 |
Сколько взять с собой денег 4 глава
|
|
|
|
Во Втором дворе — портики, кипарисы, от ворот веером расходятся дорожки. Четыре раза в неделю, в дни заседаний дивана — султанского совета министров, — двор бывал заполнен роскошно одетыми вельможами и их челядью. Собиралось около пяти тысяч человек, но при этом царила почти абсолютная, поражавшая всех иностранцев тишина: категорически не рекомендовалось громко разговаривать в присутствии султана. A он присутствовал всегда, хоть и незримо: в стене зала заседаний дивана (павильон с тонкими колонками слева; внутри — изразцы и покрытые коврами лавки) имелось маленькое зарешеченное окошечко, за которым прятался (или мог прятаться) султан, — придворные никогда не знали, следит ли за ними всевидящее око.
За колоннами дивана — один из входов в гарем. Представление о необычайной роскоши этой части дворца — домыслы европейских путешественников с богатым воображением. На самом деле гарем представляет собой лабиринт маленьких комнаток, чередующихся с темными коридорами, которые иногда выводят в неожиданно изящные гостиные, где, кажется, до сих пор витает дух кровавых интриг.
В гарем можно попасть только в составе экскурсионной группы
Вход — 10 YTL
По другую сторону двора — огромные кухни, где день и ночь готовилась снедь для тысяч обитателей дворца (причем каждому рангу соответствовало строго определенное меню). Сейчас кухни используются как музейные залы: там выставлены серебро, старинная утварь и замечательная коллекция фарфора.
В Третий двор ведут Врата счастия (Bab-üs Saadet). Это вход в строго приватную часть дворца, однако же и здесь устраивались некоторые церемонии, а в Тронном зале (Arz Odası, павильон сразу за воротами) принимали наиболее важных иностранных послов. Здание за Тронным залом — библиотека, а в дальнем левом углу — замечательный Павильон святой мантии (Hirka-I Şerif), где хранятся исламские реликвии, которые в свое время султан Селим Грозный вывез из завоеванного Каира.
|
|
|
Четвертый двор — никакой не двор, а большой сад, устроенный для самого изысканного и утонченного времяпрепровождения. Здесь имеются бассейн, несколько изразцовых павильонов — драгоценные безделушки — и, главное, дивный вид на Золотой Рог и Босфор. У бассейна в XVI веке специально присланный королевой Елизаветой механик наладил невиданную английскую игрушку — самоиграющий механический орган, — после чего вечера на террасе стали совершенно упоительны.
Слева — специальная ажурная беседка, в которой во время рамазана ужинали голодные султаны. Чтобы насладиться прохладой, переходили в устланный коврами Багдадский павильон (Bağdat Köşkü). По мраморной лестнице можно было спуститься в прекрасный тюльпановый сад. Беседка в саду построена специально, чтобы любоваться тюльпанами, и навевает негу самим названием — Диванный павильон (Sofa Köşkü).
Баб-и-Али и Джаалоглу
У Святой Софии трамвайные пути резко поворачивают влево и спускаются вниз по улице Алемдар (Alemdar Caddesi) вдоль стены парка Гюльхане (Gülhane Parkı), продолжения первого двора Топкапы.
Прямо в стену у остановки трамвая Gülhane встроен изящный граненый Павильон парадов (Alay Köşkü, существующее здание — 1817 года). Через зарешеченные окна павильона султаны, оставаясь невидимыми, могли любоваться так называемыми парадами цехов — процессиями различных городских гильдий. A полюбоваться было на что: например, в XVII веке парад капитанов Белого (то есть Средиземного) моря продолжался от рассвета до заката, над процессией несли макеты кораблей чуть не в натуральную величину, а ближе к вечеру под грохот фейерверка перед окнами павильона разыгрывались театрализованные морские сражения.
|
|
|
А можно было использовать окошки павильона и для вовсе экстремальных развлечений: например, любимой забавой султана Ибрагима (1640-1648) была стрельба из арбалета по прохожим (впрочем, это была не единственная странность монарха, вошедшего в историю под именем Ибрагим Безумный).
