 |
Помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите 1 страница
|
|
|
|
Глава 33
Джуд, поняла я, ощущая как по венам растекается страх.
Я резко повернулась, мои глаза искали его сами по себе.
Его здесь не было.
Не могло быть. И он не мог быть в моем доме прошлой ночью ‑ не тогда, когда Джон наблюдал за ним.
Потом я вспомнила свой первый день в «Горизонтах». Как Фиби украла снимок из моей сумки. И как я потеряла сознание.
Сегодня она сидела рядом со мной в группе.
Джуд не писал ту записку. Это сделала она.
Но зачем?
Брось. Она была ненормальной. Вот почему.
Я взяла записку и со злостью запихала ее в задний карман, и стала ждать, когда придет очередь второй подгруппы, опираясь на спинку стула и прижимая ладони к глазам. В моей жизни и так хватало неприятностей без дерьма Фиби. Уэйн принес некоторым лекарства, включая меня, я собрала их в маленький бумажный одноразовый стаканчик и проглотила. Привкус во рту был горьким, но я не стала запивать, чтобы избавиться от него. Я просто смотрела на часы и отсчитывала секунды, до того момента пока не подвернется шанс свести с ней счеты.
Брук примчалась назад, держа кружку, полную чего‑ то, что вероятно было натуральным контрабандным кофе, и пачку листов. Она начала раздавать их, когда мы все расселись по местам, включая Фиби. Она осмотрела комнату и подчеркнуто села от меня так далеко, как только могла.
Я с яростью взяла бумагу у Брук. На листе были ряды смешных мультяшных рожиц с разными преувеличенными выражениями и, как я полагала, соответствующими “чувствами“. Ухмыляющийся ребенок, высунувший язык из уголка рта, с непослушными торчащими волосами, с надписью " подлый"; спокойная светловолосая девочка с косичками и закрытыми глазами над словом " безопасный". В основном, там преобладали рожицы с высунутыми языками и выпученными глазами. Брук начала раздавать маркеры.
|
|
|
‑ Я хочу, чтобы вы обвели лицо и чувство, которое лучше всего описывает ваше сегодняшнее настроение. ‑ Она посмотрела на меня. ‑ Это называется проверкой чувств. Мы делаем это два раза в неделю.
Я сняла с маркера колпачок и стала обводить: сумасшедший, подозрительный, яростный, разъяренный. И вернула ей листок.
Должно быть, мои чувства были написаны на моем лице, потому что я была в центре внимания и более десятка взглядов были обращены на меня. Но не Фиби. Она уставилась в потолок.
‑ Похоже, что у тебя сейчас много интересных чувств, Мара, ‑ ободряюще сказала Брук. ‑ Хочешь поделиться?
‑ С удовольствием. ‑ Я приподнялась, вытащила записку из заднего кармана и передала ее Брук. ‑ Сегодня утром кто‑ то положил это в мою сумку, ‑ сказала я, обращаясь к Брук, но смотрела на Фиби.
Брук развернула записку и прочитала ее. Она сохраняла спокойствие.
‑ Как ты к этому относишься?
Я прищурилась.
‑ А разве не в этом был смысл проверки чувств? Почему бы вам не сказать мне, что вы думаете об этом?
‑ Ну, Мара, я думаю, что это что‑ то, что, несомненно, расстроило тебя.
Я невесело рассмеялась.
‑ Да, несомненно.
Адам поднял руку. Брук повернулась к нему.
‑ Да, Адам?
‑ О чем в ней говорится?
‑ Я вижу тебя, ‑ ответила я. ‑ В ней говорится «Я вижу тебя».
‑ И что ты думаешь об этом, Мара? ‑ спросила Брук.
Если Фиби не собиралась признаваться в этом, я сама ее разоблачу и будь, что будет.
‑ Думаю, ее написала Фиби и положила мне в сумку.
‑ Почему ты так думаешь?
