Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Глава 5. Исторические фантазии и реалии 5 глава




26 мая 1920 года армянская газета «Жоговурд» («Народ») сообщала: «…В результате имевших место в Карабахе боев разрушены и разграблены город Шуша и свыше 30 сел, в результате чего появилось 25000 беженцев. Согласно записи, проведенной 28 апреля, 12335 человек разместились в Варанде и Дизаке, причем 5975 человек из них городские жители, совершенно голодные, раздетые и разутые. Беженцы разбросаны также в Хаченском и Джеванширском уездах, в которых из-за нарушения сообщений не было точной записи. Приблизительно можно насчитать в этих районах 25500 беженцев, для размещения которых заняты пригодные государственные и частные здания. В Варанде и Дизаке чувствуются продовольственные затруднения»20.

Беженцы-шушинцы оказались наиболее обездоленной частью населения края после окончания войны. Бакинская газета «Коммунист» в номере от 19 октября 1921 года писала об этих людях: «Раньше всех устает и разочаровывается интеллигентская прослойка. Для нее с гибелью Шуши создалось более тяжелое положение. Она дает многочисленные человеческие жертвы, теряет родной очаг и культурно-образовательные учреждения, лишается многих прежних возможностей использования своего научного потенциала, терпит от судьбы… и, усталая и измотанная, оставляет все и бежит с родной земли»21.

Автор знает об этом не только из архивных материалов, но и из рассказов своего деда Зарэ Самсоновича. После смерти прадеда Самсона Осиповича за неделю до разгрома Шуши (накануне, в бою с турко-мусаватистами он был тяжело ранен несколькими пулеметными пулями), 23 марта семья потеряла младшего сына и тетку, погибших от прицельных выстрелов напавших на армянские кварталы аскеров. Дед, доброволец частей обороны Нагорного Карабаха, сумел вывести родных из гибнувшей Шуши. Он отправил мать, сестру и трех младших братьев, за какую-то неделю потерявших самых близких людей и свой большой дом, в село Тагасер Дизакского района (нынешний Гадрутский район НКР). После советизации Карабаха и его включения в состав АзССР семья деда вынужденно переехала в промышленный Баку в поисках работы. Воспитанный в состоятельной семье, Зарэ Самсонович вынужден был работать в каменоломнях, чтобы прокормить близких и заработать «статус пролетария»…

Возвращаясь к 1921 году, констатируем, что на территориях Нагорного Карабаха, вошедших в АОНК, проживало 120-125 тысяч армянского населения.

Согласно «Сельскохозяйственной переписи Азербайджана 1921 года», в Гянджинском и Шамхорском уездах АзССР, - в состав которых сначала были включены районы Нагорного Карабаха, не вошедшие в АОНК, - численность армянского населения составляла в первом – 35,4%, а во втором – 10,6%. На территориях Нагорного Карабаха, являвших собою горные и предгорные части этих уездов, армяне проживали компактно и составляли подавляющее большинство населения.

Лишь по неполному списку армянских сел Гянджинского и Шамхорского уездов, в 38 населенных пунктах числилось 45 тысяч армянского населения. Это не считая еще полутора десятков сел северной части Нагорного Карабаха и города Гянджи (Елизаветполя до революции). Напомним также, что перепись проводилась всего лишь через год после окончания двухлетнего кровопролитного противостояния карабахских армян с так называемой Азербайджанской Демократической Республикой.

По данным переписи населения СССР 1926 года, в Гянджинском уезде АзССР жило 206,7 тысяч человек 22; т.е. численность армянского населения лишь этого уезда (не учитывая возможных изменений за 1921-1926 гг.) составляла где-то 70 тысяч человек.

Таким образом, если сопоставить и сложить все вышеприведенные данные, получится, что в 1921 году в Нагорном Карабахе в целом жило никак не менее 200 тысяч армян. Прибавив к этой цифре численность убитых и погибших от ран, болезней, голода в годы войны 1918-1920 гг., оцениваемую разными источниками в 20% от общей численности довоенного (1914 г.) населения края, - то есть четвертую часть от оставшихся 200 тысяч, - получим примерно 250 тысяч. Учтем еще и какое-то количество потерявших кров и средства к жизни, беженцев, покинувших край в 1920-1921 г, то есть после прекращения первой азербайджано-карабахской войны, но до включения Нагорного Карабаха в состав АзССР. И убедимся, что полученная в итоге цифра приближается к цифре в 280 тысяч армянского населения Нагорного Карабаха, приводимой в вышеупомянутой записке карабахского армянского Национального совета, представленной им 5 мая 1919 году командованию английских войск в Закавказье и основанной на «официальных статистических данных русского правительства, опубликованных до начала общеевропейской войны».