Наискосок через трамвайные пути — пышно украшенные ворота с красивой деревянной выгнутой кровлей в стиле рококо. Это Блистательные врата (Bab-i Ali) — парадный вход в резиденцию великого визиря. Сам султан был, разумеется, выше повседневных государственных дел, и они вершились в дворцовых покоях визиря. Постепенно название «Блистательные врата» (прежнее здание было гораздо более пышным) перенеслось на весь дворец, затем так начали называть дипломатическое ведомство империи (иностранных послов так и величали — «посланник при Блистательной Порте»), а в конце концов и сама Оттоманская империя стала именоваться Блистательной Портой. Сейчас за воротами находится резиденция стамбульского губернатора.
От Блистательных врат можно подняться налево по улице Алай-К шкю (Alay Köşkü Caddesi), повернуть на первом перекрестке направо и через два квартала добраться до бань Джаалоглу (Cağalo lu Hamamı) — одного из самых популярных стамбульских хаммамов. Бани построены в 1741 году практичным султаном Махмудом I сразу с двумя целями. Подданным следовало быть не только чище, но и образованнее: выручка общественных бань направлялась на содержание библиотеки, устроенной Махмудом в Святой Софии.
После бань удобно повернуть направо и спуститься с холма по широкой улице Aнкары (Ankara Caddesi), которая интересна тем, что проходит примерно на месте древних стен Византия, сооруженных Септимием Севером в конце II века. Через некоторое время она выведет к вокзалу Сиркеджи (Sirkeci İstasyonu). Даже если вам не нужно никуда ехать, вокзал заслуживает беглого осмотра: построенный в начале 1880-х как конечная станция Восточного экспресса, он выдержан в довольно приятном эклектичном стиле. Утверждают, что старинный паровоз, стоящий у здания вокзала, — локомотив, тянувший экспресс во время первого рейса.
|
|
|
Диван-Йолу
Центральная улица Старого города, древняя Меса, начинается от Святой Софии, пересекает весь полуостров и на своем пути к городским воротам несколько раз меняет название. В нижнем течении, в Султанахмете, она имеет весьма респектабельный вид и именуется Диван-Йолу (Divan Yolu) — «проспект Дивана». Диваном назывался султанский совет министров; на его-то заседания и ездили по этой улице вельможи.
Из многочисленных украшений Месы до наших дней дошел только Милион (Milion) — невнятный каменный обломок, торчащий из четырехметровой ямы. Это жалкий остаток некогда пышной триумфальной арки. Арка называлась Miliarium Aureum (Золотая миля), и от нее отсчитывали расстояния по всем дорогам империи. Грубо сложенная каменная башня рядом с бывшей аркой — турецкий водомер: через трубу наверху башни выпускался излишек воды из водопровода. Такие водомеры стояли когда-то по всему городу, и в дождливые дни из них били фонтаны.
Водопровод доставлял воду в подземные водохранилища — цистерны. Прямо под водомером находится самая главная и самая знаменитая из них — цистерна Йеребатан (Yerebatan Sarnıcı), она же базилика-цистерна (VI век). Джеймс Бонд в «Из России с любовью» проплывал там на лодке, а Андрон Кончаловский снимал эпизоды своей «Одиссеи» (когда при свете отражающихся в воде факелов происходят всякие загробные ужасы). Впрочем, огромное сводчатое подземелье с лесом колонн и капающей отовсюду водой производит сильное впечатление и без всякого Кончаловского. Всего в городе нашли около 40 подземных цистерн; возможно, найдут еще. Саму цистерну-базилику обнаружили совершенно случайно: в XVI веке кому-то наконец пришло в голову поинтересоваться, откуда берется рыба, которую жильцы стоявших на этом месте домов беззаботно ловили прямо через дыры в полу.
Цистерна Йеребатан Yerebatan, Caddesi 13, (212) 522 12 59
Вход через павильон за водомером, пн-вс 9.00-17.30, Вход — 10 YTL
Большая часть колонн базилики взята из античных храмов. В дальнем конце подземелья основанием колонн служат два мраморных блока с рельефным изображением античного чудища, змееволосой Медузы, от взгляда на которую обращался в камень любой смертный. Византийские строители с ними не церемонились: одна из медуз повалена набок, другая — вообще перевернута вверх дном. Это не странная небрежность, а умышленное уничижение античного идола. Неподалеку — мраморная колонна с рельефным узором (так называемый «павлиний глаз»). Она взята из развалин форума Феодосия (ныне площадь Беязит): памятники Константинополя, как и античные руины, в свою очередь, становились просто грудами строительного материала.
