Примечание к части 2 страница

Люди могут пить вместе, могут жить под одной крышей, могут заниматься любовью, но только совместные занятия идиотизмом могут указывать на настоящую духовную и душевную близость. Макс Фрай Он никогда не думал, что девичий взгляд обладает такой огромной силой. Нет, студентки в Хогвартсе регулярно пытались разжалобить его, строя «щенячьи глазки» или даже выдавливая слезу, но это как правило не имело никакого успеха. Физиономия «Кирпич №3» из раза в раз спасала ситуацию. Но с Гермионой это почему-то не работало. Каждый совместный поход в магазин превращался в покупку всего, что она только хочет именно благодаря этому ее взгляду. Ну, невозможно ей отказать, когда она так просяще и искренне смотрит. Тут никакой «кирпич» не выстоит. Благо в большинстве случаев хотела она немного и того, что действительно нужно, однако если она начинала что-то выпрашивать, он неизменно покупал ей все, даже если считал это пустой тратой денег. А она радовалась любой безделушке, любой вкусняшке, словно маленькая. Стоит только вспомнить, как она веселилась, выдувая мыльные пузыри, случайно замеченные на самой кассе и бессовестно добавленные к остальным покупкам. Да, придется заметить, что она все чаще вытаскивала его в маггловские супермаркеты, потому как в магических магазинчиках все было «как-то не так». Единственный волшебный магазин, который она признавала – их лавочка на Косой Аллее. Тогда был один из немногих раз, когда он просто поставил ее перед фактом. Она только-только получила степень Мастера и не знала, чем будет дальше заниматься по жизни. Неделю он терпеливо выслушивал ее метания, а вечером пятницы поставил ультиматум, хотя и понимал, что она их ненавидит. - У меня для тебя две новости. Одна пугающая, другая обнадеживающая. Я сам решу, с какой начать. Теперь ты – мой совладелец небольшой торговой точки на Косой Аллее, там мы будем торговать нашими модифицированными зельями, сохраняя право не раскрывать рецепт. С Кингсли я договорился, он нас не тронет. - Надеюсь, это была пугающая новость? - Нет, это обнадеживающая. Пугающая в том, что у нас закончились продукты, а один я в твой супермаркет не сунусь. Она тогда весьма забавно наигранно злилась, хотя он видел, что она рада тому, что он все решил за нее. Правда, когда он выходил из комнаты, ему в спину прилетела подушка, и он, как всякий уважающий себя мужчина, не мог не ответить на вызов. Тот бой подушками гостиная запомнит надолго. Кажется, Гермиона недавно натыкалась на еще пару перышек из многострадальных орудий, хотя Меган клялась, что убрала все. Его Гермиона стремилась показать себя властной, сильной, несгибаемой, но только рядом с ним она была наивной, доверчивой и покладистой. Не то что бы ее упрямство и занудство куда-то исчезали, но она убирала свои колючки возле него и превращалась из дикобраза в мышонка, такого маленького, ручного и беззащитного, но очень милого и бесконечно любимого Мышонка. - Гермиона, у тебя все в порядке? Молча кивает, не поднимая глаз. - Что-то случилось? Мотает головой. - Ты уже пять минут молчишь – что-то точно случилось. Пожимает плечами: - Ничего. - В твоем «ничего» слишком жирный подтекст. Рассказывай. - Я кольцо потеряла, похоже. - Какое кольцо? - Серебряное с малахитом посередине. - Где потеряла-то хоть? - Если бы я знала. - Да не переживай ты так. Оно же не особенно драгоценное было. Если хочешь, я тебе другое кольцо куплю. - Да дело-то же не в цене. Оно мамино было – память. И оно не призывается. Я уже везде искала. - Эльфов спрашивала? - А чем они помогут? - Они вещи хозяйские наперечет знают и найти помогут, если что насовсем потерялось. Финли! - Да, хозяин? - Видел у Гермионы кольцо серебряное с малахитом? - Да, хозяин. - Сможешь найти? - И искать не надо, хозяин. Эльф на мгновение исчез и тут же возник снова, протягивая девушке ладошку с перстнем. - Кот хозяйки играл с ним и выкатил за зону аппарации за оградой. - Спасибо, Финли! - Рад служить хозяйке, - поклонился эльф и снова исчез. - Ну и распустила нюни, Ее Величество Истерика. - Кажется, Мистер Недовольство, мои истерики теперь ваша прямая проблема, и они полностью в вашей компетенции. - Это еще почему? - Да потому. - А поконкретнее? - Потому что. - Ты даже не представляешь, как ты в такие моменты похожа на ту занудную первокурсницу, что выпрыгивала из-за парты с правильным ответом. - Ну так это же и так я. - Но я надеялся, что ты хоть чуточку повзрослела с тех пор. Как наивно я ошибался… - Ах ты! Холодная струя воды ударила его в