На территориях, вошедших в состав АзССР, армянское население вообще значительно сократилось вследствие массовой резни, погромов, осуществленных турко-мусаватистами в 1918-1920 гг. Особенно это коснулось Баку и районов расселения армян вне Нагорного Карабаха, в предгорьях Большого Кавказа. Так, если в 1914 г. армяне составляли 12,6% общего числа населения Геокчайского уезда, то в 1921 году23 – уже 4,9%. В Шемахинском уезде соответственно 13,4 и 7,3%, в Агдашском уезде – 19,5 и 0,7%, в Нухинском – 20,2 и 2,4%.

Если в 1914 году в Шемахинском, Геокчайском, Арешском и Нухинском уездах (предгорья Большого Кавказа) армян проживало 73,5 тыс. человек, то в 1921 – лишь 12,7 тысяч!

Советский этнограф И.Г. Волкова по этому поводу писала: «В Азербайджане, там, где ранее жили армяне, оставались пустые земли или были поселены азербайджанцы и курды. В Шемахинском уезде было разрушено 24 селения с 17 тысячами жителей, в Нухинском уезде – 20 селений с 20 тысячами. То же наблюдалось в городах Агдаме, Гандже, Нухе, Шемахе. Армянское население уцелело лишь в тех местах, куда не проникли мусаватисты: нагорье Елизаветпольской губернии (Казахский, Елисаветпольский, Джеванширский уезды)»24.

Именно поэтому, по переписи 1926 года, в АзССР армянское население составило 12,2% от общей численности населения (2,31 млн. чел.), или 282 тысячи человек25. То есть примерно столько же или чуть больше, чем числилось армян накануне Первой мировой войны в одном лишь Нагорном Карабахе.

В 1917-1920 гг. от турецкой оккупации и последующих репрессий марионеточной АДР сильно пострадало и русское население, - прежде всего Мугани, которую русские поселенцы за какие-то 40-50 лет превратили из бесплодной степи в богатую провинцию.

Как пишет в «Воспоминаниях о революции в Закавказье (1917-1920 гг.) Б. Байков, «в конце декабря 1917 года, точно по приказу, начался разгром татарскими вооруженными бандами цветущей верхней Мугани. Было разгромлено до 30-ти богатейших селений; разгром этот начался так неожиданно, что русское население не оказало почти никакого сопротивления. Но уже Средняя и Нижняя Мугань не только подготовились к защите, но и сами, в свою очередь, истребили все те татарские поселения, которые находились или в ближайшем их соседстве, или вклинившись в полосу русского поселения. Мугань стала вооруженным станом в особенности после возвращения с фронта солдат, уроженцев Мугани»26. По мнению Байкова, «целью Азербайджанского правительства было разорение Мугани, что заставило бы русское население уйти оттуда, и Мугань стала бы свободной для заселения на ней татар и их тюркских сородичей»27.

Не желая признавать над собой национальную власть новосозданного Азербайджана, население Мугани провозгласило Муганскую республику, независимую от засевших в Баку мусаватистов. В союз с Муганью вступили населявшие Ленкорань персоязычные талыши, также не желавшие над собой власти протурецкого Азербайджана. Однако в 1919 году при поддержке англичан экспедиционный корпус мусаватистских войск вторгся в Мугань и разорил большинство русских сел. Поэтому в Сальянском и Ленкоранском уездах из 41 тысячи русского населения 1914 года в 1921 году осталось лишь 14,3 тысячи28. Сильно пострадало и русское население Шемахинского и Кубинского уездов.

Наконец, еще несколько цифр. На 1926 год в Автономной области Нагорного Карабаха и 6 уездах АзССР, вместе охватывавших территорию вошедшего в состав АзССР Куро-Араксинского междуречья, проживало более 700 тысяч человек29. Из них, как было сказано выше, не менее 200 тысяч армян.

