Революционно-технократический блок

Эта концепция экономических реформ связана с группой Е.Т. Гайдара, члены которой представляют, в основном, новые исследовательские институты, определяемые на языке перестройки как «коммерческие» в противоположность государственным институтам и по отношению к их заказчикам. Эти институты, созданные молодыми научными сотрудниками различных экономических учреждений, появились в начале 90х годов. Руководители этих новых небольших институтов политической и экономической экспертизы: Е.Т. Гайдар (Институт экономических проблем переходного периода, 1992 г. создания), А.А. Нещадин (Экспертный институт Российского союза промышленников и предпринимателей, 1991 г.), В.А. Найшуль (Институт национальной модели экономики, 1992 г.), К.Г. Кагаловский (Международный исследовательский центр экономических реформ, 1989 г.), А.Б. Чубайс (Центр социально-экономических исследований - Леонтьевский центр, 1991 г.), - все практически относятся к одной возрастной категории (1950ые годы рождения). Все они принадлежат к одному поколению студентов, которые в семидесятые годы учились на факультете экономики Московского университета, а затем - в восьмидесятые годы - писали и защищали диссертации в ЦЭМИ; были учениками С.С. Шаталина и Г.Х. Попова, но порвали связи с учителями в конце 1991 года по причине «теоретических и идеологических расхождений».

Так, Гайдар работал многие годы вместе с Шаталиным и следовал за ним, переходя из одного исследовательского института в другой: вначале в Институт системных исследований АН СССР (1980-1986 г.), затем в Институт экономики и прогнозирования НТП (1986-1987 г.), активно участвовал в семинарах клуба «Перестройка» в ЦЭМИ. Однако возможность войти в правительственную комиссию при Б.Н. Ельцине (благодаря поддержке Г.Э. Бурбулиса) привела его к разрыву с С.С. Шаталиным. Позже, оправдывая этот разрыв, Гайдар указывал на глубокие расхождения между своим подходом к реформированию экономики и тем, что предлагался в программе «500 дней». Молодые реформаторы, составлявшие группу Гайдара, не имели научного веса, но признание их как ученых было получено «по доверенности», благодаря дипломам престижных экономических вузов и их прошлой принадлежности авторитетным научно-исследовательским институтам. Помимо этого, молодые экономисты легитимировались благодаря своим знаниям (часто весьма поверхностным) западных теорий, что позволяло им пользоваться преимуществами, даваемыми престижем западной экономики в глазах советских людей. Вместе с тем, политический капитал директоров этих институтов, входивших в разного рода комитеты при Президенте и Правительстве РФ, значительно превышал вес их научного капитала.

Отмеченные тенденции особенно ярко наблюдаются применительно к фигуре Е.Т. Гайдара. В начале перестройки (1987-1990) он занимал должность редактора журнала «Коммунист», затем, в 1990 году, стал заведующим экономическим отделом газеты «Правда», т. е. институционально был связан с двумя самыми важными идеологическими органами КПСС, действующими при ее Центральном комитете. В эти годы он регулярно публиковал аналитические статьи и обзоры, посвященные ситуации в народном хозяйстве СССР, результатам выполнения планов XII-ой пятилетки и т. п. Эти работы не выходили за границы марксистской ортодоксии. Еще в 1990 году, в книге «Экономическая реформа и иерархические структуры», его теоретические положения отражают приверженность социализму и критику капитализма, причем автором используется чисто идеологическая лексика, примером котором может стать следующее заключение: «Высшей формой разрешения противоречий капиталистического общества является низвергающая его революция».

За очень короткий период, отделяющий уход Гайдара из «Правды» и сближение с Г.Э. Бурбулисом в конце 1991 года, его лексика полностью меняется, чему способствует также его выход из компартии, на который Гайдар решился после упразднения по указу Б.Н. Ельцина партийных организаций на предприятиях и в армии в августе 1991 года. Двумя годами позже Гайдар заключает свою критическую статью о неспособности правительства проводить эффективную денежную политику такими словами: «Финансовый кризис почти всюду является первой стадией перехода к крушению тоталитарных режимов».

Признание за Е.Т. Гайдаром особой научной компетенции в области западных экономических учений, благодаря которой он якобы был призван возглавить экономические реформы, не подтверждается работами, опубликованными до его вхождения в правительство. Анализ публикаций показывает ограниченность этой компетенции знакомством с классическими теориями и несколько более глубокое знание экономистов таких социалистических стран, как Венгрия и Чехословакия. Вначале Е.Т. Гайдар опирается на восточно-европейские модели рынка, в частности, на венгерскую систему, но затем его позиция становится более радикальной, и в качестве образца берутся чилийская модель и методы правления генерала А. Пиночета. Значительную роль в радикализации позиции Гайдара сыграл А.Б. Чубайс, опубликовавший небольшую, но программную публикацию «Жестким курсом» и брошюру, посвященную анализу венгерского опыта реформирования и критике Я. Корнаи.

Вторым фактором радикализации взглядов Гайдара несомненно следует считать влияние экономических экспертов Международного валютного фонда и Всемирного банка, особенно, Джефри Сакса и Андерса Ослунда. Одной из целей присутствия Гайдара в правительстве в 1992 году было вступление России в МВФ и Международный банк реконструкции и развития, где Россия присутствовала только в качестве наблюдателя. В апреле 1992 года в Вашингтоне Е.Т. Гайдар, бывший тогда заместителем председателя правительства России по вопросам экономической политики, представил проект реформ и госбюджета на сессии МВФ и МБРР. Итогом этой сессии стало принятие России и других стран СНГ членами Фонда. Как отмечает Г.Х. Попов в своей книге «От и до», Б.Н. Ельцин выбрал «Гайдара вместе с МВФ».

Таким образом, несмотря на утверждения о научном обосновании выбора монетаристской и неолиберальной стратегии реформ, теоретический выбор команды Е.Т. Гайдара не был главным критерием, но соответствовал политическим пристрастиям их членов, которые позднее переводились в научную позицию с целью оправдания избранной экономической политики.

В начале 90-х годов главными теоретиками группы Гайдара помимо его самого были В.А. Мау (Институт экономических проблем переходного периода) и А.Н. Илларионов (Институт экспертного анализа), которые разделяли политические и теоретические позиции: либерализм в политике и институционализм и монетаризм в экономике. Их научные труды были сосредоточены на анализе роли такого рода институтов, как банки, администрация, государство, которые определялись ими как «основные элементы» экономического регулирования.

В публикациях этих молодых российских реформаторов обильно цитировались О. Уильямсон и Р. Коуз, у которых заимствовались, прежде всего положения теории транзакционных издержек, Дж. Стиглер, Р. Кауфман, Д.Сакс в части монетарных аспектов рыночного равновесия, а также авторы близкие направлению неоинституционализма и монетаризма. К примеру, В. Мау обращался к опыту стран Латинской Америки и придавал большое значение модели «экономико-политического цикла» (У. Нордхаус, А. Цикерман, Т. Персон, Г. Табелини) при анализе последовательности двух типов политического управления: периоду сильной социальной политики перед выборами наследует период сокращений и ограничений социальных программ после выборов. Достаточно широко представлены в публикациях молодых реформаторов также авторы Венской школы: Ф. фон Хайек, Л. фон Мизес, - у которых заимствовались идеи о пагубном влиянии государственного вмешательства в процессы экономического обмена.