 |
НЕТ СОЕДИНЕНИЯ 5 страница
|
|
|
|
‑ Любовь‑ морковь, ‑ пробормотал Джейми.
Я усмехнулась, Ной улыбнулся, но никто из нас не двинулся с места. Он открыл свою папку, а я просто смотрела на мою. Я была не до конца уверена, что хочу знать, что в ней, но учитывая, что другого шанса больше могло не быть....
К черту все. Я открыла ее. На первой странице были мои данные. То, что меня интересовало, было на второй странице:
Пациентка признается, что в прошлом и настоящем думает о причинении вреда себе и другим, а также испытывает слуховые и зрительные галлюцинации. Не колеблясь, она описала обстоятельства, которые были причиной события в полицейском отделении Метро Дейд. Ее мысли были организованы и последовательны. Пациентка признается, что страдает от специфических фобий, а именно крови, игл и высоты. Она отрицала, что у нее были какие‑ то навязчивые идеи или принуждения, но созналась, что есть проблемы с концентрацией внимания.
Галлюцинации и кошмары, по‑ видимому, вызваны стрессом и страхом. Пациентка страдает сильной бессонницей и приступами паники. У нее были повторяющиеся мысли и случаи членовредительства (см. прикреплённые записи) и по утверждениям самой пациентки и ее семьи, у нее чувство сильной вины, возможно, являющейся последствием ее двойной травмы: изнасилования в ночь ПТСР событий (обрушения здания ) и само ПТСР. Пациентка была единственной выжившей в обрушении, в котором погибли ее лучшая подруга, парень и его сестра. Пациентка утверждает, что ее парень напал на нее, и у нее навязчивая идея, что он все еще жив. Согласно истории болезни пациентка слышала голоса, которые другие не могут слышать, а также были проявления параноидального мышления. Она избегает общения: явное отсутствие близких друзей и отношений, кроме как с близкими родственниками, хотя она, кажется, дружит с пациентом Дж. Рот. Наблюдается повышенная враждебность между пациенткой и Ф. Рейнард. Отсутствие ровной эмоциональной реакции. Возможные признаки ‑ суеверие, вера в магию и паранормальные явления могут привести к вероятности:
|
|
|
ПТСР с возможными сопутствующими расстройствами настроения (биполярное: тяжелое с психотическими признаками)
Шизоморфный психоз ( длительностью 1‑ 6 месяцев )
Шизофрения (если симптомы сохранятся до восемнадцати лет) в отличие от Бредового Расстройства.
Наблюдение продолжится до вынесения окончательного диагноза.
‑ Мара.
Возле моего уха раздался голос Ноя. Я повернулась к нему, сидя на его колене. Ной погладил мою щеку большим пальцем. Я удивилась, почувствовав, что она была мокрой.
Я плакала.
‑ Я в порядке, ‑ хрипло сказала я. Откашлялась. ‑ У меня все в порядке.
Он заправил прядь волос за ухо.
‑ Все, что там написано, к тебе не относится.
Относится.
‑ Ты же это не читал, ‑ сказала я, глядя в сторону. Джейми был занят чтением своей карточки. И молчал.
Ной провел пальцем по боку, ребрам и футболке, держа меня на коленях.
‑ Ты хочешь, чтобы я прочитал?
Я не была уверена.
‑ Я не уверена, ‑ ответила я. Ной видел, через что я прошла, и все‑ таки он был здесь. Но увидеть это на бумаге, узнать, что об этом думают другие.....
‑ Хочешь прочитать мою? ‑ спросил Ной подавленно, но с теплотой в голосе.
Я не могла лгать; я хотела. И то, что он был готов показать мне ее, что‑ то значило. Я почувствовала странную нервозность, когда Ной протянул мне свою папку. Я открыла ее на первой странице.