А также: до 50 тысяч курдов «Красного Курдистана» и других районов; более 30 тысяч русских и иных славян; до 10 тысяч немцев (колонии последних располагались в Ханларском и Шамхорском районах; прошлое название Ханлара – Еленендорф).

По самым приблизительным подсчетам, на вышеупомянутой части Куро-Араксинского междуречья площадью примерно в 30 тысяч квадратных километров проживало несколько более 400 тысяч разноплеменных «азербайджанских тюрок», - от достаточно давно оседлых жителей Гянджи до полукочевых айрумов и сотни тысяч кочевников Куро-Араксинских степей. А также более 200 тысяч армян и около 100 тысяч курдов, русских, немцев и представителей других этнических групп.

Все это отнюдь не свидетельствовало о подавляющем численном превосходстве первого из перечисленных этносов, еще не успевшего сложиться хотя бы в какое-то подобие нации и идентифицировавшего себя лишь в рамках единого для всех вообще мусульман региона понятия – «мусульманлы».

При этом территория собственно Нагорного Карабаха составляла не более 12 тыс. из вышеупомянутых 30 с лишним тысяч км2 вошедшего в АзССР междуречья Куры и Аракса. Эта территория включала АОНК, северную часть армянского Нагорного Карабаха, не вошедшую в пределы автономии, и «Красный Курдистан», выделенный в отдельную административную единицу, территориально разделявшую АОНК и ССР Армении.

На этой территории, включая сюда непосредственно примыкающий к ней город Гянджа (до 1918 – Елизаветполь), в 1921-1926 гг. проживало в общей сложности примерно 280-300 тысяч населения, из коих никак не менее 200 тысяч армян.

Исходя из этих расчетов, читатель сможет сам оценить степень правдоподобности звучащих из Баку утверждений о «небольшой горстке карабахских армян», наподобие процитированного в начале главы высказывания экс-советника азербайджанского президента Вафа Гулузаде.

Напомним также, что компактное армянское большинство Нагорного Карабаха «образца» 1917 года насчитывало 280 тыс. человек и, таким образом, значительно превышало численность бурят автономной Бурятии (207 тыс.) и было сравнимо с численностью титульного населения Коми АССР (281 тыс.) «образцов» 1979 года.

 

Перекройки до перестройки

 

При взгляде на карты АОНК, а затем и НКАО, содержавшиеся в разного рода справочниках и энциклопедиях, изданных в советский период, можно без труда заметить, что территория и границы автономной области постоянно изменялись. От нее то в одном месте отрезались какие-то территории, то добавлялись новые совершенно в другом районе, - и так происходило на протяжении десятилетий.

Выше мы уже говорили о манипуляциях с «Красным Курдистаном», которые позволили властям АзССР отрезать от АОНК часть территории, которая непосредственно граничила с ССР Армении южнее поселка Абдалляр, с последующим превращением его в город Лачин, населенный переселенцами с равнин.

В свое время власти АзССР полностью саботировали требование постановления Пленума Заккрайкома от 27-28 июня 1923 года об обязательном наделении водой и землей крестьян выделяемых в автономию районов. Границы армянских районов, выделенных в Автономную область Нагорного Карабаха, были проведены так, что карабахские крестьяне остались почти без пахотных земель.

Известный армянский правозащитник украинского происхождения, ныне покойный Виталий Алексеевич Данилов в своей, к сожалению, так и не изданной рукописи «Нагорный Карабах в 1920-1980-е годы», писал, что в одном из архивов Москвы ему удалось отыскать очень любопытный документ: «Это справка о проверке органами ГПУ положения дел в Автономной Области Нагорного Карабаха, которая в ноябре 1925 года была направлена члену Политбюро ЦК ВКП(б) В. Молотову (где благополучно и легла «под сукно»). Может, потому ее и запрятали подальше, что проверявшие не только указали на конкретные недостатки, но и позволили себе сделать определенные выводы. По их мнению, при проведении границ армянской автономии земли карабахских армян урезали настолько, что они оказались самыми малоземельными в АзССР: на душу приходилось всего 0,45 - 0,9 десятины. В то же время в соседних Агдамском и Джерабертском уездах у азербайджанских беков (так в тексте) было на душу до 4 тыс. десятин. Представляете разницу - полдесятины на душу и 4 тыс. десятин! Но и этого мало. «Земли эти сдаются безземельным карабахским крестьянам с половины. По декрету налог взимается с арендатора, в данном случае с безземельных крестьян». Как отмечалось в справке, заявления карабахских армян в Комиссии Наркомзема Азербайджана лежали годами. «В результате, когда крестьян извещают о решении земорганов, бывают случаи, когда их не находят в селе (они выехали в города)».

