 |
Год со дня основания Города Семи Огней. Хвост Дракона. Город Шиисинс.
|
|
|
|
Его новая тюрьма существенно отличалась от предыдущей. Вместо песка под ногами были камни, вместо просторной ямы – тесная клетка – решетки спереди и с правой стороны, и сплошная каменная стена позади и слева, вместо неба – сырые доски. Здесь царила полутьма, свет пробивался лишь издали, оттуда, куда выходила фронтальная часть клетки. Там вдалеке, за решетками, за перегороженным дощатыми стенами, коридором, за другими клетями, где сидели такие же пленные, как и он, сновали люди, и просматривалась широкая площадь. Иногда порыв ветра приносил с той стороны свежесть весеннего утра, а порой нестерпимый смрад ударял в ноздри. Здесь, среди клеток тоже пахло не сладко, но запах снаружи был во много раз хуже вони немытых человеческих тел, гниющих отбросов и испражнений.
Его клеть делила решетчатую стену с соседней, где на соломе, скрестив ноги, застыл в одной позе человек с семью косами, такими длинными, что они подметали пол камеры. Он был в грубой льняной тунике, не самой чистой и не самой новой, и таких же штанах, но одежда эта в лучшем состоянии, чем некогда белое платье наследника.
Адонаш попытался встать и уперся плечами в потолок, согнув голову. Он готов был разрыдаться от отчаянья. Как ни плохо было в яме под палящим летним солнцем, под холодным дождем, в морозные зимние ночи, когда ему сбрасывали шерстяное одеяло, чтобы «зверь» не околел до утра, но там он хотя бы мог стоять в полный рост, мог ходить, и мог видеть небо… Эдугэ придумал, как сделать, чтобы бесславная смерть стала для него милее никчемной жизни. Ему следовало умереть в том бою с десятью стайшами. Об этом бое сложили бы легенды, о наследнике «белого тигра», сражающемся доблестно и павшем от клинков воинов-теней, пели бы в песнях. А кто споет о диком звере, попавшем в клетку?
|
|
|
Кроме того, у него забрали мечи… «Стайш никогда не расстанется со своим оружием» - учил наставник. Господин Шинсий… Жив ли он до сих пор?..
Адонаш сел, руки тряслись от ярости, лицо горело, и хотелось убить Киилиста, купившего его, словно вещь, Эдугэ, продавшего его, и всех их людей, всех до одного! А затем выйти на улицы Билиана и уничтожить каждого, кто встретится на пути, за то, что позволили убить его отца, за то, что приходили смотреть, как он мечется в яме, ждали, когда Адонаш умрет бесчестной смертью, будто он преступник. За то, что сбрасывали вниз к нему всякий сброд – воров, убийц, насильников, мятежников, чтобы «демон» завершил их жалкие жизни, а не напоить свои мечи он не мог - «братья» просили… требовали крови! Он – зверь, утонувший в крови. И никогда уже не отмыть ему своих белых одежд…
Адонаш стал дышать медленно, чтобы успокоиться, вспоминая давние уроки господина Шиинсия, глубоко втягивая незнакомый и неприятный воздух этого нового места.
- Так, значит, с тобой мы деремся завтра? – произнес человек из соседней клетки хрипловатым низким голосом.
Адонаш обернулся, сосед его сменил позу, и сидит лицом к нему. Теперь внешность пленника хорошо можно рассмотреть: худощавый, но плечи раздаются вширь, о росте судить сложно, смуглый, высокие скулы, острый подбородок, крупный нос с горбинкой, низкие брови, черные волосы без седины заплетены по обычаю высокородных с Хвоста Дракона в семь кос, необычно толстых и длинных. Он старше Адонаша, но ненамного, ему лет тридцать, хотя на косах по четыре зажима, - может не всюду в горах зажимами отмеряют четверти прожитого века? Однако самое примечательное в его внешности - не это, а глаза, острые, как клинки, злые, словно у зверя, опасные. Выдержать его взгляд почти невозможно, но Адонашу, хотя и с трудом - удается. Этот человек может прожечь взглядом.
|
|
|
- Если деремся, то приготовься к смерти, - ответил ему Адонаш тихо, без бравады или злости, просто констатируя факт, - за два года никто из сразившихся со мной не остался жив.
Человек в ответ улыбнулся, криво и неприятно.
- Ты стайш? – спросил Адонаш. - Это не спасет тебя… Десять стайшей пало…
Пленник из соседней клетки продолжал улыбаться.
- Ты дрался с людьми, мальчик, - проговорил он медленно, - а я – такой же, как ты – демон!
Адонаш вздрогнул, и ему тут же стало стыдно за это - наставник учил не выказывать чувств, особенно перед противником…
- Тебе не удастся меня убить, что, должно быть, сильно тебя удивит. Но и я не стану тебя убивать. Киилист не желает ни твоей, ни моей смерти. Такие, как мы, дорого ему обходятся, - он невесело рассмеялся. - Будем драться не до смерти… для потехи.
- Для чьей потехи?
Он наклонился к Адонашу, взялся руками за прутья:
- Разве это имеет значение?
Адонаш равнодушно пожал плечами.
