Шива Махакала. Казаки как русские агхори

29. 11. 2012. Условно говоря, это была уже как следующая стадия в нашей медитации, эти перемены они очень тонкие, нет каких-то энергетических феноменов, ощущения раскрытия чакр там, и прочего. Сначала как пустота и растерянность, потом полное расслабление – отпускание себя на волю Бога, потом это описанное выше переживание, когда Кундалини-я видит Шиву. А потом уже ты-она становишься Шивой, тем Шивой, который является твоим Отцом. В ведической традиции Индии я нашёл похожее на мой конкретный случай Его описание – Шива Махакала.

Ты начинаешь одновременно и видеть Творение его глазами, то есть в некотором смысле быть им, и сам по себе как всё-таки индивидуальность начинаешь поклонение ему, тоже в свойственных ему формах, причем эти формы приходят тоже сами собой, он сам себе через тебя поклоняется. При этом ты есть именно нечто индивидуально сущее, но от него не отделенное. Для него мир, Земля в частности – это, действительно, огромный смашан, огромный крематорий, везде пепел от сожженных тел, везде горят погребальные костры, везде кости, тела полусгоревшие, утратившие свою целостность и нет, шипит в огне мясо этих тел, реки крови, потоки расплавленного человеческого жира, и черепа, прямо горы черепов. Я видел и ожерелье из черепов, и просто огромную черную гору из этих черепов. У меня в сознании появились даже слова – " ночь тысячи черепов", хотя там ни день, ни ночь, там времени нет, нет растительности, нет тебя, Солнца, рек, воды. Только костры, пепел и свет от Огня, пламени, блики везде, черепа, тела, и это тоже Земля-Матушка. И, Боже мой, дело в том, что это всё прекрасно! Нет в этом ни ужаса, ни страха, ни грязи, ни тьмы, ни чего-то низкого, это в прямом смысле слова божественно в данном случае.

Я начал свое поклонение Отцу сам по себе. Я был сейчас Мать, и, наверное, поэтому знал, что нужно делать. Этот огонь нашего кострища передо мной – это был мой погребальный костер, на нем сгорало моё тело, на нем сгорал я, сгорало то, что я есть, это сложно объяснить. В сознании своём (только это было не мысленно, а как-то иначе) я отрубал себе ноги, и бросал их в этот костер, ему, своему Отцу, затем отрубал руки и бросал туда же, я доставал из груди сердце, отрубал свою голову, и бросал их в огонь. Громкий треск сучьев в костре для меня это был вовсе не просто треск, это был звук лопания от жара моего черепа, из которого начинали течь мои мозги. Я умолял Его раскрыть мою голову, мой череп, чтобы он лопнул, чтобы преподнести Ему в дар мой подгоревший закипевший мозг. Это была моя Шива Махакала пуджа, в которой Шивалингам омывается своей кровью. Тогда (и потом ещё это стало разворачиваться) я понял кое что из того, что есть агхора, и что сам я в чем-то агхори по своей природе.

Помню, например, когда к Вове в первый раз пришёл домой, у него везде всякие портретики, фотографии святых, йогов стояли. Я хожу, рассматриваю всё, а как увидел фотографию Трайланга Свами, как искра внутри проскочила. Прилип я к ней, и сам хожу вокруг, удивляюсь своей такой реакции. Вы видели его фотографию известную? Особенно если сравнить с Хайдакхан Бабаджи или Шри Чинмоем, изображения которых тоже у Вовы были в изобилии. Большой, толстый человек, сидит даже не в лотосе, а кое-как по-турецки, с какими-то бусами на шее. Нормальный человек скажет, что он похож на большую обезьяну. Но для меня это было не так, я даже выпросил у Вовы эту фотографию, что меня так зацепила. С тех пор Трайланга Свами на моём домашнем алтарике стоит.

