Проблемы регулирования отдельных составов административных правонарушений, посягающих на общественный порядок

Административная ответственность в настоящее время является важным инструментом в механизме обеспечения режима законности, обладает значительным профилактическим зарядом, выступая в качестве средства предупреждения не только административных правонарушений, но и преступлений. Все сферы человеческой жизнедеятельности охраняются нормами об административной ответственности, причем выполнение этой охранительной функции во многом предопределено качеством административно-деликтного законодательства. Повышение качества и эффективности законодательства об административных правонарушениях - важная, но не в полной мере решенная задача, реализации которой посвящено множество работ последнего времени [1, с. 46 - 49; 2, с. 197 - 200; 3, с. 183 - 186].

Особое место в обеспечении общественного порядка и общественной безопасности занимает глава 20 КоАП РФ. На большое значение составов административных правонарушений, содержащихся в этой главе, указывает и сам законодатель, фиксируя в санкциях рассматриваемых норм повышенные размеры административных наказаний. Вместе с этим, в результате применения не совсем эффективных и своевременных средств правового регулирования по отношению к данной главе и всему законодательству об административных правонарушениях в целом, в сфере административной ответственности за совершение правонарушений, посягающих на общественный порядок и общественную безопасность, образовалось достаточно большое количество дефектов технико-юридического характера.

Так, систематизация отдельных составов административных правонарушений в рамках данной главы вызывает вопросы. Некоторые составы, размещенные в 20 главе КоАП, вообще не посягают на общественный порядок и общественную безопасность, имеют другой объект посягательства и должны быть перенесены в другие главы кодекса (например, ст. ст. 20.21, 20.25 КоАП РФ).

Многочисленные точечные, несистемные изменения, вносимые в КоАП РФ, привели к тому, что санкции многих норм об административных правонарушениях перестали отражать их реальную степень общественной опасности. Особенно это касается норм, предусматривающих ответственность за нарушение требований экстраординарных административно-правовых режимов (ст. 20.5 и 20.27 КоАП РФ). Более того, из-за таких изменений состав административного правонарушения, предусмотренный ч. 1 ст. 20.27 фактически стал выступать привилегированным, а не квалифицированным составом по отношению к правонарушению, предусмотренному ч. 4 ст. 19.3 КоАП РФ.

Достаточно спорными выглядят санкции к ч. ч. 4.1 и 4.2 ст. 20.8, предусматривающим административную ответственность за ношение оружия лицом, находящимся в состоянии опьянения, и за невыполнение лицом, осуществляющим ношение огнестрельного оружия, законного требования сотрудника полиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения соответственно. Думается не совсем правильным разграничивать санкции за «согласие на освидетельствование» и «отказ от освидетельствования» по объему и видам наказаний в пользу последнего (позиция о том, что наказание в виде лишения специального права, предоставленного физическому лицу, более «жесткое», чем административный штраф, по нашему мнению является необоснованным).

Не отвечающей требованиям юридической техники представляется и конструкция нормы, предусмотренная ст. 20.22 КоАП РФ. С точки зрения диспозиции нормы объективная сторона состава указанного правонарушения выполняется несовершеннолетним, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, в то время, как санкция этой нормы в качестве субъекта правонарушения определяет родителей или иных законных представителей несовершеннолетних. На наш взгляд, диспозицию нормы, предусмотренной ст. 20.22 следует изложить аналогично другим нормам, в которых в качестве специального субъекта выступают родители (законные представители). Мы предлагаем следующую редакцию этой статьи: «Допущение родителями или иными представителями нахождения в состоянии опьянения несовершеннолетних в возрасте до шестнадцати лет, либо потребления (распития) ими алкогольной и спиртосодержащей продукции, либо потребления ими наркотических средств или психотропных веществ без назначения врача, новых потенциально опасных психоактивных веществ или одурманивающих веществ …». Подобным образом следует изложить и название статьи.

В дополнительной законодательной регламентации нуждаются и процессуальные основания прекращения дел об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 20.5 КоАП РФ. В частности, в ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ необходимо включить самостоятельное основание, исключающее административную ответственность – прекращение или отмена действия режима чрезвычайного положения. Такое положение не «утяжелит» статью, а вместе с этим внесет ясность, а также выступит в качестве дополнительной процессуальной гарантии защиты прав граждан при привлечении их к административной ответственности за нарушение требований режима чрезвычайного положения.

В целях унификации процедуры рассмотрения дел об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 20.1 КоАП РФ, представляется необходимым законодательно определить обязательное рассмотрение дела о мелком хулиганстве судом в случае, если оно сопряжено с умышленным повреждением или уничтожением чужого имущества, как это установлено для выступающего применительно к данной ситуации в качестве общего состава правонарушения, охватываемого ст. 7.17 КоАП РФ.

Представленные дефекты правового регулирования взывают к необходимости качественного критического осмысления проектов федеральных законов о внесении изменений в КоАП РФ, а также принятию указанных поправок в систематизированном, укрупненном виде в соответствии с другими главами кодекса и нормами, регулирующими производство по делам об административных правонарушениях.