|
|
|
Диван-Йолу не похожа ни на одну улицу старого Стамбула: уж больно чиста и просторна. Чтобы открыть вид на Голубую мечеть, дома по левой стороне улицы снесли, а на их месте разбили парк с постриженными кустами и ухоженными газонами, которые террасами спускаются к Ипподрому. Наслаждаться этим видом особенно приятно, сидя под вечер в уличном Baran Büfe (плетеные кресла, подушки, цветы на круглых столиках). Можно заказать наргиле и играть в европейского путешественника на Востоке.
Правая сторона улицы застроена вперемежку неплохим ар-нуво и безобразными современными коробками. На первых этажах — туристические бюро (экскурсии по Турции и авиабилеты по всему миру), крохотные ресторанчики (неплохие и дешевые) и сувенирные лавки (чудовищно дорогие). А кафе Pudding Shop, прославленное в «Полуночном экспрессе», в конце 1960-х оккупировали хиппи со всего мира: Стамбул был первым пунктом в их путешествии в Страну Востока.
Миниатюрная мечеть Фируз-Aга (Firuz Ağa Camii), как-то одиноко стоящая на левой стороне улицы, — одна из самых старых в городе (1491). За ней видны остатки так называемого «дворца Антиоха» — терм V века, перестроенных в церковь Святой Ефимии в VII веке.
Посещение мечети Фируз-Ага
пн-вс 9.00 и до заката
После мечети улица начинает довольно заметно подниматься вверх, становится все уже, но пока что остается довольно представительной. Помпезное мраморное сооружение на правой стороне (колонны, арки и полукруглые ступени, бесцеремонно вылезающие на тротуар) — мавзолей султана Махмуда II (Mahmut Sultan Türbesi, 1838), не лучший образец турецкого ампира. На ступенях обычно устраиваются резчики по металлу, покрывающие на глазах у зевак безвкусным, но виртуозным орнаментом медную посуду, а мальчишки — чистильщики обуви в этих краях особенно развязны и назойливы.
Здания из темного кирпича и камня на противоположной стороне улицы — часть благотворительного комплекса, построенного в XVII веке семьей К прюлю, одной из самых замечательных фамилий Османской империи. Восьмиугольный мавзолей Мехмеда К прюлю (Mehmet Köprülü Türbesi) перекрыт не куполом, как обычно, а прозрачной кованой решеткой. Злые языки говорили, что это сделано специально, чтобы дождь хотя бы слегка смягчал ярость адского огня, в котором горит великий визирь, сумевший даже в эпоху всеобщего зверства заслужить прозвище Мехмед Жестокий.
|
|
|
Площадь Султанахмет
Площадь Султанахмет занимает территорию константинопольского Ипподрома, части Большого императорского дворца плюс нескольких центральных византийских площадей и зданий. Строго говоря, она состоит из двух площадей: Султанахмет (Sultanahmet Meydanı), c ухоженными газонами и клумбами между Святой Софией, улицей Диван-Йолу и Голубой мечетью, и площади Ипподрома (At Meydanı).
Ипподром, очертания которого еще угадываются в топографии площади, был сооружен императором Септимием Севером — это самая древняя постройка города. Константин Великий, превращая рядовую приморскую колонию в столицу мира, Ипподром полностью перестроил, задав ему поистине имперский масштаб — почти полкилометра в длину и около 120 метров в ширину. Он был рассчитан на 100 тысяч человек — при том что население Константинополя даже в лучшие времена вряд ли превышало 600 тысяч.
Вход на Ипподром был с северной стороны — примерно там, где сейчас стоит Немецкий фонтан (Alman Вeşmesi). Его подарил Стамбулу в 1901 году кайзер Вильгельм II в память о своем августейшем визите; фонтан сделали в Германии и в разобранном виде привезли в Турцию. Противоположная, закругленная, сторона Ипподрома — сфендон — находится далеко за пределами нынешней площади, на склоне холма над морем. Часть опорной стены сфендона нависает сейчас над лабиринтом узких улочек за Голубой мечетью: ее гигантские кирпичные арки дают представление о циклопическом, истинно римском масштабе сооружения.