При этом армянским хозяйствам области, от которой были отрезаны лучшие пахотные земли в нижнем течении рек Хачен, Каркар, Варанда (на картах НКАО хорошо видны эти заходящие внутрь территории автономии клинья), впоследствии, уже в послевоенные годы в виде «компенсации» были переданы пустынные равнинные земли на юго-востоке. Эти территории были присоединены к Мартунинскому району автономной области. Поскольку получившие там участки земли армянские хозяйства располагались за десятки километров от своих полевых станов, эти хозяйства вынуждены были нанимать на местах сменных сторожей из соседних районов. Со временем эти люди с семьями переселялись на территорию области. Так что за какие-то 20 лет в северо-восточной части Мартунинского района, в бывших степях, ставших угодьями предгорных армянских хозяйств, появились три новых азербайджанских поселения с растущим населением.

В последующие годы на территории самой АОНК-НКАО возникло значительное количество крошечных анклавов, выведенных из областного подчинения и переданных в подчинение соседних с автономной областью районов. Как правило, это были новые азербайджанские села, возникавшие на карте области, как грибы после дождя, особенно в послевоенные годы. Села-анклавы чаще всего располагались на дорогах, или в местах, где планировалось их проведение. А административное переподчинение этих населенных пунктов соседним азербайджанским районам преследовало цель их форсированного роста за счет вливаний через бюджеты соответствующих районов, минуя областной.

И, наоборот, выведенное в 1938 из состава Гадрутского района НКАО и присоединенное к соседнему Физулинскому (бывш. Карягино) району АзССР вместе со своими землями армянское село Хогер с населением почти в 300 человек было благополучно «тюркизировано». К 1988 году в нем оставалось 4 армянские семьи, состоявшие из пожилых людей. Любопытно, что в 1938-м за выделение из области сельчанам было обещано существенно снизить налоги на хозяйства, и колхозники проголосовали за переподчинение. Как говорится, за что боролись…

Мнения областной власти, во всех этих случаях, естественно, никто не спрашивал. Да это было вовсе и не обязательно, ибо партийно-советские органы власти НКАО всегда были готовы послушно проштамповать любое решение сверху.

Другая роль анклавов была связана с территориями сельскохозяйственного назначения. Часто плодородные земли изымали у армянских хозяйств НКАО и передавали вновь созданным близ ее административных границ азербайджанским селам.

В 1920-1960-х годах на не включенных в АОНК территориях Нагорного Карабаха создавались и ликвидировались новые уезды, районы. Большинство этих административных единиц на протяжении последующего периода неоднократно перекраивались; к ним, в частности, присоединялись равнинные части с азербайджанским населением в целях искусственного создания в новых административных образованиях азербайджанского большинства.

Так, например, для искусственного создания азербайджанского большинства населения к Ханларскому району, с его подавляющим армянским большинством населения, были присоединены низменные территории в северо-востоку от города Кировабад, так что район «вытянулся» змеей на десятки километров, достигнув… границы с Грузинской ССР.

В итоге, к 1980-м северная часть Нагорного Карабаха была частями включена в состав следующих административных единиц. Во-первых, Шаумянский район, расположенный сразу за Мравским хребтом, - служившим, как уже было сказано северной границей АОНК (официально район именовался «Шаумяновский», что было нелогично с точки зрения русского языка, - ведь фамилия «закавказского Ленина» была Шаумян, а не Шаумянов, - но вполне понятно с точки зрения аллергии властей Баку на все армянское). Севернее Шаумянского района, остальные территории Нагорного Карабаха были раздроблены между Дашкесанским, Шамхорским, Ханларским и Кедабекским районами АзССР, являя собой предгорные и горные части этих административно-территориальных единиц. На территории Ханларского района располагался и город Кировабад (Гандзак, Гянджа, Елизаветполь), чья правобрежная армянская часть издревле формировалась из жителей прилегающих горных армянских сел этой части Арцаха.

