 |
О моих встречах с девицей, именующей себя спасенной великой княжной Анастасией Николаевной
|
|
|
|
О моих встречах с девицей, именующей себя спасенной великой княжной Анастасией Николаевной
1 Автор не точен. История девушки, объявившей себя великой княжной Анастасией, началась в 1920 г. в Берлине, когда ее отвезли в больницу якобы после неудавшейся попытки утопиться в канале. В больнице она сделала свое сенсационное признание.
2 Далее в этой части воспоминаний автор пишет о тех Романовых, которые признали Анну Андерсон. Это – великий князь Андрей Владимирович, великая княгиня Ксения Георгиевна, князь Гавриил Константинович.
3 В эмиграции герцог Георгий Лейхтенбергский поселился в своем имении (замке) Зееон (Зеон) в Баварии. Замок был куплен его отцом у своей тетки Жозефины, королевы Швеции. После ухода в отставку после военной службы в 1905 г. герцог проживал в Зееоне. Вернулся в Россию в начале Первой мировой войны. В эмиграции герцогом было организовано общество «Братство русской правды», которое он возглавил; издатель сборников «Белое дело», занимался историей.
Свое мнение об Анне Андерсон оставил в 1961 г. сын герцога Георгия Лейхтенбергского герцог Дмитрий Лейхтенбергский, которому в 1927 г., в год пребывания Анны Андерсен в Зееоне, было 29 лет: «Причины, не позволяющие мне верить в тождество госпожи Чайковской-Андерсон и Анастасии, можно изложить следующим образом: 1. Когда госпожа Чайковская прибыла в Зеон, оказалось, что она не говорит и не понимает по-русски, не говорит и не понимает по-английски, за исключением того словарного запаса, который извлекла из уроков, данных ей в Лугано и Оберсдорфе перед своей поездкой в Зеон; а также не говорит и не понимает по-французски. Она говорила только по-немецки с северонемецким акцентом. Что касается великой княжны Анастасии, она всегда изъяснялась по-русски с отцом, по-английски – с матерью, понимала и говорила по-французски и совершенно не знала немецкого. 2. Когда я отвел госпожу Андерсон в русскую православную церковь, она вела себя там как римская католичка и совершенно не знала православных обрядов, в то время как великая княжна Анастасия была воспитана в православии вслед за всей семьей, отличалась крайней набожностью и аккуратно посещала церковь. 3. Я присутствовал во время встречи, устроенной для госпожи Чайковской с Феликсом Шанцковским, так, чтобы это стало для нее полной неожиданностью. В моем присутствии он опознал в ней свою сестру Франциску Шанцковскую и согласился подписать соответствующее заявление. Позже, коротко переговорив с сестрой с глазу на глаз, он отказался подписывать подобный документ по причинам вполне понятного характера: он сам был бедным прокоммунистически настроенным шахтером, его мать, больная раком, не имела средств к существованию, его сестра же сумела обосноваться в замке и вести жизнь, подобающую великой княжне – к чему было портить ее «карьеру»? 4. Все, объявлявшие о тождестве госпожи Чайковской и великой княжны Анастасии, лично не были знакомы с последней или – за редким исключением – видели ее мельком. Кто-то из них руководствовался корыстными целями, но большинство из этих узнавших составляли бывшие офицеры Белой армии, преданные императорской фамилии, но введенные в обман собственным желанием чуда. 5. Доктор Кострицкий, лейб-дантист двора, письменно удостоверил, что гипсовые оттиски челюстей госпожи Чайковской, которые наш семейный дантист сделал в 1927 г., не имели ничего общего с зубным рисунком великой княжны Анастасии. Лично я полагаю, что семья госпожи Чайковской-Андерсон принадлежала к низшему классу, в ней не видно было врожденного благородства, присущего членам императорской фамилии, и, конечно же, само ее поведение ничего общего не имело с аристократизмом. Мое личное мнение, конечно же, не имеет силы доказательства, но доказательством служат все вышеизложенные факты. В заключение стоит добавить, что мой отец пригласил госпожу Чайковскую в Зеон, объяснив свое решение таким образом: «Если она действительно великая княжна, преступлением будет оставить ее без помощи, если же нет, я не совершу ничего предосудительного, предоставив кров нищей, больной, преследуемой женщине, в то время, когда прилагаются все усилия, чтобы выяснить ее подлинную личность» (подписано) Дмитрий Лейхтенбергский. [цит. по кн.: Письмо от Дмитрия Лейхтенбергского Йену Ворессу от 5 марта 1961 г. в кн.: Воррес Йоен. Последняя великая княгиня. М., 1998. С. 395).
|
|
|
|
|
|
4 См. комментарий к части 1 № 177.
5 Автор имеет в виду герцога Николая Николаевича Лейхтенбергского.
6 Дочери герцога Георгия Николаевича Лейхтенбергского – Елена и Наталья.