Глава 62
Имя пациента : Ной Эллиот Саймон Шоу
Возраст : Семнадцать лет
Пациент представляет собой здорового подростка мужского пола выше среднего роста и худощавого, мускулистого телосложения. Он казался несколько старше заявленного возраста. Пациент был лишён фантазии или готовности помочь.
|
|
|
Пациент в настоящее время демонстрирует шаблон отказа от сотрудничества, вызывающее, враждебное и агрессивное поведение по отношению к авторитетным фигурам и сверстникам, соответственно к семье и педагогам тоже. Нетипично, что это не повлияло на успеваемость пациента в школе, где у пациента был идеальный средний балл. Пациент не демонстрирует ни гиперактивности, ни беспокойства, но участвовал в нескольких ожесточённых столкновениях с другими. Родители сообщили о нескольких бессердечно‑ безразличных особенностях, а пациент набрал высокий балл по всем трём субшкалам. Однако, родители настаивают, что пациент никогда не выставлял напоказ никакую жестокость к животным и на самом деле исключительно заботился о них, демонстрируя особую лёгкость в общении с дикими и опасными животными в ветеринарной практике мачехи, что опровергает антисоциальное расстройство личности и другие виды социопатии в качестве потенциального диагноза. Тем не менее, и отец пациента, и школа сообщили об умышленном уничтожении имущества и вандализма в прошлом, а также вводящим в заблуждение поведении (ложь) и попрании социальных норм. Школьные ограничения неоднократно игнорировались, а наказания оказывались явно неэффективными. Мачеха сообщила о прошлых злоупотреблениях алкоголем и наркотиками, но ничего в недавнее время.
Когда ему противопоставили сообщения от родителей и преподавателей, вопросы были встречены высокомерными, циничными и манипулирующими ответами и сообщение учителей об истории с жаждой острых ощущений (известной сексуальной репутации) и импульсивности. Пациент демонстрирует высокомерную самооценку и поверхностное обаяние; неспособность терпеть скуку; уверен в себе, речист и легко общается.
Продолжаем наблюдать за возможным оппозиционным расстройством неповиновения; возможен окончательный диагноз расстройства поведения или нарциссического расстройства личности.
Я без церемоний закрыла папку и протянула её назад Ною.
‑ Почему у тебя два средних имени? ‑ спросила я.
|
|
|
‑ Это твой вопрос? После прочтения этого? ‑ Ной отступил, ища что‑ то в моих глазах. Может быть отвращение. Или страх.
‑ Это не ты, ‑ сказала я ему мягко.
Уголок рта Ноя поднялся в медленной улыбке. Грустной.
‑ Да. Это я.
Тогда я решила, что мы оба правы. Наши файлы были частью нас ‑ частью людей, которых хотели исправить. Но они не были полностью нами. Они не были теми, кем были мы. Только мы могли решать это.
Я перекинула ногу через талию Ноя и оседлала его.
‑ Может быть в отказе сотрудничать частично есть правда. Ты очень ‑ я провела своими губами по его губам ‑ расстраиваешься.
Джейми прочистил горло. Я почти забыла, что он был там.
‑ Ты в порядке? ‑ спросила я его.
‑ Если в порядке означает " пессимистичный, нестабильный, манипулятивный", тогда конечно, ‑ весело сказал Джейми. ‑ Пациент демонстрирует крайний сарказм и устойчивую озлобленность; видит вещи сточки зрения крайностей таких как либо всё хорошо, либо всё плохо. Его взгляды на других быстро меняются, что приводит к напряжённым и нестабильным отношениям, ‑ он зачитывал по памяти. ‑ Пациент демонстрирует в плане сексуальной ориентации и поглощён сексуальными историями других. Демонстрирует классическую модель нарушения тождественности ‑ нечёткую, нестабильную самооценку ‑ а также импульсивность и эмоциональную неустойчивость, ‑ сказал он, внезапно прозвучав уставшим. Он закрыл свою папку, швырнул её в противоположную стену как летающую тарелку и откинулся на спинку стула с руками над головой. ‑ Дамы и господа, Джамал Фельдштейн‑ Рот.