Несмотря на миграцию армян этой части Нагорного Карабаха за пределы АзССР, в Баку, а также из армянских сел в Кировабад, вплоть до 1988 г. армяне по-прежнему составляли большинство населения в зоне компактного проживания в Северном Нагорном Карабахе, который административно входил в вышеуказанные районы бывшей АзССР.

Так, в 1988 году почти 80 процентов 21-тысячного населения Шаумянского района составляли армяне. Поскольку район оставался отдельной административной единицей с компактным армянским большинством, в нем даже наблюдался некоторый, хотя и небольшой прирост армянского населения: 12,8 тыс. в 1959 г., 14,6 тысяч – в 1979 году30.

В районах на севере Нагорного Карабаха на 1988 год армян проживало: в Ханларском - 14,6 тыс., в Дашкесанском - 7,3 тыс., в Шамхорском - 12,4 тысяч, в г. Кировабаде - 48,1 тысяч человек31.

Для сравнения: в 1959 г. армян проживало в Ханларском районе – 17,3 тыс., в Дашкесанском 16,6 тыс., в Шамхорском - 17, 2 тысяч человек32.

Таким образом, несмотря на десятилетия вынужденной миграции, к 1988 году в северной части Нагорного Карабаха (севернее Шаумянского района) проживала треть всего армянского населения края – более 83 тысяч человек, то есть более чем вдвое больше, чем азербайджанцев в НКАО (в одном только городе Кировабаде жило армян на 7 тысяч больше, чем азербайджанцев в бывшей НКАО в целом, и в четыре раз больше, чем азербайджанцев в городе Шуше).

 

Тюркизация Шуши и района

 

Как уже отмечалось выше, автономная область Нагорного Карабаха была создана всего лишь на урезанных территориях четырех княжеств-меликств центральной и южной части армянского края. Административное деление и названия районов АОНК изначально в целом отразили и этот факт: в автономной области были Дизакский, Варандский, Джрабердский и Хаченский районы.

Однако стоявшие у руля руководства АзССР национал-шовинисты, неожиданно ставшие большевиками-марксистами, отнюдь не ограничились этим и творчески развили идею удушения армянского Нагорного Карабаха в объятиях интернационализма.

Для начала от самого крупного по территории и населению района армянского Нагорного Карабаха – Варанды, был отрезан стратегически важный район Шуши. Этот район включил в себя как сам город, расположенный на высоком плато, которое позволяет контролировать всю округу, так и местность к востоку и юго-востоку от шушинского плато, по-над дорогой Шуша-Горис (в старину – Кеорис, тюрк. - Герюсы). Так на карте АОНК появился Шушинский район, ставший самым маленьким по территории сельским административным районом в АзССР: его площадь составила всего лишь 300 км2. Это была маленькая территория для сельского района, даже для относительно небольших, по советским масштабам, закавказских республик. Для сравнения: такой же была территория города Еревана конца 1980-х.

До революции 1917 года обширный Шушинский уезд имел армянское большинство, - даже в его тогдашних границах, простиравшихся далеко за пределы Нагорного Карабаха, на Куро-Араксинскую низменность, с ее многотысячным полукочевым тюркским населением.

Как свидетельствует «Кавказский календарь» за 1896 год (отд. V, стр. 54055), в Шушинском уезде проживало 126269 человек, из коих армян 73081 или 57,9%, мусульман (татар и курдов) – 52887 или около 42% 33.

Однако, говоря непосредственно о Нагорном Карабахе, следовало вычесть из числа мусульман жителей расположенных вне Нагорного Карабаха, на равнине, Агдамского и Агджабединского участков уезда, - соответственно 17663 и 14230, то есть в общем 31893 человек. Тем самым мусульманское население нагорной части Шушинского уезда составляло 20994 человека татар и курдов, или 24,8 процента общего населения уезда. Более 90% от этого количества мусульман компактно проживали в мусульманской («татарской») части Шуши.

Характерно, что современные азербайджанские фальсификаторы, жонглируя статистическими данными об этническом составе населения региона, всегда «скромно умалчивали», что дореволюционные уезды, в которые входил собственно Нагорный Карабах, были вытянуты с запада на восток, и включали низинные степные районы с исключительно мусульманским населением. Так, например, в упомянутой книге И. Маммадова и Т. Мусаева «Армяно-азербайджанский конфликт» ложно утверждается, что территории Джеванширского, Шушинского и Карягинского уездов (на горных и предгорных частях которых была образована в 1923 г. АОНК) «чуть превышали» территорию АОНК. То, что дело обстоит совсем иначе, показано выше на примере Шушинского уезда. А в том, что аналогичная картина существовала в целом по Нагорному Карабаху, может легко убедиться любой, у кого под рукой окажется карта административно-территориального деления дореволюционных Закавказских губерний на уезды.