‑ Возможно, потому, что она абсолютно чокнутая, Брук.
Джейми медленно захлопал в ладоши.
‑ Джейми, ‑ спокойно сказала Брук. ‑ Я не думаю, что это необходимо.
‑ Я аплодировал Маре за крайне уместное использование термина «абсолютно чокнутая».
|
|
|
Раздражение Брук росло.
‑ Ты хочешь чем‑ то поделиться, Джейми?
‑ Нет, и так все ясно.
‑ У меня болит локоть, ‑ подхватил Адам.
‑ Зачем ты это написала, Фиби? ‑ спросила я.
Она выглядела чокнутой, как никогда.
‑ Я это не писала.
‑ Я тебе не верю, ‑ сказала я.
‑ Я это не писала! ‑ Закричала она. А потом упала на пол и начала раскачиваться назад и вперед.
Потрясающе. Я провела рукой по лицу, в то время как Брук подошла к стене и нажала на кнопку, которую я никогда не замечала. Фиби все еще раскачивалась на полу, а когда Брук обернулась, она посмотрела на меня.
Затем улыбнулась.
‑ Ты, кусок дерьма, ‑ прошептала я себе под нос.
Брук обернулась.
‑ Ты что‑ то сказала, Мара?
Я прищурилась, глядя на Фиби, которая закрыла уши. Пришел Патрик и пытался уговорить Фиби встать с ковра.
‑ Она притворяется, ‑ сказала я, все еще глядя на нее.
Брук посмотрела на Фиби, но могу сказать, что она мне не поверила. Она посмотрела на часы.
‑ Ну, в любом случае у нас осталось немного времени. Патрик, ‑ спросила она его, ‑ Вы отведете Фиби к доктору Келлс? ‑ А потом, понизив голос, добавила, ‑ Я могу сообщить Уэйну, если вы думаете, что ей нужно расслабиться.
И посмотрите‑ ка на это. Фиби встала с пола. Волшебство.
‑ Все остальные, берите свои дневники и в течение нескольких минут напишите о своих чувствах. Позже мы еще раз поговорим о том, что сегодня произошло, хорошо? И не забудьте ‑ завтра день семьи. Вы все должны будете составить список из десяти вещей, которых ваши семьи о вас не знают, но вам бы хотелось, чтобы они знали.
Услышав это, все встали, достали свои дневники и начали писать. Я только сделала вид, что пишу. Я все еще была в ярости. Фиби могла обмануть Брук, доктора Келлс и остальных ‑ я знала по опыту, что это было, не так уж трудно, ‑ но она не могла одурачить меня. Она написала записку, и я заставлю ее сознаться в этом.
И как раз перед концом дня, мне представился шанс.
Я нашла ее в небольшом холле, она как робот что‑ то записывала в свой дневник с вялой сосредоточенностью.
Я осмотрелась. В холле никого не было, но я не хотела шуметь. Понизив голос, я спросила ее.
|
|
|
‑ Почему ты это сделала?
Она посмотрела на меня, вся такая невинная.
‑ Что сделала?
‑ Ты написала эту записку, Фиби.
‑ Нет не я.
‑ И впрямь, ‑ горячо произнесла я, ‑ Ты же не признаешься в этом? Мне все равно ‑ Господь знает, у тебя достаточно проблем ‑ я просто хочу услышать это от тебя.
‑ Я ее не писала, ‑ повторила она, как робот.
Я вцепилась рукой в дверной косяк и сжала его. Надо было уходить или я потеряю контроль.
‑ Я ее не писала, ‑ снова сказала Фиби. Но ее интонация изменилась; это заставило меня посмотреть на нее. Она уставилась прямо на меня, сейчас ее взгляд был сосредоточенным и ясным.
‑ Я поняла тебя.
Взгляд Фиби вернулся к дневнику. Губы медленно растянулись в улыбке.
‑ Но я положила ее туда.
Глава 34
Моя кровь похолодела.
‑ Что ты только что сказала?
