этого на лицах окружающих их сильных воинов.
Когда Винтер передавала катар Ульфнаору, Эмбла с Рази как раз вернулись к столу. Рази пододвинул свой табурет к главе стола, а Эмбла дернула Солмундра за волосы, чтобы он подвинулся. Солмундр и Ашкр пересели на одно место дальше, чтобы Эмбла могла устроиться рядом с Рази. Пересаживаясь, мужчины, поддразнивая, поцокали языком, а Эмбла шикнула на них, скрывая улыбку.
Заняв свое место, Рази увидел, как Кристофер передал Ашкру короткую кривую саблю. Светловолосый осмотрел палаш и погладил широкое лезвие — его синие глаза зажглись восхищением.
— Это индийская сталь, — сказал Рази, — как и фитильный замок, и катар. — Он отпил вина из бокала. Волосы его были мокры от пота, словно он только что вышел из рубки. — Когда я купил его, — сказал он, переводя дыхание, и передал бокал Эмбле, — кузнец показал его в деле, отрубив свинье ногу. Палаш перерубил кость одним ударом. Лезвие почти не тупится — такого я еще не видел.
— Грозное оружие, — сказала Винтер.
— Да, — вздохнул Рази, глядя, как Ульфнаор берет палаш и проверяет баланс в руке. — Грозное. Но, в конечном итоге, всего лишь оружие. Мне бы лучше… — Он кашлянул и встряхнулся. — О да, — твердо сказал он. — Чудесное оружие. Ремесленники, изготовившие его, достойны восхищения.
Ульфнаор бросил взгляд на Рази. Он рассек лезвием воздух, орудуя палашом умело и уверенно, одобрительно крякнул и осторожно попробовал большим пальцем острие.
— У южан оружие сильное, — сказал он. — Так я слышал. На юге много хорошего оружия.
Винтер покосилась на Рази. Он уже приготовил свой ответ.
— О да, мы сильная страна, — проговорил он. — Несмотря на недавние бедствия, король пользуется всеобщей любовью. Его армия отлично обучена.
— И хорошо вооружена? — спросил Ульфнаор. — Я слышал, его сын — великий воин. У него есть сильное оружие.
— Ходят и такие слухи, — пробормотал Кристофер небрежно. — Кто тебе это сказал?
— Кто-то на севере, — протянул Ульфнаор. — А что, это неправда? Этот принц не воин? И нет у него оружия?
— Разве мерроны у своих костров на севере болтают о нашей королевской семье? — спросила Винтер, улыбаясь, хоть грудь ее и сдавило.
— Я не говорю, что это был меррон, — ответил Ульфнаор. — Кто-то сказал об этом. — Он махнул рукой, закрывая тему. — Неважно. Я могу ошибаться. Иногда трудно понять чужой язык.
Солмундр усмехнулся:
— Да уж. Особенно если никто не знает, что ты слушаешь.
Ульфнаор пожал плечами:
— Да, некоторые считают, что мерроны не умнее своих псов, — что я могу с этим поделать? Сами виноваты, если наговорят лишнего, оттого что думают, будто мы не понимаем. — Он широко улыбнулся Солу; улыбка, и обаятельная, и мрачная, наполненная неожиданно злым юмором, непривычно выглядела на обычно серьезном лице аойре.
— Кто вам это сказал? — спросила Винтер. — Что именно они сказали?
Но Ульфнаор только цокнул языком и отмахнулся от нее.
— Просто разговоры, — сказал он. — Недосказанные, недопонятые. Не стоит тратить на них времени.
Винтер встретилась взглядом с Рази. Стало быть, слух о страшном оружии принца достиг даже северных земель? Рази покачал головой:
— Потом!
— Передай вино, Коинин! — Солмундр указал на кувшин.
Кристофер взял кувшин и поморщился, обнаружив, что он пуст. Он оглянулся на трактирщика. Винтер заметила этого невысокого человека у стола в другом углу комнаты — он собирал пустые кувшины. Она увидела, как он беспокойно озирался, присматривая за своими дочерями, прислуживавшими у других столов.