Я моргнула.
‑ Подожди, Джамал?
‑ Да пошло оно, ‑ сказал он с усмешкой. ‑ Мои родители ‑ либеральные евреи с Лонг‑ Айленда, ясно? Они хотели, чтобы у меня была связь с наследием. ‑ Джейми сделал пальцами в воздухе кавычки.
‑ Я не осуждаю ‑ моё среднее имя Амитра. Я просто удивлена.
‑ Амитра, ‑ размышлял Ной. ‑ Загадка решена.
‑ Что это? ‑ спросил меня Джейми.
‑ Санскрит? Хинди? ‑ я пожала плечами.
|
|
|
Случайно?
Я покачала головой. ‑ Моя мама индианка.
‑ Что оно означает? ‑ спросил меня Джейми.
‑ Что означает Джамал? ‑ спросила я его.
‑ Очко засчитано.
‑ У меня, вероятно, такая же связь с индийским наследием, как и у тебя с африканским, ‑ сказала я. ‑ Любимая еда моей матери ‑ суши.
‑ Латке, ‑ Джейми на секунду улыбнулся, но потом запнулся. ‑ Это фигня, ‑ сказал он внезапно. ‑ Мы подростки. Мы должны быть саркастичными.
‑ И озабочены сексом, ‑ вмешалась я.
‑ И импульсивны, ‑ добавил Ной.
‑ Точно, ‑ сказал Джейми. ‑ Но мы здесь, а они там? ‑ Он медленно покачал головой. ‑ Каждый немного псих. Единственная разница между нами и ими в том, что они лучше это скрывают. ‑ Он сделал паузу. ‑ Это... как бы заставляет меня хотеть сжечь дотла это место? ‑ Он поднял брови. ‑ Только меня?
Я улыбнулась.
‑ Не только тебя.
Джейми встал и дружески похлопал меня по плечу. Потом зевнул. ‑ Ещё раз соберёмся? Я избит. Ребята, вы остаётесь?
Я посмотрела на Ноя. Мы ещё не получили то, зачем пришли. Когда наши глаза встретились, было очевидно, что он думал о том же.
‑ Да, ‑ сказала я.
Джейми подобрал свою папку и закинул её обратно в соответствующий ящик. Он потянулся к двери. ‑ Спасибо за веселье. Давайте скоро снова это повторим.
Я помахала рукой. Джейми закрыл за собой дверь.
А потом Ной и я остались одни.
Глава 63
Ной откинулся в кресле доктора Келлс и посмотрел на меня. Я все еще сидела у него на коленях.
Я вдруг смутилась.
‑ Что? ‑ спросила я и покраснела.
‑ Ты в порядке?
Я кивнула.
‑ Уверена?
Я подумала об этом, о информации в моей карточке и что это значило.
‑ Не совсем, ‑ ответила я. То, что мне не верят насчет Джуда, будет всегда причинять мне боль. Твердые и теплые руки Ноя сжались вокруг меня.
‑ Ты можешь прочитать это, ‑ решила я.
Он покачал головой, щекоча мою кожу своими волосами.
‑ Я показал тебе мою карточку, не ожидая ничего взамен. Ты не обязана показывать мне свою.
Я посмотрела на него.
‑ Я так хочу.
Руки Ноя прошлись по папке на столе за моей спиной, а затем он откинулся в кресле, чтобы читать ее вместе со мной, все еще сидящей на его коленях.
Мы молчали. Его пальцы блуждали под моей футболкой, рисуя невидимые узоры на моей коже. Я поняла, что он меня отвлекает и улыбнулась. Я была благодарна ему за это.
Затем он произнес мое имя, возвращая меня обратно.
‑ Мара, ты это видела?