лицо, вымочив заодно и весь перед полурасстегнутой рубашки. - И как это называется? - Мстя! - Вот оно что… Мстить надо с умом, Мышонок. Он лишь слегка повел ладонью, и на девочку обрушился поток, словно на нее опрокинули полное ведро. - Да как у тебя совести хватило? - Совесть? У слизеринца? Слишком наивно, даже для гриффиндорки. - Играй по правилам. Нечестно применять беспалочковую магию, когда противник не имеет возможности ответить. - Честность у слизеринца? Ты еще более наивна, чем я предполагал. Они медленно двигались по кругу, кидая водные заклинания друг в друга и заливая все вокруг брызгами. Несмотря на все попытки Гермионы достать Северуса, он безошибочно отклонял ее атаки, слега посмеиваясь. Когда же ему надоели кошки-мышки, он просто неожиданно повалил ее на землю и навис сверху. - Сдаешься? - Гриффиндорцы не сдаются. - Ах, ну да, слабоумие и отвага. Ты пожалеешь. Лучше сдавайся сразу. - Ты ничего мне не сделаешь. - Проверим? – спросил он, наставляя палочку. - Ты не посмеешь. - О, еще как посмею, с превеликим удовольствием. Агуаменти максима! Гермиону окатила мощная волна, после чего она услышала раскатистый смех, обычно знаменовавший конец битвы. В таком состоянии Сев больше сражаться не мог. - Что за идиот, - пробормотала она со снисходительной улыбкой и требовательно подняла руку. – Побудь джентльменом, помоги встать. Он взял ее за ладонь, резко дернул на себя и поцеловал, стоило ей оказаться в его объятиях. Потом он на руках донес ее до ванной, и водная битва продолжилась уже там, только к ней добавились всевозможные шампуни и мыла, придавая войнушке радужный оттенок дурачества. Как хорошо им жилось вместе, в маленьком домике возле озера, что он подарил ей на окончание экзаменов. Настолько растерянной он видел ее, пожалуй, только в тот раз. Она даже не сразу осознала, что небольшое здание за оградой теперь полностью в их распоряжении – словно, такое могло достаться кому угодно, только не ей. Он не жалел потраченной на жилье суммы, потому что реакция Гермионы сполна окупала все траты, а уж жизнь в домике стала для него настоящим раем. Жаль, что он забыл, что такое мирное затишье не сулит ничего, кроме всесокрушающей бури. И буря его нашла. Иначе с чего бы он сейчас был здесь с разбитой, кое-как перевязанной головой, парой сломанных ребер, раздробленной ногой и безоружный? Подобное состояние не сулило ничего хорошего. Беспалочковой магии у него хватит лишь на пару заклинаний, но это совсем в крайнем случае. Пока ему нужно разобраться, куда он попал и как отсюда выбраться. В глазах все слегка плыло, но он не позволял себе отключиться, и поддерживал себя мыслями о его Гермионе. Она ждет его, наверняка очень переживает и боится. Он не может исчезнуть из ее жизни, она не переживет такой потери. А этого он допустить не мог, как не мог и потерять себя. Он должен вернуться к ней любой ценой. *** В дверь постучали. Она взмахнула рукой, открывая дверь. Интересно, кто? Поттеры или Малфои? - Здравствуйте, миссис Снейп. Прошу прощения за беспокойство, но вам придется пройти со мной. Перед ней стоял высокий молодой человек в Министерской форме, явно только-только пришедший на службу, и всем своим видом показывал, что не потерпит отказа. То, что ни в одной битве он ни разу не сражался, было видно невооруженным глазом: уж больно его распирало от полученной должности, чересчур ярко блестели глаза. Он не видел войны, не знал, насколько она ужасна. У бывалых воинов подавленный вид, а каждое новое поручение воспринимается скорее как неизбежная необходимость. Она вспомнила Гарри и Рона, которых военный синдром не отпускал еще долгие месяцы, Кингсли, с его наигранной веселостью и тяжким взглядом, Грюма, с его постоянными предосторожностями, и, наконец, Северуса, которого уничтоженные идеалы чуть не свели в могилу. Интересно, как он там? Она не смогла поверить в его смерть, даже когда мальчишки наперебой убеждали и успокаивали ее, даже когда ей всучили его сломанную палочку и посмертную медальку. Он определенно жив, просто что-то мешает ему прийти. Даже если он не собирается возвращаться, она все равно будет его ждать. - Миссис Снейп! Миссис Сне-ейп! Вы меня слышите? Вы должны проследовать за мной. «Зачем? » Если его и удивило написанное в воздухе слово, то он весьма умело спрятал свое удивление. - Вам все объяснят на месте. «Вам придется немного подождать». - Главное – недолго. Она усилием воли оторвалась от своего диванчика и поплелась в спальню. Мерлин знает, сколько она сюда не заходила. Эльфы старательно