Застенчивые девочки, потупив глаза, приносили новые миски с оливками и уносили пустые тарелки. Обе они были не старше тринадцати, и мерроны не обращали на них внимания, но Винтер понимала тревогу их отца. Последние несколько танцев накалили атмосферу. Они недвусмысленно говорили о плотских желаниях, мерронские па были куда более откровенны, чем танцы, принятые в этих местах, и Винтер пришлось признать, что, будь девочки ее дочерьми, она бы отослала их наверх и заперла в их спальне.
Вдруг группа мужчин у дверей зашлась громким хохотом. Младшая девочка вздрогнула, хоть они и были далеко от нее, а нагруженный посудой трактирщик подозрительно покосился на гостей. Он тихо свистнул дочерям — заканчивайте, мол, работу, — а затем придержал локтем дверь в кухню, пропуская их за собой.
— Вин! — неожиданно позвал Рази, присев у ее стула и обняв ее за плечи. Щеки его раскраснелись, глаза сверкали, он глядел на нее умоляюще.
Винтер рассмеялась, видя его выражение лица, и дотронулась пальцем до его носа:
— Ты, братец, смотришь так, будто собрался выпросить у меня денег!
Рази покраснел.
— Ну… — протянул он, глядя в зал. — Мерроны… они остаются здесь на ночь, и я… — На лице его промелькнула смущенная улыбка. — Ты… — начал он, глядя на нее умоляюще, — хочешь переночевать здесь, в постели, сестренка? Хочешь, мы остановимся здесь на ночь?
Рази оглянулся на Эмблу. Дама глядела на него томными глазами, опершись на руку; щеки ее раскраснелись, светлые волосы спутались. От ее взгляда сердце застучало даже у Винтер.
«Ого! » — подумала она.
Рази заставил себя отвести взгляд. Он закусил губу. Если они и остановятся здесь, подумала Винтер, Рази вряд ли покажется в их комнате. Она отыскала Кристофера, и он серьезно встретил ее взгляд. Он откинулся на спинку стула на другом конце стола, скрестив руки на груди и вытянув ноги вперед, отдыхая после долгих танцев. Рубашка его прилипла к телу от пота, узкое лицо раскраснелось, волосы были растрепаны. Винтер смотрела на него — ее черноволосого хадрийца — и думала: «Я тебя люблю».
Какое бы выражение у нее на лице при этом ни появилось, Кристофер улыбнулся и, склонив голову, ответил ей теплым взглядом светло-серых глаз. Рази проследил за ее взглядом и вопросительно воззрился на своего друга.
Винтер подалась вперед и шепнула Рази на ухо:
— А ты разрешишь нам с Кристофером разделить постель, Рази?
Большие карие глаза Рази расширились — он повернулся к ней, глядя на нее пораженно и неуверенно. Он выглядел таким встревоженным, что Винтер положила ладонь ему на шею и ласково прижалась лбом к его лбу, как повелось между ними еще с детства.
— Разве ты не любишь его, Рази? — прошептала она, вглядываясь в его лицо.
Он сглотнул и кивнул:
— Люблю. Очень.
— Разве ты не думаешь тогда, что он подойдет мне, как никто?
Он посмотрел ей в глаза:
— Да, Вин. Я считаю, что лучше мужчины тебе не найти.
Винтер подняла брови. «Что же тогда? — спросила она взглядом. — Отчего ты не уверен? »
— Мы поклялись друг другу, Рази. Я уверена в том, что люблю его, и уверена, что он любит меня в ответ всем сердцем.
Рази отвернулся и, казалось, глубоко задумался. Затем встряхнулся и кивнул. Он взял голову Винтер в ладони и поцеловал ее в лоб.