Я наклонилась, чтобы посмотреть. Ной перевернул папку, чтобы я могла прочитать. Под моими личными данными, которые я пропустила, под разделом ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ было примечание, написанное от руки, которое гласило:
|
|
|
Сарин, ориг. носитель; подозреваются противопоказания, неизвестно; вводится мидазолам
У меня загудело в ушах.
‑ Сарин. Девичья фамилия мамы.
Фамилия бабушки.
Я не была уверена, что Ной услышал меня. Он протянул мне файл и поднял меня с колена. В следующее мгновение он встал.
Кровь громко стучала в моих ушах.
‑ Что это.... что такое противопоказание?
‑ Это как, ‑ начал Ной, выдвигая ящички. ‑ Это, как если у тебя аллергия на пенициллин, то он является противопоказанием, ‑ сказал он. ‑ Ты не должна его принимать, если польза превышает риск.
‑ Что‑ то вроде слабого места? ‑ спросила я. ‑ А что такое мидазолам?
‑ Его используют в клинике, ‑ сказал Ной, листая папки. ‑ Тебе никогда не говорили, что ты его принимаешь?
‑ Подожди, в какой клинике? В ветеринарной клинике? ‑ Спросила я, широко раскрыв глаза.
‑ Большинство ветеринарных препаратов произошли от человеческих, а не наоборот. Если это то, что я думаю, то его используют для успокоения, операций.
‑ Зачем мне нужно успокоительное? ‑ От этой мысли я задрожала.
Ной покачал головой.
‑ Я не уверен, ‑ ответил он. ‑ Может быть, есть показания к применению, о которых я не знаю, что вполне возможно. ‑ Он взглянул на часы. ‑ Скоро все начнут просыпаться, ‑ сказал он. Его силуэт вырисовывался в темноте. ‑ Поищи папку Фиби, а я поищу папку Стеллы.
Я искала молча, потому что в тот момент слов у меня не было. Я продолжала поиск, осторожно, как только могла, стараясь не создавать беспорядок, обыскивая картотеки и ящички стола. В правом нижнем ящике, на кипе бумаг, я кое‑ что нашла. Хотя не то, что искала.
Я вытащила прекрасный черный шнур с серебряными кулонами ‑ зеркальными копиями, его и мой ‑ который должен был висеть на шее Ноя.
‑ Ной, ‑ сказала я. ‑ Твоя цепочка.
Он повернулся ко мне, положив жёлто‑ коричневую папку на стол. Бениция, гласила надпись ‑ фамилия Стеллы.
Я протянула цепочку Ною и он одел ее на шею. Потом помог мне искать карточку Фиби.
Я открывала каждый ящик, заглядывала под каждую пачку бумаг. На полке лежала стопка блокнотов ‑ между ними я тоже посмотрела, вынимая и пролистывая каждый из них, может, ее документы были где‑ то внутри?
Потом он скользнул в кресло доктора Келлс.
‑ Продолжай искать, ‑ сказал он мне, включая монитор компьютера на столе. Я заставила себя собраться, несмотря на панику, которая прорывалась наружу, и возобновила физический поиск, в то время как Ной начал электронный.
А потом, как раз в тот момент, когда мой взгляд наткнулся на блокнот с каракулями Фиби на обложке, я услышала, как Ной позвал меня с такой тревогой в голосе, какую я никогда у него не слышала.
Его кожа была бледной, освещаемая светом монитора, который мелькал на его лице, когда он неотрывно смотрел на что‑ то на экране. Я схватила блокнот Фиби и встала рядом с ним, чтобы посмотреть, что это было.
На белом блестящем мониторе я увидела нас.
Высококачественное видео на мониторе компьютера доктора Келлс, показывающее меня в кровати. В моей спальне. Дома. Ноя, сидящего в моем кресле, смотрящего на меня. Разговаривающего со мной.
Я увидела его хитрую ухмылку. И свою ответную улыбку.
И дату в углу, там, где был таймер.
Это было снято на прошлой неделе.