- Все что тебе нужно, - продолжал человек голосом, проникающим в самую душу, - это напоить свой меч!.. Не так ли?
Адонаш смотрел на него, пораженный его словами.
- «Братьев»… Я дерусь двумя клинками, - пробормотал наконец он.
- Ты слышишь песню – и не можешь не убить!.. Ты жаждешь, и эта жажда – все для тебя! Мне будет очень плохо, когда я завтра позволю тебе выжить, а тебе будет еще хуже – ведь твои клинки впервые, почувствовав запах добычи, не напьются крови. Тебе будет так же плохо, как это было в первый раз! Ты помнишь, как это было, мальчик?
Адонаш отпрянул. Человек говорил правду о неутолимой жажде… Услышав песню клинков о крови и о смерти, нельзя не убить… Адонаш смотрел на соседа, словно в зеркало, и видел там себя, но совершенно не такого, каким представлял, каким хотел видеть… он видел чудовище, дикого зверя, которого заботит лишь кровь, который живет лишь для того, чтобы убивать…
- Кто ты такой? – прошептал Адонаш, чем вызвал у соседа по темнице новый приступ хриплого невеселого смеха.
- Я – Мастер Смерти… Как и ты!..
Он помолчал, затем продолжил:
- Можешь называть меня Мастер Эрий. Ты способен разрушать?
- Разрушать?..
- Не способен... Хотя, может не пробовал… Когда развернулся Дар?
|
|
|
Адонаш не понимал.
- Когда это началось? Давно? – раздражено уточнил Эрий.
- Два года…
- Может, и не пробовал… Ветер повинуется тебе? Камень слышит тебя?
Адонаш помотал головой, не понимая, о чем тот говорит.
- Значит ты чистый Мастер Меча… Сильный, но ограниченный в дополнительных возможностях… - бормотал Эрий, глядя себе под ноги, затем вперившись в Адонаша, гадко осклабился, - Такой же, как я!
Он снова замолчал. «Что ты такое?.. – растерянно думал Адонаш, но не решался произнести это вслух. – Что… я такое?..»
- Ты давно здесь? – спросил Адонаш. Речь давалась ему с трудом - два года в яме его собеседниками были только ветер да он сам.
- Здесь? Не так давно. Месяц или два… А у Киилиста семь лет. У хозяина много ям по всему Хребту Дракона и в Аре.
- Как ты попал к нему?
Эрий только засмеялся.
- Ты из высокородных? – Сейчас, когда Адоаш впервые за два года обрел собеседника, даже природная молчаливость и сдержанность, усиленная наукой господина Шиинсия, не могли заставить его не задавать вопросов.
- Почему ты так решил?
- У тебя золотые зажимы на косах. Двадцать восемь – это целое состояние. Семь кос заплетают только те, кто может носить золото в волосах, прочие меняют его на хлеб. Разве ты не из наших мест и не знаешь обычаев? Впрочем, скорее всего, не знаешь, потому как иначе, не стал бы цеплять по четыре зажима на каждую косу, будто тебе сто лет, а если золота некуда девать, просто сделал бы один зажим толще и тяжелее… - Что за болтливость напала на него? - Я видел одного Правителя, сорока лет, который так хотел похвалиться своим богатством, что едва мог поднять голову от тяжести золота, кроме того, он вделал в зажимы драгоценные камни, величиной с голубиное яйцо и…
- Я из высокородных… - перебил его Эрий. – Я уроженец Хвоста Дракона. Слыхал о городе Гиелоне? Я знаю обычаи, как никто другой. Мое золото в волосах – не принадлежит мне, так как я – раб и ничего своего не имею. И мне сто пятнадцать, мальчик!
Слово «мальчик» в его устах звучало презрительно, унижающе. Ему не может быть сто пятнадцать!.. Он просто хочет посмеяться над юным соседом по клетке. «Молчи! – говорил себе Адонаш. – Ты еще стайш. Будь сдержан! Молчи!»
|
|
|
- Какой хозяин станет украшать золотом раба? – таки не смог смолчать. – И если тебе и в самом деле сто пятнадцать лет, то завтра меня ждет самый легкий бой в моей жизни, так как ты развалишься, едва выйдя на поле. А то молодое лицо и крепкое тело, которое я сейчас вижу – лишь игра света и тени, а говорит со мной хилый старец!..
- Какой же ты глупец! – пробормотал Эрий с мрачной веселостью. – Я – Одаренный! Как и ты! Мастер Силы! Мой Дар… мое проклятие не отпустит меня так скоро, оно будет требовать от меня проливать кровь еще много-много лет подряд! Поэтому ты, мальчик, попытайся завтра освободить меня! Попытайся! Знай, я буду благодарен, если тебе удастся!
И с этими словами, Эрий приподнялся, насколько позволяла высота потолка, крутанувшись на полусогнутых ногах, отскочил в дальний угол своей клетки, отвернулся, лег на пол, и замер без движения. Адонаш с удивлением долго смотрел на его спину, на косы, лежащие на каменном полу, словно мертвые змеи, повторяя мысленно: «Дар… проклятие… Много-много лет проливать кровь…»
Затем Адонаш повернул голову, и принялся вглядываться в свет струящийся вдалеке. Что там?..
***
|
|
|
