III. Единодержавие Тимура (1370–1405) 7 глава

Малик Захир двадцать третьего рамазана 798 г. (30 июня 1396 г.) ночью в пятницу освободился от нужды и вышел на свободу и, удовлетворившись своей судьбою, с прекрасным настроением дошел до Султании. Потом он, встав во главе прекрасного и сильного войска, направился в Табриз и прибыл к Амираншаху. Амиран-шах, оказав высокие почести, изо дня в день одаривал и наипрекраснейшим образом с почестями проводил его. Потом он через Вастан, Бидлис и Арзан дошел до Сура. Когда дошла весть о нем до его соплеменников, люди с восторгом обрадовались и заиграли в барабан радости.

Потом он двадцать первого шавваля (28 июля 1396 г.) в пятницу дошел до города. Население города и высокопоставленные лица вышли на встречу Малик Захиру. Во главе встречающих Малик Захира стоял валиахд (наследник) Малик Салих. [83]

Счастливый и удачливый Малик Захир, войдя в город, обратился лицом к медресе Хусомуддина и посетил могилы родителей и ушедших из жизни прародителей. Он решил отречься от высокого престола и обратиться лицом к Хижаз уш-шариф. Однако (все) луди, простолюдин и великие не дали ему возможности это сделать и, бросившись к его стопам, стали целовать ему ноги. В результате он поднялся на достойное степенство и сел на трон своей страны. Попозже будет более подробно изложено о том, как после разорения земель Шама, Темур и его войско прибыли в Мардин и что произошло.

Как говорят, после того, как Малик Захир воссел и утвердился на троне, он собрал вокруг себя группу просветителей - они и раньше находились при нем. Он попросил их рассказать о том, что произошло. Первым сказал Бадруддин Хасан ибн Тайфур: "Темур, выйдя за пределы душевного равновесия, его тирания уничтожила людей. Его злые проделки распространились от востока до запада. Он увеличил несправедливость, он радуется тому, что он ушел. Потому что к несправедливости время оборачивается назад.

РАССКАЗ О ВОЗВРАЩЕНИИ ТЕМУРА ИЗ ДИЯРБАКРА И ИРАКА И НАПРАВЛЕНИЕ В СТОРОНУ ДАШТИ КИПЧАК.

КОММЕНТАРИЙ О КИПЧАКСКИХ ПАДИШАХАХ И ИХ ЗЕМЛЯХ. ИЗЛОЖЕНИЕ О КИШЛАКАХ И ДОРОГАХ

Потом Темур возвратился из арабского и зарубежного Ирака; поступь его шагов в эти страны принесли ему победу. Это произошло после того, как Шейх Ибрагим прибыл к его очам и своими руками он вручил ключи семи климатов и повесил на шею Темура ожерелье своего подчинения и, скрестив руки, встал готовым к услужению и встал в строй рабов Темура и как Темур посмотрел на него, как на сына. Попозже расскажем, как Шейх Ибрагим познакомился с Темуром и, каким образом, он сблизился с ним. Потом Темур направился в Дашти Кипчак и показал сноровку верблюда и страуса. [Дашти Кипчак] является безграничным государством, который вобрал в себя широкие степи. Его султаном был Тохтамыш, который являлся передовым и знаменем среди султанов воевавших против Темура, потому что он был первым выступившим против Темура и сразился с ним в землях Туркестана. Как было сказано раньше, в этом сражении Саид Барака [84] поддержал Темура. "Земли Дашта", назывался земли Кипчака или Дашти Барака "Дашти" на персидском языке обозначает степь. Барака является придатком и является именем первого султана, который распространил ислам в этой степи. Раньше население Дашта были идолопоклонниками и многобожниками, они не знали ислама.. Отдельные из них до сих пор преклоняются идолам.

Темур повернулся на этот климат Дарбанд, находящемуся под управлением Шейх Ибрагима султана земель Ширвана. Генеалогия его (Шейх Ибрагима) доводится до падишаха Кисро Ануширвана. Там был кази (судья) по имени Абу Язид, он являлся для Шейха Ибрагима превыше всех остальных высокопоставленных лиц. Он для Шейха Ибрагима являлся программой государства, считался полюсом небес его салтаната (государства). Шейх Ибрагим спросил у него совета о Темуре: "Что надо делать"? "Надо ли ему подчиниться или же построить крепость; бежать или же сражаться с ним"? Абу Язид ответил: " Самый верный путь, помоему, бежать и построить крепость в высоких горах". Это предложение не соответствует моей цели - сказал Шейх Ибрагим. - Найдя для себя спасения, и если оставлю в трудные дни моих подвластных людей, что же я отвечу моему Создателю (Богу) в судный день? Потому что я созидатель их и как же я (позволю) уничтожить их? Я не могу воевать против Темура, я не решусь выступить против него. Однако быстро пойду к нему на прием и выражу свою покорность, поклонюсь ему. Если он восстановит меня на своей должности и утвердит меня в своей области, это будет для меня то, что я предполагаю и мечтаю. Если же он причинит [мне] боль и отстранит [от должности] если же он меня арестует или же казнит, то население избавится от смерти, грабежа и разорения и тогда Темур по своей воле поставит своего человека правителем над населением и страной".