Каким я знал моего государя и каким знали его другие
1 Александр Дюма приезжал в Петербург в июне 1858 г. и покинул Россию 1 февраля следующего года. Писатель побывал в Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, откуда пароходом отправился в Астрахань. Потом – Кизляр, Дербент, Баку, Тифлис и, наконец, Поти.
2 Речь идет о Гаагской мирной конференции или Гаагской конференции разоружения (1899), которая была созвана по инициативе императора Николая II. В работе конференции участвовали 26 государств. Приняла три конвенции: «О мирном решении международных столкновений»; «О законах и обычаях сухопутной войны»; «О применении к морской войне начал Женевской конвенции», а также три декларации: «О запрещении на пятилетний срок метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров или при помощи иных подобных новых способов»; «О неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы». «О неупотреблении пуль, легко разворачивающихся или сплющивающихся в человеческом теле».
3 Из письма императрицы Александры Федоровны А. А. Вырубовой от 13/26 марта 1918 г. из Тобольска (Письма царской семьи из заточения. Holy Trinity Monastery. Jordanville, N. Y., 1974. С. 316).
|
|
|
4 Война Болгарии была объявлена Россией 6 октября 1915 г.
5 По русскому законодательству за любое, даже и квалифицированное убийство не было предусмотрено смертной казни. Согласно главе первой (о смертоубийстве) раздела пятого «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных» в зависимости от обстоятельств насильственного лишения жизни одного лица другим определялись различные меры уголовной репрессии. Наиболее суровой из них было «лишение всех прав состояния и ссылка в каторжную работу без срока». Такое наказание полагалось за умышленное убийство отца или матери (ст. 1449), повторное предумышленное убийство (ст. 1450), убийство ближайших кровных родственников и опекунов (ст. 1451). За умышленное убийство беременной (ст. 1452) была определена либо бессрочная каторга, либо каторжные работы от 15 до 20 лет, в зависимости от обстоятельств дела; за умышленное убийство без заранее обдуманного намерения ссылка в каторгу на срок от 12 до 20 лет (ст. 1455).
6 Книга Арона Симановича «Распутин и евреи (воспоминания личного секретаря Григория Распутина)» впервые вышла на русском языке в Риге в 1921 г. (была переиздана там же в 1924 и 1928 гг. ).
7 В своих воспоминаниях «Десять лет на императорской яхте «Штандарт» (СПб., 2008) Н. В. Саблин не упоминает о днях убийства Распутина. Указанные автором слова Саблина приводит в своем дневнике великий князь Андрей Владимирович: «[Великий князь. – О. £. ] Кирилл говорил, что Саблин, который провел несколько дней в Царском Селе и говорил с Ники и Аликс, уверял, что они оба очень просто отнеслись к убийству Распутина, говорят об этом как о печальном факте, но не больше» (Военный дневник великого князя Андрея Владимировича. М., 2008. С. 217).
8 Опубл.: Переписка Николая и Александры Романовых. М. -Пг., 1925. Т. V. С. 16–17.
9 «Еще 6 ноября 1916 года, когда я был в Ставке, я (Николай Николаевич. – О. Б. ) имел длинный разговор с Ники и в очень резкой форме. Я хотел вызвать его на дерзость. Но он все молчал и пожимал плечами. Я ему прямо сказал: «Мне было бы приятнее, чтобы ты меня обругал, ударил, выгнал вон, нежели твое молчание. Неужели ты не видишь, что ты теряешь корону. Опомнись, пока не поздно. Дай ответственное министерство. Еще в июне с. г. я тебе говорил об этом. Ты все медлишь. Смотри, чтобы не поздно было потом. Пока еще время есть, потом уже поздно будет. Как тебе не стыдно было поверить, что я хотел свергнуть тебя с престола. Ты меня всю жизнь знаешь, знаешь, как я всегда был предан тебе, я это воспринял от отца и от предков. И ты меня мог заподозрить. Стыдно, Ники, мне за тебя». В таком духе я говорил – он все молчал» (Военный дневник великого князя Андрея Владимировича. М., 2008. С. 251–252).
|
|
|
10 Вдовствующая императрица Мария Федоровна в своем дневнике за 12/25 августа 1915 г. пишет: «…Ники пришел со своими четырьмя девочками. Он начал сам говорить, что возьмет на себя командование вместо Николаши, я так ужаснулась, что у меня чуть не случился удар, и сказала ему все: что это было бы большой ошибкой, умоляла его не делать этого, особенно сейчас, когда все плохо для нас, и добавила, что, если он сделает это, все увидят, что это приказ Распутина. Я думаю, это произвело на него впечатление, так как он сильно покраснел. Он совсем не понимает, какую опасность и несчастье это может принести нам и всей стране» (Дневник императрицы Марии Федоровны. М., 2005. С. 89).