Фиби начала напевать.
Я подошла вплотную к ней и присела так, чтобы посмотреть ей в глаза.
‑ Скажи мне то, что сказала. Прямо сейчас. Или я пойду и расскажу доктору Келлс. Прямо. Сейчас.
‑ Мой парень дал мне это, ‑ сказала она нараспев.
‑ Кто твой парень, Фиби?
« Ты моё солнце, только ты моё солнце, ты делаешь меня счастливой, когда небо серое, » ‑ пропела она, а затем вновь вернулась к своему жужжанию.
Я хотела вбить ей голову в позвоночник. Мои руки сжались в кулаки. Потребовалось все мои силы чтобы не ударить ее. Я почти, почти хотела убить её.
Я закрыла глаза. Спустя минут я повернулась и пошла прочь. Назовём это прогрессом.
Я была очень проворной к окончанию этого бессмысленного дня. Когда я вернулась домой, я хотела попытаться расшифровать новые теории в области генетики, а также увидеть, повезло ли Ною с поисками на Калло Очо. Но Джозеф затянул меня в войну в видеоигру, прежде чем я добралась до своей комнаты, и когда я позвонила Ною после того, как трижды проиграла, он вел себя странно.
Спросил всё ли со мной в порядке. Я сказала да, а затем сразу же напала на него с вопросами. Но он быстро прервал меня, сказал, что мы поговорим завтра.
|
|
|
Я повесила трубку, чувствуя себя немного неудобно, и я ненавидела себя за это, за чувство небезопасности. Мы проводили почти каждый момент вместе, и я даже была той, кто предложил ему проводить больше времени в его доме, больше времени друг от друга. Но голос его звучал так отдалённо, и мы столкнулись с тем, я столкнулась с тем, что часть меня не могла не задаться вопросом, не был ли мой обоз больше, чем то, что он бы хотел брать на себя.
Когда пришёл мой последний день первой недели в «Горизонтах», я обнаружила, что я распаковала часть этого своего обоза перед моим старшим братом. Это был день семейной терапии, и я была в полном восторге от того, что Даниэль в целом был подтверждением сценария психической сестры в полном цвете. Нас приветствовал консультант Уэйн, который проводил нас на общую площадь, где нас разделили на мини‑ группы. Большинство привели своих родителей, но некоторые, так, же как и я, привели своих старших или младших братьев или сестёр. И когда они отсортировали нас по небольшим помещениям, и Джейми вошел, внимательно следя за взрослой, веснушчатой, с холодным взглядом девушкой, не выражавшей одобрения, моя челюсть отвисла, когда я поняла, что Джейми был одним из них.
Девушка за ним должно быть была печально известной сестрой. Однажды Джейми сказал, что Ной осквернил её в какой‑ то витиеватой игре мести.
Это могло быть интересным.
Джейми сел на пластиковый стул, вытянув свои длинные ноги перед собой. Его сестра села рядом с ним в той же позе. Я улыбнулась, хотя Джейми посматривал на дверь.
Из‑ за того что они разделили нас, был шанс, что мы закончим с Уэйном или кем‑ нибудь ещё " облегчённый" день, и я надеялась на это. Брук была легкомысленной, но неумолимой.
‑ Привет, всем! – проговорила радостная Брук.
Увы, не повезло.
‑ Студенты «Горизонтов, » какое замечательное утро! Члены семьи, спасибо за то, что вы с нами. Давайте все представимся по кругу, звучит здорово? Потому что мы все здесь большая семья.
Я взглянула на Даниэля. Он, казалось, оценивал Брук на глаз. Я так сильно любила его.
Первым она указала на Джейми.
‑ Почему бы нам не начать с тебя.
‑ Привет, я Джейми! ‑ сказал он, высмеивая её энтузиазм.
‑ Привет, Джейми! ‑ сказала Брук, не поняв этого.
Его сестра, если это действительно была она, сжала губы, что я приняла за попытку сдержать смех.