Поле Ипподрома разделяла в длину спина — длинное возвышение, украшенное монументами и статуями, свезенными со всех концов Империи. Сохранились из них только три. Первый и самый древний монумент — это Египетский обелиск (Dikilitaş) XVI века до н.э., привезенный из Луксора по приказу Константина Великого (это самый древний предмет в Стамбуле). Обелиск установлен на мраморном постаменте, рельефы которого (около 390 года) изображают разные сцены на Ипподроме — в том числе и операцию по установке самого обелиска. Старательный византийский резчик абсолютно точно передал даже египетские иероглифы, которые для него были бессмысленными значками. Еще один древний памятник — античная Змеиная колонна (Yılanlı Sutun) из храма Аполлона в Дельфах (V век до н.э.). Поставленная в память победы над персами, она была отлита из бронзовых щитов павших врагов. Свившиеся в колонну змеи держали на головах золотую чашу. Чаша пропала еще в античные времена, а змеиные головы пребывали в сохранности, пока таинственно не исчезли в одну апрельскую ночь 1700 года. Кто их отпилил и зачем — так и осталось тайной, но одна из голов была найдена через 150 лет и теперь выставлена в Археологическом музее.
На краю площади высится третий монумент — так называемый Колосс (Orme Sutun): тоже обелиск, но на сей раз византийской работы. Он сложен из каменных блоков и имеет высоту около 21 метра. Обелиск был облицован позолоченными бронзовыми листами, которые содрали и переплавили крестоносцы, когда грабили город в 1204 году (квадратные выбоины указывают места, где крепились драгоценные пластины). В османские времена любимым развлечением горожан было наблюдать, как акробаты карабкаются на Колосс или ходят по канату, натянутому между двумя обелисками.
Увитое плющом мрачное здание на западной стороне Ипподрома — дворец Ибрагим-паши (Ïbrahim Paşa Sarayı), одного из вельмож султана Сулеймана Великолепного. Паша был близким другом султана (ему даже — неслыханная честь! — было дозволено ужинать вдвоем с государем), а его огромный дворец был центром светской жизни города (сам Сулейман выдавал здесь замуж свою дочь). Но в конце концов в результате интриг Роксоланы пашу задушили, а дворец, понятное дело, отобрали в казну. Сейчас здесь интересный Музей турецкого и исламского искусства.
На противоположной стороне площади, за рядами летних кафе и сувенирных лавочек, высится гигантская мечеть султана Ахмеда (Sultan Аhmet Camii, 1609-1616), известная также под туристическим названием Голубая мечеть и давшая название всему району. Иногда ее называют самой величественной и красивой среди больших имперских мечетей Стамбула. Минаретов у нее шесть, что в свое время вызвало невероятный скандал: ни одна мечеть не может иметь больше минаретов, чем одна из главных исламских святынь — храм в Медине, у которого их было пять. Так что пришлось в срочном порядке возводить в Медине еще два.
Посещение Голубой мечети пн-вс 9.00 и до заката
Внутри Голубая мечеть — особенно по контрасту с Софией — несколько скучна и кажется меньше, чем есть на самом деле. Ее туристическое название также не очень оправдывается: голубого внутри не особенно много — только изразцы вокруг окон и на галереях.
Внутрь можно попасть через большой парадный двор, но в пик летнего сезона этот путь часто закрывается для всех, кроме верующих, а туристам приходится пользоваться южными дверями (откуда надо долго идти гуськом по длинной галерее с собственными ботинками в руках). За дверями — вечные толпы народу; если вы хотите осмотреть Голубую мечеть подробно, сюда (как и в Софию) лучше приходить пораньше с утра.
Выход из мечети — в северо-восточном углу (со стороны площади). По дороге туда — в покоях, где некогда отдыхал после молитвы султан, — сейчас небольшой Музей ковров (Vakıflar Halı Müzesi), отрада маньяка-ковромана.
