Допрос подсудимого Папена 123

может быть мерилом дружбы. Я ценил Шмидта, как я уже говорил, как
искреннего человека.

Файф: Надеюсь, что вы согласитесь со мной, что необычно и странно
для посла находиться в таких отношениях с министром иностранных дел
другого государства, в особенности, если тот на двадцать лет моложе
его, а не его сверстник, — находиться в таких отношениях, чтобы фа-
мильярно называть его на «ты». Разве вы не согласны со мной, что это
совершенно необычайная форма отношений между министром иностран-
ных дел и послом?

Папен: Если бы вы в своей жизни побывали в Австрии, вы бы знали,
что в Австрии почти все обращаются друг к другу на «ты», а для объяс-
нения этого инцидента я позволю себе сказать следующее. Министру
иностранных дел Шмидту, которого я очень ценил, за день до нашего
прощания я сказал: «Дорогой друг, мы так много вместе работали, те-
перь мы можем говорить друг другу «ты».

Файф: Я интересуюсь вот каким вопросом: в ноябре 1937 года вы
с Гвидо Шмидтом впервые обсуждали вопрос о встрече Шушнига с Гит-
лером, не так ли?

Папен: Мне кажется, что я обсуждал этот вопрос в то, время не толь-
ко с министром иностранных дел Шмидтом, но и лично с Шушнигом.

Файф: Как вы слышали, Шмидт говорит в своих показаниях, что он
добивался союза Германии и Австрии любыми средствами и любой це-
ной. Как вы слышали, Шмидт сказал здесь, что Геринг сказал ему, что
такова была точка зрения его, Геринга, и я должен со всей справедли-
востью заявить, что это полностью соответствует действительности. Эту
точку зрения он высказывал здесь и, очевидно, высказывал ее также мно-
гим другим лицам. Вы помните, что Шмидт говорил это?

Папен: Да.

Файф: Мы слышали, что Геринг сказал это не только Шмидту, но
и Муссолини, и Трибуналу и, как я полагаю, нескольким другим лицам.
Разве он никогда не говорил вам об этом?

Папен: Нет.

Файф: Вы не знали, что это была точка зрения Геринга?

Папен: Позвольте мне высказаться. Само собой разумеется, я знал,
что желанием Геринга было объединить оба эти государства. Я присут-
ствовал на беседе с Муссолини. Но вы, пожалуйста, учтите тот момент,
что Геринг не был тогда ответственным за внешнюю пол 1тику. Вопрос
о том, какая политика должна проводиться в Австрии, обсуждался
исключительно мной и Гитлером, и я не помню, чтобы в эти годы, а имен-
но в 1936—1938 гг., я говорил по этому поводу с Герингом.

Файф: Мы сейчас рассматриваем вопрос о событиях, имевших место
в ноябре 1937 года. Через три месяца после этого подсудимый Геринг
стал весьма компетентен в вопросах внешней политики, касающихся
Австрии, и вы, поскольку вы поддерживали с ним по этому поводу теле-
фонную связь, должны знать об этом. Я хочу только привести вам даты,
как они у нас установлены. Геринг сказал Шмидту о своих взглядах; вы
и Шмидт обсуждали вопрос о встрече между Шушнигом и Гитлером.
В январе вы беседовали на политические темы в Гармише с Зейсс-
Инквартом. Теперь я привожу одну дату вне хронологического порядка.
11 ноября Зейсс-Инкварт написал письмо д-ру Юри, в котором заявил:

«Я не думаю, что что-либо произойдет в этом году, но, очевидно, события

ДОПРОС ПОДСУДИМОГО ПАПЕНА

произойдут весной». Затем после этого письма он встретился с вами
в Гармише в январе, а в феврале вам удалось, наконец, организовать
эту встречу между Шушнигом и Гитлером.

Папен: Да.

Файф: Разве вы не знали, что цель встречи Шушнига с Гитлером'
заключалась в том, чтобы заставить Шушнига согласиться с желанием
империи, а именно с назначением Зейсс-Инкварта, с проведением общей
политической амнистии, согласно которой все члены нацистской партии
Австрии должны были быть освобождены и предоставлены в распоряже-
ние их руководителей, а также с требованием равных прав для нацио-
нал-социалистской партии в Австрии?

Разве вы не знали, что целью совещания было заставить Шушнига
согласиться на все эти требования с тем, чтобы национал-социалистская
партия Австрии могла свободно и беспрепятственно работать в интересах
Германии в Австрии?

Папен: В моей беседе с Зейсс-Инквартом в Гармише-Пагернкирхене
говорилось о необходимости сделать австрийскую национал-социалист-
скую партию самостоятельной. Это значит — во что бы то ни стало изба-
вить ее от влияния империи, так как это было условлено в июльском со-
глашении, преследуя при этом цель, чтобы объединение наших двух госу-
дарств произошло во внешнеполитическом отношении по инициативе
Австрии, а не империи.

Когда я встретил Зейсс-Инкварта в Гармише, между нами не было
и речи об этой встрече Гитлера с Шушнигом, так как мы не могли, а я
лично вообще не мог знать в тот момент, состоится ли вообще когда-либо
такая беседа. Это было решено ведь уже 5 февраля. Следовательно, нами
обсуждался лишь один вопрос принципиального значения, а именно, как
нам следует поступать в будущем.

Далее я прошу разрешения напомнить, что Зейсс-Инкварт имел офи-
циальное поручение канцлера исследовать все возможные пути для
того, чтобы включить национальную оппозицию, то есть национал-социа-
листскую партию Австрии, в политическую деятельность Шушнига. В этом
состояла его официальная миссия. Таким образом, я был вправе говорить
с ним об этих вещах.

Файф: Разве неправильно, что Рейнер — свидетель, который высту-
пал перед Трибуналом, — также присутствовал на совещании в Гармише?

Папен: Кажется, это было так. Я уже не помню точно. Зейсс-Инк-
варт сказал мне, что, возможно, Рейнер присоединится к нам во' время
прогулки, но я лично не помню этого. Я не вел никакой беседы на поли-
тические темы с Рейнером.

...Файф: Я уверен, что вы понимаете, насколько это важно. Генерал
фон Фрич был с вами в одной военной академии, не правда ли'?

Папен: Совершенно правильно.

Файф: Он был вашим старым другом, и вы знали, как, я думаю,
знал, каждый, кто упоминал его имя здесь, в Суде, что генерал фон Фрич
был человек очень сильного характера и что обвинение, выдвинутое про-
тив него, рассматривалось бы всеми теми, кто его знал, как смешное и
нелепое, если бы оно не было таким трагичным, и что все бы отнеслись
к нему с презрением. Вы тоже так думали?

Папен: Абсолютно верно...