‑ Кого ты привёл с собой сегодня, Джейми?
Девушка ответила и помахала рукой.
‑ Стефани Рот. Мне очень повезло быть сестрой Джейми.
‑ Привет, Стефани, ‑ сказали мы все.
И так продолжалось, пока все мы не представили себя и тех, кого мы привели. Брук каждого из нас прочитать наши списки того, что бы мы хотели, чтобы наши члены семьи узнали о нас, но не знали сейчас. Мой был в значительной степени говном, вот почему я так удивилась, когда Даниэль начал читать его. Видимо, в нашей семье люди были приучены рассказывать всё без создания идентичного списка.
|
|
|
‑ Я хочу, чтобы Мара знала, что я завидую ей.
Я резко повернулась лицом к нему.
‑ Ты же это не серьезно.
Брук погрозила пальцем.
‑ Не перебивай, Мара
Мой брат прочистил горло.
‑ Я хочу, чтобы она знала, что я думаю, что она самый весёлый человек на свете. И что каждый раз, когда её нет дома, я скачаю по своему «напарнику по шкодничествам. »
Моё горло сжалось. Не плачь. Не плачь.
‑ Я хочу, чтобы она знала, что она действительно любимая мамина...
Здесь я покачала головой.
‑ принцесса, которую та хотела. Что мама одевала её как маленькую куколку и выставляла её напоказ так, как Мара была её самым большим достижением. Я хочу, чтобы Мара знала, что я никогда не возражал, потому что она была и моей любимой тоже.
Подбородок задрожал. Проклятье.
‑ Я хотел бы, чтобы она знала, что у меня были лишь знакомые, а не друзья, потому что каждую секунду, когда я был не в школе, я учился или практиковался на фортепиано. Я хотел бы, чтобы она знала, что она без преувеличений такая же умная как и я ‑ её IQ на ОДИН ПУНКТ ниже, ‑ сказал он, поднимая глаза, чтобы встретиться с моими. ‑ Мама тестировала нас. И что она могла бы получать такие же оценки, если бы не ленилась.
Я развалилась в кресле, и, может быть, а может и нет, скрестила руки на груди для обороны.
‑ Я хочу, чтобы она знала, что я действительно горжусь ей и всегда буду, несмотря ни на что.
‑ Платок? ‑ Брук вручила мне коробку.
Неееет. Я яростно сморгнула размывающие моё зрение слёзы и покачала головой.
‑ Я в порядке, ‑ хрипло сказала я.
О, да. Просто прекрасно.
‑ Это было замечательно, Даниэль, ‑ сказала Брук. ‑ Почему бы нам всем не похлопать Маре и Даниэлю?
Здесь вставим рассеянные аплодисменты.
‑ И мы можем сделать небольшой перерыв, чтобы справиться с чувствами.
Так ужасно. Я кинулась в ванную комнату. Я плеснула воду себе на лицо, и, когда я вытерла её, Стефани Рот стояла, прислонившись к стойке.
Она улыбнулась.
‑ Привет, ‑ сказала она. ‑ Я...
‑ Я знаю, кто ты, ‑ сказала я. Мой голос всё ещё был хриплым. Я прочистила горло. ‑ Я знаю.
‑ Прямое вступление.
Не совсем так.
‑ Я много слышала о тебе, ‑ сказала я вместо этого, понимая, что а) это было не так и б) то, что я слышала было не особо лестно.
‑ И я про тебя, Мара Дайер, ‑ сказала она, подмигнув загадочной улыбкой. ‑ Джейми сказал мне, что ты девушка Ноя Шоу.
Я подняла брови.
‑ Что он сказал?
‑ В действительности, его точные слова: " Новая половинка Ноя".
Я улыбнулась и бросила бумажное полотенце прочь.
‑ Звучит более похоже на него.
‑ Молодец.
Ой‑ ой.
‑ Гм...
‑ Я имею в виду Ноя.
