Автор и его герои. Социально-психологический аспект

Исследователь С.И. Тимина отнесла Улицкую "к разряду таких писателей, которые даже в страшные времена не боятся поместить смятенную и попираемую, но всё же бесконечно сильную человеческую душу в центр созидаемого ими мироздания".

Писательница замечает: " Мы живем в обществе, сознание которого так искривлено, что значимость имеют, например, большие начальники… Когда я говорю о "маленьких", "незначительных", то почти всегда это означает социальный неуспех, неумение пробиться на "место под солнцем", часто это и слабость, иногда даже физическая. Это люди, на которых мало кто обращает внимание. Иногда среди этих "неудачливых" оказываются люди с незыблемыми моральными принципами, не желающие жить по тем законам, которые им чужды. Я таких людей знала, и немало" [Быков 2014: 287-288].

Художественные детали, психологический портрет героя и другие характеристики дают возможность Л. Улицкой, иногда через сопоставление, указать на проявления психологических состояний, не погружая читателя нарочито в мысли героя. Показать масштаб переживаний помогают повествование от первого лица, внутренние монологи.

Так, важное место в романе "Казус Кукоцкого" занимает бред Елены, который передан в технике "потока сознания". Не менее значимы в анализируемых произведениях сны и видения, помогающие проникнуть в переживания героя и зримо увидеть распад сознания.

Частотны приемы " внешнего проявления внутренней жизни героев" и " психологический портрет героя". Активно автор использует и прием " повествования от третьего лица", переходя к сказовой манере.

Все эти приемы создают эффект телескопа, когда герои видны не просто со стороны, а в некотором отдалении. С другой стороны, приемы "повествования от первого лица", "поток сознания", наоборот, позволяют читателю активно включиться в переживания героев. Но как бы ни стремился писатель к использованию приемов, способствующих проникнуть в психологические переживания героя, мы наблюдаем некоторую отстраненность автора от героя.

Ниже более подробно рассмотрим приемы, которые использует Улицкая при создании характеров в различных произведениях и которые помогают выявить психологические особенности героев.

В повести "Сонечка" наиболее важными, на наш взгляд, являются приемы и способы автора, которые она использует для создания образа главной героини: поэтика имени, портретная и речевая характеристики, поведение и поступки, а также ее вещный мир. Данные грани художественного мира произведения Улицкой приобретают завершенность при их рассмотрении в контексте культурных традиций. Тем более что имя героини, вынесенное в заглавие повести, выполняет роль "интертекстуального" сигнала, выводящего читателя на классические произведения: Софья из "Недоросля" Д.И. Фонвизина (1782) и "Горя от ума" (1822 - 1824) А.С. Грибоедова, Соня из "Преступления и наказания" (1866) Ф.М. Достоевского и др.

Традиционно в русской литературе все героини, наделенные этим именем, считаются носителями мудрости (это их основная характеристика). Это добрые, "кроткие" женщины, способные помочь и выслушать, смиренно несущие свой крест, но верящие в конечную победу добра. Данные качества неизменно угадываются не только в Соне Достоевского, но и в Софье Петровне из "задержанной" одноименной повести Л. Чуковской (1939 - 1940, опубл. 1988) и "официально" признанной героине Ю. Трифонова из "Дома на набережной" (1976).

Однако " религиозная" составляющая в образах женщин с именем София в полной мере раскрывается только с появлением работ "возвращенных" философов: В. Соловьева - "Оправдание добра" (1897), П. Флоренского "Имена" (1914) и др. Наблюдения ученых о преображающей силе божественной любви не могут не вбирать в себя сегодняшняя культура и современная проза, в которой - целый ряд произведений, в названия которых вынесено имя София. Оно привлекает внимание и авторов, наследующих традиции реалистического письма (Ф. Искандер "Софичка"), и тех, кто испытывает влияние постмодернистской эстетики (Т. Толстая "Соня").