— Сделайте друг друга счастливыми, Вин, — прошептал он горячо. — В мире ведь слишком мало радости. — Он вспрыгнул на ноги и хлопнул в ладоши. — Мы остаемся! — воскликнул он и протянул руку улыбающейся Эмбле. — Госпожа моя! — воскликнул он. — Потанцуем еще!
Эмбла выскользнула из-за стола, и через секунду оба уже кружились среди пляшущих. Кристофер наблюдал за ними; взгляд его посуровел на секунду, когда Рази поднял Эмблу высоко в воздух.
— О чем вы там шептались? — спросил он.
— Мы остаемся на ночь, — ответила Винтер, ожидая, что он улыбнется в ответ.
Но он недовольно скривился и оглянулся на Ульфнаора, который тихо обсуждал с Ашкром фитильный замок Рази.
— Ну ладно, — проворчал он. — Если только на одну ночь. — Он глубоко вздохнул, но с выдохом, казалось, отпустил все заботы. — Девочка, — сказал он, наклонившись к Винтер и взяв ее за руку. — Музыканты хотят, чтобы я сыграл последний танец вместе с ними. Не возражаешь? — Он чуть улыбнулся, так что ямочки снова появились у него на щеках. — Я ненадолго, — обещал он.
Винтер отвела от его лица спутанные волосы.
— Я буду здесь, — тихо проговорила она. — Только возьму у хозяина еще немного вина. — Она наклонилась вперед и заговорщически прошептала: — Кажется, вы, мерроны сомнительных нравов, его отпугнули.
Они весело переглянулись. Винтер коротко поцеловала Кристофера в губы и сразу же оттолкнула.
— Ну, ступай! — сказала она. — Иди играй на своем барабане.
Он исчез в толпе, а Винтер взяла несколько пустых кувшинов и пробралась к двери кухни. Она оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кристофер взошел на сцену. Беря барабан, он на секунду повернул голову и посмотрел на нее. Он усмехнулся и поправил волосы, затем дверь кухни закрылась за Винтер, и он исчез из виду.
Пламя
— Эй! — Винтер шагнула в тускло освещенную, полную аппетитных запахов кухню.
Никто не ответил, и девушка озабоченно нахмурилась. В центре на большом столе стояли вперемежку немытые кувшины и бокалы, с тарелок на полке над раковиной капала вода. Не было видно ни хозяина, ни его дочерей, ни даже повара.
Только серый кот крался мимо тлеющей печи. Винтер поставила свои кувшины на стол, и кот обернулся на звук.
— Приветствую тебя, крысолов, — прошептала она, остерегаясь, как бы этого разговора кто не услышал. — Похоже, ты здесь единственная живая душа. А где же люди?
Кот презрительно сощурился и дернул головой в сторону приоткрытой задней двери. Винтер заглянула в щелку. Дверь выходила в лес. Вряд ли хозяин повел туда своих дочерей. Она обернулась к коту в поисках совета, но тот уже пропал из виду.
— Думаю, мне не помешало бы чего-нибудь глотнуть.
Винтер облизнула пересохшие губы, разглядывая бочонки с сидром и наливкой. Искушение было сильным, но мысль о том, что хозяин может застигнуть ее за воровством, оказалась слишком унизительной. Борясь с жаждой, она двинулась вглубь темной комнаты.
— Эй! — позвала она снова, машинально сомкнув пальцы на рукоятке своего ножа.
Она обошла буфет, за которым обнаружилась еще одна дверь. В неверном свете лампы она разглядела грязный пол, пахло лошадьми и соломой. Видно, эта дверь вела в конюшню.
Она шагнула в круг света, но тут услышала возбужденный шепот. Разговаривали по-мерронски. Вновь скользнув в темноту, она подошла поближе, чтобы посмотреть, кто говорит.