Музей ковров (212) 518 13 30
вт-сб 9.00-12.00, 13.00-16.00, Вход — 4 YTL
За Голубой мечетью
Большой императорский дворец занимал вершину первого городского холма и весь его склон, круто спускающийся к Мраморному морю. Бесконечные дворцовые здания простирались от Святой Софии до Ипподрома, который одновременно был и общественным сооружением, и частью дворцового комплекса. Теперь от Большого дворца остались лишь незначительные следы, однако прогуливаясь по головокружительно крутым улочкам за Голубой мечетью, хорошо представлять себе, что на месте кривых переулков и деревянных домов с эркерами стояли мраморные здания, террасы с колоннами и располагались площади — одна роскошней другой.
Впрочем, местечко и так весьма приятное: большинство старинных зданий отреставрировано и приспособлено под гостиницы (к примеру, лучший отель города — Four Seasons — находится в здании бывшей тюрьмы). Здесь же, вокруг улицы Акбыйык (Akbıyık Caddesi), сосредоточены шумные хостелы и масса недорогих ресторанов. Улицы большей частью хорошо освещаются по вечерам, что в старом городе — невероятная диковина.
Попасть сюда можно через Ипподром или (лучше) из Голубой мечети (повернув у выхода круто направо — и по маленькой дорожке вниз под арку). Миновав террасу под мечетью, вы выйдете на пешеходную торговую улочку Кабасакал (Kabasakal Sokak), отреставрированную и выглядящую так же, как и триста лет назад (разве что наклейки Visa на дверях бесчисленных ковровых лавок возвращают в современность). Проход между двумя магазинчиками ведет в небольшой Музей мозаик (Büyük Saray Mozaikleri Müzesi), устроенный на том месте, где были обнаружены мозаичные полы Большого дворца.
Почти в центре квартала, посреди большого сада, стоит красивая мечеть Сокуллу-Мехмед-паши (Sokullu Mehmet Paşa Camii, 1572), построенная одним из самых толковых вельмож турецкого золотого века. На самом деле Мехмед-пашу звали Байко Соколович — это был сербский мальчик, которого отобрали у родителей и заставили принять ислам. В результате он сделал примерную карьеру.
Мечеть безупречна, а ее маленький уютный двор — просто прелесть. Внутрь зайти тоже стоит: во-первых, из-за великолепных изразцов из Изника (лучших в Турции), которыми облицованы все стены; во-вторых, из-за дивной красоты мраморной инкрустированной кафедры-мимбара, украшенной островерхим шпилем; в-третьих, из-за кусочка росписи XVI века, который сохранился над входной дверью, — не блекло-вялой, как в большинстве мечетей, а фантастической, черно-красной с золотым. Наконец, над дверью, в молитвенной нише и на кафедре, вмонтированы три маленьких кусочка Каабы (священного черного камня из Мекки — главной святыни ислама). Как паша их раздобыл — неизвестно.
Посещение мечети Сокуллу-Мехмед-паши пн-вс 9.00 и до заката
Но главная ценность района — византийская церковь Сергия и Вакха (VI век), которую турки называют Маленькой Святой Софией (Küçük Aya Sofya) — и есть за что: церковь построили те же мастера, что и Софию; она, скорее всего, была как бы репетицией, пробой сил, на ней в миниатюре отработаны некоторые композиционные принципы большой Софии. Церковь превращена в мечеть, но убогие поздние арабески, которыми она расписана внутри, почти не мешают любоваться совершенными пропорциями интерьера, построенного, как и софийский, на тонкой игре вогнутых поверхностей и симметричных полукуполов. Сохранилась частично и уникальная мраморная декорация — резной карниз и капители. Во времена Юстиниана храм от пола до карниза был облицован цветным мрамором, а выше — покрыт золотой мозаикой. В саду при церкви — крошечные студии, где продаются изделия современных стамбульских художников: душераздирающее зрелище.
Перевести дух после прогулки по крутым переулкам хорошо в одном из крошечных чайных садов, которых здесь полно, а лучший из них — Marmara Вay Bahçesı (понятное дело, с дивным видом на Мраморное море). Прямо под садом — руины дворца Буколеон, парадной пристани Большого дворца.
Как устроена София
Главная трудность, с которой вы столкнетесь, если вам случится строить купол, называется некрасивым термином «распор»: купол (в отличие от плоского потолка) давит на опоры не только сверху вниз, но и вбок, стремясь «распереть» их, раздвинуть, развалить в стороны. Чем больше (и тяжелее) купол, тем сильнее распор. Как быть? Самый очевидный выход — толстенные стены, которые выдержат любую тяжесть.