После того, как в 1919-1920 гг. татаро-курдские банды поголовно уничтожили население и разорили целый ряд окружающих Шушу армянских сел, а в марте 1920-го была полностью уничтожена армянская часть Шуши с ее почти 25-тысячным населением, прежний баланс сильно изменился. С выделением же Шуши с окрестностями и территориями вдоль дороги Шуша-Горис в отдельный маленький район, преобладание азербайджанских тюрок в этой административной единице стало решающим.

Но то был лишь первый шаг. Далее власти АзССР игнорировали решение вышестоящих партийных и иных инстанций о Шуше как об областном центре. Что, как очевидно, предусматривало хотя бы частичное восстановление разрушенной армянской части города, размещение в нем областных учреждений, а, следовательно, - возврат если и не всех выживших после резни, то значительной части прежнего армянского населения.

Областным центром АзЦИК объявил местечко Ханкенд (тюрк. – «ханское село»). Это был небольшой поселок, по-армянски когда-то именовавшийся Вараракн, своего рода дачное место с садами и лугами, близ которого был расквартирован гарнизон русских войск.

…Последний из трех ханов просуществовавшего около 70 лет Карабахского ханства - Мехти-кули оказался счастливчиком. По злой иронии судьбы, именно русские власти дали ему право распоряжаться землями в Нагорном Карабахе – право, которого его дед и отец Панах и Ибрагим не имели вовсе. Так Вараракн стал ханским селом - Ханкендом.

«Известно, что шушинские ханы до присоединения к России не обладали никакими правами на земли меликов. Однако после установления российского контроля последний из ханов Мехти-Кули, потупивший на русскую службу, приобрел право на распределение земель Карабахской провинции. За несколько лет все земли были розданы приближенным хана и простым жителям мусульманского вероисповедания, они приобрели право беков. Что касается армян, то часть земель сохранилась за потомками бывших меликов», - писал армянский политолог и историк архитектуры, карабахский уроженец Манвел Саркисян в своей монографии «Из истории градостроительства Шуши»34.

Таким же образом многие села и земли края были розданы многочисленным родственникам и приближенным Мехти-кули-хана. Розданы им одним росчерком пера, часто в состоянии сильного опьянения: как свидетельствовали современники, обласканный царскими наместниками на Кавказе Мехти-кули был подвержен алкоголизму. Накачавшись рому, он иной раз подмахивал дарственную на недруга, вовремя поднесенную подкупленным писарем.

После бегства Мехти-кули в Персию и окончательного упразднения в 1822 году Карабахского ханства наследственные права новоиспеченных за короткий период беков и помещиков, тем не менее, были в целом сохранены. Количество новоявленных «господ» впечатляло: «Уже в начале двадцатых годов XIX столетия царские военнослужащие при описании города Шуши выделяли три квартала… В первых двух имелось 208 армянских «дымов», а в последнем 202 «дыма мусульман (интересно отметить, что 40 из них являлись домами мусульманских помещиков и членов ханской фамилии)», - говорится в вышеупомянутой работе Манвела Саркисяна35.

А по данным «Кавказского календаря» к 1851 году в Шуше проживало 12724 постоянных жителей (из них армян 6357 чел.), из коих 1560 человек составляли «беки, чиновники и члены бывшей ханской фамилии»36.

Исходя из вышесказанного, нетрудно также понять, что же на самом деле имел в виду русский писатель и дипломат Александр Грибоедов, слова которого так любит цитировать азербайджанская пропаганда в отрыве от контекста и исторических реалий того времени: «Армяне большей частью поселены на землях помещичьих мусульманских»37. Речь у А. Грибоедова идет о переселенцах-армянах из Персии в 1828 году. Тогда, после заключения Туркманчайского мирного договора, многие армяне, ранее насильно угнанные из Армении в Персию, получили право вернуться на свои прежние земли, под власть России. Переселенцы, прибывшие в Россию, - в том числе в очень незначительном количестве и в Карабах, - обнаружили, что на прежних землях армянских владельцев появились новые хозяева-тюрки.