поддерживали порядок, но все вещи по-прежнему были там, куда их положил Сев. Сдерживая щемящую боль в груди, она подошла к шкафу и достала старую мантию, купленную в первом походе в Хогсмид с Драко. Как же давно это было. И как будто не по-настоящему. Точно, надо оставить записку, если кто-то из ребят придет в дом. Они оба запаникуют, если увидят, что она ушла, особенно учитывая, что последние полторы недели она вообще не выходила не то, что за пределы дома, а даже за пределы гостиной. Гермиона перевязала засаленные волосы лентой, переоделась и уже думала спускаться, как услышала снизу шипение Люцифера. Кот еще никогда так не реагировал на гостей, что не могло не насторожить. Вдруг в голове всплыла недавняя новость о смене министерской военной формы – Гарри минут двадцать возмущался, что из-за такой ерунды всех заставили в принудительном порядке менять мундиры. Перемены были незначительные: чуть другая форма манжет, литера «М» на всех пуговицах и белая кайма по контурам кителя. Восстанавливая в памяти образ посетителя, она не нашла ни одного нововведения. Как можно тише она спустилась вниз и запустила в мошенника невербальным Петрификусом, после чего связала ему руки и отняла палочку. «Кто вы, и что вам от меня надо? » Мальчишка растерялся и промямлил: - Вы н-напали на д-должностное л-лицо при и-и-исполнении. Это н-не сойдет вас с-с-рук, будь вы х-х-хоть трижды Героиня. «Героиня я лишь дважды, пока что». «А ты не умеешь врать». «Кто тебя прислал? » Оторопевший юноша шокировано хлопал глазами. Она тихонько дотронулась до его сознания, как учил Сев: «Как так-то? Сказали ж, она поведется на это, без сопротивления. Она ж только что едва ноги переставляла». «Или ты сейчас рассказываешь мне, или через пять минут следственному отделу Авроата. Выбирай». Видел бы ее сейчас муж… Хотя нет, не надо. Он точно бы по голове настучал, и за то, что так расклеилась, и за то, что помощь сразу не вызвала. Внезапно хлопнула входная дверь и в нее ввалился еще один посетитель. - А мы-то думали, чего ты так долго? А ты, оказывается, с калекой не сладил. Привет, Грейнджер, или как тебя там теперь? Рада видеть? Надеюсь, что да. Потому что я очень рад. Он? Что он, Мерлин его побери, тут делает? - Мы сейчас немного прогуляемся с тобой. – Она медленно отступила на шаг. – О, не переживай, выбора–то у тебя все равно нет. Петрификус Тоталус! *** Кольцо на его руке слегка вибрировало, давая понять, что с ней что-то не так. Он бы отдал все на свете, чтобы сейчас перенестись к ней, но даже у магических контрактов есть ограничения, а сил на трансформацию в птицу не осталось. - А ты тут чего забыл, милок? - Хто ты? - Заключенный, как и ты. - Хде мы? - В подземельях одного богатого замка. Считай, в тюрьме. - И надолго? - Навсегда. - Ну, с этим я поспорю. Вода есть? - С потолка капает, луж много, пей сколько угодно. - А тряпья не найдется, хоть какого? Раны перевязать. - Тут я тебе не помощник. Спать и то не на чем, а ты – тряпье. - Скверно. - Не то слово, но в целом жить можно. - Давно тут? - Не знаю, здесь не по чем измерять время. По ощущениям - годы. Но ведь в тишине и одиночестве минуты всегда кажутся чересчур медленными, так что, кто знает. - И все-таки, кто ты? - Не помню. Я давно отбросил этот вопрос, как и надежду выбраться. - Я выберусь. - Он тоже так говорил. – Старик кивнул на мешок тряпья, весьма условно напоминавший человека. – Давненько уж помер-то, а без него скучно стало. - Где тут можно отдохнуть? - Да где ляжешь, там и отдыхай. Весь пол твой, считай. Большего здесь не найти. - Прелестно. Ладно, и не в такое влипал. Главное, что выжил. - Это уж как посмотреть. - Что ты имеешь в виду? - Сюда умирать отправляют, а не жить, наивный. Слышала бы это Гермиона, долго бы хохотала. Никто, кроме Дамблдора, разве что, никогда не говорил подобного Снейпу. Кривая усмешка перечеркнула его лицо: назвать декана Слизерина наивным… Он бы посмеялся, но ребра давали о себе знать на каждом вдохе. Палец ожгло сильнее. Он должен быть рядом с ней, а не торчать в каком-то подземелье. Стоп… Подземелья! В замке! Это же место, куда стекаются все потайные ходы, нужно только найти входы, и он выберется. Ни одна мысль не приходила в голову, и это удручало, а еще ужасно бесило. Северус, не злись. Когда ты зол, ты не можешь думать ни о чем другом, кроме злобы. Расслабься. У тебя есть я. Хоть я и далека от твоих умений, я всегда помогу тебе по мере сил. Подумай о чем-то светлом, успокой вырывающийся гнев, он только мешает. Голос его девочки успокаивал, и