 |
Допрос подсудимого Папена 95
|
|
|
|
в том смысле, что в случае, если снова будет пропущена данная возмож-
ность, может возникнуть угроза восстания национал-социалистов и граж-
данской войны». Это правильно?
Папен: Нет.
Файф: Подсудимый, вы сообщили нам, что у вас было два совещания
с президентом фон Гинденбургом, и затем, кажется, после 18 января
у вас состоялось несколько совещаний с Гитлером, а после 22 января
у вас были совещания с подсудимым Герингом, как он заявил об этом
в своих показаниях, не так ли?
Папен: Нет, с Гитлером я не встречался с 4 до 22 января.
Файф: Допустим, что это заняло четыре дня. Я не буду спорить
с вами по поводу одного или двух дней, но по датам нацистской партии
можно заключить, что вы начали переговоры 18-го числа. Таким образом,
самым важным совещанием было совещание, которое Оскар фон Гин-
денбург созвал в доме подсудимого фон Риббентропа, не так ли?
Папен: Это была предварительная беседа. Во всяком случае, это был
первый момент установления связи с национал-социалистами, с Гитлером
и Герингом.
Файф: И Оскар фон Гинденбург во время этого совещания в доме
фон Риббентропа имел личную беседу с Гитлером, которая продолжалась
примерно около часа?
Папен: Это возможно, я уже не помню этого.
Файф: И после этого было принято решение о том, что Гитлер ста-
нет канцлером в новом правительстве и что он введет в правительство
подсудимого Фрика в качестве министра внутренних дел и подсудимого
Геринга в качестве министра без портфеля, причем сам Гитлер возгла-
вит государство в роли канцлера?
Папен: Нет, 22-го числа мы вовсе не договаривались об этом.
Файф: Я имел в виду,'что это соглашение было достигнуто в тече-
ние тех нескольких дней, о которых вы заранее договорились.
|
|
|
Папен: Да, но очень важно констатировать это. Мы начали эти пере-
говоры лишь после того, как стало ясно, что фон Шлейхер не может
сформировать правительство. Это очень важно.
Файф: Вы говорите сейчас Трибуналу, что в то время, — как вы это
уже подтвердили, — вы действительно принимали меры к тому, чтобы
привести Гитлера к власти просто из-за того, что он стал во главе самой
большой партии в рейхстаге, или потому, что вы считали его наиболее
подходящим человеком для поста канцлера в Германии в то время? Ка-
ковы были ваши мотивы?
Папен: Мои мотивы, господин обвинитель, были очень просты. При
том положении, которое создалось после 23 января, имелось лишь две
возможности: или нарушение конституции и начало гражданской войны,
или правительство во главе с Гитлером.
Файф: Я хочу лишь установить, подсудимый, что в то время вы под-
держивали эту связь с Гитлером. Вы ведь сами были тогда канцлером
Германии. Думали ли вы, что Гитлер, как человек, что его цели и наме-
рения и его индивидуальные качества соответствовали тем требованиям,
которые предъявляются канцлеру Германии? Это очень простой вопрос.
Я хочу, чтобы вы прямо ответили на него: считали ли вы, что Гитлер,
поскольку вы его тогда знали, был подходящим человеком для занятия
поста канцлера Германии?
"96 ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ПАПЕНА
Папен: На это я могу лишь сказать, что коалиция, которую я сфор-
мировал по поручению имперского президента, была неизбежной необхо-
димостью. Тогда не возникало вопроса: было ли это хуже или лучше. Мы
должны были принять ее.
Файф: Мне кажется, вы сказали, что вы не были уверены в том, что
Гитлер расправится с оппозицией до того, как он пришел к власти.
•Сколько времени вам потребовалось с тех пор как Гитлер стал канцле-
ром для того, чтобы убедиться в том, что его желанием было уничтоже-
ние всякой оппозиции?
Папен: Окончательно я это понял тогда, когда сделал последнюю
попытку в своей речи в Марбурге разработать совместную программу и
когда эта попьпка не удалась.
|
|
|
Файф: Таким образом, это было через полтора года—17 июня
1934 г.? Вы хотите сказать Трибуналу, что вам понадобилось полтора
года для того, чтобы понять, что Гитлер хотел сломить всю оппозицию?
Папен: Нет.
Файф: Вы помните вождя социал-демократов в прусском ландтаге—
Эрнста Хейлемана?
Папен: Да.
Файф: Мне кажется, что он в течение десяти лет был вместе с вами
членом прусского ландтага. Но после этого его немедленно отправили
в концентрационный лагерь, где с ним исключительно жестоко обраща-
лись, это верно?
Папен: Об этом я узнал только здесь. Тогда я этого не знал.
Файф: Вы хотите сказать Трибуналу, что в 1933 году вы не знали
о том, что Эрнст Хейлеман был брошен в концентрационный лагерь?