Я сузила глаза на неё.
‑ Я подозреваю, что это сарказм?
Она покачала головой. Её выражение было серьёзным.
‑ Нет.
‑ Потому что Джейми, вроде как, ненавидит его.
Она завязала её светлые волосы в хвост.
‑ Я знаю.
Я задалась вопросом, как далеко я смогу продолжить это, потому что мне было адски любопытно.
‑ Он ненавидит его за то, что Ной... сделал с тобой, ‑ наконец, сказала я.
И тогда выражение её лица изменилось. Стефани вдруг насторожилась. Её осанка выпрямилась, и она сказала:
‑ Разве Ной не рассказал тебе, что случилось?
‑ Джейми это сделал.
‑ Но не Ной?
‑ Я спросила его, стоит ли мне поверить Джейми, и он ответил да.
Стефани дала мне медленный, долгий взгляд.
‑ Но ты не сделала этого. ‑ Стефани скрестила её атлетичные руки, изучая меня. Я совершенно не знала, что сказать дальше.
Тогда я попыталась сбежать.
‑ Думаю увидимся там, ‑ сказала я, направляясь к двери.
Но Стефани протянула руку, чтобы остановить меня.
‑ Я сделала аборт.
‑ Гм. ‑ Я была уверена, что я выглядела, как олень в свете фар. Я безнадёжно взглянула на дверь. – Не думаю что...
‑ Ной ходил со мной.
Я замерла.
‑ Он был...
Стефани яростно замотала головой.
‑ Нет. Это был не он. Но это отчасти... ‑ Она замолчала, глядя в потолок. ‑ Отчасти он это начал.
Я ничего не сказала. Я имею в виду, что я могла сказать?
‑ Ной предложил мне прогуляться, ‑ начала она. ‑ Ему было только пятнадцать, хотя он не выглядел так, и я подумала, что это будет довольно весело, поэтому я пошла, хотя я встречалась в то время с другим парнем из другой школы. Оставшись наедине, Ной честно признался, что он предложил мне, потому, что он думал, что Джейми пристает к его сестре. Ты крутишься с моей семьёй, я кручусь с твоей; вот так то.
Я осторожно кивнула. Это соответствовало тому, что я знала.
‑ И, я не знаю, подумала ли я, что Джейми действительно не должен был делать этого публично с восьмиклассницей... они были одного возраста, но всё же. Поэтому я пошла на эту игру, которая на самом деле ничего не означала, но я делала вид, что сохну по Ною, при Джейми за ужином и прочее. Но я была в то время с другим парнем. Назовём его Кайл, ‑ сказала она, и её голос стал резким. ‑ Мы тайно встречались, вроде бы, уже шесть месяцев. Мои родители бы возненавидели его, ‑ сказала она, почти под нос себе. ‑ И мы занимались сексом. Который мои родители тоже бы возненавидели.
Она посмотрела на дверь ванной.
‑ Короче говоря, в какой‑ то момент, я, вероятно, забыла выпить таблетку, сразу после того, как я опоздала, бум, появились две красные полоски. Я сказала об этом Кайлу, на что он ответил мне, что это не его проблема... Я была легкомысленной, и, должно быть, " спала с кем попало". ‑ Она закатила глаза. ‑ Победитель ясен.
‑ Похоже на то, ‑ сказала я спокойно.
Она полуулыбнулась.
‑ Я знала, что я не была готова к ребёнку и что воспитание было не для меня; я знала, чего я хотела, я была просто уверена, но я просто чувствовала себя... одиноко.
Она прислонилась спиной к стене и уставилась на меня.
‑ Я не доверяла моим друзьям хранить тайну, мои родители погибли бы, если бы узнали, и идея самого планируемого родительства была мучительной для меня. Сдерживало это всё лишь то, что я чувствовала... я чувствовала, что облажалась.
Её глаза ожесточились, и она посмотрела в пол.