здравый рассудок постепенно брал верх над эмоциями. Нельзя сейчас терять самообладание. Сейчас ему нужно только выйти отсюда и вернуться к ней, а потом уже решать проблемы по мере приближения. *** «Петрификус» весьма любопытное заклинание. От него замирает тело, но сознание продолжает функционировать, причем едва ли не сильнее, чем в обычное время. Страх и критическая ситуация разбудили в ней ту, что столько лет только и занималась тем, что спасала жизни своих друзей и себя. Потому, осознание того, что она может в легкую снять с себя чары, накрыло волной безграничного ликования. А мысль о том, что эти люди могут привести ее к мужу, пусть и через похищение, радовала ее, как ничто другое. Иначе зачем еще им было бы ее похищать? Мысленно ухмыльнувшись (одна из привычек, перенятых у Северуса), она дала им себя увести, сбросив на крыльце небольшую волну магии, чтобы остался сильный магический след трансгрессии. Парни найдут ее, а она, тем временем, найдет Сева. Следующим, что она увидела, была крохотная лаборатория. Мальчишки в министерской форме в комнате не было, так что она осталась один на один с похитителем. Тем лучше. - Скажи, грязнокровка, каково это, быть подстилкой слизеринского декана? И как тебе не противно с ним спать, он же такой мерзкий? Грязный ублюдок. Хотя, пожалуй, ты-то ему как раз подходишь. Такая же никчемная, как и он сам. Но от него мы вскоре избавимся, и ты, хочешь или нет, нам поможешь. Оскорбления в ее адрес, спасибо Малфой, пролетали мимо ее ушей. Зато каждая грубость о Северусе поднимала в ее душе волну негодования. Как он вообще смеет так о нем говорить? Как этот человек может оскорблять ее любимого мужчину?! И с каждой новой фразой ее гнев разрастался все сильнее. Надо же, а она-то думала, что разучилась чувствовать. Чем больше говорил похититель, тем жарче разгоралась ее решимость. Одно сильное ментальное движение, и заклинание окаменения пало. Легкое движение рукой – из кобуры на предплечье в ладонь упала палочка – резкий взмах, и враг повержен. Но она повела себя куда как осторожнее, чем он: плотные резиновые жгуты буквально приковали его тело к единственному в комнате стулу, его палочка сломана пополам и отброшена в сторону, а ее оружие упирается прямо в вену на его горле. - Ск-кажи, где он, и тебя найдут живым. Сильный стресс вернул ей способность говорить, хотя чуть отвыкший организм слегка хрипел, воспроизводя ее мысли. - Да что ты о себе возомнила! - Ответ неверный. - Еще один взмах, и его тело сотрясла судорога. – Попробуем еще раз. Где Северус Снейп? - Подыхает в замке от потери крови. Он жив! Она была права все это время! А раз так, то она найдет его, где бы он ни был. - Не смей так о нем говорить, подонок. - Еще одна волна боли прошила его тело. - В каком замке? Отвечай! - Да вот в этом самом, только тебе его не найти. - Ты ошибаешься, я сделаю все возможное, чтобы отыскать его. – Она шагнула в сторону выхода, не опуская оружия. - А мы-то считали, что ты, слабачка, даже вякнуть против не посмеешь. - Недооценили. Вы даже представить не можете, на какую дурь способна женщина ради своего мужчины. - Ты ничего мне не сделаешь, грязнокров… - Ступефай! Тело похитителя обмякло, но путы по-прежнему удерживали его, не позволяя упасть. Она наложила на себя дезилюминационные чары и осторожно вышла из комнаты. *** - Мерлиновы кальсоны, что ж оно так болит-то! Он уже оторвал от рубашки оба рукава и низ, перебинтовав ими кровоточащие порезы, чтобы хоть немного облегчить боль, но это помогло лишь слегка. Сейчас он ковылял вдоль стен, цепляясь за каждый камень, обследуя каждый выступ и каждую впадинку, надеясь найти рычаг к потайному ходу. Не может быть, чтобы здесь не было чего-то подобного. - Успокойся уже, милок. Стены тебе ничем не помогут. - Помолчи, старик. Если мои мысли верны, то ты сможешь уйти вместе со мной. - Ну-ну, тогда ищи, что бы ты там не искал. Да не больно-то надейся. Не ты первый, поди, выбраться-то хочешь. Он хотел вовсе не выбраться. На самого себя ему было, в общем-то, плевать. Но он задержался здесь слишком надолго. Он просто обязан сообщить Гермионе, что с ним все в порядке, а остальное его мало волновало. Как ты там, Мышонок? Справляешься? Все еще ждешь меня? «Северус? » Должно быть показалось. Не мог же в его голове действительно раздаться ее голос? «Мог, Северус, мог. Я слышу тебя». Гермиона? Но как такое возможно? «Какая разница?! Скажи мне, где ты». Я в каких-то подземельях. «Значит, я была права». Сама-то ты где? «Видимо, очень недалеко от тебя, раз