Ной что‑ то сделал, на что‑ то нажал, и я с ужасом увидела, как на экране, быстро двигаясь, появлялись и исчезали наши изображения, в то время как шли секунды, минуты, часы записи.
Ной щелкнул еще раз и открылось окно, в котором было еще несколько файлов с разными датами. Он быстро открыл их, один за другим, и мы увидели мою кухню. Спальню Даниэля. Комнату для гостей.
Каждую комнату в моем доме.
Еще один щелчок. И голос Ноя послышался из динамиков и из прошлого.
‑ Я не позволю Джуду причинить тебе боль.
Ной резко вдохнул. Он снова быстро перемотал вперед, и мы увидели, как его худощавое тело исчезло. Видели, как мое ускоренное изображение входило и выходило из спальни, и, наконец, переоделось, готовясь ко сну. А потом, как Джуд пришел той ночью в мою спальню. Как он наблюдал за мной, пока я спала.
Джуд причинял мне боль, снова и снова. Ной корил себя, потому его там не было, но в этом не было его вины. Он был так же потерян и слеп, как и я.
А вот доктор Келлс не была слепой. Она видела все это. Она все видела.
‑ Она знала, что он жив, ‑ безжизненно сказала я. ‑ Она знала, что он жив все это время.
Глава 64
Ной хранил молчание.
Застывшим взглядом я уставилась на экран.
‑ Доказательство, ‑ сказала я и Ной посмотрел на меня, выражение его лица было пугающим. ‑ Мы должны скопировать файлы и рассказать всем о том, что происходит.
Ной нажал на значок и открылось электронное окно ‑ на экране появилось изображение желтого треугольника с восклицательным знаком внутри и надпись:
НЕТ СОЕДИНЕНИЯ
‑ Отлично, ‑ сказал Ной, вскочил с кресла и взял меня за руку. ‑ Уходим.
Нет, мы не можем.
‑ Не без доказательства, ‑ сказала я, думая о своей карточке. Навязчивые идеи. Кошмары. Галлюцинации. ‑ Если у нас не будет никаких доказательств того, что Джуд жив, и она знала об этом, ‑ меня просто отправят обратно.
Мой голос сорвался. Я попыталась избавиться от стеснения в горле и передала Ною дневник Фиби, чтобы поискать в столе диск, флэшку, что угодно, чтобы записать это.
Но голос Ноя пригвоздил меня к месту.
‑ Иисусе, ‑ прошептал он, глядя в блокнот Фиби. Я наклонилась посмотреть.
Я едва могла разобрать ее каракули, но в нескольких местах увидела свое имя, вместе с грубыми рисунками, изображающими меня с вывалившимися внутренностями.
‑ Не это, ‑ сказал Ной. И указал на внутреннюю сторону обложки.
Где Фиби нарисовала сердечки с инициалами Дж+Ф. Где она написала витиеватым курсивным шрифтом:
Фиби Лоу
Фамилия Фиби ‑ Рейнард. Лоу ‑ это фамилия Джуда.
Дж+Ф.
В памяти вновь всплыли слова Фиби ‑ что она сказала после того, как подбросила мне в рюкзак записку, в которой говорилось " я вижу тебя". Эти слова вертелись у меня в голове:
‑ Я ее не писала, ‑ сказала Фиби и опустила глаза в дневник. Улыбнулась. ‑ Но я положила ее туда.
Я снова услышала ее голос в голове и к горлу подкатила желчь.
‑ Ее мне дал мой парень, ‑ сказала она нараспев.
‑ Кто твой парень, Фиби? ‑ спросила я.
Но я никогда не верила, что он у нее на самом деле был. Я просто подумала, что она играет в какую‑ то сумасшедшую игру. Когда она так и не ответила, и начала петь, мне показалось, я победила. Но теперь я знала, что нет.
Победил Джуд.