Это подтверждают и многие другие российские источники, например, нижеследующий: «Татары, как бывшие победители, заняли лучшие места: им принадлежат почти все исключительно поливные земли в обоих уездах (Шушинском и Джебраильском - прим. автора). Хлебопашество у кочевников появилось недавно и составляет второстепенную отрасль хозяйства; оно трудно прививается к кочевникам и ведется ими крайне неудовлетворительно... Уборка и обмолот хлеба совершаются в большинстве наемным трудом, вследствие неумения и непривычки кочевников к полевым работам... Армянское население, составляя исключительно земледельческий класс описываемых районов, во многом отличается от татар...»38.

Нетрудно понять, какие имущественные споры и тяжбы сотрясали Карабах в последующие десятилетия. Дети и потомки старых хозяев края – армянских меликов - годами судились с новоявленными мусульманским ханами и беками, а то и с приватизировавшими чужие поместья и угодья гражданскими и военными чиновниками. Волей-неволей эти тяжбы подчас приобретали характер межконфессионального, а позже и межнационального противостояния.

Например, вышеупомянутое именье Ханкенд после упразднения ханства и бегства в Персию Мехти-кули-хана, отошло дочери последнего Хуршуд Бану Бегум Уцмиевой (бывшей замужем за кумыкским князем Хасай Уцмиевым). В 1896 г. это имение, как и ряд других поместий и угодий, было выкуплено шушинцами, - надворным советником Исааком Каграмановичем и титулярным советником Яковым Каграмановичем Мелик-Шахназаровыми, - потомками наследственных владетелей Варанды.

Предгорные местности вдоль ведущей к столице Нагорного Карабаха Шуше по долине реки Каркар шоссейной дороги Евлах-Шуша являли собой стратегически важный для обладания всем краем район. А сама дорога в Шушу после Агдама проходила по территории, населенной исключительно армянами, и, как показали, события 1904-1905 гг., полностью контролировавшейся армянами, которые в случае конфликта перекрывали тюркским кочевьям с их стадами овец проход на горные летние пастбища. Посему и лидеры «кавказских татар» предпринимали усилия установить приобретенный сразу же по установлении русской власти в регионе, а затем утерянный контроль над этими важными местностями.

Так, в записке «О распространении идей панисламизма на Кавказе» из материалов «Особого Отдела канцелярии Наместника Его Императорского Величества на Кавказе» говорилось, что на состоявшемся весной 1907 года в гор. Елизаветполе мусульманском съезде было, в частности, постановлено: «2) Выставить весною 1907 года в Карабахе «Дифаи» (отряды одноименной партии закавказских мусульман – прим. автора) в противовес армянским «Хумбам» (боевым группам – прим. автора)… 4) При помощи бакинских капиталистов Тагиевых, Амдулиевых выкупить у армян имение князей Уцмиевых близ Агдама и скупить у армян все земли от Агдама до станции Ханджанлы для заселения исключительно мусульманами и 5) Принудить шушинцев жить обязательно в Шуше и вообще сделать Карабах мусульманской провинцией»39.

Как следует из вышеприведенного отрывка, аннексионистские поползновения тюркских националистов в отношении армянского Нагорного Карабаха были не просто пожеланиями, но и имели вполне определенную программу действий. Равно как и то, что Нагорный Карабах воспринимался лидерами закавказских татар как армянский край, который следует «сделать мусульманской провинцией».

Заметим также, что упоминаемая в пересказе постановления мусульманского съезда «станция Ханджанлы» - не что иное, как некогда армянское село, известное под именем Ходжалу. В 1970-х оно стало уже полностью азербайджанским, а в ходе карабахских событий 1988-1992 гг. было одним из важнейших азербайджанских опорных пунктов в НКАО, контролировавшим шоссе Степанакерт-Аскеран-Агдам и расположенный вблизи степанакертский аэропорт. В феврале 1992-го, с целью подавления огневых точек азербайджанской армии и разблокирования аэропорта, село было взято штурмом карабахскими силами самообороны. Последовавшее за этим загадочное убийство близ Агдама группы отступавших жителей села стало началом кампании азербайджанских «народнофронтовцев» против президента Муталибова и последующих обвинений в адрес армянской стороны в преднамеренном массовом убийстве. Но к этому мы еще вернемся в других главах…

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...