могу тебя слышать. Попробуй следовать за кольцом». И как он сразу до этого не додумался. Магический след привел его к одному из тупиков подземелья. Я дошел до тупика. Видимо, ты стоишь сразу за ним. «Тогда отойди чуть в сторону, чтобы тебя не задело». Мощный взрыв разнес в хлам каменную кладку, а из облака пыли на него вылетела его жена. *** Она понимала, что они должны уйти как можно скорее, потому не позволила себе почти никаких нежностей. Бегло обняла его, стараясь не обращать внимания на обилие кровяных потеков по всему телу, и взяла за руку, чтобы трансгрессировать оттуда. - Герм, мы можем вытащить отсюда еще одного человека? - У меня на это сил вряд ли хватит, но… Меган, ты мне нужна. - Да, хозяйка? - Меган, - заговорил вдруг Северус, - перенеси вот того старика в спальню для гостей, но перекрой все возможные выходы из этой комнаты. Если он будет сильно возмущаться, предложи ему поесть и попить, извинись и скажи, что мы придем чуть позже. Поняла? - Меган все поняла, Меган сделает, как приказал хозяин. Гермиона крепче сжала его руку и перенеслась домой, как только он закончил. Она, не обращая внимания на громкие протесты о самостоятельности, помогла ему подняться на второй этаж, вымыла его, обработала и перевязала раны, переодела в домашний костюм и заставила выпить сонное зелье. Сейчас забота о нем была важнее всех ее страхов и переживаний, а поговорить можно будет и когда он отдохнет. Наложив обратно все защитные заклинания и максимально обезопасив дом, она отправила патронус Гарри и Драко. Сейчас они нужны были ей, как никогда. Ребята не заставили себя долго ждать. - Надеюсь, ты позвала нас по важному делу, потому что мне пришлось отпрашиваться с работы, и Поттеру, уверен, тоже. - Спокойнее, Малфой, я уверен, Гермиона бы не стала звать нас просто так. - Действительно. – Парни слегка оторопело уставились на нее. – Во-первых, как видите, ко мне вернулась речь. Во-вторых, я нашла Северуса: он жив и сейчас спит. В-третьих, я могу направить вас к похитителю. В-четвертых, из замка, где держали Северуса, мы вытащили еще одного человека. Я бы хотела с ним поговорить, но делать это в одиночку было бы крайне неразумно. Итак, я оправдала твой уход с работы, Драко? Юноша медленно кивнул, переваривая полученную информацию. - Ты хочешь сказать, что профессор сейчас у себя в комнате? - Да. - Но это невозможно! Он умер! Мы видели, как он… - Драко, успокойся, он жив. Не знаю, что спасло его на этот раз, но факт остается фактом. Уверена, он нам все расскажет, как только отоспится. - Скажи мне, где похититель, я сейчас же организую группу захвата в Авроате. - Меган. - Да, хозяйка? - Ты сможешь перенести Гарри Поттера туда, откуда ты вытащила того старика? - Меган может, Меган покажет. - Только, Меган, давай мы с тобой сначала перенесемся в Авроат и попросим их о помощи, хорошо? - Да, сэр Гарри Поттер. Двое исчезли с громким хлопком. - Я все еще с трудом верю, что все, что ты говоришь, правда. - Я еще не сошла с ума, Драко. Но если ты мне не веришь, то идем наверх. - Но я не… - Идем, идем. Она слегка приоткрыла резную дверь в спальню, чтобы показать другу, что его крестный действительно снова выжил. - Мерлин, это слишком. - Я прошу тебя, постой рядом, пока я поговорю с тем мужчиной, которого мы вытащили, а потом мы все обсудим. - Договорились, Грейнджер. - Я – Снейп, Малфой. Пора бы уже запомнить. *** Юная ведьма в пышном белом платье с широкой бордовой лентой и такой же бордовой вышивкой по краям медленно приближалась к нему с небольшим букетом полевых цветов в руках. Ее буйные кудри были уложены в изящный пучок, из которого забавными завитушками выбилось несколько прядей. В опущенных в пол глазах восторг напополам со страхом. Она шагает плавно, словно парит, но он точно знает, чего стоит ей каждый шаг навстречу. И вот она перед ним. Мимолетный взгляд, промелькнувшая искра между ними, и легкое касание ее разума, чтобы сказать ей, что она прекрасна. Пожилой маг в тяжелой парадной мантии оглядывает поверх очков, вызывая ноющее чувство ностальгии, и начинает бубнить полную формальностей торжественную речь. Десяток стоящих позади гостей терпеливо ждут окончания церемонии, часть из них с трудом верит в реальность происходящего. Ну еще бы! Слизеринский Ужас Подземелий женится на Ходячей Энциклопедии Гриффиндора. Тут, хочешь - не хочешь, свихнешься. Наконец, объявляют самую важную часть бракосочетания – обмен кольцами и поцелуй. Он неспешно и, как всегда, ухмыляясь, проделывает несложный ритуал, передавая ей инициативу. Она