Папен: Я лишь знал, что ряд политических деятелей из коммунисти-
ческой и социалистической партий были заключены гестапо в концентра-
ционные лагери. Это я знал.
Файф: Ответьте прежде на мой вопрос. Это был вождь социал-демо-
кратии в прусском сейме, человек, который в течение десяти лет сидел
рядом с вами в парламенте. Вы хотите сказать, что он был отправлен
в концентрационный лагерь, а вы ничего не знали об этом?
Папен: Я не помню. Мне кажется об этом я узнал только здесь
Файф: Теперь я хочу назвать вам одно широко известное имя; я го-
ворю о Карле фон Осецком, лауреате Нобелевской премии мира, писа-
теле и журналисте. Вы не знали о том, что он был заключен в концен-
трационный лагерь?
Папен: Осецкого я помню только как издателя периодического жур-
нала. Больше о нем я ничего не знаю.
Файф: Вы не знали о том, что в 1936 году он получил Нобелевскую
премию мира? Нет?
Папен: Я никак не мог знать об этом в 1933 году.
Файф: Но вы знали, что он впоследствии получил эту премию; Вы
зна,ли, что он был заключен в тюрьму?
Папен: Нет.
Файф: Я думаю, что могу связать это имя с вами. Давайте возьмем
кого-нибудь другого. Возьмем доктора Эрнста Экштейна. Он был депу-
татом рейхстага и известным адвокатом в Бреслау. Вы не знали о том,
что он также был отправлен в концентрационный лагерь?
Папен: Нет, я, к сожалению, не знал доктора Экштейна.
ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ПАПЕНА
|
|
|
Файф: Может быть, вы припомните доктора Иоахима, представителя
берлинской социал-демократической партии? Вы не знали о том, что он
также был заключен в концентрационный лагерь?
Папен: Нет, я его не знал и не знаю, что с ним случилось.
Файф: Хорошо, оставим в покое отдельных лиц. Разве вы не знали
о том, что в течение нескольких месяцев после того как Гитлер стал
канцлером, сотни, если не тысячи, социал-демократов и коммунистов
были отправлены в концентрационные лагери?
Папен: Тысячи?
Файф: Хорошо, я буду говорить сотни, если хотите. Это та цифра,
с которой согласился подсудимый Геринг. Поэтому возьмем за основу
эту цифру — сотни социал-демократов и коммунистов. Министр Зеверинг
заявил, что в концентрационные лагери было заключено 1500 социал-
демократов и столько же коммунистов. Вы об этом не знали?
Папен: Я очень точно помню, как подсудимый Геринг однажды
•явился в кабинет после того, как он приказал полиции занять главный
штаб коммунистической партии в доме Либкнехта и заявил правитель-
ству, что он нашел большое количество документов, из которых следует,
в какой мере коммунисты и другие элементы пытались нарушить обще-
ственный порядок и свергнуть новое правительство.
Файф: Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. Вы не знали о том, что
сотни социал-демократов и коммунистов были заключены в концентра-
. ционные лагери?
Папен: Нет, о сотнях я не знал. Я знал, что отдельные руководители
были брошены в концентрационные лагери.
Файф: Давая свои показания на суде, вы упомянули о том, что дек-
рет об амнистии от 21 марта представлял собой повторение того, что не-
однократно имело место и ранее. Это ведь была амнистия совершенно
одностороннего характера, не так ли? Это была амнистия для тех, кото-
рые принимали участие в нацистской революции, то есть, короче говоря,
амнистия для нацистов. Это не была амнистия для коммунистов, социал-
демократов или кого-нибудь из тех людей, которые боролись на противо-
положной стороне, не правда ли?
Папен: Да, совершенно верно. Амнистия была объявлена не в отно-
шении тех людей, которые работали против сформирования этого прави-
тельства.
|
|
|
Файф: Таким образом, вы знали об этих вещах. Давайте еще раз
обратимся к вашей речи, произнесенной в Эссене, то есть к вашему соб-
ственному отчету о том, что было вами сделано. Это страница 54 книги
документов.
Вы только что сказали мне, что сказанное вами в этой речи — а это
было в ноябре — соответствует действительности. Вы говорите о том, что
вы всеми силами пытались поддерживать национал-социалистское дви-
жение и его руководителя. И далее, как вы видите, вы говорили, что вц
«милостливой судьбой были избраны для того, чтобы соединить руки на-
шего канцлера и фюрера и нашего любимого фельдмаршала». К ноябрю
1933 года вы должны были уже прекрасно знать о том, каким образом
Гитлер, ваш фюрер и канцлер, расправлялся с теми людьми, которые
были его политическими противниками. Почему вы говорили, — вы ведь
ужи высказали нам свою точку зрения, — что вы очень гордились тем,
|
|
|