В тускло освещенной конюшне стояли Солмундр и Вари. Вари крепко вцепился в запястье Солмундра и шептал, быстро и взволнованно, заглядывая тому в лицо, очевидно в чем-то убеждая. Солмундр нахмурился и покачал головой. До Винтер донеслось имя Табиба, и она застыла, вслушиваясь. Вари резко взмахнул рукой в направлении живота Солмундра и вновь упомянул Табиба. Солмундр опять покачал головой и вырвал руку из цепких пальцев Вари. Вдруг они оба настороженно обернулись.
— Ce he sin? — прорычал Вари, вглядываясь в сумрак конюшни.
Снаружи, из-за задней двери, доносился какой-то слабый звук, и Винтер на секунду отвлеклась. А когда она вновь обернулась, Вари и Солмундра уже не было. Снаружи опять раздался прежний звук, и Винтер с ужасом поняла, что это плач. Выхватив из-за пояса нож, она с силой толкнула заднюю дверь, и та резко распахнулась.
В нескольких метрах от дома, на опушке, стояла младшая дочь хозяина. Малышка была бледна и напугана — широко распахнутыми от страха глазами она уставилась в раскрытую дверь. Лиф на платье был порван на груди, под ним виднелась сорочка. На ней не было чепчика и одного башмачка.
«Как же ее зовут? — лихорадочно вспоминала Винтер. — Я ведь слышала, как ее называл отец. — Она подошла ближе к двери, оставаясь в тени, вглядываясь в темноту леса за спиной девочки. — Лаура? Линнет? Лоррейн? Элейн! Точно! Элейн! »
— Элейн, — прошептала она, выскользнув на залитое луной крыльцо, не спуская глаз с опушки леса. Малышка не отзывалась. — Элейн, — прошептала она громче, пытаясь привлечь внимание девочки. — Она протянула руку. — Иди сюда, милая. Иди в дом.
Девочка посмотрела куда-то влево, из ее глаз брызнули слезы, ручки затряслись. Винтер подкралась поближе к двери, не спуская глаз с темного леса за спиной малышки. Потом она осторожно выглянула за порог, но ничего не увидела, кроме залитой лунным светом стены конюшни и ведущей во двор пустой тропинки. Винтер снова протянула к девочке руку.
— Элейн! — сказала она строго. — Иди сюда!
Девочка зажала рот руками, не отрывая глаз от теней у стены. К ужасу Винтер, она сделала шаг назад, к лесу.
— Нет! — вскрикнула Винтер. — Иди ко мне!
Элейн подняла глаза на Винтер, но вдруг от опушки отделилась тень и схватила ее.
С губ Винтер сорвался крик отчаяния и страха. Она разглядела огромный мужской силуэт с ребенком в охапке. Ей удалось поймать взгляд широко распахнутых испуганных глаз девочки. Ее рот зажимала грубая ладонь. Похититель убегал вглубь леса. Винтер ругала себя на чем свет стоит, ярость ее победила здравый смысл, и она бросилась в лес, успев только выкрикнуть предостережение по-хадрийски, надеясь, что мужчины в сарае услышат ее.
Она старалась не терять из виду бегущего мужчину. Он перекинул малышку через плечо и мчался сквозь деревья, будто не чувствуя своей ноши. Бледная от ужаса девочка даже не пыталась кричать. Мужчина обернулся на Винтер, и она увидела ухмылку на его лице. Только тут до нее дошло, что ее выманили в лес одну. О нет! Она в панике оглянулась — дом остался далеко позади, только деревья окружали ее. Когда она вновь посмотрела вперед, похитителя и его жертвы и след простыл.
Винтер замерла, прислушиваясь. Ее окружали звуки ночного леса — скрипы и шелест, крики животных и птиц.
Она припала к земле, выставив в темноту свой нож. Ночь обволакивала ее, как живое существо.
«Надо бежать», — подумала она, но не успела сдвинуться с места, как на нее обрушился первый удар. Ее ударили в скулу, голова запрокинулась, она чуть не упала, но, вслепую полоснув ножом, со злорадством услышала вскрик. Второй удар пришелся ей по почкам, и боль парализовала все тело. Ее вновь ударили по спине, между лопаток, и она упала вперед, ударившись головой о дерево. Перед глазами поплыли радужные пятна, в ушах зашумело, и она упала на землю лицом вниз. Опавшие листья забили рот, глаза, нос.