Потом Шейх Ибрагим приказал собрать продукты питания и разрешил разойтись своему войску. Он также приказал украсить города своей области, населению же, где бы они ни были, хоть на суше или на море, одеться нарядно и пышно и спокойно, приятно общаться друг с другом, а на соборе читать молитву в честь Темура, а также чеканить динары и дирхемы с печатью Темура.

После этого Шейх Ибрагим, взяв преданных слуг, с хорошим настроением и четкими шагами повернулся лицом (т. е. отправился) к Темуру. Когда он пришел к Темуру, встал перед ним с почтением и преподнес ему (достойные) подарки – различные диковинки, прекрасные вещи. Согласно обычаям чагатайцев, чтобы [85] привлечь внимание окружающих, они преподнесли подарки в количестве девять штук каждый в отдельности. По этой причине Шейх Ибрагим преподнес подарки, каждая вещь состояла в количестве девять штук, однако количество подаренных рабов были восемь. По этой причине принимавшие подарки спросили: "А где же девятый раб"? Шейх Ибрагим ответил "Девятым (рабом) посвятил себя". Это изречение понравилось Темуру и Шейх Ибрагим занял в его душе высокое положение и сказал Шейх Ибрагиму: "Нет, ты мой сын и в тех землях ты будешь халифом и моим доверенным (человеком)". Он надел на Шейх Ибрагима дорогие халаты и, оставшись довольным решением вопроса мирным путем, отправил его назад. Потом разделили принесенные им продукты питания, фрукты и другие яства. Их было так много, что даже остались горы излишек от многочисленного, наподобие камешек и песчинок, войска. После этого, оставив Шейха Ибрагима (в покое), сам отправился на северные страны в сторону татар.

Еще одной из причин походов Темура в те земли, хотя у него и не было нужды в этом, главы эмиров левого крыла, а также уничтожающие любые наваждения (горе) знать, а также один из видных деятелей совета эмир Идику находился у Тохтамыша. Его племя называлось кунгратом и у тюрков, как и у арабов, существовали различные племена и говоры (лахжа). Идику учуяв изменение (по отношению к нему) сердце его покровителя (Тохтамыша) ходил в страхе за свою жизнь. Тохтамыш был очень злым (человеком) и Идику боялся, что на него падет его гнев. Поэтому он постоянно находился начеку и был готов немедленно бежать, если Тохтамыш дал бы повод своим действиям на это. Он, кружась вокруг него, вошел в его доверие и начал незаметно наблюдать за его действиями.

В один из приятных вечеров, звезды бокалов, кружась в небосводе веселья, когда султан хамра властвовал над пленником ума, в это время проницательный луч его (Тохтамыша) то светился, то угасал, Тохтамыш начал говорить Идику: «на самом деле нам двоим придет такой день, что на тебя навалится ужасное горе, и ты будешь держать [навечно] пост от [яств] скатерти жизни и наполнишь зрячий глаз [мглой] вечного сна». Тогда Идику, использовав хитрость, с удовлетворительностью сказал ему: «Всезнающий владыка, пусть сохранит [Бог] от причинения боли преданному рабу, от высушивания своего выращенного саженца или от разрушения фундамента построенного самим фундамента [здания]». Потом он, придерживаясь, низко стал его умолять и, [86] притворяясь беспомощным, показал себя немощным! Колеблющийся Идику, поверив своему подозрению и чтобы выйти из этого положения, приготовил все свои умственные возможности и на этом пути применил ум и талант и понял, что если он будет хоть малейшее беспечным и будет [долго] раздумывать, то потеряет шанс. Немного подождав, во время беспечности султана [Тохтамыша], потихоньку и незаметно сквозь слуг и окружения будто бы для нужды вышел трясясь Идику во двор. Потом он, возбужденный, но не потрясенном состоянии, пошел к конюшне Тохтамыша и сел на оседланного и готового к любому походу породистого коня и сказал одному из своих приближенных, который мог хранить тайну: «Если кто захочет встретиться со мною, найдет [меня] возле Темура. Эту тайну раскрой после того, как ты будешь убежден в том, что я прошел степь».