несмело надевает ему на палец зачарованный символ объединения и стеснительно поднимает голову. Их поцелуй – лишь касание губ, не более. Обществу незачем видеть больше. Остальное будет потом, когда их оставят одних. Подарки, поздравления, скромное застолье только для «своих», долгожданный покой, и примерка нового статуса, такого непривычного для них обоих. Муж и жена. Когда он проснулся, солнечный свет с силой пробивался через щели между шторами. Только что увиденный сон успокоил его и придал сил. Над ранами Гермиона постаралась на славу: почти все зажило за то время, пока он спал, и теперь почти не причиняло беспокойства. Жену он нашел на кухне в обществе Поттера и Малфоев. Гарри о чем-то оживленно рассказывал ей, Драко потягивал чай, ехидно улыбаясь, а его юная невеста улыбалась рассказу, при этом не сводя с подруги глаз, словно опасаясь чего-то. Все обернулись, когда он вошел, и на их лицах появилось неожиданное облегчение. - Наконец-то вы проснулись, сэр. - Сколько я спал? - Почти три дня. - Да уж, немало. Она медленно поднялась из-за стола и подошла к нему на нетвердых ногах. Он притянул ее к себе, давая понять, что она снова под его защитой. Она же уткнулась носом в небольшую впадинку на его плече и прижалась, словно потерявшийся ребенок. - Я боялась, что потеряла и тебя тоже. Он бережно поцеловал ее в макушку, и уже хотел что-то сказать, когда Драко жестом призвал всех исчезнуть, так что они наконец остались наедине. Переместившись на диван, он удобно уложил ее, укутав в плед и крепко обняв. Она выглядела измотанной и ужасно уставшей, но страх, проснувшись, не обнаружить его рядом еще долго не отпускал ее, так что, уснула она лишь через несколько часов болтовни ни о чем, убаюканная его бархатным голосом.

Глава 35

Итак, как и обещалась, едва заполучила комп, сразу выкладываю новую главу. Мне очень жаль, что пришлось заставить вас ждать. Спасибо всем, оставлявшим комментарии: я как никогда раньше осознала, насколько вам, мои любимые читатели, небезразличен этот фанфик. Спасибо за неутомимую поддержку и за то, что продолжали терпеливо ожидать обновлений. Поверьте, это не все. Я уже занимаюсь новой частью, это лишь необходимая подводка из-за долгого отсутствия продолжения, но она играет не последнюю роль в повествовании. Что ж, рада представить вам небольшой кусочек, написанный традиционно, как и все " пятые" главы, от имени параллельного пэйринга, в данном случае, от имени Драко. ________________________________ Чудеса там, где в них верят, и чем больше в них верят, тем чаще они случаются… Никогда бы не подумал, что Грейнджер… тьфу ты, Снейп… а, все равно для меня она по-прежнему Грейнджер… В общем, что она может настолько расклеиться. Даже война так не разбила ее, как полуторамесячное исчезновение профессора. Когда мы с Поттером пришли к ней подтвердить смерть профессора по личной просьбе министра Кингсли, мы увидели кого угодно, только не Грейнджер. До того момента я слабо понимал, как сильно она привязалась к Северусу. Представьте себе человека, которого вы давным-давно знаете, которого вы наблюдаете каждый день да не по разу, и вдруг вы сталкиваетесь с ним в состоянии глубокого горя. Поверьте, это самое странное и, наверное, самое страшное, что мне когда-либо приходилось видеть. И это с учетом войны с Темным Лордом. Седая, худая, бледная, онемевшая, закутанная в футболку Северуса, она напомнила мне мать во времена судов над Пожирателями. У нее был ровно такой же затравленный взгляд, то же отрицание очевидного и слепая надежда на чудо, которого, как мы думали, нет. Уже дважды я убеждался, что чудесам свойственно появляться в самый безнадежный момент именно возле людей, которые упрямо не перестают надеяться. Мама сутками не выходила из их темной спальни, почти ничего не ела и, наверное, если бы от природы не была наделена идеально-белыми волосами, тоже бы поседела. Она отказывалась говорить, никого не желала видеть, не позволяла убирать вещи отца, разучилась улыбаться и слепо верила, что отца оправдают и отпустят. Даже когда нам прислали письмо с приговором на Поцелуй Дементора, она продолжала верить в лучшее – она отказалась подписывать уведомление о казни, утверждая, что они ошиблись адресом, и ее твердая уверенность привела к чудесному исходу: кто-то из Доверенных поручился за отца, тем самым сохранив ему жизнь. После Азкабана на отца было жалко смотреть – гордый и статный аристократ превратился в жалкий отголосок себя прежнего, а мама… Она умудрилась оправиться от ужаса пережитого