Так сделан, например, римский Пантеон: его массивный купол опирается на стены в шесть метров толщиной. Но если вам нужно наполнить здание светом, создать впечатление невесомости и бестелесности, придется придумывать что-нибудь похитрее. И строители Софии изобрели гениальную систему, в которой тяжеленные массы камня и кирпича вдруг начинают изящно играть в прятки — а заодно уж и уравновешивают друг друга. Начнем сверху: огромный купол опирается на барабан, прорезанный таким количеством окон, что совершенно непонятно, как вся эта ажурность вообще может что-то выдержать. Но стоит выйти наружу, и вы увидите, что простенки между окнами барабана невероятно массивны.
Ниже, под барабаном, сферические треугольники — «паруса» — обеспечивают переход к столбам-опорам. Столбы эти огромны и толсты просто до изумления, но так хитро втянуты в стены, прикрыты колоннадами, замаскированы мрамором, что вся массивность полностью спрятана (попробуйте-ка обойти их сзади, из галерей, и вы сразу увидите, как они необъятно огромны на самом деле). Но самое остроумное придумали на востоке и западе: здесь давление центрального купола, постепенно слабея, перекидывается сначала на два больших, а затем на пять меньших полукуполов, где благополучно и гаснет. На севере и юге роль амортизаторов играют двухэтажные сводчатые галереи-хоры. Результат: в интерьере не осталось и намека на какую-либо плотскую тяжесть; вогнутые полусферы висят в воздухе словно каким-то чудом, а стена, прорезанная десятками окон, кажется тонкой, как бумага. Зато снаружи за эту легкость пришлось платить, пристраивая мощные башни-контрфорсы и арки, которые, словно каменный обруч, стягивают всю конструкцию.
Базары
Ориентация
Весь Стамбул — это один большой рынок. Но в «золотом треугольнике» между площадями Чемберлиташ, Беязит и Эмин ню концентрация лавок и плотность торгового населения достигает каких-то уж совершенно невероятных пределов. Здесь находится сердце города — Большой (он же Крытый) базар, один из самых невероятных кварталов старого Стамбула и одновременно иной, практически самостоятельный город, со своей отдельной историей, топографией и даже мифологией. Прежде чем пересечь границу Базара, следует тщательно взвесить последствия. Кануть там на целый день и очнуться к вечеру, с изумлением разглядывая ворох совершенно неожиданных покупок, — легче легкого. Выбраться отсюда, ничего не купив, практически невозможно.
Здесь можно прожить целую жизнь: есть и гостиницы, и харчевни, и больницы, и мечети, и кладбище. Здесь свой транспорт — мальчишки, толкающие в гору нагруженные товаром тачки размером с приличную телегу; носильщики с блюдами лепешек на головах; хмурые водители помятых грузовичков, умудряющиеся разминуться друг с другом на пятачке размером с носовой платок. Здесь свой торговый жаргон и, кажется, особая манера разговаривать — лицом к лицу с собеседником, крича во весь голос. Здесь свой этикет: навязчивого уличного зазывалу полагается полностью игнорировать, но уж зайдя в лавку, отказаться от предложенного хозяином стаканчика чая совершенно неприлично (хотя что-либо покупать при этом — вовсе необязательно).
Что касается самого процесса купли-продажи: продавец, разумеется, и не рассчитывает, что заломленная им несусветная цена будет принята всерьез. Смело опускайте ее раз в десять, тогда он снова поднимет ее вдвое-втрое, и истина, как обычно, будет достигнута где-то посередине. По завершении сделки продавец и покупатель расстаются лучшими друзьями — и каждый с приятнейшим чувством, что обвел противника вокруг пальца.
Чемберлиташ
Площадь Чемберлиташ (Вemberlitaş Meydanı) находится на месте древнего форума императора Константина. Из всех сооружений форума уцелела только колонна Константина (Çemberlitaş, около 330 года), да и та выглядит не лучшим образом. Колоссальная статуя императора, венчавшая ее, была сорвана ураганом еще в 1106 году. Нынешнее название — Чемберлиташ, то есть Опоясанная колонна, — дали ей железные обручи, укрепляющие конструкцию. Колонна не раз страдала в пожарах (еще одно ее название — Обожженная колонна), а в XVIII веке нижняя ее часть была скрыта под уродливым постаментом. Ранним утром кажется, что постамент шевелится: это любимое обиталище стамбульских голубей.