Потом книги трилогии " Агхора", я их как выпил, как сладкий нектар. Потом Плутон, который у меня на асценденте. Потом мои казачьи гены, казачий род. Кто ещё казак как не русский агхори. Вся его жизнь – медитация на поле смерти, среди дыма, криков, пламени, агонии, крови, кусков человеческих тел, на трупах врагов и друзей. Эти люди приносили с походов домой по паре мешков человеческих ушей, разве это не дар их Господу? Их поклонение – это развалить шашкой человеческое тело на две половины, это дар Господу. Люди, для которых жизнь – это смерть в буквальном смысле. Их мантры – это их песни, которые поются здесь же, на этом всеобщем смашане, среди мертвых тел, между которыми уже нет никакой разницы, нет чужих и своих, нет врагов и друзей. Для Господа все равны и всё равно.

Потом ещё эти мои постоянные попытки всё " заделывать светом", которые есть по сути нежелание принять определённые вещи, которые тоже есть я. И в этом смысле я не такой " светлый человек", как хотел бы казаться самому себе. Не так, что я " тёмный", но природа моего света в своей основе отличается от образов и идеалов, которые я сам себе создавал, возможно, для того, чтобы как раз от природы отгородиться. А так поступать нельзя, в наших йогических делах нужна именно целостность.

Казак, привозящий домой пару мешков сушеных человеческих ушей, которые собственноручно срезал с собственноручно срубленных голов других по-своему ведь хороших и хотевших жить людей – это ненормальный маньяк, или светлый, любящий Бога и людей человек? Психика личности (и нашего современного мира вообще) просто не выдерживает знание о таких фундаментах, и всячески пытается уйти в миры светлых грез и фантазий. Психика человека сама по себе, может быть, и вообще переварить этого всего не может, это возможно принять с помощью Матери-Кундалини. Когда она тобой становится, тогда более-менее адекватно можно взглянуть в глаза всему этому – Отцу, каким бы он ни был.

Интересно, что я ощущал присутствие собаки, то есть действительно " собака" была, а потом прочитал, что дикая собака – у индусов это ездовое животное (вахана) Шивы Махакалы. То есть, все эти " ваханы", и прочие составляющие форм-архетипов, они вовсе не с потолка берутся и не придумываются, они есть, они выражают определенный спектр метафизической реальности божества.

Потом еще помню, с какого-то момента в медитации крутился в голове термин абхишека. Прочитал, что это часть Шива пуджи – омовение лингама, но это еще и посвящение, в более широком смысле слова. Да, лично для меня всё происходящее было как абхишека.

Было 1-2 момента, когда я ощущал феномен, как на сатсанге – обращение к Витале и канал на уровне аджн, всё это было в другой тональности, чем тогда, но некоторое сходство было. В данном случае это больше походило на обращение по ходу дела за необходимыми для индивидуального хода этого дела " комментариями", " элементами", " энергиями", и т. п. Такой в чём-то даже " обмен мнениями" был, сверка состояний, частот, потоков.

После того как я насладился глазами этой формы Отца, его взглядом на Землю, как на огромный смашан, причем " Земля" это не только наша планета " Земля", это вообще вся проявленная жизнь, все то, что живет. Мы поднялись ещё, если можно так сказать, выше. В этом " выше" уже не было всего этого, а было просто состояние, с позиций которого всё остальное выглядит, точнее, можно сказать, даже практически вообще никак не выглядит. Образно выражаясь: " Земля? " Такое недоумение от самой идеи существования чего-то, затем ощущение, типа, а, это вот – пылинка, атом праха где-то в необъятной бесконечности. Потом то же самое относительно самого себя, " чакры", " центры", " энергии", " жизнь духовная" – вообще ни о чём, ничто, где-то там же, где и " Земля". Только надо иметь в виду, что никакого негатива в этом не было. Я бы назвал это состояние как то самое Кала Кала (которое обозначается как " Маха" ), Время времени, Смерть смерти. Ну или, похоже, " Чёрный лингам". Это не Ничто, не Тьма, это такое сознание именно.

Тут вот ещё о чём надо сказать. Про Шиву Махакалу говорят как про " безумного Шиву", который носится по смашану и безумно хохочет, что-то кричит, и т. п., то есть ведет себя как сумасшедший. Но его " безумие" – это архетипическая метафора, это именно " без умие", у него нет ума, в смысле, что он пребывает в чистом трансцендентальном сознании, как и тот Шива, который танцует в экстатическом танце, или вечно сидит в глубокой медитации.