‑ Ной увидел меня, плачущую у автоматов в школе... Я была настолько потеряна, что выпалила всё, как бедный ребенок. ‑ Она улыбнулась воспоминанию. ‑ Но он действительно был взрослым. Он использовал свои связи и устроил встречу с частным акушером‑ гинекологом, и он пошёл со мной. Во всяком случае, я много плакала после этого... я ненавидела чувствовать, какой уродливой тайной всё это было, несмотря на то, что я хотела и избавилась от этого.
Её губы сжались в тонкую линию.
‑ Ной увидел меня по дороге на обед несколько дней спустя, и спросил, как я, а я просто разрыдалась. Джейми проходил мимо, Ной ушёл, а Джейми просто сделал собственные выводы и подумал, что Ной бросил меня, и я была слишком расстроена, чтобы исправить это.
Я не могла больше молчать.
‑ Так что лучше пусть все думают, что он сломал тебе жизнь? После того, как он помог тебе?
Стефани покачала головой.
‑ Я позвонила Ною, как только вернулась домой той ночью, рассказав ему, что я скажу Джейми что‑ нибудь ещё, придумаю другую ложь, но он сказал, что ему всё равно и как он это сказал? Я поверила ему. Это смешно, ‑ сказала она, хотя и не улыбнулась. ‑ Я думаю, что часть его действительно хочет, чтобы его ненавидели. Он только всегда показывает тебе, что хочет тебя видеть. Он был такой замкнутый... это заставило меня почувствовать, что он никогда не рассказывал.
‑ Он никогда не рассказывал, ‑ сказала я медленно. ‑ Но почему ты рассказываешь мне?
Не то чтобы я не ценила это, просто я хотела знать.
Её улыбка Моно Лизы снова появилась.
‑ Иногда свои самые большие тайны можно рассказать только незнакомцу.
Она прислонилась к окрашенной в серый цвет стене и склонила голову. Изучая меня.
‑ Мне всё равно, что ты обо мне подумаешь... я сделала правильный выбор в своей жизни, и не жалею об этом. Если ты думаешь, что я ужасный человек или убийца и что я попаду за это в ад, мы никогда не должны увидеть друг друга снова. Но это ранило бы моих родителей, если бы они узнали, и Джейми, он потрясающий и самый верный человек из всех, кого я когда‑ либо знала. Но он немного... ‑ Она почесала нос. ‑ Он рассудительный. Самодовольный. Я люблю его до смерти, но это его чёрно‑ белое мировоззрение. Типо, он любит тебя сильно, но он бы разбил вас с Ноем, даже зная заранее, что это разобьёт твоё сердце... он навсегда цепляется за вещи. Ной, безусловно, имеет свои дурацкие моменты, и их тьма; я слышала, он стал несколько более серьёзным, чёрта с два. Возможно, он разобьёт твоё сердце, я не оракул. ‑ Она пожала плечами. ‑ Но в случаи Ноу Шой против Стефани Рот? Он не виноват, ‑ сказала она, направляясь к двери. Она положила свою руку на ручку. ‑ Я просто наблюдала за вами там, с братом... ‑ начала она, поведя плечами. ‑ Я просто хотела, чтобы ты знала.
‑ Подожди, ‑ сказала я, и её рука опустилась вниз. ‑ Почему бы тебе просто не рассказать Джейми об этом сейчас? Прошли годы.
‑ У него и так куча дерьма, и он переживает всё это дело с «Горизонтами» довольно трудно. Или, скорее, трудно переживает тот факт, что наши родители не верят ни единому его слову.
Я знала, на что это похоже.
‑ Плюс, он усыновлённый, и я думаю, что это могло бы его обеспокоить.
Я покачала головой.
‑ Я так не думаю. Я думаю, он хотел бы узнать правду.
‑ Там нет истины, ‑ таинственно сказала Стефани. ‑ Только перспективы. Философия 101, ‑ сказала она, подмигнув мне.