Сзади ее схватили за ворот туники, и она чуть не задохнулась, когда ее подняли с земли. Стальные руки тисками обхватили ее, прижимая к мускулистому телу, до нее донесся смешок. Ее ухо обожгло горячее дыхание, она почувствовала прикосновение острых зубов и щетины к своей щеке. Внезапно от теней отделился высокий тонкий силуэт. Новый участник схватки стремительно набросился на ее обидчика, его руки разжались, и Винтер снова упала на землю. Перед глазами вновь вспыхнули звездочки, наступала спасительная темнота. Сквозь шум в ушах она слышала звуки борьбы — кто-то упал на землю и перекатился прямо через нее, потом послышались быстро удаляющиеся тяжелые шаги.
— Вставай, девочка! Давай! — Этот голос. Его голос. Его напевный северный акцент. Ей казалось, что деревья качаются и кружатся вокруг нее, когда его сильные руки обхватили ее за талию, поднимая с земли. — Боже мой! — бормотал он. — Давай, девочка! Надо идти! Они нас окружили!
Ноги не слушались ее. Он пытался поддержать ее, но под ней как будто разверзалась пропасть, и она падала обратно на землю. Она как тряпичная кукла выскальзывала из его рук, когда он пытался заставить ее двигаться вперед. «Извини меня, — думала она, — ноги никак не слушаются».
— О боже! Боже! — Его голос дрожал от слез.
«Не волнуйся, — думала она. — Все в порядке, Рази меня вылечит».
Кристофер всхлипнул, прижимая ее к своей груди. Винтер хотелось погладить его по плечу, успокоить, но она не смогла поднять руку. Он вновь всхлипнул и предостерегающе прикрыл ее рот рукой.
Кажется, они сидели у дерева. Винтер положила голову ему на грудь и смотрела на его точеный профиль. Он всматривался в темноту, его волосы падали ей на глаза.
Вдруг он опустил взгляд:
— Тс-с!
Среди деревьев раздался вой — Кристофер вскочил на ноги и застонал. Темнота грозилась вновь поглотить ее, в голове шумело, и мир снова принялся раскачиваться и вращаться. Поднялась горячая волна тошноты, и Винтер сжала зубы. Она лежала на боку, а Кристофер склонился над ней, тревожно вглядываясь в ее лицо.
«Меня стошнит», — подумала она, закрывая глаза.
— …ищут тебя, — вернул ее из темноты его шепот. Он смотрел ей в лицо, его губы шевелились. Бледное лицо светилось в темноте. Он пытался что-то вложить ей в руку. — Поэтому лежи тихо, милая.
Она нахмурилась: «Что? »
Он погладил ее по щеке.
— Не волнуйся, — прошептал он. — Я бегаю как заяц.
Винтер опустила глаза и увидела, что сжимает в руке его черный нож. «Что? » Из леса, совсем близко, доносились вой и шелест листвы. Потом, на один долгий вдох, вновь наступила темнота.
Когда она с усилием открыла глаза, то увидела, как мелькнули сапоги Кристофера, белая рубашка. Слишком белая, слишком заметная.
И ее снова накрыла темнота.
Потом она услышала свист. Попытавшись приоткрыть глаза, она увидела, что он стоит неподалеку в лунном свете и виден как на ладони — будто чего-то ждет.
Потом шаги, переходящие в бег, — к нему. А он все ждет. И вот он повернулся и нырнул в густые деревья, уводя их от нее. Белая рубашка призывно светится в темноте, черные волосы развеваются за плечами. От подлеска отделились и помчались за ним тени — одна, другая, третья… Они бежали, низко согнувшись, подвывая. Потом все стихло.