Монументальная арка, нависающая справа над площадью, — вход в Везир-хан (Vezir Han), огромный караван-сарай XVII века, который по сей день остается торговым центром, а покрытое куполом здание на углу Диван-Йолу — бани Чемберлиташ (Вemberlitaş Hamamı), построенные еще в конце XVI столетия. Здание не раз переделывалось, тем не менее внутри сохранилось старинное мраморное убранство.
Чемберлиташ — врата Большого базара. Он начинается сразу за площадью (дотуда рукой подать), и дыхание его ощущается сразу, как только на эту площадь попадаешь: уличные торговцы, распугивая голубей, как ястребы бросаются на прохожего, а в воздухе, кажется, висит одновременный вопль тысяч зазывал. Если поддаться этому зову и пройти несколько шагов, обнаруживаешь, что казавшаяся ровной площадь на самом деле неожиданно круто валится в сторону рыночных ворот. Чтобы устоять и не нырнуть в чрево базара, требуется значительное волевое усилие.
Стоящая в самом конце площади прямо над рынком большая мечеть Нуруосмание (Nuruosmaniye Camii, 1775) — образец довольно занятного архитектурного стиля — турецкого рококо. Во второй половине XVIII века Стамбул помешался на всем французском: в частности, вошли в моду вычурные рокайльные завитки. Снаружи Нуруосмание довольно величественна, зато внутри до такой степени изукрашена затейливыми арабесками, что после визита туда долго еще рябит в глазах. Прямо за мечетью — один из входов в Крытый рынок.
Посещение мечети Нуруосмание пн-вс 9.00 и до заката
Если выйти на главную улицу Старого города, которая у Чемберлиташ меняет название с Диван-Йолу на Еничерилер (Yeniçeriler Caddesi), то на правой ее стороне, за колонной Константина, обнаружится мечеть Aтик-Aли-паши (Atik Ali Paşa Camii), примечательная только своим преклонным возрастом (1496), зато еще кварталом дальше красивая кованая решетка отделяет от улицы уютный зеленый дворик мавзолея Коджа-Синан-паши (Koca Sinan Paşa Türbesi, 1593). Граненый мавзолей, облицованный белым и розовым мрамором, и сам по себе очень красив, но самое интересное — в глубине двора: неприметная дорожка ведет в крошечный чайный сад, едва ли не лучший в городе. Внутри — увитая плющом терраса, маленькие столики придвинуты к каким-то невероятно уютным старым диванам, на стенах — смешные фотографии усатых турецких тяжелоатлетов в полосатых трико.
Старинное здание чуть дальше по Йеничерилер состоит из двух двориков, в одном из которых — в том, где крошечная мечеть, — устроены ковровые лавки, и можно полюбоваться на редкое зрелище: приказчики, воровато озираясь, подкрашивают разложенные во дворе «подлинные старинные» ковры разноцветными фломастерами.
А по другую сторону Йеничерилер, в одном из переулков (куда можно попасть, свернув с центральной улицы прямо перед площадью Беязит), обнаруживаются замечательные бани Гедик-паши (Gedik Ahmet Paşa Hamamı, 1475) — чуть ли не старейшие в городе. Старинный мраморный интерьер частично сохранился, и вообще это идеальное место для знакомства с турецкой баней: атмосфера совершенно аутентичная.
Крытый рынок
Обширный квартал состоит из нескольких сросшихся за века торговых районов (большой рынок был здесь еще в византийские времена). В старину ремесленники и торговцы были объединены в гильдии, у каждой из которых было строго определенное место на рынке — так продавцам легче было согласовать цены, а покупателям — найти нужный товар. Улицы квартала до сих пор хранят старые названия — улица Колпачников (Kalpakçılar Caddesi), Кальянщиков (Nargileci Caddesi) и довольно неожиданная Самоварная (Semaver Sokak), — хотя торгуют там сейчас в основном всяким современным товаром. Впрочем, аристократы торговли — ювелиры и торговцы коврами — по-прежнему держатся неподалеку друг от друга и занимают лучшие галереи Крытого рынка (Kapalı Вarşı).
|
|
|