Потом он, оставив этого человека, ушел. О его исчезновении узнали только после того, как очень далеко удалился от данной местности. Погнавшиеся за ним, не нашли ни его самого, ни его следа. Идику, придя к Темуру, поцеловал его руку и, рассказав ему всю правду о событиях, случившихся с ним, сказал [Темуру]: «Ты стремишься в трудные и бесполезные дальние края, подвергаясь различным опасностям, разрезая ребра степей, ты читаешь походные книги. Вот здесь, на Яву стоит легкая добыча: ты без вреда себе можешь воспользоваться и свободно, без особого труда взять его. Почему же такая беспечность и нежелание. Для чего же такое колебание и оттягивание назад? Встань с твердостью с места, я буду тебе залогом [в успехе]. Никакая крепость не сможет быть тебе препятствием, никакая преграда не сможет тебя остано вить, никакая мечь не сможет тебя уничтожить и никакой защитник не сможет преградить тебе путь, никакой враг не сможет встать против тебя и никакой воин не сможет вступить в бой с тобой. Там ты увидишь только немощных и обессиленных (людей}, увидишь наподобие ходящих на ногах состояние и богатство, а также клады".

Как дальше будет рассказано, Темур со своим войском придет в Табриз, и после того, как Усман Карайлу убьёт Султан Бурхануддин Ахмада и, осадив крепость Сивасина и, как было уговорен (Темур) войти в (город) Шам, также Идику извивался вокруг Темура, уговаривая его и, приложив много старания, взял разум Темура. В результате этого Темур стал серьезно и старательно готовиться к завоеванию Дашти Барака. Эти земли принадлежали единственно татарам, и было много стад скота, а также были [87] заселены множеством тюркскими племенами; его границы были под охраной, его стороны обустроены, окрестности бесконечны, воды и воздух были чистыми. Величием Дашта была смелость, воины были меткими стрелками, по сравнению с (другими) тюрками, говоры были четкими и правильными, их души чище, лица были прекрасными, красота их была совершеннее, женщины были похожи на солнце, а мужчины были похожи на полнолуние; падишахи - руководители, высокопоставленные лица были деятелями. Среди них не было обмана и хитрости, притворщиков и подлых. Не зная, что такая боязнь, они привыкли, не беспокоясь, кататься на телеге. Число городов было не велико, пространство между их жилищами было далеко.

На южной границе земель Дашта находилось полноводное и злое (море) Кульдуз (Каспийское) и текущее в их сторону по территории Рума (Турции) море Миср (Египетское). Если не было бы разделяющие их обоих, наподобие шеи, горы черкесов, то они могли бы оба моря соединиться. С востока граничат земли Хорезма, Утрара и Сигнака, тянущиеся до Туркестана и Жато, а также до Сийна, состоящий из земель Монголии и Китая, граничат также с другими землями и пространствами. С севера граничит с Ийбирью (Сибирью) и со степными просторами, а также наподобие гор песками... Там так много пустынь, где (бесчисленное) множество птиц и бродят хищники! Они будто бы подарок для племен мира, до них нельзя дойти даже умом и определить конечную границу. С запада граничит с землями русских, болгар и проклятых иноверцев. К этим границам присоединяются земли Рума (Турции) подвластные воле Ибн Усмана.

Раньше с арбами (телегами) караваны из Хорезма свободно, без боязни и безопасно шли [по границам Дашту] в Крым. Это занимало три месяца путешествия. Срезал поперек Дашта море песков, который был равен семи морям, даже самые опытные проводники не знали дорогу, даже самые просвещенные черти не могли приблизиться к ним. Караваны там не могли даже найти продуктов питания, фураж для своего скота, спутников и проводников. Это (обстоятельство) было из-за того, что там было многочисленное население, отсутствие опасности, у (местных) людей было много продуктов питания и воды. Если они куда-то хотели идти, то уходили только с людьми своего племени и останавлива лись только у тех, которые могли достойно встретить гостя.

Однако в эти дни в тех местах - от Хорезма до Крыма, – от тех народов и людей не было ни одного путника (кочевника) и ни [88] одного стоящего [оседлого] человека; там не было ни одного живого кроме оленей и верблюдов.

Столицей Дашта является Сарай. Этот город был построен в мусульманском стиле (столбы минареты) были красивыми, его описание будет далее. Султан Барака – да благословит его душу Аллах, - когда он принял ислам, построил этот город и выбрал себе постоянным местом пребывания и приложил старания в принятии ислама населения Дашта и взял их под свое покровительство. По этой причине Дашт стал местом благоденствия и (даже по отношению имени, названия) когда комментирует кипчака, то связывают его с именем Барака. Наш мавлана саид, сын ныне покойного Хаджа Абдул Малика – пусть Бог простит его грехи, был одним из потомков БурханиддинаМаргинанийя – наш мавлана саид Хаджа Исамуддин в 814 (1411 – 1412) году, после возвращения из благословенного Хиджаза, в эти дни, то есть 840 (1436) году был в Самарканде и, преодолев разнообразные трудности пути, в одном из городов Дашта – Хаджатархане рассказал мне следующий свой стих:

Я слышал, что благородство, это имя своего султана
Бывает в степных просторах Барака.
Преклонил я свой верблюд-путешествие перед ним,
Однако, я там не нашел ни одной прибыли.