меньше, чем за сутки, и встречала его после заключения бодрой и полной сил, бросив всю себя на его «оживление». Гермиона сумела чуть ли не в точности повторить мамин подвиг, если не превзойти его. Мало того, что она парализовала двух похитителей и выпытала у второго местонахождение профессора, она еще и вытащила его и его «сокамерника» из заточения, подлатала и оставила отсыпаться, и все это после Синдрома Разбитого Сердца, месячной депрессии и тотального истощения. Кто еще раз заявит мне, что девушки – слабый пол, того я лично отправлю к маггловскому мозгоправу. Кстати о «сокамернике», мы так и не смогли выяснить, кто он. Судя по его словам, он провел там довольно много времени, но сколько именно, он сказать не может. Имени своего он не помнит, похитителя он за все время заточения не видел. Раз в один-два дня в подземелье появлялась еда, дважды там появлялся другой пленник. Мы действительно нашли разлагающийся труп, но опознать его уже не представлялось возможным. Поместье успели покинуть до того, как туда нагрянули сотрудники Авроата с Поттером и домовиком во главе. Владелец поместья по всем базам был мертв уже около четырех лет, а его наследник утонул буквально пару месяцев назад. Все ниточки по выяснению этого вопроса исчезали на глазах, заводя расследование в тупик. Но старик оказался неунывающе боевой и чрезвычайно жизнерадостный. Его порадовало, что он может жить нормально, но ему, видно, и жизнь в подземельях не была в тягость. Гермионе он был признателен за спасение и относился к ней, словно к дочке, что та неожиданно принимала с величайшей радостью. Но важнее всего было самочувствие Северуса. Война и так изрядно подкосила его здоровье, потому такие испытания сопровождались все более и более крупными последствиями. Крестный показательно храбрился, рвался работать и всеми силами старался убедить окружающих, что с ним все в порядке, хотя все мы ясно понимали, что это не так. Гермиона настояла на том, чтобы его осмотрел лекарь, хотя профессор был рьяно против этого. Надо было видеть Грейнджер в тот момент. Я впервые видел, чтобы она так орала, и это при том, что большую часть своей учебы я потратил на попытки унизить и разозлить Золотое трио в целом, и ее в особенности. - Ты против?! Да как ты можешь быть против?! Ты полтора месяца провел в каком-то грязном подземелье с черт-те как перевязанными ранами без возможности не то, что обработать их, а даже просто как-то оправиться от битвы! Ты семь недель ел Мерлин пойми как и Моргана пойми что, а теперь отказываешься пройти элементарное обследование? Тебе мало того, что я один раз уже вытаскивала тебя из предсмертного состояния?! Я тебя всего год назад у самой Смерти отобрала! Я вовсе не желаю проходить через это снова только потому, что ты, наплевав на собственное здоровье, заработаешь какое-нибудь слабенькое заражение крови, которое потом сожрет тебя за несколько дней! Я больше не хочу смотреть, как ты болеешь. Поэтому, либо ты сейчас позволяешь лекарю тебя осмотреть, либо ты остаешься здесь один и забываешь, что я вообще когда-либо существовала в твоей жизни. Сказать, что Северус был в шоке, это то же самое, что назвать феникса попугаем. Он был просто ошарашен таким ее поведением. Она явно еще ни разу не то что не повышала на него голос, но и не перечила ему. Но она была абсолютно и полностью права в своей настойчивости. Разумеется, он согласился, хоть и с неохотой, но она явно много для него значила. Он никому не позволил бы с собой так разговаривать, если только мнение этого человека не было для него важнее собственной гордости. Медик похвалил Гермиону за правильно оказанную профессору помощь, запретил ему перенапрягаться, прописал несколько зелий и посоветовал, где их лучше купить (на что крестный только усмехнулся), плюс сказал приехать в Святого Мунго через неделю, чтобы убедиться, что лечение протекает нужным образом. Эти двое переглянулись, и по одному взгляду Грейнджер было ясно, что он сделает все, что потребуется для его скорейшего выздоровления. Эти двое поражали своей непохожестью и той явной связью, которая возникала между ними. Как мы только раньше не заметили этого в них? Какие же мы, все-таки, болваны, как говорит Луна. Звездочка провела с Гермионой все те дни, что Северус отсыпался: она не позволяла подруге замыкаться в себе, ни на секунду не оставляла ее в одиночестве, стремясь доказать ей, что она не одна, что мы рядом, что мы ее не бросили, в то время как мне приходилось ездить с Поттером и его отрядами в поисках тех, кто посмел