Но, несмотря на её лёгкий тон, я видела, что она кусала щёку изнутри.
‑ Я не хочу, чтобы он знал, ладно? ‑ сказала она после паузы. Она посмотрела мне в глаза. ‑ Так что не говори ему.
А затем Стефани вышла за дверь.
Я уставилась ей вслед. Джейми считал, что оставался преданным ненавидя Ноя, который всего лишь помог. А Стефани не жалела о своём выборе; она просто боялась того, что мог бы подумать её брат из‑ за того, что она сделала.
Я так уж сильно отличаюсь?
Раньше я думала, что ничего не могла сделать, чтобы изменить то, какой видела меня моя семья. Не было ничего, что бы я могла сказать.
Но теперь я знала, что это неправда. У меня всегда будут внутри истории, которые люди, которых я любила, никогда не услышат.
Глава 35
Я пережила свою первую неделю в «Горизонтах» никого не убив или не погибнув, и к тому времени, как я прибыла домой в пятницу днём, я была относительно взволнована. Ной позвонил и спросил, хочу ли я, чтобы он провёл у нас выходные, на что я, естественно, ответила утвердительно, хотя он по‑ прежнему звучал отстранённо. Поэтому он убедился, что Рут уедет из города, и позвонил моей маме с вопросом, можно ли ему остаться у нас. Мама согласилась, не задумываясь, я была удивлена, но дарёному коню в зубы не смотрят. Вы знаете.
Половина нашей семьи отсутствовала, когда Даниэль и я вернулись с сеанса в «Горизонтах», и так как ничего особенного пока не было запланировано и мне нечем было заняться, я взяла «Новые теории в области генетики» которая лежала на моем столе, и пошла читать в гостиную.
‑ Мара?
Голос Даниэля. Рука Даниэля на плече. Я открыла глаза и обнаружила, что моя щека лежала на шестой странице.
Я заснула. Невероятно.
Я вытерла рот на тот случай, если пускала слюни.
‑ Который сейчас час?
‑ Нет даже пяти. Интересный выбор подушки. Название?
Я передала книгу Даниэлю. Он прищурился. Затем на меня.
‑ Что?
‑ Ничего. Просто, кажется, не совсем обычный выбор.
‑ Для меня, ты имеешь в виду.
‑ Я не знал, что ты интересуешься генетикой, вот и всё.
Я села и подогнула под себя ноги.
‑ Что случилось с " я хочу, чтобы Мара знала, что она такая же умная, как и я"?
‑ Ничего. Это до сих пор, правда. Но чем вызван внезапный интерес?
‑ Ной сказал что‑ то о генетической памяти и это вызвало моё любопытство. Он сказал, что он читал об этом. ‑ Я кивнула головой в сторону книги. ‑ Но единственное, что я нашла во введении, это ссылки на эвгемеризм и юнгианские архетипы...
‑ Эвгемер, ничего себе. Способ побудить восьмиклассника вспомнить английский.
‑ Серьёзно...
‑ У тебя тоже была О'Хара, верно? Неужели она заставила тебя участвовать в проекте, где ты должна была выбрать миф и изобрести интерпретацию " истории"?
‑ Да...
‑ Я думаю, в конечном итоге, сделать что‑ то об Афродите и гетеронормативности, я действительно не помню, как это было здорово, даже для меня, ‑ сказал он с улыбкой. ‑ Почему ты снова это читаешь?
‑ Для достижения просвещения о генетической памяти. У меня есть только плюс шестьсот страниц, чтобы понять.
Даниэль скорчил лицо и почесал нос.
‑ Что?
‑ Не буду препятствовать тебе или что‑ то вроде того, но генетическая память это научная фантастика, а не научный факт.
Я устало на него посмотрела.
‑ Извини, но это так. Это не может быть подвергнуто экспертной оценке или проверено...
‑ Это не значит, что это невозможно.
‑ Это значит, что это недоказуемо.