‑ Он использовал ее, ‑ сказал я, и страх вернулся ко мне. ‑ Он использовал ее.
Доктор Келлс знала, что Джуд был жив, и о наших отношениях. Джуд встречался с Фиби, говорил ей, кто‑ что‑ знает, и заставлял ее передавать пугающие записки. Фиби и я были пациентками Горизонта. Доктор Келлс была директором Горизонта. А Джуд?
Кем, черт возьми, был он?
‑ К черту. ‑ Ной захлопнул блокнот Фиби, и взял меня за руку. ‑ Мы уходим. ‑ Он потащил меня к двери. Я едва могла передвигать свои налитые свинцом ноги.
‑ Что они делают? ‑ прошептала я.
‑ Мы с этим разберемся, а сейчас давай просто уйдем ‑
От страха, смятения и шока моя голова просто перестала работать. Если бы Ной не повел меня, я бы не знала в каком направлении идти. Я последовала за ним из кабинета доктора Келлс и дверь со щелчком закрылась за нами. В коридорах по‑ прежнему никого не было и двери во всех комнатах были закрыты. Ни один из консультантов еще не проснулся. Мы могли выскользнуть, прежде бы чем они проснулись.
Они тоже все знали?
Мчась по коридору, я заметила, что по сути, одна дверь все же была открыта. Та самая, которую я была уверена, что закрыла, когда выходила.
Дверь моей комнаты.
Я резко затормозила перед ней, останавливая и Ноя тоже.
‑ Моя дверь, ‑ прошептала я ему. ‑ Я закрыла ее, Ной. Я ее закрыла.
‑ Мара...
Я распахнула дверь ‑ тусклый прямоугольник света упал на стену, возле кровати Фиби.
На которой были буквы.
Которые складывались в слова.
Написанные чем‑ то темным и влажным.
В ноздри ударил запах соли и ржавчины и скрутил мой желудок. Ной щелкнул выключателем, но свет не загорелся. Не отпуская мою руку, он двинулся в глубь комнаты.
Фиби лежала в постели, укрытая по грудь одеялом. Ее руки были вытянуты по бокам, и два темно‑ красных, кровавых пузырька вздулись на перерезанных запястьях, окрашивая белое одеяло по обеим сторонам тела. А на стене было три слова, написанных кровью.
Я ВИЖУ ТЕБЯ
Джуд побывал здесь.
Из комнаты исчез весь звук. Я попыталась сглотнуть, чтобы закричать, но не смогла. Прошла целая вечность, прежде чем я услышала, как самый родной голос на свете прошептал мое имя.
Руки Ноя обвились вокруг меня, безупречно и туго, как тиски. Он прижал меня к себе и поднял. Его тепло согревало меня сквозь мою влажную от пота рубашку. Я обернула ноги вокруг него, спрятала лицо в его шею и беззвучно зарыдала.
Он нес меня и ничего не говорил. Быстро и молча Ной шел по коридору со мной на руках; я не знаю, как он это делал, и мне было все равно. Если бы он поставил меня, я не была уверена, что смогла бы стоять самостоятельно.
Потом мы добрались до главного входа. Он наклонился и заглянул мне в глаза.
‑ До курорта, возможно, двадцать минут, если мы побежим. Ты можешь бежать, Мара?
Могла ли я бежать?
У моей двери был волк, а у ног ‑ огонь. Я должна была бежать. И побегу.
Я кивнула, и Ной поставил меня, по‑ прежнему держа меня за руку. Он потянулся к двери.
А как насчет ‑
‑ Джейми, ‑ прошептала я, посмотрев назад. Оглянулась. ‑ Джейми был с нами в кабинете, Ной. Он был с нами.
За мной следили и мучили. Фиби использовали и убили.
Ни одна из нас не была в безопасности. Мы обе были здесь.
И это означало, что Джейми тоже не был в безопасности. Никто из студентов.