А также он мне рассказал и другие стихи, где делается намек на нашего Саида и шейха Хафизуддина Мухаммад ибн Насируддин Мухаммад ал-Курдий ал-Базавий ал-Хорезмийя - пусть возьмет его Бог под свой покровительство.

В каком бы городе и когда бы ни было, если люди отдавали для хранения свое дело в руки какому-то (певцу), то этот охраняющий становился его султаном, однако сам султан не хранитель.

Баракхан, будучи удостоен мусульманского обличия, поднял вокруг Дашта знамя на пути религиозного [ордена] ханафия, ознакомил людей с содержанием и значением своей религии и чтобы указать путь к единому богу и привить правоверную веру, со всех концов света пригласил (к себе) ученых и шейхов. В этом деле он проявил большое старание и тем, кто явился – осыпал их морем (обильной) наградой. Он достойно уважил науку и ученых и возвеличил божьи правила и законы, а также порядок пророков. В то время у Барак-хана и после него у Узбекхана и Жанибекхана присутствовали талантливый мавлана Кутбуддин ар-Разий, а также [89] шейх Саъдуддин Тафтазаний и комментатор "Хаджибия" саид Жалалуддин и кроме них были также просвещенные ханафийцы и шафийцы. Потом были после них мавлана Хафизуддин ал-Баззазий и мавлана Ахмад ал-Хужандий – да благословит их душу всевышний, - при содействии этих сейидов, Сарай стал научным центром, источником счастья и за короткое время там стало так много знаменитых ученых, писателей, чутких и великих людей, а также обладателей интересными качествами и способностями людей, так что, нигде в другом месте, даже в Египетской (Каирской) соборной мечети и в его кишлаках не могло собраться столько. Между строительством Сарая и превращением его в развалины прошло шестьдесят три года. Он (Сарай) своим видом и многочисленным населением был одним из самых великих городов. Рассказывают, что один из рабов знати Сарая убежал [от хозяина] и жил недалеко от большой дороги. Здесь он открыл себе небольшой ларек и занимался мелкой торговлей и таким образом зарабатывал себе пропитание. Этим он занимался на протяжении десяти лет и ни разу не встретился и не столкнулся с хозяином. Это было из-за того, что Сарай был очень великим, с многочисленным населением. Как рассказывают о нем путешественники, историки и дервиши, Сарай был расположен на берегу одного из притоков, среди однозвучно текущих рек и соединяющихся во едино пресноводных рек и считающийся самой большой [рекой] Итил (Волга). Эта река из русских земель и никакой пользы не принесла, она только уносила много человеческих жизней. Она вливается в море Кулзум (Каспийское). Джейхун и другие реки тоже наподобие нее. Однако, несмотря на узость моря Кулзум, вокруг него расположены земли Кийлана, Мазандарана, Астрабада и Ширвана других зарубежных стран. Река (текущая возле) Сарая называется Санкила; и через нее можно было переплыть только при помощи лодки (корабля), пешком и на коне никто не осмелится сделать даже одного шага. Из этого длинного и широкого моря текут множество рек, каждая из которых больше Ефрата и Нила.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ТОМ, КАК ПРИБЫЛО ЭТО НАВОДНЕНИЕ И, ПОСЛЕ ПОБЕДЫ НАД ТОХТАМЫШЕМ, УНЕСЛО НАРОДОВ ДАШТА

Темур пришел сюда (в Дашт) со своим бесчисленным войском - нет, переполненным морем, летящими стрелами, острыми [90] саблями, играющими в воздухе пиками, хищными львами и сильными, ловкими леопардами, догоняющего врага и умеющего защитить свою честь и соседа, защитниками славы своей страны, добычи и степени, бросающими себя в пучину моря войны и останавливающими волны и течение.

Торопясь выступить для сражения [c Темуром], Тохтамыш, послав послание, призвал своих близких вельмож и знатных сородичей, проживающих в пустынях и окрестностях, руководителей авангарда, столпов правого и левого [крыла]. В результате они, ворча, стали приходить в одежде подчиненности [к Тохтамышу]. Таким образом, собрались (разные) племена и народности, среди них были всадники и пешие с саблями и луками, встречающие врага и приблизившись к ним сражающиеся с острыми мечами и сгибающимися копьями. Эти люди, были снайперами, они так метко стреляли [из лука], что ни одна стрела не уходила даром: "если они натягивали тетиву лука и целились на кого-то, то если тот лежал или перелетал, не взирая на это, они все равно попадали в цель.

Таким образом, Тохтамыш; подготовился к сражению со своим бесчисленным множеством как песок, и стойким как горы войском.