Винтер попыталась опереться на руку и приподняться, но перед глазами снова встали сполохи, в голове поднялся шум, и она потеряла сознание, выпустив нож Кристофера из разжавшихся пальцев.
* * *
Мир снова наполнился шумом и ярким светом, когда ее приподняли с груды опавшей листвы. Она открыла глаза — все вокруг по-прежнему кружилось и раскачивалось. Чьи-то руки обхватили ее и вздернули вверх. Она ахнула:
— Ох, как тошнит.
Руки и ноги не слушались ее, лоб уткнулся в теплую шею. Щеку щекотала мягкая бородка, она попыталась сфокусировать взгляд — и увидела Рази, всматривающегося куда-то в лес. Он крепко прижимал ее к себе, она попыталась сказать ему, что Кристофера нет.
Рази вытаращил глаза и предостерегающе прошипел:
— Тс-с-с!
«А как же Кристофер, Рази! Кристофера нет! » Винтер попыталась дотянуться до ножа Кристофера, объяснить Рази, но в горле поднялся комок, и она едва успела предостерегающе дернуться, чувствуя, как рот наполняется желчью.
Рази выпустил ее из своих рук, и она согнулась пополам, когда ее наконец вырвало на ворох листвы. Она опустилась на корточки, пережидая приступ рвоты. Деревья закружились у нее перед глазами, мир на секунду перевернулся с ног на голову. Земля прыгала под ней, как будто она ехала в тележке по разбитой дороге. «Что происходит? » — в панике подумала она. Но это всего лишь Рази снова подхватил ее на руки и мчался сквозь лес, постанывая при каждом выдохе. На его испуганном лице лунный свет и тени стволов сплетались в причудливые узоры.
А потом в глаза ударил яркий свет. Слишком яркий, красный и горячий. Пахло дымом, вокруг стояли крики и шум. За секундой темной прохлады вновь последовал горячий красный свет, мир накренился, и под ее щекой оказалась солома. Она наблюдала, как перевернутая вверх ногами высокая фигура Рази удаляется от нее, растворяясь в красном сиянии. Мелькали черные тени. Лошади ржали и бились в стойлах. Дым заполнял легкие. Снова поднялась тошнота, и она закрыла глаза, отгораживаясь от бушующего пожара.
* * *
Губ коснулось прохладное горлышко, и в ее пересохший рот потекла клубничная наливка. «Благослови тебя господь, — подумала она, — кто бы ты ни был». Она открыла глаза и увидела Рази. Он сидел рядом с ней, мрачный, покрытый копотью. В руках у него был кувшин. Он пропах мокрой золой и потом, его руки подрагивали.
Даже от приглушенного света ее голова начала раскалываться, тошнота не отступала, и она прикрыла глаза, застонала и подняла ко лбу тяжелую руку.
— Ничего, — прошептал Рази. Он тревожно вгляделся в ее лицо и приподнял веко, заставляя сморщиться. — Ничего, девочка, — повторил он. Его руки так сильно дрожали, что даже по плечам проходили волны судороги.
Позади возились люди. Винтер взглянула на них через плечо Рази — они казались ей размытыми силуэтами в слепящем ярком свете.
Рази поднялся и пошел к ним. Винтер пыталась сфокусировать взгляд. Темная конюшня провоняла гарью и была залита водой. В центре в ярком свете лампы тесной группой стояли мерроны, обнажив мечи. Лица их были суровы. Их окружили, подняв вилы и дубины, хозяин таверны, стряпчий и конюх с двумя мальчишками.
— Где они? — кричал хозяин. — Куда вы их подевали, мерзавцы? Верните их! — Мерроны молча скользили глазами по обступившим их мужчинам.
Снаружи лаяли охотничьи псы. Сквозь пелену Винтер посмотрела во двор. Со смятением она обнаружила, что уже темнеет. За дверьми конюшни толпились всадники, стучали копытами кони. Кто-то крикнул снаружи по-мерронски, и маленькая группа воинов в центре конюшни стала осторожно продвигаться к дверям, обходя стороной хозяина и его разъяренных людей.