Я подумала, что всё, что было и все вещи, через которые я до сих пор проходила, ни одну из них, я не могла доказать.
‑ Просто потому что ты не можешь доказать что‑ то, не значит, что этого нет. ‑ Я потянулась за книгой.
Даниэль увернулся на расстоянии вытянутой руки и открыл первую страницу.
‑ Может быть, я всё равно возьму её почитать.
Я потянулась за ней снова, сгибая пальцы.
‑ Ты можешь взять её после меня.
‑ Но ты не читаешь её. Ты спишь на ней. Я положу её в свою комнату, ты сможешь взять, когда захочешь. О, и спроси маму о Юнге, ей понравится это.
‑ Даниэль...
‑ В бассейне Макса есть аллигатор! ‑ закричал Джозеф из фойе. Он прибежал в гостиную, лицо его светилось от волнения.
‑ Большой? ‑ спросил Даниэль и сдвинулся с гигантской книгой за спиной.
‑ Большой, ‑ сказал Джозеф, широко раскрыв глаза. ‑ Действительно большой.
Моя очередь.
‑ Ты видел его?
Джозеф покачал головой.
‑ Он послал это по электронной почте. Он сказал, что парень приедет и заберёт его.
‑ Что за парень? ‑ спросил Даниэль.
‑ Подожди, парень с «Планеты Животных»? ‑ спросила я.
Джозеф яростно кивнул.
‑ Он пригласил меня посмотреть. Его мама волнуется, потому что у них пропала кошка, и они ещё не нашли её.
Лёд скользнул по моим венам. Я вспомнила...
Тело серого кота всё ещё лежало в нескольких дюймах от того места, где я стояла, его плоть была разорвана, его мех был с прожилками красного цвета.
Моя мама появилась на кухне.
‑ Кот Макса тоже пропал?
Даниэль приподнял бровь.
‑ Тоже?
Я должна была оставаться спокойной. Должна была подыгрывать.
‑ Деланьезы просто спрашивали меня, не видела ли я их кошку. ‑ Их дом граничил с нашим. ‑ Она пропала без вести с воскресенья.
С тех пор, как я вернулась домой.
Брови Джозефа опустились.
‑ Когда убежала собака Дженни.
Кто такая Дженни? Одними губами спросила я Даниэля.
‑ Анджело, ‑ сказал Даниэль. ‑ Через улицу и налево.
Джозеф посмотрел на маму.
‑ Мам, ты возьмёшь меня к Максу?
‑ Я немного устала, милый.
Джозеф посмотрел на Даниэля, а затем на меня. Мы одновременно сказали:
‑ Нет.
Джозеф сложил руки, как в молитве.
‑ Пожалуйста, возьмите меня! Я никогда даже ничего не спрошу снова, я клянусь.
‑ Мара, останься и помоги мне с ужином, ‑ сказала мама.
Моя очередь была сморщить лицо, хотя у меня было невероятное облегчение.
‑ Я?
‑ Даниэль, возьми его, пожалуйста? ‑ попросила она. Даниэль уже потянулся за ключами.
‑ Спасибо.
Джозеф выбросил кулак, но повернулся ко мне, прежде чем уйти.
‑ Ты идёшь сегодня на карнавал, не так ли?
Я приподняла бровь.
‑ Что за карнавал?
‑ На ярмарке в Дэви, ‑ сказала мама. ‑ Я думала, что было бы интересно, если бы мы пошли все вместе.
‑ Скоро вернусь, ‑ сказал Даниэль, выходя из кухни и оставляя «Новые теории в области генетики» на стойке. Затем просунул голову назад, чтобы бросить мне последний взгляд, означающий ты мне должна.
Я была должна ему. Воспоминание кошки выбило меня из колеи, даже не смотря на то, что я знала, что Джон был снаружи, наблюдая за домом. Джуд не появлялся с тех пор, как Джон был здесь, и пропавшее животное могло быть просто совпадением, но оно заставило меня нервничать и...
|
|
|