11 «16 августа, спустя неделю после говения государя и императрицы, Его Величество, при выходе из Федоровского собора, обратился ко мне с предложением сейчас зайти к нему. Государь объявил мне о своем решении вступить в командование войсками, а великого князя назначить своим наместником на Кавказе. Я счел долгом обратить внимание государя на то, что, и не вступая в личное командование армией, он является ее главою; а с другой – на возбужденное состояние, в котором, по моим сведениям, находились общественные круги. Его Величество тем не менее упорно настаивал на своей мысли, говоря, что решение это он уже принял в самом начале войны (как и говорил мне раньше), теперь же считает нежелательным откладывать свое вступление в командование, с одной стороны, из-за неудачных действий и распоряжений великого князя на фронте, а с другой – из-за участившихся случаев вмешательства в дела внутреннего управления. Никакими доводами не удалось ни графу Фредериксу, ни мне отговорить царя от этого решения, в правильность которого верила и государыня Александра Федоровна» (Воейков В. Н. С царем и без царя. М., 1994. С. 83–84).
«В августе 1915 года государь, под влиянием кругов императрицы и Распутина, решил принять на себя верховное командование армией. Этому предшествовали безрезультатные представления восьми министров и некоторых политических деятелей, предостерегавших государя от этого опасного шага. […] Истинной побудительной причиной этих представлений был страх, что отсутствие знаний и опыта у нового верховного главнокомандующего осложнит и без того трудное положение армии, а немецко-распутинское окружение, вызвавшее паралич правительства и разрыв его с Государственной думой и страной, поведет к разложению армии. Этот значительный по существу акт не произвел в армии большого впечатления. Генералитет и офицерство отдавало себе ясный отчет в том, что личное участие государя в командовании будет лишь внешнее, и потому всех интересовал более вопрос: кто будет начальником штаба? Назначение генерала Алексеева успокоило офицерство. Что касается солдатской массы, то она не вникала в технику управления, для нее царь и раньше был верховным вождем армии, и ее смущало несколько одно лишь обстоятельство: издавна в народе укоренилось мнение, что царь несчастлив…» (Деникин А. И. Очерки Русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль – сентябрь 1917 г. М., 1991. С. 103–104).
|
|
|
12 Из речи министра внутренних дел князя Н. В. Щербатова (относительно действий в отношении еврейского населения в годы войны): «Наши усилия вразумить Ставку остаются тщетными. Все доступные нам способы с предвзятыми тенденциями исчерпаны. Мы все вместе и каждый в отдельности неоднократно и говорили, и писали, и жаловались. Но всесильный Янушкевич считает для него не обязательными общегосударственные соображения. В его планы входит поддерживать в армии предубеждения против всех вообще евреев и выставлять их как виновников неудач на фронте. Такая политика приносит свои плоды, в армии растут погромные настроения» (Протокол секретных заседаний Совета министров России от 4 августа 1915 г. ).
13 Коллективное письмо от 21 августа 1915 г. министров императору Николаю II с просьбой не увольнять великого князя Николая
Николаевича от должности верховного главнокомандующего и не брать верховное командование на себя было подписано 8 министрами – Харитоновым, Барком, Кривошеиным, Сазоновым, Щербатовым, Самариным, Игнатьевым и Шаховским (ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 620. Л. 1–2).
14 Приказ армии и флоту Николай II подписал 23 августа 1915 г.: «Сего числа я принял на себя предводительствование всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, находящимися на театре военных действий…» (ГА РФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 619. Л. 1).
15 Из воспоминаний великого князя Александра Михайловича: «На все воля Божья, – медленно сказал Ники. – Я родился 6 мая, в день поминовения многострадального Иова. Я готов принять мою судьбу». Это были его последние слова. Никакие предостережения не имели на него действия. Он шел к пропасти, полагая, что такова воля Бога. Он был все еще под обаянием божественного ритма строк, которые говорили о страдальце, память которого прославляет ежегодно 6 мая христианская церковь: «Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалился от зла» (Александр Михайлович, великий князь. Мемуары. М., 1999. С. 181).
16 Автор имеет в виду изданные в Берлине в 1922 г. «Письма императрицы Александры Федоровны к императору Николаю II» в двух томах (перевод с английского В. Д. Набокова).
17 См.: Мосолов А. А. При дворе последнего российского императора. М., 1993. С. 191.
18 Речь идет о покушении на цесаревича Николая в Японии во время его кругосветного путешествия. 29 апреля (11 мая) 1891 г. во время проезда по улицам Киото один из полицейских Цуда Сандзо внезапно бросился к Николаю и нанес ему два удара саблей по голове. 25 мая 1891 г. Цуда Сандзо на судебном процессе был приговорен к пожизненному заключению, 30 сентября того же года он скончался в тюрьме.
19 Автор цитирует письмо-завещание императора Николая I цесаревичу Александру Николаевичу от 30 июля 1835 г. накануне его поездки в западные губернии России. «. 5) Ежели, чего Боже сохрани, случилось какое-либо движение или беспорядок, садись сей же час на коня и смело явись там, где нужно будет, призвав, ежели потребно, войско, и усмиряй, буде можно, без пролития крови. Но в случае упорства мятежников не щади, ибо, жертвуя несколькими, спасаешь Россию» (ГА РФ. Ф. 678. Оп. 1. Д. 818. Л. 1–6).
|
|
|