Героиня Л. Улицкой умеет быть смиренной и "благодарной жизни", способна на самоотречение, что роднит ее с традиционными образами Софии в русской литературе и, конечно, с Соней Достоевского. Близость к Соне Мармеладовой прослеживается и в религиозном подтексте, подсвечивающем образ современной Сонечки. Но она - иудейка. Тем самым автор подчеркивает мысль: в XX в. не имеет значения, к какой конфессии принадлежит человек, главное, чтобы в его сознании присутствовала память о высоких нравственных ценностях. Да и не делает Улицкая свою героиню идеальной: вера её носит явно приниженный характер. Авторская ирония по отношению к Сонечке, наличие в заглавии повести "этически двусмысленного" [Бицилли] уменьшительно-ласкательного суффикса - ечк - позволяют провести параллель с рассказом А.П. Чехова "Душечка".

Наследуя чеховскую манеру повествования, технику портретирования, внимание к психологическим деталям и другие способы выражения авторской оценки, Л. Улицкая, возможно, пробует дописать на новом материале "Душечку" А.П. Чехова. Ее героиня остается со своими детьми, наблюдает за их взрослением, но это усугубляет трагическое звучание финальных строк повести, где перед нами одинокая "толстая усатая старуха Софья Иосифовна", которая "вечерами, надев на грушевидный нос лёгкие швейцарские очки, уходит с головой в сладкие глубины" книжного мира. Но разве только неблагодарные дети - причина одинокой старости Софьи Иосифовны? Л. Улицкая настаивает на том, что даже материнская любовь не должна быть настолько всепоглощающей, чтобы женщина забывала о себе, превращалась в добровольную рабу, ей необходимо сохранять в себе живую душу.

В ходе исследования системы персонажей повести Л. Улицкой "Сонечка" была выявлена одна из устойчивых доминант прозы Улицкой - опора на реальные человеческие судьбы, обращение к значимым событиям в отечественной истории и культуре. Так, в Роберте Викторовиче - муже главной героини, знаменитом художнике, угадывается то Р. Фальк, то В. Вейсберг, писавший геометрические фигуры "белым по белому" [Заславский].

Как известно, в первой четверти XX века в русской и западной культуре господствовали модернистские течения, с которыми был хорошо знаком Роберт Викторович. Герой встречался с французским поэтом Аполлинером (1880 - 1918) - "лидером авангарда, автором термина "сюрреализм”", "знакомится с Гауди", испанским "архитектурным гением" (1852 - 1926), славившимся своими модернистскими инновациями. Значимо и другое модернистское течение - кубизм, оказавшее значительное влияние на объединение московских живописцев - "Бубновый валет", к которому, вероятно, принадлежал Р. Фальк. Это сегодня наши соотечественники получили возможность на страницах популярных изданий и на художественных выставках увидеть полотна Пикассо, Сезанна, Ларионова. А в годы "железного занавеса" культура авангарда была под строжайшим запретом.

Наряду с персонажами, имеющими реальных прототипов, в современной повести присутствуют вымышленные персонажи. Это Таня - дочь Сонечки и Роберта Викторовича. Ее имя традиционно ассоциируется с пушкинской Татьяной Лариной, в "поле" которой "господствует поэзия Верности и Долга, свобода понимается как сознательная жертва собой для счастья других" [Лотман]. К сожалению, Татьяна из "Сонечки" далека от классического образа, ей чужды понятия и поступки "высокого" смысла.Л. Улицкая с горечью констатирует: нравственность не передается по наследству, ее необходимо воспитывать.

Образ Яси тоже "разрушает традиционные для русской культуры представления о женской скромности, верности и жертвенности" [Н. Лейдерман и М. Липовецкий]. Ее имя дает возможность предположить, что Яся Л. Улицкой близка к образу Аси И.С. Тургенева, произведения которого не раз упоминаются в тексте повести. Но если тургеневские героини любили самоотверженно, достойно, "у них ни одно чувство не было вполовину" (И. Тургенев), то современной Ясе чужда чистота человеческих отношений.

Л. Улицкая не дает ответа на вопрос: кто прав? Но ей, вероятно, ближе жизненные принципы Сонечки и Роберта Викторовича, которые сохранили себя, свои надежды и свое достоинство. Все было направлено на то, чтобы их "вывести, как клопов, чтобы и духу их не было, - а дух-то и остался" [Прусакова]. Этот "дух" сохранился в Роберте Викторовиче благодаря живописи, а в Сонечке его поддерживают книги.