Для него все эти " трупы", " костры", " черепа", " кости", " пепел" и " прах", все эти " реки крови" и " жира", и прочие страшные человеческому сознанию вещи – это алхимия. Для него любая вещь в проявленном мире и сам проявленный мир выглядит именно такой страшной вещью, потому что он – Алхимик, Величайший алхимик, Предельный алхимик, вообще Единственный настоящий алхимик, поэтому и Смерть смерти. И для него весь космос – огромный, бесконечный плавильный тигль, в котором он творит свою божественную алхимию, выплавляет свою золотую пилюлю. Когда я нашел в сети информацию, что традиционные индийские алхимики почитают именно эту форму Шивы своим покровителем, я не удивился. Нам как сибирским алхимикам матепития тоже следует знать и почитать своего Короля. Наш калебас – чем не свой собственный череп, который ты держишь в руках, и из которого ты через свой позвоночник (бомбилья) пьёшь свой собственный мозг (мате).

Костер горел, цвет пламени менялся даже сквозь закрытые глаза, иногда мне казалось, что пламя действительно омывает меня, может, поэтому еще выплыла эта " абхишека". Ветер чётко реагировал на стадии присутствия божества. Постепенно меня, так сказать, отпускало, и пламя тоже спало, основная масса костра прогорела, стало очень тихо, спокойно, легко и мирно. В это время я уже начал созерцать в этом мире и тишине другого Шиву – это был прекрасный синий Шива, черноволосый, с сияющим месяцем на макушке, с полуприкрытыми глазами, он изнутри слегка светился, его кожа светилась, его лицо, он был очень красивый, бесконечно тихий, бесконечно умиротворенный, трансцендентальный Шива. Если сравнивать его с Махакалой, тот этот мирный Шива – как результат трудов того, его алхимии, та самая " золотая пилюля", хотя при этом это всё один Шива. Если Шива Махакала – это как природа, фундамент нашего существования, то синий трансцендентальный Шива – это то, что расположено над природой, устремление природы, то, к чему она стремится. Но опять же, через природу не перепрыгнешь, и её не отринешь. Этого светящегося синего мирного Шиву я созерцал в этой тишине недолго, и в основном его лик.

Вообще же Шиву невозможно не любить, в любой форме, всякий он любим. Он сама любовь и есть! Я помню, опять же Вималананда говорил, что Шива – величайший преданный Кришны, и никто так не умеет любить как Он. Тут есть намёк на тонкую диалектику – Шива и Кришна. Тут скрыт Путь, сама идея Пути.

В самом конце уже, после всего, когда просто сидел в общем поле, смотрю, рука какая-то с кольцом с кристаллом прозрачным на пальце проявилась, образ в смысле. Думаю, что это за штука такая, откуда? А потом Виталя сказал, что он сегодня кольцо своё с бриллиантом надевал, показал. Да, оно! Причём даже на том же пальце, как я видел.

Потом Виталя напомнил всем про тратак, про змею Кундалини сказал, обратив внимание на шипение костра, что подобное шипение, как звук Кундалини, действительно можно услышать. Потом кто хотел, высказался, не долго, холодно было. Виталя сказал, что теперь можно будет понимать, о чём его вторая книга – " Последние ступени йоги: техническое описание (14 лунных движений вглубь духа Земли)". Собрались, и двинулись по той же тропе обратно к вертолётной площадке. Говорить по-прежнему не хотелось, вообще мало что хотелось.

Дня 2-3 после этого занятия я возвращался в себя, релаксировал внутреннее напряжение, находил-выстраивал баланс между внутренними и внешним, здешним и нездешним. Всё это время даже видеть никого не мог, отвечал отрывисто на любые вопросы, всё " здешнее" как бы раздражало, тёрлось об меня, цеплялось, задевало, липло. Причём не что-то новое, а всё то же самое, и все те же самые вокруг, но вот такое было ощущение сложное. Потом усвоилось, впиталось, прошло, новые формы баланса выстроились, с учётом произошедших изменений.

Да, чем дальше в лес, тем больше всё это похоже на сказку, в которую легко верить, когда читаешь такое про кого-то, где-то там, в Индии, в Тибете, в глубинах древней Руси. Но трудно, когда всё это видишь и переживаешь непосредственно сам, в себе, на своём собственном реальном материале. Ом Намах Шивайя!