— Стойте! — вскрикнул хозяин, преграждая им путь. — А ну вернитесь! — Он махнул дубинкой вслед уходящим мерронам, и они вскинули мечи.
Лица их не предвещали ничего хорошего. Хозяин взвыл в бессильной ярости и опустил дубинку на проворно поднятый щит. Мерроны развернулись, и скудно вооруженные работники таверны отступили.
Рази подбежал к группе уходящих мерронов и схватил за тунику одного из них.
— Пожалуйста, — начал он по-хадрийски, — помогите мне найти моего друга. Он пропал.
Мужчина повернулся к нему, подняв меч, и Винтер узнала в нем Вари. Он был растрепал и вымазан в саже. Пустым взглядом он уставился на Рази.
— Прошу вас! — снова воскликнул Рази. — Он же один из вас! Помогите мне отыскать его!
Вари молча отступил к дверям.
Винтер приподнялась на трясущихся руках и встала. Ноги задрожали, и она оперлась о мешки с провизией, чтобы не упасть. Рази отпустил тунику меррона.
Не убирая мечей, воины обошли людей хозяина и отступили к дверям. Хозяин следовал за ними, вместо угроз теперь умоляя вернуть дочерей. Рази беспомощно наблюдал, как мерроны вышли во двор. Винтер сделала несколько неуверенных шагов и схватилась за его руку. Снаружи раздался шум. Лошади снялись с места, топот копыт разнесся в утренней тишине. Скоро все звуки замерли вдали, и на сгоревшую таверну опустилась тишина. Мерроны исчезли.
Пепел
Рази шел первым сквозь сумрачный и туманный лес. Поодаль шагали работники таверны, то и дело выкрикивая имена девочек. Они пошли в противоположном направлении от Винтер и Рази, по другой лесной тропке, не желая делить поиски с арабом и его спутницей.
Рази пытался определить то место, где нашел Винтер, укрытую у корней дерева. По лужице желчи, которой ее вырвало, он надеялся отыскать следы, способные привести их к Кристоферу. Винтер плелась следом за ним, ее желудок выворачивало, в голове отдавался каждый шаг. Она щурилась, пытаясь разглядеть на темной земле хоть какой-то след, безумно надеясь, что Кристофер просто вынырнет из кустов, живой и невредимый.
Вдруг Рази кинулся вперед и припал к земле. Он ворошил опавшие листья, и Винтер передернуло, когда она разглядела под его пальцами темное пятно и почувствовала слабый, но явственный запах рвоты. Она копнула ногой ворох листвы, и из нее, как тело из могилы, показался черный кинжал Кристофера. Рази безучастно уставился на него, потом заткнул за пояс и поднялся, вытерев руку о штаны. Он пошел дальше в лес, отыскивая следы на земле.
Некоторое время идти по следу не составляло труда. Глубокие многочисленные следы, очевидно, были оставлены тремя или четырьмя бегущими здоровяками. Но потом все приметы исчезли. Винтер и Рази ничего не оставалось, кроме как теряться в догадках и продолжать отчаянно искать следы среди теней. Они надеялись, что Кристоферу удалось убежать. По крайней мере, ничто не указывало на то, что он был пойман.
Рази шел все дальше и дальше в лес, вглядываясь в землю. «Может быть, нам стоит позвать его», — подумала Винтер, вслушиваясь в отдаленные крики людей из таверны, зовущих дочек хозяина. Но Рази просто шел дальше, выискивая следы, и она ковыляла вслед за ним, борясь с головной болью.
Минут через пятнадцать Рази застыл на месте как вкопанный. Винтер медленно подошла к нему и, проследив за его взглядом, не сразу поняла, что находкой стал сапог Кристофера. Он валялся под кустом. После недолгих поисков нашелся и второй сапог — он был заброшен под дерево с другой стороны тропинки. Винтер под
|
|
|