Таким образом, искусство, литература, ее "великий вирус" [Маканин] работают на " очеловечивание" человека. У молодого же поколения (Тани и Яси) к нему - иммунитет, поэтому происходит процесс "убывания" нравственности, утраты высоких духовных качеств. О чем и сама писательница, и ценители ее произведений явно сожалеют.

Повесть " Веселые похороны". Отметим, что в прозе Л. Улицкой образу художника принадлежит особое значение. Если в ранней повести "Сонечка" художник Роберт Викторович занимал второстепенное положение, то в повести "Веселые похороны" талантливый художник Алик автором выдвигается на первый план.

Образ художника ставит повесть Улицкой "Веселые похороны" в "литературный ряд", сквозь призму которого писательница предлагает рассматривать свое произведение. Это, прежде всего, классические персонажи: Чартков в повести Н.В. Гоголя "Портрет", Райский в романе И.А. Гончарова "Обрыв", художник в рассказе А.П. Чехова "Дом с мезонином" и др. Традиционно в русской литературе внимание писателей к человеку искусства усиливается в кризисные, переломные моменты истории. Это обусловлено тем, что творческий человек наиболее восприимчив к социальным переменам, он пытается противопоставить им те незыблемые нравственные ценности, которые сохранены человечеством в произведениях культуры и искусства, но ему же сложнее адаптироваться к реалиям нового быта. Кроме того, художник - это особое мироощущение, своего рода философия, глубоко "индивидуальное восприятие мира и его обитателей" [Старосельская].

В центре повести - история жизни талантливого художника Алика, эмигрировавшего в США. Поскольку произведения Л. Улицкой являются своеобразной летописью человеческой жизни, то она не могла не затронуть проблему эмиграции (одно из значительных явлений XX в.). "Эпоха великих возвращений" вернула из небытия имена многих неизвестных до последнего времени в России литераторов, философов, ученых, композиторов, архитекторов всех трех "эмигрантских" волн.

В повести "Веселые похороны" Л. Улицкая, возможно, пробует "дописать" на новом материале жизнь художника (Роберта Викторовича из "Сонечки"), оставшегося за границей. Этим новым материалом становится "третья" волна эмиграции. Хотя Улицкая и не называет причины отъезда своего героя, но даты его жизни восстанавливают в памяти читателей историческую ситуацию: раскол внутри советской культуры на "подцензурную и не подцензурную". Можно предположить, что творчество Алика на Родине, как и живопись Роберта Викторовича, развивалось в ключе авангардного искусства, официально не признаваемого в СССР. Скорее всего, Алик - из числа художников, которым "было тесно в рамках "советского образа жизни”", с его этическими и эстетическими запретами, которые "парализовывали творческую мысль".

Повествуя о судьбе своего героя, Л. Улицкая постепенно убеждает читателей в том, что творчество талантливого человека рано или поздно становится неотъемлемой частью мирового искусства, но сам русский художник, при всей восприимчивости к чужой культуре, без Родины жить не может.

Несмотря на физическую обреченность своего героя, современная писательница в повести "Веселые похороны" реализует мотив "смерти-возрождения" [Лотман]. Алик обретает преемника - пятнадцатилетнюю Майку, по прозвищу Тишорт (дочь его и Ирины). Картинам же Алика, как и работам Роберта Викторовича, тоже предстоит долгая жизнь в музее: подлинное искусство не признает границ, оно неподвластно смерти и потому спасительно.

Роман " Казус Кукоцкого". Масштаб проблем, который затрагивается Л. Улицкой в произведении "Казус Кукоцкого", требует особого типа романа, обладающего огромной "вместимостью", способного раскрыть бытие человека на всех уровнях (от поведения в домашнем быту до проявления бессознательного).

Некоторые исследователи "Казус Кукоцкого" как медицинский роман. Действительно, в этом произведении решаются извечные медицинские вопросы жизни и смерти, текст наполнен медицинскими терминами, натуралистическими описаниями, анатомическими подробностями. Однако в "Казусе Кукоцкого", как и в "Медее и ее детях", для писательницы важное значение занимает тема семьи, семейных взаимоотношений. Именно семья - главный объект: только в ней можно найти подлинные ценности.

Л. Улицкая словно пытается восполнить пробел в отечественной литературе, на который указал В. Розанов: " …да умели в русской классике "любить”", а "семейное счастье почему-то не воспевали", "нужно любить в семье".