напасть на профессора. Хотя, все попытки что-либо выяснить были совершенно тщетны – мы снова и снова утыкались в тупик и начинали поиски с начала. Я все пытался свыкнуться с мыслью, что Северус снова сумел выкарабкаться живым из этой передряги, хотя мне до сих пор не понятно, как. Когда он прибыл, схватка была в самом разгаре, и, хотя нас и было больше, нас беспощадно давили. Но появление его на поле боя резко изменило происходящее в нашу пользу. Он дрался за троих – сразу был виден многолетний военный опыт – и, как ни странно, побеждал, хоть и изредка пропускал часть заклинаний и был несколько раз ранен. В последний момент и я, и Гарри были заблокированы и не успевали ему помочь. Мы лишь успели увидеть, как его палочку переломило напополам, руку, которой он бросал беспалочковые заклинания, перебило мгновением позже, следом промелькнула зеленая вспышка, прогремел оглушающий хлопок, и крестный исчез; лишь обломки палочки тихонько стукнулись о каменную брусчатку. На Поттера этот хлопок сработал, как сигнал к действию. Он в мгновение ока раскидал врагов, приказал оставшимся из его отряда связать их, а сам рванулся на то место, где исчез Северус. Я оказался рядом с ним секундой позже. Кроме двух отныне бесполезных кусочков дерева и пары капель крови, там ничего не было. Мы лично принесли новость министру и, надеюсь, мне не показалось, что в его глазах блеснули слезы. Он искренне сожалел о случившемся, тогда как нам с Поттером в голову пришла одна и та же мысль – как рассказать об этом Гермионе? Он обещал разобраться с этим сам, и мы позже сильно пожалели, что согласились. Мало того, что она на следующее же утро попала в госпиталь, где нам запретили ее посещать, «для ее же блага», так потом и вовсе замуровалась в их домике, прервав все контакты с миром. Чего нам только стоило сорвать ту защиту, что она установила на входные двери… Но, вломившись наконец внутрь, мы поняли, почему она так поступила. Она настолько привыкла показывать себя сильной и несгибаемой, что просто не могла позволить другим увидеть себя в таком жутком виде. Да и мы тоже хороши: пришли через неделю после трагедии – настоящие друзья. Насколько нам тогда хотелось ей помочь, настолько мы понимали, что помочь ей ничем не можем. Мы приходили к ней в эти дни, она никак на нас не реагировала, а мы продолжали приходить и разговаривать с ней, рассказывать всякую ерунду, только чтобы ей было не настолько одиноко. Но что такое друзья, когда умер самый близкий человек… И вдруг, сидим мы в конторе, и нам прилетают патронусы от нее, где она дрожащим голосом просит нас прийти как можно скорее. Она, девушка, которая разучилась говорить и из гордого упрямства не желавшая нас видеть все это время, просила нас о помощи! Это что же должно было случиться, чтобы такое произошло, - мелькнуло у каждого из нас в голове, не на шутку нас испугав. Помню, Поттер, вернувшись из того поместья, долго ругался на Гермиону за глупый риск. Ее запросто могли если не убить, то изрядно покалечить, ее могли использовать для шантажа, и с Поттером бы это точно прошло. Она могла вызвать помощь, могла послать сообщение, могла хотя бы как-то сообщить о случившемся, она же позвала их только когда все глупости уже были совершены. Правда на все его замечания у нее был один ответ, который сполна ее оправдывал: «Я не могла рисковать Северусом». Гриффиндорец злился, возмущался, но прекрасно понимал, что сделал бы ровно то же самое, если бы это касалось кого-то из его близких, тем более Джинни. Когда профессор появился на кухне, едва передвигая ноги и цепляясь за стену, она снова позволила себе стать слабой. Это не то, что должны видеть другие люди, потому мы ушли. Хотя в последующие дни мы все равно к ним возвращались, чтобы точно знать, что у них все налаживается, и с удивлением обнаружили, что это не так. Они ругались, прятались по комнатам, явно что-то друг другу не договаривая. Они как будто снова вернулись в то время, когда они не смели признать, что нужны друг другу. Каждый переживал свои терзания отдельно, не позволяя помочь себе. Будто они не муж и жена, а Учитель и Ученица, вынужденные жить в одних покоях. Гермиона даже как-то сказала Луне, что думает уйти из дома, чтобы не мешать Северусу нормально жить. Мы никак не понимали, что с ними происходило, но вмешиваться не решались. Семейные проблемы – это дело двух человек, и остальным в это лезть в высшей степени бестактно. Однако, мы дружно жили одной только мыслью: только бы у них все наладилось; только бы все вновь стало хорошо.