Обман и информированное согласие

Смогли бы вы когда-нибудь пойти на ложь или обман клиента, даже зная, что делаете это ради его же блага?

Консультанты стоят за правдивость, честность и искренность. Но умение оказывать влияние — это тоже один из важных навыков в консультировании. Можно ли манипулировать клиентом, побуждая его к экспериментированию с новыми для него формами поведения? Этично ли расставлять ловушки, ожидая, что в них попадет ничего не подозревающий клиент? Возможно ли смягчать для клиентов правду? Хотя студенты громогласным хором ответили бы «НЕТ», наиболее опытные консультанты с неохотой согласились бы, что обман, совершаемый в психотерапевтических целях и в интересах клиента, может быть просто необходим.

Когда клиент задает нам в лоб прямой вопрос (например, клиент, которого нельзя назвать психически здоровым, спрашивает: «Как вы думаете, я разумен? »), тогда мы сталкиваемся с неизбежной необходимостью сделать выбор — говорить ему правду или нет. Клиент может быть еще неготовым услышать правду или, наоборот, выдать неадекватную реакцию на защитную ложь. Консультант должен сделать выбор, отражающий его этические стандарты, и затем жить в соответствии с последствиями совершенного выбора. Пока вы решаете, какой из выборов будет для вас более предпочтителен, давайте рассмотрим следующий случай.

К вам обратилась молодая клиентка, заторможенная, ригидная, боязливая и робкая. Все спонтанное повергает ее в шоковое состояние, поскольку исход подобных ситуаций невозможно предсказать со стопроцентной точностью. Также ее ужасают все ситуации, в которых может понадобиться проявление ее вербальных способностей; поскольку провал (этому понятию она дает очень широкое определение) обязательно бы привел к разрушению ее достаточно хрупкого эго.

Консультант быстро решает (и, вероятно, это решение верно), что порочный круг убеждений, настраивающих на неудачу («Я не могу это сделать потому, что я________»), может быть разорван лишь в том случае, если сделать так, чтобы клиентка предприняла действия, хотя бы единожды, отличные от тех, которые она предпринимала в прошлом. Если бы только она смогла представить, пусть даже в рамках безопасного контекста сессии, что она может быть непосредственной и веселой, тогда ее прежнее объяснение «Я не могу это сделать» потеряло бы свою силу, поскольку клиентка обнаружила бы исключение в своем направленном на неудачу поведении.

Ролевая игра, очевидно, хорошо подошла бы в данном случае, позволив стимулировать непринужденное поведение и творческие способности клиентки, но она, однако, начинает яростно отказываться, когда консультант предлагает ей попробовать использовать эту технику. Консультант соглашается уступить, и обсуждение продолжается, но уже на другие темы, и так до тех пор, пока не предоставляется удобный случай. Так, клиентка, рассказывая о бесконечном нытье и жалобах своей матери, начинает менять тональность своего голоса, имитирую голос матери и инициируя, таким образом, спонтанную ролевую игру. Консультанту остается лишь поменяться ролями и начать изображать клиентку, побуждая ее тем самым, продолжать играть роль матери. Пообещав ранее не побуждать клиентку к использованию ролевой игры, консультанту

370 □ Часть 4. ПРОФЕССИОНАЛИЗМ КОНСУЛЬТАНТА

сейчас предоставляется прекрасная возможность обманным путем вовлечь клиентку в ролевую игру, которая, очевидно, приведет ее к психотерапевтическому росту. Могут ли потенциально желательные результаты оправдать с этической стороны действия консультанта, несмотря на то, что он обещал их не предпринимать?

В данном случае консультант принимает решение прекратить действия, сообщив клиенту об имевшем место искушении заняться манипуляцией, и далее работает с реакцией клиента на это сообщение. Клиентка была очень благодарна за поддержание существующего доверия и вскоре смогла приступить к экспериментированию, правда, не на таком критическом уровне, который был бы возможен при развертывании спонтанной ролевой игры, но все же на достаточном для наличия прогресса уровне. Помимо этого примера, в котором честность дала наилучшие результаты, есть и другие примеры, в которых могут быть оправданы другие, менее решительные действия.

Принцип информированного согласия основан на представлении о том, что клиенты имеют право на защиту от любой формы принуждения, манипуляции и от лечения, оказывающего на них пагубное воздействие. Клиенты имеют право на получение точной, конкретной и полной информации по таким вопросам, как получаемый консультантом гонорар, ограничения и опасности различных подходов к работе, доступность посторонним лицам записей консультанта, полученная подготовка и квалификация консультанта, а также имеют право отказаться от лечения (Welfel, 1998).