Но из них всех, Джейми заботил меня больше всего. Если бы мне пришлось выбирать, он был бы тем, кого я должна была взять с собой.
‑ Мы должны взять увести Джейми, ‑ уверенно сказала я.
Ной кивнул, лицо выражало упрямство.
‑ Клянусь, я сделаю это, но сначала я должен спасти тебя.
Ной выбрал меня.
Я не дрогнула.
‑ Мы не можем оставить его.
‑ Мара ‑
‑ Мы не можем его оставить, ‑ сказала я, и попыталась вырваться.
‑ Мы не оставим, ‑ сказал Ной. Но все равно положил руку на ручку двери и не позволил бы мне уйти.
Хотя было неважно позволил бы он или нет, потому что дверь не открывалась. Ручка двери даже не повернулась.
Мы были заперты.
‑ Мы в ловушке, ‑ прошептала я. Я ненавидела свой голос. Ненавидела свой страх.
Ной потянул меня от двери и повернул налево. Он шагал широко и быстро, и я едва поспевала за ним. Я понятия не имела, куда мы шли, место походило на лабиринт. Но идеальная память Ноя сослужила нам хорошую службу ‑ он привел нас в пустую столовую, окна которой выходили на океан. В окне было видно, как на черном горизонте занимался рассвет. Ной дернул дверь, которая вела на кухню.
Она тоже была заперта.
Он выругался и вернулся ко мне. Посмотрел на темную воду. Затем на столы и стулья.
‑ Отойди, ‑ сказал он, отодвигая меня от окна.
Я попятилась, когда Ной поднял стул. И с яростью запустил его в стекло.
Он отскочил.
‑ Ладно, ‑ спокойно он сказал в пустоту, ни к кому не обращаясь. Затем сказал мне,
‑ Давай разбудим их.
Джейми. Стеллу. Всех, он имел в виду. Нас было больше, чем взрослых, и, возможно, вместе, мы могли бы сделать то, чего не могли сделать в одиночку. Может быть, вместе, мы смогли бы найти выход.
Мы снова побежали к жилым комнатам. Ной попытался открыть первую дверь. Заперто. Он стукнул кулаком, приказывая проснуться тому, кто был внутри.
Ответа не последовало. Мы подошли к другой двери.
Опять заперто.
Именно тогда я поняла, что никогда не видела никаких замков на дверях комнат, где жили пациенты. Никаких задвижек. Никаких кнопок.
Это вовсе не значило, что замков не было. Это значило, что мы, пациенты, не могли запереть их.
Но теперь мы были заперты внутри.
В ловушке, прошептал мой разум.
С тех пор как мы покинули кабинет доктора Келлс, мы не слышали и не видели ни одной живой души. Ни консультантов. Ни взрослых. Они бросили нас здесь.
Почему?
Я была в полном замешательстве, когда Ной притащил меня в свою комнату, в которой он жил вместе с Джейми. Дверь была открыта.
Джейми там не было.
Мои ноги были напряжены ‑ я не могла больше стоять. Я начала падать, но Ной поймал меня. Притянул меня к себе так близко и обнял меня так крепко, что все точки наших тел соприкоснулись. Лоб со лбом, грудь с грудью, бедра с бедрами. Он разжал руки и убрал спутанные, влажные волосы с моего лица и с шеи. Он попытался удержать меня, но я все равно разваливалась.
После того как мои бессмысленные рыдания стихли, я заговорила.
‑ Мне так страшно, ‑ сказала я.
И так стыдно, промолчала я. Я чувствовала такую слабость.
‑ Я знаю, ‑ сказал Ной, прислоняясь спиной к своей кровати, и все еще обнимая меня. Его губы коснулись моего уха. ‑ Но я должен пойти и найти Джейми.
Я кивнула. Я знала. Я хотела, чтобы он пошел. Но, казалось, я не могла отпустить его.
Впрочем, это не имело значения. Несколько секунд спустя мы услышали крик.
|
|
|
